Глава 4. В «Европах»…
Хан Батый отдыхал в своем огромном шатре, возлегая недалеко от очага, дым от которого уходил в отверстие в центре полога, он устал от этого похода, быстрых передвижений и постоянного напряжения не только физических, но и умственных усилий, не жалея ни себя, ни своих орд, что уж говорить о жителях покоренных земель…
Огромные территории, завоеванные им в двух последних походах, расширили улус Джучи до немыслимых ранее размеров, пока удача была на стороне монголов. Но люди и кони устали, нужен был отдых, сейчас бы вернуться в родные степи, насладиться плодами своих жестоких побед над расстояниями, народами, населяющими их … это ли не достойная награда ему, джехангиру и его славным воинам?! Только что закончился большой военный совет, где слушали гонцов из ставки главного хана, Батый внимательно выслушал мнения своих военачальников, к утру он должен принять решение…
Бату был бы и рад закончить поход, но ему не давали этого сделать: Великий хан Угедэй требовал продолжения завоеваний, да и соратники джехангира не желали целиком уступать ему славу полководца, хотели проявить себя в будущих кампаниях. В течение 1239 г. Бату позволил некоторым своим родичам предпринять небольшие рейды на мордву и мокшу, на уже разоренное Рязанское княжество, на Переяславль-Южный. На их попечение, поделив завоеванные земли на мелкие улусы, оставив в тылу управлять ими своих родственников и близких к себе людей, хан наказал строить столицу, Сарай-Бату, с прилежанием и быстро. Но откладывать большой поход дальше на Запад он больше не мог, и в конце лета 1240 г. вторгся в Южную Русь. Собственно, Волынскую и Галицкую Русь ему покорять было ни к чему, но через нее лежал путь в Венгрию, куда бежал половецкий хан Котян, с которым у монголов были давние счеты – еще со времен войны Чингис-хана с Хорезмом.
Венгерский король Бела IV сам пошел на конфликт с монголами, предоставив убежище половецкому хану Котяну и резко отвергнув требования монголов о выдаче половцев. Это была его первая ошибка. Вторую он совершил несколько позже, позволив своим аристократам расправиться со старым ханом, в результате чего 40 тысяч половецких воинов, разорив владения Белы, ушли от него в Болгарию. Но войны с монголами уже нельзя было избежать.
Рейд монголов в Европу был тщательно продуман старым учителем хана, Субэдэй-багатуром, и блистательно осуществлен его учеником Бату. Армия монголов (в которую также входили представители покоренных народов – от хорезмийцев и половцев до русских) была разделена на три колонны, каждая из которых с успехом выполнила поставленную перед ней задачу.
Самая северная колонна под командованием Кадана и Байдара, внуков Чингис-хана, двоюродных братьев Бату, вторглась в Польшу, захватила несколько городов и 9 апреля 1241г. в битве у Лигницы разгромила объединенные войска поляков, чехов и немецких рыцарей. Этот разгром сделал Польшу практически беззащитной перед нашествием степняков. Но Байдар и Кадан, выполнив свою задачу, ушли из Польши и двинулись в Словакию, и теперь направлялись на соединение с основными силами джехангира.
Вторая колонна под командованием самого Бату перевалила через Карпаты и вторглась в Венгрию. Узнав о разгроме потенциальных союзников венгров у Лигницы, Бату два дня спустя, 11 апреля 1241 г. нанес страшное поражение венгерскому королю на реке Шайо, в котором погибло не то 60, не то 100 тысяч венгров и немцев. Не давая врагу опомниться, монголы на плечах отступавших венгров ворвались в Буду и Пешт, а затем двинулись дальше на Запад, в погоню за бежавшим королем.
Наконец, третья колонна под командованием самого Субэдэй-багатура действовала на территории нынешней Румынии, а потом соединилась в Венгрии с силами Бату, буквально неделю назад. Учитель хана тоже был в шатре джехангира, но старый воин спал, для него последний поход давался тяжело, он не раз заговаривал со своим учеником, просясь на заслуженный отдых, Бату всякий раз напоминал ему о завещании своего деда, Чингисхана – «Потрясателя Вселенной»:
- Завоевать все земли, куда дойдут копыта монгольских коней!
