Это была игра. Есть игра для дурака, а есть на интерес. Лоренс играл исключительно за интерес. То есть, он полагал, что кто-то клюнет на его шутку, сюжет закрутится и превратится в занимательную для него игру.
Шли беспроигрышные победы, и Тед уверился, что в конечном итоге этот кто-то всегда будет в дураках. И отнюдь не тщеславие было главным в желании миллионера играть в такую игру. Он садился к компьютеру и искал того, кто поведётся, его увлекала сама игра, сам процесс. Тед занимался этим уже пару лет. Случаев с хорошей игрой было более десятка в его арсенале.
И всё как будто шло по намеченному им плану: затравка, клёв, хватание наживки полным ртом, травление, и …улов. Рыбка плескалась, сверкая серебром в ведерке хохочущего игрока. Всё шло по плану. Так должно было случиться и на этот раз, Тед ожидал этого, вкушая забаву конечного момента. Однако… на всякого ловца случается своя охота.
***
Тед сварил себе кофе сам. Служанка, приходящая пару раз в неделю должна была сегодня появиться в его доме, но … не появилась. Она сказала, позвонив ему, что у неё мигрень. Лоренс, завсегда относившийся к женским «мигреням» с едкой иронией, только хмыкнул в ответ. Не сказав ничего, он положил трубку. А потом, мотнув головой, смял губы в трубочку и произнёс: «Ду-ду-ду, я не приду. У меня мигрень. …Это что за хрень?»
Но ирония – иронией, однако, отсутствие служанки в нужное время накладывало свой отпечаток на настроение бывалого холостяка. То есть, стирка нужной одежды – за ним, уборка в кухне и столовой – тоже. Этим утром ему должны были подать кофе в постель. И тоже – облом. Ему пришлось встать, не умывшись, пойти на кухню, приготовить кофе, разогреть круасаны, к ним повидло и принести всё это к постели. А та, не приглажена, опять же, ждёт его, мятая за три ночи. А Тед страшно не любил ложиться не в наглаженные простыни. Вот и теперь, он поставил поднос на журнальный столик, предварительно смахнув с него вчерашние и позавчерашние газеты, прочитанные письма и рассмотренные счета на пол, подошел к шкафу и занялся поисками. Поисками чистого постельного белья.
За тридцать пять лет Лоренс превратился в замечаемого скрягу. Всего пара- тройка новых сорочек, джинсов; одна куртка, один костюм, пара ботинок, мелочь из других шмоток и …лишь один комплект новой смены постельного белья и то раз в полгода. Кто б поверил, что человек с именем каждое утро терпеливо выдавливает зубную пасту …из уже давно конченного тюбика!
Где ж ему найти запас постельного белья? Зло вышвырнув из шкафа всё, что там было, не найдя чистого постельного комплекта, Тед, просвистев мелодию из известного ужастика, двинув ногой, закрыл дверцу шкафа. Усмехнулся, увидев свою злость в зеркальной глади зеркала на двери и, забрав поднос со столика, уселся в глубокое мягкое кресло. Стал завтракать в кресле.
Взгляд его блуждал по комнате. Он сидел спиной к вороху, выброшенной им из шкафа одежды, штор, скатертей. Однако, он будто видел картину разгрома. «Какого хрена она сует скатерти в шкаф в моей спальне? Вот и клала б их в буфет. Нет, она и это сует сюда, к моим трусам! Глупая вертлявая дура!»
Взгляд его замер на столе, на котором лежал ноутбук. Макнув в теплое повидло рожок, сунув его в рот, запив кофе, Лоренс поднялся с кресла и прошел к столу. Включив ноутбук, он прошелся по интересующим его страничкам Интернета, заглянул в почту, прочел парочку писем от приятелей, и …немного подумав, снова пошел к креслу. Он ел и настраивал себя на игру. «Надо б подловить именно женщину. Да!»
Доев свой завтрак, Тед вернулся к зависшей в ожидании игрушке и, поскольку сегодня он никуда не спешил, планов на выходной у него не было, он зашел на ещё один сайт.
