Браухич стоял в центре кабинета Гитлера в рейхсканцелярии. Чуть сзади - генерал Гальдер, начальник штаба сухопутных войск Германии.
Браухич никак не мог привыкнуть к манере Гитлера вести беседу. Вот и сегодня, беседуя с Браухичем и Гальдером, он говорил так, словно произносил очередную пламенную речь с высокой трибуны очередного съезда нацистской партии, активно жестикулируя, повышая голос, часто повторяя свой характерный жест: поднося сжатые кулаки к груди, почти к подбородку. В этот момент голос его срывается на фальцет. Может быть, такие приёмы и были оправданны при публичных выступлениях, но в личной беседе следить за мыслью Гитлера Браухичу было трудно.
Фюрер говорил о своём решении начать подготовку к войне с Россией. "Европа уже завоёвана, разгром Англии - вопрос ближайшего времени. Посещение Молотова и переговоры с ним показали, что Сталин очень дорого просит за свою дружбу. Сталин умён и коварен. Он требует всё большего и большего: включения Турции и Финляндии в сферу своего влияния. Это хладнокровный шантажист. Победы Германии стали непереносимы для России, поэтому её необходимо поставить на колени как можно скорее. Заигрывание с Россией необходимо прекратить. То были тактические игры. А стратегия заключается в том, что основное жизненное пространство - на Востоке!"
Фельдмаршал Браухич внутренне поморщился - все дальнейшие мысли фюрера он уже неоднократно слышал и ещё раньше читал в книге "Майн Кампф". Он посмотрел в сторону огромных окон. Из них лился в просторный зал холодный декабрьский свет. Огромность помещения его всегда подавляла. Рейхсконцелярия напоминала горное подземелье, жилище троллей, а вовсе не обиталище богов.
"Зачем он всё это мне говорит, - думал Браухич. Скорее всего, он уже принял окончательное решение. Когда он сомневается или не вполне уверен, то говорит гораздо истеричнее. Может быть, ему нужны контраргументы? Но ведь он не любит, когда ему возражают, особенно, когда уже принял решение. Да и аргументы мои он все знает. Зачем ему нужна эта комедия? Может быть, он хочет отточить свои аргументы в преддверии выступлений в более широкой аудитории? "
"Мой фюрер", - спокойным скрипучим голосом медленно произнёс Браухич. "План Шлиффена, реализуемый таким великим стратегом, как Мольтке Младший, показал свою несостоятельность. Война на два фронта гибельна".
"Вот болван, обычно это бесхребетное соломенное чучело не возражает, а тут разговорился", - подумал про себя Гитлер, а вслух сказал: "О какой войне на два фронта ты говоришь, Браухич? Франции нет, в Европе - тишина. Англия будет трусливо сидеть за Ла-Маншем без сил и средств к активной борьбе! Где ты увидел два фронта? Фронт только один - это Россия! Её мы разгромим в 3-4 месяца. В 14 году была совсем другая ситуация, долгая окопная война нас измотала. Россию мы и тогда разбили. Исход войны решила Америка, хотя в войне сама мало участвовала. Теперь же наступила эпоха войны машин, быстротечной, сокрушительной!"
"Мой фюрер, фактор Америки и сегодня остаётся в силе, да и Россия теперь сильнее, чем в 14 году".
"Америка увязнет в борьбе с Японией, а СССР - колосс на глиняных ногах. Война с Финляндией это показала. Даже сам Сталин сделал какие-то выводы, но это их не спасёт! У Сталина есть огромная мало организованная армия, лишённая высшего командного состава и оснащённая устаревшей техникой. Да и, вообще, Браухич, вы плохо знаете мировую историю. Со времён борьбы с Наполеоном, Россия не выиграла не одной войны с достойным противником. Крымскую войну проиграла. Александр Второй даже войну с несчастными турками не выиграл, несмотря на подвиги Скобелева и на все жертвы. Война 1905 года с Японией Россией снова проиграна. Войну 1914 года они тоже проиграли. Дряхлая империя должна погибнуть!"
