Посвящается Ирке. Книга будет писаться вместе с достижениями Ирки по мере ее выздоровления.
Часть 1.
Я смотрела в твои глаза. Бездонная глубина океана. Господи только бы понять, только услышать тебя. Ты 9 лет прикована к креслу. Не говоришь. Не пишешь. Твои руки скованы как бы судорогой. Я взяла твои ладошки, попыталась разжать, но ты сжала их обратно в кулачки. Сколько же мы не виделись? Господи целых 14 лет, целую жизнь.
Ты смотрела мне в глаза, а я не знала, то ли ты пытаешься меня вспомнить кто я, то ли что-то хочешь сказать. Сердце говорит, что последнее.
Мы не были близки с тобой в школе, но когда наш провинциальный городок облетела весть о твоей беде, я была в шоке. Потом сказали, что не смогли тебя спасти, и ты умерла. Как сейчас, помню, я сидела на кухне, обхватив голову руками. И так хотелось, чтобы это было неправдой, что кто-то ошибся и перепутал. Зашла сестра и сказала, чего, мол, сидишь? Иди, собирай одноклассников, узнавай, когда похороны, закажи венок. И я поехала. В голове путались мысли. Я подошла к твоему подъезду и остановилась в нерешительности. Я боялась идти дальше. Как когда-то в школе приходила к тебе за расписанием или узнать, что задавали на дом. Я, почему-то всегда забывала, а записывать не записывала. И вечером получив нагоняй от родителей, бежала к тебе. Но всегда останавливалась перед дверью, набираясь решимости нажать на звонок. И теперь я просто не хотела верить, что спустя 5 лет после окончания школы снова пришла к твоей двери, но в последний раз. Я взглядом обвела твой двор и вдруг увидела твою подругу, шедшую мне навстречу. Узнать лучше у нее. Спросить у твоих родителей было бы еще тяжелее.
- Да что вы ее хороните раньше времени! Жива Ирка, жива!
Я была в дурацком положении, но это было самое лучшее положение. Потому что ты была ЖИВА.
Ирка, это самое важное было на тот момент. Чтобы ты была жива. Никто не знал, что впереди ждет тебя, и как ты проживешь последующие девять лет. Но тогда гора упала с плеч. Наверное, каждый из нас вздохнул облегченно, и вроде бы как всё стало на свои места. Для нас. Но не для тебя. Родители, врачи, родные продолжали бороться за твою жизнь. Один бог только знает, только он, как ты вернулась из состояния клинической смерти.
А мы…. Мы забыли про тебя, Ирка. Я спустя только года 3-4 узнала случайно, что ты все это время лежишь без движения, что тебя кормят с ложечки, и что врачи просто бессильны. Если, честно я не поверила своим ушам. Значит, пока я тут хожу, ты лежишь? Совесть штука беспощадная… Я хотела придти уже тогда.… Но, не в оправдание скажу, что охладила мой пыл другая одноклассница.
- Ну, придешь, ты к ней, ну посмотришь. Чем ты ей поможешь? Ничем! Чисто свое любопытство успокоить?
Последняя фраза меня задела. А может это и не совесть вовсе, а простое любопытство? Я поубавила пыл, а потом и вовсе про тебя забыла. Через два года уехала из нашего городка навсегда, изредка навещая родителей, но, совсем не вспоминая тебя. Правда в один из приездов я встретила твоего папу у родителей дома, он был по работе. Я робко спросила, как ты.
- Лежит.
Сколько не обреченно, но как факт. Я промолчала. Хотелось, конечно, услышать, что тебе лучше, что ты поправляешься.
Я стала ловить себя на мысли, что каждый раз справляясь о своих одноклассниках, хочу услышать и о тебе. И вдруг мне позвонила моя сестра Ленка (твой старший брат учился в школе с ней, и этим летом была встреча выпускников их класса).
- Ты знаешь, что Ирка лежит?
- Знаю.
- Как же так?
- Лен, ну что я могу сделать? Я даже не врач. Я всего лишь одноклассница. Мы не были подругами. Ну, приду я. Что скажу? О чем говорить? Узнает ли она меня? И вообще нужна я там?
И знаете, что ответила Ленка? Она сказала, что мне лучше знать. Меня эта вот так вот легко обронённая фраза грызла, словно дрель бетонную стену. По чуть-чуть, медленно, но настойчиво.
Через месяц я приехала к родителям в гости. Я уже знала, что приду к тебе. Я попросила бога помочь мне, о чем говорить при встрече.
Ты уже давно жила по другому адресу, но мне легко было его узнать. Город небольшой…. Меня приветливо встретили твои папа и мама.
Не знаю, каким усилием отбросила дрожь и вошла к тебе в комнату. Я ведь не знала, какой увижу тебя. Насколько ты изменилась? Смогу ли сдержать свои эмоции, которые могут повредить тебе?
Господи помоги, и я переступаю порог.
- Ирочка, посмотри, кто к нам пришел! – восклицает твоя мама
Ты сидишь в кресле-качалке и удивленно смотришь на меня, а я молю бога, чтобы ты узнала меня. Изумление, удивление читаю в твоих глазах.
Я присела перед тобой, глажу твои руки.
Господи, только бы не разреветься, но вдруг, волнение куда то ушло. Стало так спокойно. Я практически на коленях перед тобой. Случайность?!
Ирка, если бы я знала, что мне нужно сделать, чтобы ты поправилась, снова научилась ходить. Но это мысли клокочущие внутри меня, ты их не слышишь. А вслух я говорю тебе, какую то чепуху, о том, сколько туфель мы с тобой еще стопчем и сломаем каблуков, как только ты поправишься и снова начнёшь ходить. Как красиво мое море, на берегу которого я живу, и что ты должна обязательно приехать в гости. И как я буду тебя ждать. И что я еще приеду, не смогу часто, но приеду. И много, много еще чего-то говорила. В какой то момент ты рассмеялась, но я заметила, как заблестели твои глаза. Лёгкая пелены слез, но ты их сдержала. Ты такая сильная Ирка.
Мы, порой едва споткнувшись о жизненный ухаб уже в обмороке, а ты 9 лет прикована к постели, а слезы сдержала! И уж если кто из нас имеет право на жизнь так это ты Ирка!
На твоих коленях лежал маленький котёнок, месяца 2 от роду. Маленькое беззащитное существо.
Поезд уносил меня за тысячи километров, и размеренно настукивал фразу в моей бесшабашной черепной коробке: «мы в ответе, за тех, кого приручили».
Мы в ответе, за тех кого приручили…
Мы в ответе… Мы в ответе… Мы в ответе…
Твоя мама сказала, что последние 3 года никто уже не приходит в гости к тебе. Я знаю, что я натворила своим приездом. Ворвавшись, как ветер в не закрытую форточку, чуть не сорвав ее с петель. Ирка, если тебе это поможет хоть как-то. Хотя мне не надо «хоть как-то». Да, простит меня бог. Ты словно во сне, а я хочу, чтобы ты проснулась.
Продолжение следует