Лоренс называл его «Божественным». Но, наверное, владелец сайта был меньшим романтиком, он назвал свой сайт прозаично - «Крик о помощи». По-видимому, открыт он был с благотворительной целью. Сайт включал объявления, в которых звучал крик- просьба обычных людей, нуждавшихся в некоторой помощи. Что-то вроде: «Я жил-жил, а тут вот, пришла беда. … Но я не хочу грузить папу и маму, …малышку сестрёнку, …люди, помогите, кто, чем может. Нужны бабки на операцию, иначе останусь безногим». «Безногим», «безруким», «кривоглазым», «слепым» - это варьируемые детали в просьбах. Лоренс посмеивался, угадывая за всеми этими «орущими слепыми» происки мелких мошенников.
Но именно сегодня ему хотелось прочесть мольбу мошенницы. Он начинал игру.
Для этого он перенёс ноутбук в кресло. Уложил его на голом колене (Тед оставался в трусах и халате) и принялся читать объявления.
Из длиннющего списка он выбрал три. В первом пожилая женщина просила деньги на «очень нужное её здоровью лекарство». Эта старушенция, по мнению Лоренса, нашла неслабый псевдоним для попрошайства - Лукреция Борджиа. «Эта пра-пра-пра родня бывалой светской вертихвостки молит спонсировать ей долгую жизнь? Не слабо!» - Тед прикрывал глаза, улыбался котом. «Так, кто у нас далее?»
Под вторым номером шла некая дама, озабоченная кризисом в финансовых делах мужа (и, по-видимому, не только в финансовых). Она искала «друга», с которым бы могла «на пару-тройку недель вырваться из безутешного круга домашних проблем, уехать куда-нибудь подальше из города, может, даже из страны…».
«И как заботлива, стерва», - Лоренс хмыкнул, дочитав «крик» о помощи до конца. В том конце было написано: «… Я уверена, мой милый, заботливый муж за это время справится со своими проблемами. Когда со своими житейскими запросами я перестану мелькать перед его усталостью, уверена, к нему вернется его обычное вдохновение, легкость; он найдет по душе работу и, главное, успокоится».
«Ага, ждитте. Будет вам и друг и подружка с билетиком в евро рай. … Не, водятся же такие идиотки! Прямо забавляет их глупость».
Третьей (совсем малышка, по мнению Теда), была студентка. Этой «зелени» требовалась «зелень». «Ищу инвестора. Мой проект может принести прибыль. По расчетам для значимого эффекта от внедрения идеи требуется три - пять лет».
Ради смеха, Лоренс отшлёпывает вопрос к «жаждущей зелени»: «Размер инвестиций для реализации всего вашего проекта?»
Ответ пришел через два часа, Тед успел запустить в стирку белье, постираться, сделать заказ на дом: обед из четырех блюд, ужин - из семи, комплект постельного белья; набор ароматных свечей и свежие цветы: «Не нужно ничего сверх модного, скромный, не яркий букет». (На последнее в назначенный день ему доставят три белые остро лепестковые хризантемы. «Ладно, сгодится и эта икебана»).
Ответ от «зелени» прибыл. «Ну и долго ж ты спишь, милая. Какие инвестиции тебе, спи уж!». Однако ответ был неслабым, и он гласил: «Сто тридцать тысяч долларов».
Лоренс присвистнул: «Жаль. Жаль», - и … перешел к старухе. То есть, к первому, отобранному им варианту. Тот показался ему менее обременительным материально и реально выигрышным.
Однако было любопытно, сколько старушке лет, ибо на его первый же вопрос было отвечено тут же, будто желающая оздоровиться за чужой счет мадам зависла в сети основательно.
Вопрос: Что за лекарство, бабуля? Я фармацевт со стажем.
Ответ: Это не фармацевтическое средство, а сбор корней и трав со всего мира. Основа его: корень алтайского женьшеня, почки карельской березы, забродивший сок березы.
Лоренс почесал затылок. Он знал примерную цену первого ингредиента, она была достаточно высока. «Но не килограмм же ей того женьшеня нужен, стоит попробовать. Итак, спросим…».
Вопрос: Имеете ли вы представление об общей сумме помощи вам? Ваша просьба меня сильно взволновала. Гросбонус.
Ответ был дан тут же («Ой, не бабуля клянчит, - потирал руки Лоренс, - чувствую хватку матерого прохвоста!): Уважаемый господин Гросбонус, я чувствую, вы чуткий и отзывчивый человек. Сбор стоимостью в тысячу долларов поможет мне восстановить былую гибкость в суставах. С огромным уважением, Арахисовое масло.
