Было утро среды, и я сожалела о том, что не помню своих снов.
Я высвободилась из твоих рук, и тихо одевшись, скользнула за двери. Не помню, как назывался этот отель, какой-то «палаццо….» кажется. Не важно, меня давно уже ждали японцы.
Предпремьерный показ…. Наушники, гул голосов, мельканье образов на экране, моих совершенных образов…. После - пресс-конференция.
Мой босс Токунага Нори настаивал, чтобы я говорила, «тогда они поймут» - прожужжал электронный вариант его голоса в переводчике. Я сдалась, ведь он был первым, кто поверил в меня тогда, поверил, только наблюдая, не понимая ни слова по-русски.
«Почему анимация, а не фильм, ведь герои мультиков выглядят зачастую неубедительно?». «Зачастую, «плоский» герой имеет большую глубину образа, чем его «трёхмерный» собрат, чей образ выражен плоско». «Японская анимация – единственный адекватный метод воплощения образов, придуманных мной». «Будет ли продолжение?». «Да. Планируется двадцати семи серийный сериал по сюжету следующих книг».
Токунага доволен, он готов выполнить все мои просьбы – я больше не появлюсь перед прессой, однако присутствие на премьере обязательно. Что ж, это меньшее из зол.
Каменные набережные, бесчисленные дуги мостов и причалов, узкие улочки. Я избегаю площадей, хочу затеряться, уйти от мира…. Это мой диагноз, хроническая болезнь.
Бесшумно наползает вечер, кутая дома и каналы в туманы, что поднимаются от вод Адриатики…. Иллюзией вечности пропитан декаданс этого места. Только позавчера…. Ты был мной очарован, ты смотрел, как какой-то прохожий подаёт мне руку, помогая выбраться из гондолы, ты замер. Подошёл, заговорил по-английски. Со мной заговорила красота.
Я понимала только часть тех слов, но, наблюдая за твоей мимикой и жестами, схватывала целое, проникая в суть того, что ты говорил. Ты ведь не знал об этом моём даре, и удивлялся. Тебе было со мной легко, ты не понял, но, со свойственной актёрам эмпатией, почувствовал, что языкового барьера более не существует. Это было только позавчера….
Твоя красота так ярко выделялась на фоне томного пейзажа древнего города, а я всё время вспоминала «твоих» героев, и удивлялась тому, что ты был мной очарован. Наверное, это от того, что в городе масок я расслабилась и моя маска растаяла, а ты заметил это и, не выдержав, мотыльком рванулся на тёмный свет.
«Конечно, я тебя знаю. Кто я – просто писатель. Я красивая? Нет, я скорее странная. Чувствуешь разницу? Почему я пошла с тобой? Нет, дело не в этом, просто красота – моя слабость».
Я не могла и не хотела тогда объяснять тебе многое. Ты был артефактом в моей жизни, тем, что совершенно не вписывается в её привычный уклад. Но, этот город, застывший в мороке собственного безвременья, контрастирующая ему суета фестиваля, коллеги японцы – всё это полностью снесло рамки прежнего «уклада». И, не удивительно, что тебе удалось «вписаться» эпизодическим персонажем в мою жизнь, так походящую на почти оконченную повесть. К тому же, ты слишком красив….
Премьера. Строгий торжественный костюм, в котором нет ни одной лишней детали, призванный отвлекать внимание на более ярких персон, очки, защищающие мои глаза, не переносящие интенсивности света, и коллеги, едва превышающие меня ростом – порядочные люди, для которых честь – не пустой звук.
Зрители аплодируют, некоторые даже стоя. Токунага счастлив, «крылатый лев» считай в его кармане. Студия «Гонзо Диджимэйшн» утвердила свой статус одной из ведущих компаний японских аниматоров, а это большая честь.
Сразу после премьеры деловая встреча, где надо обсудить права на демонстрацию фильма и на издательство книги пока мы «на волне». Я, как автор сценария, должна утвердить условия, подписать…. Перевод точный, под контролем представителей компании, права на рекламный материал – аналогично. По вопросам публикации всего цикла обращаться к моему агенту, тоже представителю компании, иллюстрации только наших художников….
Электронный переводчик голоса Токунаги жужжит мне в ухо: «кто-то из критиков назвал наш фильм новой вехой неоромантизма, смысловая нагрузка которой соответствует драматическому уровню». Он очень горд. Слушая его, я думаю о тебе….
Вторая встреча. Прозрачный полдень: подъём на колокольню, где я курю, глядя на рыжие крыши замкнутые в рамах сетки каналов. Ты обнимаешь меня сзади, зарываясь лицом в мои волосы…. Интенсивность нежности…. Я очарована сладкой хрупкостью момента, добровольно захожу в ловушку его пространства-времени, где-то глубоко понимая, что подыгрываю бытию. Что ж, пусть будет так.
Наша третья встреча. Ты говоришь, что не мог дождаться ночи, пока быстро ведёшь меня за руку в сторону старинного отеля, каких множество встречаешь вдоль каналов. Я так и не вспомнила его название….
Когда страсти улеглись, и ты, видимо, снова стал собой, оставленный тенями романтизма умирающего города, распалось и моё очарованье. Ты задал вопрос, и спугнул вуали. Ты думал, что мне хотелось рядом с тобой понежиться в лучах славы солнечной Калифорнии. Глупый, ты ведь не знал, что я не переношу яркий свет, что так и не покинула башню….
Ты спал, я ушла и уже не вернусь. Я знала, что жестока, а ты близорук, знала, что мне просто хотелось узнать как это – чувствовать прикосновение к живой, воплощённой красоте. Я не могла сказать тебе правду, ты её не поймёшь, да она и не нужна, ведь у тебя есть своя.
Приём после премьеры. Какой-то совершенно шикарный клуб, такие же посетители…. Мы с Токунаго, Хоши и милой помощницей Мисао сидим за столиком. Я кутаюсь в полутьму, ты ждешь меня у барной стойки, чтобы сказать то, что я заранее знаю.
Завтра, после вручения наград, я буду занята составление многочисленных контрактов, а послезавтра - улетаю в Токио. Я знаю, что мне со всем этим делать, что делать с тобой.
Ничего.