Вика замечательно общалась с его мамой. Бесподобно. Когда та звонила по телефону в его присутствии, Вика таяла мороженым и пришёптывала в трубку:
- Как вы себя чувствуете? Как давление? А гланды не беспокоят? Что, уже вырезали? Давно? Ну, шика-арно! Я за вас теперь совсем волноваться не буду. Ой, ну вы звоните, мы так давно не виделись. Соску-учились, конечно. Сейчас я трубочку... вашему Тузику... - и отплывала не теряя благостности.
Артёму нравилось, что она такая приветливая и разумная. Он был ей благодарен и весь сиял, общаясь с матерью.
Когда мама попадала в его отсутствие, Вика торжествовала - наступала минута её реванша.
Сначала она так же ворковала:
- О-ой! а мы только что о вас говорили. Ну на-адо же! Долго жить будете. И счастливо. Как ваши гланды? Ну да, неважно. Сейчас я вам вашего пупса к телефону... - Вика зажимала трубку ладонью и громко кричала в пустую комнату, - Возьми трубку, тебя мама! Что значит "не хочу"? - продолжала она с воображаемым собеседником, - Прекрати немедленно! Это твоя мать! Не хами! Что значит "пошла она"?! Ты в своем уме?! Вот возьми трубку и сам ей скажи, куда ты её посылаешь, мерзавец...
Потом Вика убирала ладонь с трубки и говорила нежнейшей интонацией:
- Вы знаете, он оказывается ушёл, а я и не заметила. Он вам перезвонит, - и на кнопочку радостно - тюк!
Вечером она садилась поудобнее, ожидая развязки. Вика любовалась выражением его лица - растерянного, обкаканного мальчишки. Мать рыдала в трубку, упрекала и обвиняла. Артём слушал художественный пересказ и ошалело смотрел на Вику.
Она сочувственно кивала головой, вздыхала. Да! Ещё пожимала плечами, для убедительности.
Варианты общения, конечно, были. Она не любила повторяться. Но каркас не меняла - была верна себе.