Очень неприятно, когда тебя увольняют с работы. Даже если сам виноват; даже, если за дело, - все равно – очень неприятно. Но не смертельно. Можно устроиться в другую фирму, можно, в конце концов, сменить профессию. В общем, - жизнь продолжается…
А если уволенный – демон? Что тогда? Работу ему только одна единственная контора предложить может - та самая, которая от него отказалась; делать он умеет одно единственное дело, для выполнения которого и был создан; способность учиться отсутствует напрочь по причине отсутствия надобности, - тогда что? Тогда все намного сложнее…
… Астрадил брел по улицам мегаполиса, куда он сбежал от стыда, напялив на себя человеческую внешность, и обдумывал создавшееся положение. Увольнение за халатное отношение к служебным обязанностям – это очень серьезно. Те несчастные демоны, которые до него «удостоились» подобного наказания, бродили сейчас неприкаянными по всем закоулкам вселенной, терзаясь бездельем и осознанием своей никчемности.
Мимо спешили по своим непонятным делам люди, не обращающие на Астрадила никакого внимания. Демон им завидовал – им есть куда и для чего спешить. Впервые на своем долгом веку он завидовал этим слабым, маложивущим созданиям…
Еще вчера он был, хоть и не высокого ранга, но уважаемым во всех кругах ада специалистом, занимаясь интересным и творческим делом - преобразованием снов. Каждую ночь Астрадил невидимой тенью летал над планетой, вторгаясь во сны ее обитателей: тут чуть-чуть подправит, там чуть-чуть изменит – и человек просыпается в холодном поту от очередного кошмара.
Снится, к примеру, девушке ее жених: вот он обнимает ее, целует… щелчок пальцами - и изо рта молодого человека выскальзывает раздвоенное змеиное жало, а от покрывшихся чешуей рук ощутимо тянет могильным холодом… А-а-а-а-а! Прелесть! И девушка потом часто вспоминает сон, когда видит возлюбленного. Или садится во сне какой-нибудь парень в гоночный автомобиль… легкое дуновение – и машина с отказавшими тормозами срывается в горную пропасть. Ох! Красота!
Весь день потом не выспавшиеся люди рычат на окружающих, внося свой небольшой вклад в победу над добром.
Такой вот полезной для великого зла работой и занимался Астрадил. Занимался, сколько себя помнил. До сегодняшнего дня…
Прошлой ночью, впервые в своей долгой-предолгой жизни он допустил промах. Нет, дело не в том, что он не смог преобразовать сон – это, как раз, не сложно – нет! Все намного хуже - он не захотел это делать.
Пролетая ночью над каким-то зданием, Астрадил тренированным нюхом учуял что-то светлое, что обязательно нужно было испортить. Он спустился в дом, вошел в сон маленького спящего человечка и замер в немом восторге: по игривым волнам сочной зеленой травы, под ясным голубым небом, гордо подняв точеные головы, величественно бежали белые лошади, и ветер вплетался в их длинные золотистые гривы…
Астрадил не знал, чем зацепил его этот сон, и почему его так поразил вид этих красивых сильных животных. Было во всем этом что-то маняще-неведомое; что-то такое, из-за чего он забыл и свою задачу, и даже свое имя.
Всю ночь напролет он провел, любуясь сном, до того самого момента, когда его создатель не проснулся в замечательном, по его – Астрадила – вине, настроении… А дома, в чертовом офисе, демона ждало извещение об увольнении. «За проявленную халатность…» - так и было написано в нем…
И вот сейчас уволенный демон бродил по улицам и пытался понять, как ему жить дальше и чем заниматься. Проходя мимо большого красивого здания с надписью «Кинотеатр», он почувствовал что-то родное. Войдя в зал и усевшись в кресло, он увидел на экране такое, что и мастеру его уровня представить было сложно. Шел фильм ужасов. С глубоким изумлением Астрадил наблюдал, как иллюзорные люди сами себе наносили увечья, которым и опытный демон-мститель мог позавидовать. Вот оно! Чем это не дело? Дождавшись титров, обретший надежду изгнанник узнал название киностудии и, сбросив человеческую внешность, темным облаком рванулся навстречу новой судьбе…
Разочарование больно ударило по невидимым демоническим нервам. Долго, несколько часов, смотрел Астрадил, как снимают кино. Более топорной работы он не видел никогда в жизни. Где элегантность? Где магия? Где импровизация? Сплошная бутафория! Может ли такой специалист иллюзий, как он, заниматься подобным надувательством? – конечно же - нет.
В отчаянии, демон взмыл в небо и безо всякой цели стал носиться над землей. Он не знал, сколько прошло времени, и сколько раз он облетел планету… Ночь застала его на окраине маленького городка. Уставший Астрадил плыл над старой, покрытой булыжником, улочкой. Поравнявшись с зеленым трехэтажным зданием, он услышал вдруг доносящийся оттуда тихий стук копыт. Демон встрепенулся, сон прошлой ночи вновь отчетливо встал перед глазами. Не раздумывая, Астрадил влетел в дом и с размаха проник в подслушанный сон.
…По обожженной, покрытой толстым слоем пепла земле, под темными тяжелыми тучами с трудом тащились черные, покрытые рубцами и ожогами клячи. У демона перехватило дыхание, горький ком застрял в горле, не давая вырваться стону наружу. В голове мелькнула мысль: сон преобразован его бывшими коллегами. Увы, чужим вмешательством даже не пахло. Сон был настоящим, не измененным. Как могло случиться такое? Кто сделал это с прекрасным сном? И что теперь делать?
Что делать?.. – демон усмехнулся и твердо посмотрел вперед. Он дунул – земля очистилась от пепла; легкое движение пальцев – и зеленые побеги, пробив себе путь, быстро заполнили травою луг; незаметное движение бровью – и черные тучи трусливо сбежали за горизонт, очистив синее небо, на которое тут же прыгнула пара мягких пушистых облаков и поплыла, нежась в теплых лучах ласкового солнца. Без колебаний, без раздумий Астрадил делал то, ради чего и был создан. Только, вопреки воле ада, – с точностью до наоборот. Он очищал добро от скверны.
Легкое свежее дуновение остудило разгоряченного демона: по игривым волнам сочной зеленой травы, под ясным голубым небом, гордо подняв точеные головы, величественно бежали белые лошади, и ветер вплетался в их длинные золотистые гривы…
Из глаз Астрадила выкатилась капля соленой воды и упала вниз, затерявшись в траве. Почему раньше работа никогда не доставляла такого щемящего удовольствия?
Вдруг он увидел, как край неба потемнел. Другой сон пытался проникнуть в созданное с болью совершенство. Демон огляделся: пространство вокруг было заполнено множеством липких, тяжелых кошмаров, стремящихся проникнуть на его зеленый луг. «А вот этому не бывать» - спокойно подумал Астрадил и ринулся навстречу новым, страшным, чужим снам. Он разгонял тучи, освобождая ясное солнце; он вырывал уродливые скрюченные стволы, заменяя их красавцами-деревьями; он уничтожал монстров, впуская на их место смешных веселых зверушек; а за ним по пятам, из одного сна в другой, бежали белые лошади, и он спешил очистить им путь. Он делал то единственное, что умел делать. Он преобразовывал сны, не размышляя, и не замечал, во Что превращался сам… и лишь почувствовал, как содрогнулся в ужасе ад…
Он с упоением продолжал свою работу, улучшая, изменяя, очищая…
…И в небольшой районной детской больнице переставали метаться во сне по простыням ее маленькие пациенты, с улыбкой глядя, как белые величественные лошади прогоняют их постоянные и мучительные кошмары…