Он совсем не подозревал, что нищий. Да и могла ли ему прийти такая мысль, если имелись дом, работа, семья, все, что должно быть у обычного, состоявшегося человека.
И, может быть, он, так никогда бы и не понял, что обездолен, не доведись ему, однажды, случайно, в один из православных праздников, зайти в храм Божий.
Храм был полон необычными людьми. Кого-то, из стоящих на службе, он видел и раньше, но сейчас, удивленно рассматривая знакомых и незнакомых, вглядываясь в их черты, в выражения глаз, он лицезрел каких-то, иных мужчин и женщин, сильно отличающихся от тех, что ему встречались в повседневной круговерти.
Присмотревшись к прихожанам, к их просветленным лицам, к тому, как естественно чувствовали они себя в храме, как, искренно и светло молились, как радостно и счастливо светились, после причастия, он, никогда ранее в жизни ничего этого не видевший и не испытавший, ощутил пустоту в душе.
Там, в самой ее сокровенной, лучшей части, где, как и у окружающих верующих, теперь он понял это, должен находиться цельный, глубокий и прекрасный мир Веры, у него ничего не было.
Ощущение пустоты было настолько пронзительным, что он растерялся. Как же так. Почему он не таков как они? Почему он лишен их радости и надежды? Почему он не знает и не умеет того, что дано им?
Рядом с ним стоял и радостно молился маленький мальчик. Он трогательно крестился и кланялся, подпевал церковному хору. Ему было хорошо, здесь, он был у себя дома, он был в доме у Бога, он был с Богом. Он был там, где столетиями молились его предки и через эту Веру свою, через этот храм, он был связан с ними живой нитью. Мама и папа, молодые прихожане, истинно позаботились об оБогащении его души, дали ему возможность с малых лет напитываться благодатью веры, легко и естественно постигая, ее азы и основы.
Глядя на этого малыша, ощущая его торжественное состояние, он попытался припомнить, а водили ли его в детстве, хотя бы в самом раннем, в церковь и, ничего не нашел в памяти своей. И своих деток, он не водил в церковь и, ослепленный, как и многие из его современников лукавыми наветами, все сделал, что бы они не знали туда дорогу…
Он был нищ. Он не знал молитв, не знал, как и когда креститься, как и когда кланяться. Он не знал икон и ничего, ничего из обычаев и заветов многовековой православной жизни собственного народа.
Русский, родившийся и выросший в России, он, потомок своих православных, истинно верующих дедов и прадедов, в любом новом месте поселения, первым делом возводивших Дом Божий – Церковь, а уж потом обустраивавших свои дворы, был изменником и предателем их, хотя и невольным.
И открылось ему, насколько глубоко и жестоко обманут и ограблен он и множество его соплеменников, насильно оторванных и постоянно, изощренно отрываемых от Господа, одурманенных настолько, что и сегодня, и он, и они, даже и не подозревают, от Чего их оторвали и Куда их не хотят пускать те, кто не ослабевая натиска, толкает его народ, и, дотолкал, почти, уже, ко вратам погибели.
22 сентября 2007г.