"Все равно, в долгой войне успех не гарантирован, а быстрая победа зависит от неожиданности удара. Как мы скрытно сосредоточим столько дивизий на российской границе?"
"Ты же всё-таки умный человек, Браухич. Ты же сам сказал, что воевать на два фронта для Германии гибельно. Сталин тоже умный человек. Он не поверит, что я собрался воевать на два фронта. Кроме того, он терпеть не может "западные демократии". Им он не поверит, и своей разведке - тоже, ведь там "свили гнездо троцкисты". Он поверит мне! Я что-нибудь придумаю".
"Мой фюрер, вы совершенно правильно говорили о слабости советского командного состава, но у Советов неплохое вооружение и очень крепкий солдат. Фридрих Великий говорил, что русского солдата мало убить, его нужно ещё повалить".
"Да, солдат у них крепкий, против него трудно воевать даже при бездарном командовании, но при идиотском руководстве никакой солдат не поможет. Когда они побеждали? Когда в руководстве армии появлялись более или менее толковые люди: Суворов, Румянцев, Кутузов. Я прекрасно понимаю, что русские обычно побеждали не только качеством солдата, но и его количеством. Впрочем, все, кроме Суворова, который умел побеждать малыми силами. На Куликовом поле татары увязли в плохо вооружённой, стойкой массе землепашцев".
"Но они дождались удара опытных дружинников воеводы Боброка".
"Правильно, Браухич, кое-что из истории ты всё же знаешь". Пронзительный взгляд голубых глаз Гитлера неожиданно потух. Сам он как бы просто уменьшился в размере, как воздушный шарик, который проткнули, и из него вышел воздух. Даже взгляд его стал дружелюбнее. Очевидно, он принял окончательное решение в дискуссии с самим собой. Правда, был ещё один пункт, который не упомянул Браухич. Не было надёжных данных разведки о военных объектах в Сибири. Он понимал, что эвакуировать оборонные заводы Советы не успеют, однако, если у Сталина на востоке что-то есть, то это осложнит дело. Ждать данных разведки - нет времени. Нужно рисковать. Ему показалось, что сегодня он заглянул в глаза вечности.
"Это будет решающий шаг к переустройству мирового порядка. Все победы, одержанные Германией ранее, - лишь прелюдия на пути к созданию Тысячелетнего Рейха! Правда, некоторым народам придётся исчезнуть. Другие исчезнут не сразу, так как их очень много на земле. Это будет некоторый процесс, растянутый во времени, в течение которого им придётся потрудиться на избранных. Я не испытываю к ним ненависти, просто мир должен оздоровиться. В этом нет ничего необычного и даже нового.
Сколько выродившихся народов исчезало с лица земли: Ассирийцы, Финикийцы, Хеты, Вавилоняне, да мало ли ещё кто! Все они уступали место другим племенам и народам, более приспособленным, достойным. История решает эти вопросы недопустимо медленно. От Великой победы германского вождя Арминия над римскими легионами Вара во времена Октавиана Августа, до полного развала Римской империи прошло более трёхсот лет. Нам некогда ждать! Такие люди, как я, ускоряют ход истории. Они заставляют кипеть время! Годы существования рас недочеловеков сочтены. Это будет невероятно жестокая акция, но необходимая для оздоровления Мира! Впрочем, такая ли жестокая? Любая битва Цезаря, Александра, Наполеона, Тимура уносила многие тысячи жизней. Это что, разве не убийство! А их считают героями! Нет, это не герои. Они не достигли ни одной из своих целей. Они были слабыми людьми.
Наполеон всю жизнь оправдывался перед обывателями за расстрел нескольких тысяч турок и казнь какого-то герцога из дома Бурбонов. А знаменитый король Англии, Генрих Пятый, победитель в битве при Азенкуре, публично каялся в убийстве нескольких французских пленных рыцарей. Нет, им не дано было вершить великие дела".
