Сон. Продолжение "Пятки". Глава без номера.
90 лет назад громыхнула "Аврора".
Ворота "Зимнего" осели под натиском толпы из фильма Эйзенштейна.
Я стоял в сторонке и любовался сменой эпох.
Во сне, разумеется.
Было мне от роду 17.
Как и Времени, судьбоносно окольцевавшей одну шестую часть суши и даже больше.
- Вон он, Ильич... - вглядывался я в броневик... - С кепкой в руке. С котелком на лысой революционной макушке!
Да нет... Это было пораньше... На Финском вокзале, пожалуй...
Не Троцкий ли, Лев Давыдыч? Странный лохматый человечек, чью жизнь оборвёт три десятилетия спустя удар альпенштока...
Нет. И не он, кажись...
Кто же вглядывается в меня своими тёмными влажными зрачками?
Актриса Холодная? Звезда российского синема?
Нет-нет, всё не то... Вере Васильевне Левченко, вообще, было не до переворотов. 12 фильм (фильма - женского рода) за один только революционный год: "У камина", "Позабудь про камин, в нем погасли огни…", "Любовь графини", "В золотой клетке"...
А-а...
Это он...
Великий Осенний Правдоискатель - октябрьский день, поруганный ноябрём.
Подайте ему, товарищи.
Подайте... руку.
Большего и не надо.
Слава Великому Октябрю.
P. S.
Спрашиваю на студии у пацанвы:
- Когда свершилась Великая Октябрьская революция?
- В апреле, что ли?