Лоренс даже ухом не повел на приглашение старого приятеля, съездить к заливу на рыбалку. Он потирал руки, ожидая результат уже начатой им «рыбалки на дому».
Вопрос: «Уважаемое Арахисовое масло (мне было бы удобнее обращаться к вам, не запинаясь за средний род, спасибо), я готов помочь вам. Ваша болезнь – и моя болезнь». (Вообще-то, Тед имел в виду Интернет, а не старухин артрит).
Ответ: «В поданном мною объявлении на сайт указаны мои имя и фамилия. С уважением Арахисовое масло».
Лоренс настаивал. Вопрос: «Жду ваши координаты. Однако так и не понял: Лукреция Борджиа и Арахисовое масло – одно лицо или … человек, которой нуждается в лекарстве - никто из вас, а третье лицо?»
Ответ: Номер счета для внесения средств помощи … (девятнадцать индексов). Благодарю вас заранее, Гросбонус. Лукреция Борджиа – в Сети – Арахисовое масло.
Лоренс поторопил ресторан с обедом. После чего уже сыто улыбнулся. Рыба вот-вот объявится в его ведерке, ведь он уже перевел на счет Масла половину запрашиваемой суммы.
И …как пропал из Сети.
Он приятно пообедал в одиночестве своими четырьмя блюдами, после даже приятелю перезвонил. Крикнул буквально вдогонку: «Я тоже еду!» - И действительно полетел на рыбалку, хотя в принципе, такое дело как рыбалка не сильно его занимало. Но чего не отнять у Лоренса – он был мастер общения, счастливый величайшей коммуникабельностью человек!
Выходные пролетели, как муха. Радостными были не три рыбешки, которые Лоренс, от души порадовав соседку, предложил её кошке, (вечно гадившей на парадной лестнице в подъезде). Его необычная щедрость имела основу: не самого же травить рыбой из озера, куда, как он знал точно, выходят стоки с очистных сооружений компании, вырабатывающей химические красители.
И вот он ждет курьера из ресторана, тот должен привезти заказанный на выходной «праздничный» ужин. Цветочник – привезет цветы и свечи. А шампанское, по случаю малюсенького праздника, предвкушающего победу игрока , уже потеет в холодильнике.
«Ну что тут у нас? Где нас ждут с огромным чувством полу благодарности?»
Лоренс открыл ноутбук. Даже не стал смотреть почту, сразу благодетелем влетел на нужный сайт.
Лукреция – Масло, нуждающаяся в корешках, прислала ему приятную открыточку с цветочками. Ну и, разумеется, с текстом. В нём почтенная дама настойчиво обращала внимание Гросбонуса на то, что он выслал ей «лишь половину назначенной суммы». «О, милейший Гросбонус, я способна теперь оплатить лишь часть пучка необходимых мне кореньев, трав и почек. Теперь я с нетерпением буду ждать вашего дальнейшего участия в моей судьбе. Вы – отзывчивый, милый человек. Я обожаю вас! С огромным чувством благодарности к вам, Арахисовое масло».
«Ха! Вы ещё не знаете, сколь я бываю мил, уважаемая Арахисовая Борджиа».
И на счет Лоренс кладет сразу …пятьдесят тысяч долларов!
Он затихает, и долго глядит, как летят в высь птицы во вставке его ноутбука. А потом, припав жадными пальцами к клавиатуре, вычитывает …недоумение вместо благодарности.
А ведь всё начиналось, как всегда, когда он начал читать «масляный ответ»: «Величайший благодетель, выражаю вам …». И Лоренс уж было подумал: «Ну вот, что и следовало ожидать. Люди, все мы люди…».
Лоренс отодвинул ноутбук. Протер глаза и удобнее развалился в высоком мягком кресле. Он стал рассуждать о человечестве. «…Потому класс наш - сволочи, разновидность – стяжателей и воров. Мы с гордостью проектируем мосты, патентуем новые лекарства, растим детей и цветы, … но вот парадокс! мы всё равно остаемся … людьми. Никто не стал богом. Ну, не в счет те, кто за существенную дань церкви выбил для себя билет в общество святых угодников. За что мы боготворим того или иного человека? За то, что он поработил для нас чужые народы, захватил чужеземные царства, нахапал не принадлежащей нам земли и чужого добра. Мы низвергаем в богов изуверов, сжигавших миллионы в печах концентрационных лагерей и разбивших головы трети собственного народа. Мы снимаем в документальном кино, чтоб оставить в веках лица тех, кто жил для народа – Святая Тереза – ничего против не имею, но ведь великие монстры - доктор Геббельс и Чекотило – тоже там же – в нашем кино. Получается, и они - наши величайшие герои истории».