Когда силы монголов вновь собрались воедино, они всеми тремя большими отрядами вторглись в Центральную Европу — в Польшу, Чехию, Венгрию, Далмацию, Валахию, Трансильванию. Сам хан Батый во главе главных сил вышел на венгерскую равнину со стороны Галиции. Весть о движении степного народа привела в ужас Западную Европу. Казалось, что и к западу от испепеленной Русской земли ханское войско ждут пусть хоть и трудные, но все же успешные завоевания.
Но вскоре в Моравии под Оломоуцем хан Батый столкнулся с сильным сопротивлением чешского и немецкого тяжеловооруженного рыцарского войска. Здесь один из отрядов под командованием богемского военачальника Ярослава разбил монголо-татарский отряд темника Петы. В самой Чехии завоеватели столкнулись с войсками чешского короля в союзе с австрийским и каринтийскими герцогами. Теперь хану Батыю приходилось брать не русские города с деревянными крепостными стенами, а хорошо укрепленные каменные замки и крепости, защитники которых и не думали сражаться в чистом поле с батыевой конницей.
Сильное сопротивление армия чингизида встретила в Венгрии, куда она вошла через Карпатские перевалы. Узнав об опасности, венгерский король начал сосредоточивать свои войска в Пеште.
Простояв под стенами города-крепости около двух месяцев и опустошив окрестности, хан Батый не стал штурмовать Пешт и ушел от него, стремясь выманить королевские войска из-за крепостных стен, что ему и удалось.
Крупное сражение монголов с венграми произошло на реке Сайо в марте 1241 года. Венгерский король приказал своим и союзным войскам встать на противоположном берегу реки укрепленным лагерем, окружив его обозными повозками, а мост через Сайо усиленно охранять. Ночью монголы захватили мост и речные броды и, перейдя через них, встали на соседних с королевским лагерем холмах. Рыцари попытались было атаковать их, но были отбиты ханскими лучниками и камнеметными машинами.
Когда из укрепленного лагеря вышел второй рыцарский отряд для атаки, монголы окружили его и уничтожили. Хан Батый приказал оставить свободным проход к Дунаю, в который и устремились отступавшие венгры и их союзники. Монгольские конные лучники повели преследование, внезапными наскоками отрезая «хвостовую» часть королевского войска и уничтожая ее. В течение шести дней оно было почти полностью уничтожено. На плечах бежавших венгров монголо-татары ворвались в их столицу город Пешт.
После взятия венгерской столицы ханские войска под командованием Субэдея и Кадана разорили многие города Венгрии и преследовали ее короля, отступившего в Далмацию. Одновременно большой отряд Кадана прошел Славонию, Хорватию и Сербию, грабя и сжигая все на своем пути.
Отсюда джихангир устремил свое войско через крутые горные склоны дальше на запад. Он захватил Загреб, и наконец передовой отряд монголов вышел к древнему городу Сполато (сейчас Сплит) на побережье Адриатического моря. Оттуда, двигаясь к северо-западу вдоль побережья, армия Бату достигла богатого города Триест, откуда было рукой подать до Венеции. Многие жители Триеста в страхе бежали из города, укрывшись в лесах, Батый добрался почти до центра Европы. Италия лежала перед ним как на ладони, и казалось — оставалось сделать небольшое усилие, чтобы покорить ее. И все же Бату отступил. Армия могучего джихангира, простояв некоторое время в виду города, неожиданно снялась с места и двинулась в обратный путь. Полчища Батыя исчезли так же неожиданно, как и появились, оставив в недоумении отделавшуюся «легким испугом» Центральную Европу. Случилось это весной 1242 года. Почему они ушли обратно в степи – опять загадка, которую наиболее логично объяснить всё тем же – борьбой за верховную власть.
