09.11.2007
Мы зашли в булочную. Вечерело, но в небольшом помещении была очередь. Я прислушалась. Я никогда не прислушивалась к тому что говорили существа вокруг меня, разве что год назад на базе, на оранжевой планете. Чужая речь для меня стала просто шумом, монотонным и совершенно неразличимым. Иногда мне казалось, что с того момента несколько лет назад, когда мы покинули Земли Гитери и расстались с нашими друзьями, которых скорее всего убили…. С того момента мы перестали разговаривать. Сначала было страшно, а потом.. просто не было надобности, наш стиль жизни-скитания, поэтому у нас никогда не могло быть постоянных собеседников или товарищей. Мы замкнулись на своей сущности, друг на друге. Мне даже начинало казаться, что мы единственные представители своего языка и хуже-мы забыли свой язык и придумали новый. Мы не читали книги, не слушали радио, почти не общались с кем либо… это страшно. Это создает тревогу потому что человек, и Гитери тоже… должны разговаривать. Должны общаться, развивать язык как элемент культуры, но нас двое и мы молоды, мы не думали об этом, а теперь…А теперь мое сознание само уловило знакомый говор, шипящие и рычащие звуки в речи этих людей, сигнал в мозг- и я прислушалась. Я узнала знакомую речь, более того я понимала О ЧЕМ они говорят. Это настолько непостижимо! Когда на протяжении долгого времени молчания, забвения языка, я мыслю. Я мыслю словами, но иногда мне казалось, что я не нахожу слов и начинаю мыслить и думать образами. Я понимала не все слова этих людей, но я понимала смысл. Я забыла часть слов, а может у них просто другой диалект. Все может быть, главное, что я их понимала. Я нашла их, и я могла вновь вспомнить свой язык или выучить их. Внутри меня настолько резко потеплело, спало напряжение которое присутствовало все то время с момента когда я покинула родное мне человечество и ушла в свободное плавание среди нелюдей. Так легко стало что сердце даже заболело. Не каждому в жизни дается такой случай. Когда ты счастлив настолько, что хочется исчезнуть, упасть, провалиться, умереть, утонуть. Настолько безграничное состояние такая легкость, что вот-вот ты окажешься на небесах. Ощущение чего то близкого мне, понятного, своего, не чужого. Я впервые ощутила себя настолько спокойно, что блаженная улыбка осветило мое лицо и теплыми слезами наполнились глаза. Эрей странно посмотрел на меня, но спросил не то,, что мне показалось, он хотел спросить.
-Что возьмем?
Очередь двигалась и я наконец глянула на витрину, чистую и прозрачную, заботливо вымытую единственным хозяином, директором и продавцом магазина.
-Как давно…господи…я почти год не ела пирожков. Простых пирожков из теста и капусты…как глупо, но и по этому я очень скучаю. Покупай их!
Эр улыбнулся и понимающе кивнул. Себе он ничего не купил кроме такого же пирожка как и мне. В булочной безумно вкусно пахло свежеиспеченным хлебом, а загадочный плотного телосложения юноша вынес протвень с буквально шипящим белым хлебом, аромат которого заменил воздух, и очередь позади нас испустила дружный вздох от дурманящего запаха. Мы не удержались от искушения и купили батон белого с золотой корочкой и горячей мякотью в добавок к остывшим пирожкам.
Выйдя на улицу, я сразу же отняла пакет с пирожками так, что Эрей чуть не выронил батон хлеба, который держал под мышкой. Я зверски разорвала коричневый бумажный пакет и вгрызлась в запеченное тесто. Эрей даже отошел от меня на пару шагов и посмотрел как на дикарку. Внезапно этот надкусанный пиродок оказался у него прямо перед носом.
-Будешь?- заискивающе произнесла я.
От моих резких движений Эрей немного ошалел, но придя в себя отхватил такой огромный кусок, что я открыла рот. Он довольно хмыкнул и принялся пережевывать с набитыми щеками, а потом он сделал такую вещь: приблизился ко мне и начал жевать волосы и совсем по лошадиному толкать губами макушку. Я отстранилась от него и взяла за руки.
-Батон еще горячий. Давай зайдем куда-нибудь и съедим его! Надо запить, а то всухомятку кушать вредно.
-Смотри, там вывеска- он указал вперед, где внизу улицы я едва разглядела вывеску с чашкой и блюдцем.
Мы прошли вниз по мощеной улице. Деревья создавали тень да и вечер уже наступил и пока мы дошли, на улице уже включили фонари и ярко горела вывеска, приглашающая зайти на ужин. Эрей открыл дверь и мы вошли.
В кафе было достаточно уютно и светло ровно настолько, чтобы предметы и люди, сидящие в зале не бросались в глаза. По залу бесшумно скользили официанты в коричневых фартуках и мягких тапочках и носили подносы, идеально уравновешенные чайничком с дымящимся носиком и пустыми чажками. Зал был наполовину полным и мы прошли к столику у стены. Официант осторожно глянул на батон хлеба под мышкой, но попытался сделать это как можно незаметнее и вообще сделать вид что ничего не видел, но все таки ему не удалось скрыть любопытства. Мы сели рядом друг с другом.
-Эрей, почему ты никогда не хочешь есть?
-Почему не хочу? Я голодный как никогда,- он взял мою руку и положил себе на живот.
-Перестань! Лучше подумай что закажем.
Нам принесли меню. Выбор небольшой, но этого достаточно чтобы приемлемо покушать. Гораздо большим был выбор всевозможных чаев и кофе. Когда мы стояли еще на высокой точке города, я заметила небольшой порт с причалом на берегу…заморский чай и кофе…. Вот интересно, город находился в странной стадии. Обилие деревьев, горы, дома не выше двух трех этажей сочетаются с электричеством в достатке, красиво покрашенными заборчиками и чистотой, ровной, хотя и извилистой дорогой, клумбы и цветы. Я не видела в порту корабля, но спорю, что это совершенство технологии в идеальной форме, нисколько не угрожающей внешнему виду порта, романтике города, построенного на берегу лазурной воды. Мне показалось, что именно в такой картине не хватает желтого кукурузника или даже дирижабля. Мы сделали заказ, и сам собой затеялся спор о транспорте в этом чудном городе. Все-таки автомобили или конки? Возможно мы находились на второстепенной улице, но за все время пока мы шли по ней и сидели в кафе, мы не слышали ни шума машины, ни стука копыт по камням. Хотя я и видела на рынке повозку с фруктами, но это совсем не показатель. Эрей как то слабо спорил, все больше уходя в себя и смотря в одну точку. Я тоже замолчала. Он взял пою руку снова и положил себе на живот. Я знаю что это значит. Я догадываюсь.
-Я хочу.
Я знаю, чего он хочет и это голод, это разряженный аккумулятор организма для него. Это инъекция веры, это сближение, это контакт. Это возвращение земли, уходящей порой из-под ног.
-Я знаю. Когда вернемся домой.- и, клянусь, я видела этот огонь в его зрачках.