Глава 1
«Изумрудные глаза пришельца»
«Провались эта вера!
Нет никаких чудес!»-
кричала девочка, на которую с неба лил золотой дождь.
В жизни бывает много чудес.. Они происходят каждый день то тут, то там… И каждый раз кто-то просто верит в эти чудеса, а кто-то пытается найти научное решение…
Это был обычный день рождения. Девочке или даже уже девушке исполнялось 17 лет… Счаст-ливая, я говорю это не из-за возраста, нет, я говорю о ней так, ибо в её сердце не смотря на возраст продолжает жить вера в чудо… Сколько её помню, она всегда любила фантастические книги, где герои не вычурные любовники, которые строят любовные восьмиугольники, не де-вушки-блондиночки с ногами от ушей и губами-пельмешками, а эльфы-воители гордые одино-кие, но прекрасные в своей отрешённости, принцессы, не нежные и избалованные, а полные храбрости, готовые стоять за своё королевство насмерть… И как и у меня, у неё был свой фанта-стический мир… Мы часто сидели по вечерам, затаив дыхание и вслушивались в звуки ночи, мы слышали шёпот стен, оказывается они говорят умные вещи если начать их понимать… Мы учи-лись различать в треске пола слова песен… Нам пели колыбельные ставни окон, феи, улыбаясь, заглядывали к нам, когда мы делали вид, что спим… Помню, как Мари оставляла чистые листы бумаги, зная, что ей на утро придёт послание от домового…И они действительно приходили… Но как бы ни было всё сказочно в нашем мире, в мире реальном, всё далеко было не так глад-ко…Эх… Мы были дико одиноки из-за непонимания… Всю нашу школьную жизнь можно описать в двух словах: борьба против внедрения нам уверенности, что мы сошли с ума и что чудес не бы-вает, а эльфы и гномы - это только бредовые фантазии детских авторов… Наверное, легко гово-рить «борись», когда никогда в жизни не сталкивался лицом к лицу с безжалостным миром… Ка-ждый день запах сказки уменьшается, как ни старайся, рано или поздно надежда показывает свою истинную лицемерную сущность и отворачивается…Больно. Это случилось с нами в 14 лет, тогда мы чуть ли не навсегда потеряли веру в сказку. Всё началось с того, что отец Мари умер в автокатастрофе. Да, такое трудно пережить, но она справилась, вроде бы даже внешне ничего не изменилось, но она перестала говорить со мной о волшебных созданиях, перестала смотреть на звёзды, перестала любоваться луной…
В жизни каждого есть люди, открывшие нам дверку в наш фантастический мир, таким челове-ком для Мари был её отец, именно он показал Мари красоту цветов, научил любить темноту, научил созерцать мир и верить в чудеса… Лишившись его, она потеряла какое-то важное для неё звено, да и я была тоже подавлена, ведь это был единственный взрослый, который нас по-нимал и сам видел эльфов. Я осталась одна…
Мой мир иссякал… Когда больше никто кроме меня не слышал шёпота листьев, песен пола и не видел лунного танца мотыльков, я начала уверять себя, что я просто когда-то всё это выдумала, что Мари просто повзрослела и поняла это, а я так и осталась глупой дурёхой… Но как бы я ни закрывала глаза, моя сказка жила, она отчаянно кричала мне, звала меня… Я закрывала двери и уходила, бросив наброски фей в огонь…
-Вас не было и нет!
Да, такой я высказала приговор… Через несколько дней мир как будто посерел, ничто меня уже не привлекало, всё казалось обыкновенным, а слово «чудо» забылось мной надолго… В то время мы снова сблизились с Мари, мы больше не говорили с ней о волшебстве, не гуляли вече-ром под лунным светом, нет, мы стали тем, кем боялись стать, а именно пустышками… Кто знает, чтобы было дальше, если бы не один случай…
****
Я как обычно наряжалась на дискотеку, красила губы в красный, чтобы показать, какая я взрослая и самостоятельная, хотя такое доказательство есть само по себе абсурдное. Длинные чёрные волосы разметались по плечам, настырно противясь действию геля, которого я вылила почти весь тюбик на эти непутёвые пряди, старающиеся разбежаться куда попало. Взгляд тёмно-зелёных глаз в зеркале заставлял несколько раз сглотнуть, в них читалось желание разорвать кого-нибудь на части. Да, просто сегодня у меня выдался напряженный денёк, казалось, что не-везенье ещё не иссякло, поэтому хотелось что-то разрушить, чтоб хоть как-то удовлетворить своё кровожадное настроение. Я поправляла чёрную юбку, смахивая с неё невидимые пылинки, кофточка, буквально прилепленная к моему телу, мешала дышать, но в целом выглядела я про-сто отпад. В дверь позвонили… Я набегу выплёскиваю на себя флакон духов и одеваю куртку. Открываю дверь и вижу только толстого чёрно-рыжего кота с огромными изумрудными глазами.