К Бату-хану прибыл гонец из далекого Каракорума, новой столицы монгольской империи, с печальной вестью о смерти великого кагана, хана Угэдея, сына Чингис-хана. В послании также содержался призыв ко всем его потомкам немедленно собраться в столице на курултай, съезд монгольской знати, для избрания преемника почившего кагана. Причиной ухода Бату из Европы было выполнение его намерений – уничтожение хана Котяна и обеспечение безопасности границ своих новых владений. А поводом послужила смерть Великого хана Угедэя: он умер в конце 1241 г. Получив это известие, трое влиятельных царевичей из армии Бату – Гуюк, сын Угедэя, Бури, внук Джагатая и Монке, сын Тулуя, покинули войска и двинулись в Монголию, готовясь вступить в борьбу за освободившийся трон. Наиболее вероятным кандидатом считался Гуюк, который был злейшим врагом Бату, и джехангир предпочел встретить воцарение своего недруга не в далекой Венгрии, а в собственных владениях, в Улусе Джучи (который сегодня называют Золотой Ордой), где у него под рукой были и средства, и войска. Так Бату лишился звания джехангира, но стал фактическим правителем правого крыла Монгольской державы, а после смерти в мае 1242 г. Джагатая, последнего сына Чингис-хана – и главой всего рода Борджигин, из которого происходил Чингис-хан и его потомки. Несомненно, все это сыграло решающую роль в решении, которое, по некотором размышлении, принял Батый. Полководцы Батыя все как один были против прекращения похода, убеждали его отказаться от принятого решения. Вряд ли они сомневались в силе своей армии и не видели слабость терзаемой внутренними распрями Европы. Это было единоличное, говоря сегодняшним языком, волюнтаристское решение Батыя, продиктованное прежде всего извечной борьбой за власть, в данном случае над империей Чингис-хана. Судьба власти теперь решалась не в Европе, а в далеком Каракоруме…
Э П И Л О Г.
Выборы преемника Угедэя затянулись на пять лет. И хотя в 1246 г. Гуюк был избран Великим ханом, Бату уже подготовился к возможной войне с ним. В качестве главы рода Бату пользовался таким большим авторитетом, что Гуюк вынужден был первое время признавать его своим соправителем в западных уделах. Ему даже пришлось смириться с тем, что Бату выдает собственные жалованные грамоты (ярлыки) и утверждает вассальных правителей – русских князей, сельджукских султанов, грузинских царей … Но было ясно, что подобное согласие долго не продлится. В начале 1248 г. Гуюк, собрав значительные силы, двинулся к границам Улуса Джучи. Формально он лишь потребовал от Бату прибыть и выразить ему покорность, поскольку тот не присутствовал на курултае, избравшем Гуюка. Но оба прекрасно понимали, что на самом деле в Монгольской империи началась междоусобная война, и только гибель одного из них сможет ее прекратить. Более расторопным оказался Бату: около Самарканда Гуюк как-то очень своевременно скончался; и сами монголы, и иностранные дипломаты были уверены в том, что Бату подослал к нему отравителей.
Сам хан Батый занялся укреплением ставшего огромным улуса Джучи, впоследствии получившим название «Золотая Орда», со столицей Сарай–Бату.
Историческая справка: Сарай-Бату (современное с. Селитренное, Харабалинского района Астраханской области, река Ахтуба, приток Волги, городище в 100-120 км. выше Астрахани.), город, окончательно построенный ханом Батыем в 1254г. (по Рубруку). Первоначально был главным политическим центром Золотой Орды. В нём было много дворцов, мечетей, ремесленных кварталов и др. В окрестностях С.- Б. находился большой некрополь. В результате междоусобной борьбы ханов и похода Тимура (или Тамерлана в 1395г.) С.- Б. сильно пострадал. Окончательно разрушен в 1480. Городище у с.Селитренного, оставшееся от первой столицы Золотой Орды - Сарай-Бату ("город Батыя"), поражает своими размерами. Раскинутое на нескольких буграх, оно тянется по левому берегу Ахтубы более чем на 15 км.
Хан Батый и его потомки владели огромной территорией, охватывающей почти половину Азии и Европы – от Иртыша до Дуная и от Черного и Каспийского морей до «страны мрака». Ни одно из монгольских владений, образованных потомками Чингисхана, не могло сравняться с Золотой Ордой ни по обширности своей территории, ни по численности населения.
В завершение этой повести о завоеваниях монголов во главе с Батыем и загадках в период его огромной власти и бед, которых он и его войска принесли народам Руси и Европы, позволю себе напомнить вам старую легенду о Батые, вот и еще одна загадка:
Золотые кони хана Батыя - легендарные сокровища, точное местонахождение которых до сих пор неизвестно. История этих коней примерно такова: после того, как хан Батый разорил Рязань и Киев, он вернулся в низовья Волги и, с помощью собранных в подвластных и покоренных ему странах искусных мастеров (среди которых были и русские) , построил здесь на удивление всем соседним народам посреди степей свою столицу Сарай - прекрасный город с дворцами, мечетями, водопроводом, фонтанами и тенистыми садами.