У Теда пересохло в горле, хотя он ни слова не сказал, затихнув в кресле на часы. Он встал, прошелся до бара, на ходу дрыгая, разминая ноги. Достал минералки, выпил. И снова в кресло. Снова рассуждать: «Сколько ж дерьма, боже, сколько ж дерьма,… но хочется добавить ещё ложечку. Не было промахов в моей теории, впрочем, простите, не моей лично, всеобщей: - портят людей не времена, а возможности. Вот, например, эта, прикидывающаяся дурочкой Лукреция Борджиа, ведь не зря ж она нацепила на себя эту маску, это имя? Уверен, шлюшка! Уверен попрошайствует ради нового прикида, в котором опять пойдет дурачить, лишь на день разбогатевших идиотов».
Лоренс снова протянул руки взял ноутбук на колени. перед его глазами «ответ, … но какое-то не то у него «продолжение».
Лицо Теда выразило некую нервозность, ожидание чуточку оживило его обычную бледность, щеки порозовели. «Что такое? Чего она тут пишет, эта старая жилистая курица?»
Тед Лоренс …
В миру это человек приятной внешности: высок, в меру мускулист, с чистой кожей и ясными голубовато - серыми глазами. Он пользовался некоторым успехом у женщин, его общества искали мужчины. Даже про скупость Лоренса не судачили, брызгая злой слюной, а уважительно говорили: «Прижимист, но, как все. Как все состоятельные мужчины». Предаваясь в эти два года своей страсти к благотворительности (о которой, кстати, из знакомых Лоренса никто не знал), Тед чаще отдыхал дома. Отдавался отдыху в домашней обстановке. В эти два года, реже бывая на воздухе, он несколько побледнел, некоторых это даже беспокоило, его «отправляли» ко врачу. А он просто мало загорал. От недостатка солнечного света кожа его стала бледной, и будто действительно болезненной. Друзья – приятельницы буквально «вытаскивали»его из дома. И если им это удавалось (о, очень редко в последние два года!), он отходил от своей болезненной привязанности к компьютеру и выезжал и на корпоративный пикник в парке, и на рыбалку, и просто погулять у берега. Он менялся, превращаясь из бледнолицей буки в подвижного отдыхающего или терпеливого рыбака (ухажера, собеседника). Многое, даже, скажем, большинство и не подозревало в нём кровожадного искателя скверны человеческой, такого, прямо-таки мерзкого говнокопателя человеческих душ. Никто из его знакомых не знал, чем развлекается их приятель, сидя перед своим ноутбуком. Никто и не ведал, сколько душ он вытряс, оставив в них чудовищное разочарование и долгое, болезненное недоверие к людям. Неверие в их добро, вообще в суть человеческую – любовь к ближнему.
«Ну так что? Как я и думал, вместо благодарности: «Ура, …спасибочки, спасибочки, дай вам бог здоровья, господин Гросбонус и пока!» или… это что такое, …что тут пишет эта маразматичка?» - Лицо Лоренс медленно начало вытягиваться, пока он читал длинное послание от некого Масла.
Человечек убедительно настаивал: «Прошу вас проверить сумму, высланную на (такой-то) счет. Вы, уважаемый Гросбонус, значительно превысили сумму, запрашиваемой нами помощи. Вы, чудеснейший человек, Гросбонус, но простите, Вы ошиблись в количестве нулей. Просим Вас сообщить, на какой счет нам можно перевести разницу, вернуть вам ваши сорок девять тысяч пятьсот долларов. С глубоким чувством признательности, Арахисовое масло».
-Мать твою! – ругнулся Гросбонус – он же – Тед Лоренс. А про себя закончил ругаться так: «Откуда этот урод? Откуда вылупилось это добродетельное чудовище?… «Вернуть разницу»?! …Да эта Лук – Бр - Пук точно масла обожралась!»