"Мой фюрер, любую военную машину, даже весьма, совершенную, можно перенапрячь, поставив перед ней не выполнимые цели, а жестокость не всегда себя оправдывает", - как будто издалека донесся до сознания Гитлера голос Браухича.
Гитлер был уверен, что ведёт внутренний монолог. В какой момент он перешёл на голос, затем на крик, он не заметил. Он удивлённо посмотрел на Браухича. Тот невозмутимо смотрел то в лицо Гитлеру, то на свои сапоги.
Главнокомандующий сухопутными силами Германии генерал-фельдмаршал фон Браухич происходил из старого офицерского прусского рода. Всё его окружение и родственники были протестантами. Сам фельдмаршал верил формально.
"Христианская религия не способствует моим замыслам. Как можно было выбрать себе бога, позволившего распять своего сына! Может быть, заповеди библии и хороши для регулирования жизни масс, иначе возникнет хаос, анархия. Люди, творящие историю, стоят за пределами добра и зла. На земле должны остаться только сильные люди, арийцы. Их должно быть мало. Когда людей много, всем хорошо никогда не будет. Слишком мало на земле ресурсов. Сегодня решилась судьба России и всего мира. Ты слышишь, Браухич, геологический гул, подземный рокот смены эпох!" - сказал Гитлер.
"Нет, мой фюрер, ничего, кроме ваших слов", - ответил Браухич. "Это и понятно, тебе не дано слышать голоса истории!", - картинно закончил Гитлер.
Браухич в бога верил слабо. Точнее, он никогда не задумывался над происхождением и устройством мира. Если бог создал вселенную - это хорошо, если всё произошло как-то иначе, тоже неплохо, какая для него, Браухича, собственно, разница. Но все библейские заповеди, даже если их не продиктовал бог, вырабатывались умными людьми тысячелетиями. Оказалось, что только с их помощью можно устроить жизнь людей. История знает много властителей, которые пренебрегали ими. Рамсесы, Навуходоносры, чего они достигли? Только личной власти, расширения границ империй. Народы их прокляли. Гитлер тоже приведёт нас к беде.
Браухич знал от осведомлённых людей, что некоторые генералы хотят убрать Гитлера, считая его опасным для нации. Многих Браухич знал: Бек, Ольбрихт, Вицлебен. Позже к ним присоединились Клюге и Роммель. Если бы им удалась их затея, было бы хорошо.
Сам он не мыслил себя среди заговорщиков. Его не пугала кара в случае провала. Он был военный, привык подчиняться руководству и не хотел вмешиваться в политику. Это нарушало его принципы. Хотя не исключена возможность того что, фюрер окажется прав.
Впрочем, нет! Интуиция старого солдата его редко подводила. Катастрофа неизбежна!
Гитлер бросил взгляд на часы. Подходило время, назначенное Порше. Фюрер легким кивком прервал разговор.
В течение всей аудиенции Гальдер не произнёс ни одного слова. Браухич так и не понял его позиции в этом неожиданном разговоре. На выходе из зала они столкнулись с адъютантом Гитлера. За ним шли несколько человек в штатском. Некоторых Браухич знал. Это были директора заводов и конструкторы танков. Среди ни Браухич заметил фигуру конструктора танков Порше.
Много позже Гитлер как-то сказал Браухичу, что если бы разведка работала лучше, и он бы знал о наличии у Советов танка Т-34, то никогда бы не начал войну. "Всё равно бы начал", - подумал тогда про себя Браухич.
15 декабря Браухич и Гальдер принесли Гитлеру детальную разработку плана нападения на СССР. В своих заметках, сделанных на этом совещании, Гальдер использовал для обозначения этого плана кодовое название: "Отто". 18 декабря Гитлер утвердил директиву № 21, получившую новое название - план Барбароса.
Перед самым рождеством 1940 года план был окончательно отработан, причем настолько тщательно, что в дальнейшем не претерпел существенных корректировок...
Судьба Германии была решена.
25 мая 2005 года.