Батый приказал всю дань, собранную за год, обратить в золото, а из этого золота отлить двух коней. Приказ выполнили в точности, но до сих пор людская молва расходится в вопросе - были ли те кони пустотелыми или полностью золотыми. Отлитых блестящих коней с горящими рубиновыми глазами поставили при входе в столицу золотоордынского ханства у городских ворот.
Сменялись ханы, но золотые статуи по-прежнему оставались олицетворением могущества государства. Когда столицу перенесли в новый Сарай (вблизи нынешнего села Царев Волгоградской области), построенный уже ханом Берке, следом перевезли и золотых коней. Когда ханом стал Мамай, прежнему процветанию ханства наступил конец. Русские войска разбили мамаево войско на Куликовом поле, и Мамай был вынужден бежать...
Судьба золотых коней достоверно неизвестна. Легенды гласят, что одного коня закопали вместе с телом Мамая (точное местонахождение могилы неизвестно). Говорят, что где-то на одном из холмов близ Ахтубы, у села Растегаевка вблизи Пришиба, находится несколько "мамаевских курганов", в одном из которых спит "живой Мамай".
Во всех многочисленных вариантах этой легенды (бытующих в Ленинске, бывшем Пришибе, Хараболях, Сасыколье, Черном Яру, Селитренном и в других селах Заволжья) фигурирует только один золотой конь (и Мамай сторожит его). Но где же другой? Как прежде рассказывали старики в заволжских казачьих станицах (что вблизи астраханского шляха), преследуя отступающие ордынские войска, казачьи разъезды настолько осмелели, что стали проникать небольшими группами вглубь территории орды. Один такой отряд, пользуясь паникой в стане врага, прорвался прямо в столицу Сарай - Бату. И этот отряд даже овладел городом на несколько часов.
Сейчас трудно утверждать - были ли золотые кони настоящей целью налета или они случайно попались казакам на глаза. В любом случае заранее планировать такую дерзкую акцию бессмысленно - выкрасть тяжеленные статуи, являющиеся гордостью хана и всей нации, равносильно самоубийству. Тем не менее, казачий дерзкий разъезд отломал основу одного из золотых коней и повернул обратно, унося драгоценную добычу. Перегруженный обоз двигался очень медленно, поэтому у ордынцев было время опомниться и организовать погоню. Почуяв преследователей, казаки развернулись и приняли неравный бой. Догонявших было в сотни раз больше, поэтому итог боя был предрешен: казаки погибли все, никто не сдался в плен, ордынских всадников погибло во много раз больше. Но, несмотря на понесенные потери, ордынцы так и не вернули себе золотого коня.
Им не удалось узнать, где конь, ибо ни один из казаков не сдался в плен и не предал товарищей. Рядом с горой трупов статуи не оказалось. Далеко ее увезти у казаков не было времени, что же – они спрятали её и остальные сокровища где-то неподалеку. В степи зарыть - на это требуется время. Значит - утопили?...
Так, где же первый и где второй золотые кони хана Батыя? Даже спустя восемь веков на этот вопрос нет ответов...
Бату умер в 1256 г., и смерть его стала очередной загадкой: высказывались версии и об отравлении, и даже о гибели во время очередного похода. Современники просто не могли допустить и мысли о том, чтобы деятель такого масштаба умер как-то просто и обыденно.
Русские летописцы и западные хронисты, создававшие свои труды «по горячим следам» - после монгольских набегов, конечно же, не могли написать о Батые ничего положительного. Так он и вошел в историю как «злочестивый», «окаянный», «поганый», погубитель Руси и разоритель Восточной Европы. И более поздние русские историки, основываясь на сообщениях летописей, продолжали укреплять именно такой образ Батыя.
Тем не менее, хану Батыю до сих пор не посвящено ни одного значительного исследования, по-прежнему останавливает скудность сведений о нем, противоречивость имеющихся материалов, не позволяющих восстановить полную картину его жизни и деятельности. Потому и сегодня он остается для нас загадочной и таинственной личностью.
30 октября 2007г., г. Дмитров.