-Привет, пухлик! А кто звонил? – я осматриваю пространство за котом и никого не вижу. Ко-нечно кота я не знала, а «пухлик» - это то, что пришло мне в голову при виде него. Закрываю дверь, про себя отметив, что кот не шмыгнул за порог дома, а остался сидеть на улице.
Снова звонок. Я открываю дверь и вижу того же кота.
-Пухлик, не говори мне, что это ты звонишь! Наверное, замкнуло проводок…- Я нажимаю на звонок, но он не срабатывает. -Вот, теперь я точно знаю, что он сломался…
Захожу в дом, закрываю дверь и, поворачиваюсь было к ней спиной, как звонок снова режет по ушам. Я открываю и со вздохом говорю:
-Ладно, уговорил, проходи, пухлик.
Кот кивнул и царственно зашёл в мой дом. Я не знала до этого, что коты умеют кивать. Нава-ляв ему кучу «Вискаса», оставшегося после недели экономии на питании. Да с семьёй у мя на-пряги, папа ещё тот овощ…Именно овощ, а не фрукт… Гадкий и противный… Но уж какой есть, в семье не без урода. Он у нас трудяга, только вот заработанных денег не видно, поэтому прихо-дится есть то, что подешевле, и только попробуй что-нибудь сказать поперёк, отправишься в трёхдневное путешествие по тёмным неприветливым улицам… Ну, как-нибудь позже расскажу побольше…
Смотрю на время и начинаю по-новому красить губы… Кот понюхал миску с едой и отвернул-ся, видно, на нём экономить не получиться. Знаю, что влетит мне за это жирное пушистое суще-ство, но больно уж глаза у него умные. Снова звонок в дверь, на этот раз уж точно не должно было быть ничего специфического, разве только кто-то наклеил на дереве вывеску, что мой дом – приют для всех брошенных животных. Открываю дверь и вижу Мари. Как всегда на высоте: красивое чёрное платьице почти что вульгарно обхватывает тонкую талию и крутые бёдра, на которые не грех засмотреться. Пронзительное голубые глаза умело подведённые чёрным каран-дашом не оставляют шанса молодым людям, они буквально тонут в приветливом взгляде синих озёр, уносящих куда-то в неведомую даль пустоты… Да, только, наверное, одна я понимаю этот приветливый взгляд, взгляд, который, кажется, одел лживые линзы и не пропускает никого внутрь, но даже если и сорвать этот дешёвый маскарад, то внутри всё останется таким же далё-ким, одиноким и холодящим пустотой. Каштановые волосы, словно готовые к атаке змеи вьются по открытой груди, соскальзывая, казалось бы, в слишком глубокое декольте. Весь её вид чем-то так сильно завораживает и в то же время отталкивает, давая пощечину тому, кто решится по-любить эту мраморную красоту… На лице Мари горит озорной румянец, у нас ещё есть немного времени, и я решаюсь показать ей Кота. Кот вальяжно разлёгся на диване и изумрудными гла-зами впился в девушку.
-Так где он? – улыбаясь, говорит она.
Я показываю на диван:
-Такую тушу не заметить невозможно.
Мари начинает хохотать, и я хохочу вместе с ней. Потом мы идём на дискотеку и по пути я воз-вращаюсь к разговору о Коте:
-Так как он тебе? Понравился?
-Ты шутишь?
-Почему это? Ты ведь над ним даже смеялась!
-Там не было никакого Кота… А смеялась я над твоим нелепым приколом.
Я так и застываю в шоке, но говорить о чудесах не хочется, в них больше никто не верит, даже мы…