«…Оксана тяжело вздохнула и посмотрела на свое отражение в пыльном зеркале. Ее возраст был уже не молод. Перед зеркалом стояли духи, пудра и другая косметика. Уже повядшие цветы, подаренные ей Николаем, стояли в пыльной вазе и напоминали о потерянной надежде на возрождение отношений. Сердце Оксаны сжималось от горя, и она начала плакать. Слезы ее стекали со щек и капали на пудру. Безутешная боль пронзала ее тело и сводила судорогами пальцы, которые сжимали надорванный конверт от Николая. В письме он сообщал, что больше между ними ничего нет, и в жестокой форме напоминал об Оксаниных долгах перед его матерью Ниной Кузьминичной. В письме не было даже намека на недавнее признание Николая в любви к Оксане и подаренные в знак этого чувства алые розы. Судорога прошла по губам несчастной женщины. Она ощутила удушье и расстегнула манжеты легкого батистового кружевного халатика, под которым ничего не было. Боль не отпускала. Николай поступил очень неблагородно к Оксане, не пощадив струн ее тонкой душевной натуры.
Внезапно Оксанин мозг озарило озарение. Нахмурив черные бархатистые тонкие брови, она встала и подошла к распахнутому окну. В ее лицо ударил свежий осенний ветер и принес в комнату желтый лист клена. Луч золотого солнца озарил ее красивое лицо…»
-А ну, погоди, девушка с красивым лицом и бархатистыми тонкими бровями!..
Я стою сзади и не могу отвести пылающего взгляда от волшебных очертаний китайских драконов твоего, почти невидимого в лучах заходящего солнца, батистового кружевного халатика. Прежде, чем размозжить себя о пожухлую траву твоего палисада, следует оставить слово, написанное розовой помадой на пыльной поверхности зеркала!
«…Оксана вернулась к своему отражению и мстительно улыбнулась фотографиям Николая и Нины Кузьминичны. Они безразлично смотрели сквозь ее миловидные черты. Ужас положения не убавил решимости Оксаны идти до конца своего измученного жизненного пути. Ее щеки зарделись. Она откинула витые локоны, мешающие смотреть на себя. Последний луч солнца вспыхнул искрой и погас за горизонтом. Оксана взяла помаду и начала красить ей коралловые губы. Сейчас она как никогда хотела быть красивой. Ей стало легче, и судороги прошли. Она поняла, что в жизни есть еще немало мужчин, которые могут подарить ей алые розы…»
Нескольким днями ранее известный типаж нашего уездного города производил ревизию соли четвертого амбара складского хозяйства. Была выявлена недостача четыре пуда. И объяснений сторожа следовало, что соль была уступлена им в угоду потребностей одного знатного господина, пожелавшего остаться неизвестным.
При чем тут Оксана, изволите заметить вы…
Ни при чем.