Да, не вписывался ответ дамочки в принцип Лоренса. Тед считал так, что если брать во внимание, что люди, нормальные люди спешили жить, преумножая любыми способами свои возможности красиво скоротать время, это же существо как будто решилось идти против течения. По мнению Лоренса – это явное уродство в море людского стяжательства. Оно вознамерилось объявить о своей претензии к общим правилам общежития. «Вы ошиблись в нулях, - иронизировал Лоренс,- кто ошибся? Я?!»
Тед швырнул бутылочку с минеральной в книжный шкаф. «Но мы посмотрим, чья возьмет! Посмотрим – посмотрим, насколько глубока ваша совестливость. Но я бы сказал: бессовестность! Но мы посмотрим, …уж вы у меня попляшите, милейшая… Оно. Вы заберёте и проглотите ваши слова по поводу …моей ошибки в нулях! …Лукове масло, …Баржа арахисовая! Я вам устрою проверочку на вшивость!»
И Лоренс отправил на уже хорошо знакомый ему счет … сто тысяч долларов.
-Хлебайте полной ложкой, госпожа Борджиа! Привет Папе! …Вы меня так впечатлили, … я вас съем со всей вашей добродетелью! О, я просто обожаю лукреций в масле!
Ему – наследнику богатого дядюшки, разбогатевшего тем, что безнаказанно ограбил его отца, использовав его мать, не страшно терять чужие деньги. Именно «чужие», так как, преумножая их, отец Теда – Артур Лоренс редко когда замечал присутствие Теда, впрочем, красавица Элиза Лоренс, так же более беспокоилась о собственной персоне, нежели своём собственном сыне.
Почему сделано уточнение «собственном»? О, это очень важное слово. Оно значится даже в завещании дядюшки Теда – Роберта Лоренса, где так и сказано: «Собственному сыну Элизы и Артура Лоренс». А кто тогда «не собственные»? А всё просто! Для большего притяжения внимания прессы, Элиза не раз снималась, придерживая в холёных руках какую-нибудь кроху. У Теда пять братьев и три сестры, все они получили откупного от дядюшки Роберта. А проще говоря, были распиханы по разным элитным приютам. Кто куда попал. Кто куда: еврей – к евреям, малаец – в Малайзию улетел. Эфиоп, разумеется, греется на африканском солнышке, – к своим попал. Русский Рома – где-то в Санкт-Петербурге, слушает сказку на языке своего молока; а Юхана Лоренса – кроху четырех лет (последний из сыновей семейки Лоренсов) - воспитывают в детском приюте, где покровителями является шведская королевская семья. (Кто-то то ли описался в прессе, то ли действительно правду пронюхал, в общем, по слухам кто-то из этих королевичей является крестным папашей этого несчастного …безного мальчика Юхана). Три сестры Теда – Амалия, Анна, Анэла – немки. Они в Германии. Это три сестры близняшки, за них пять лет назад подержалась помешанная на известности Элиза Лоренс – мать Теда. Вот повезло крохам, зараженным СПИДом ещё при рождении!
Что, собственно, хотел от игры Лоренс? Тридцатипятилетний Лоренс, не больше – не меньше, желал доказать, хотя бы себе, любимому, что он из обычной, нормальной человеческой семьи. Что таких Лоренсов по свету – миллионы! И он как бы уже доказал это, разумеется, только себе, … но вдруг: «Откуда это производное от земляного ореха?» - Недоумевал Лоренс, когда прямо в след его переводу пришло новое сообщение: «С вами всё в порядке, милейший Гросбонус? Как ваше здоровье? Но, думаю, дело не в здоровье. Я всё-таки надеюсь, что так оно и есть. Что дело всего лишь в недоумке клерке, не так понявшем ваши распоряжения или….Или вы подключили ваш бумажник к неисправному устройству распределения финансовых средств? Но, право же, спешу уведомить Вас, мною уважаемый Гросбонус, что сбор, необходимый для моего здоровья, уже куплен. Жду его сегодня-завтра по своему адресу. Так что спасибо Вам, но остальные, посланные вами деньги, я перевожу на счет предъявителя прав на ваш электронный адрес. Да, тот самый адрес, который Вы как-то указали, когда помогали со средствами моему лучшему другу – Вильяму Кросби. С уважением, Арахисовое масло».
Лоренс тряхнул головой. «Что? …Кросби? …Так он же, …как будто…в тюрьме». Тед снова тряхнул головой. В той как будто звенело. «Да что такое, в конце концов?!» Лоренс отпихнул от себя ноутбук. Сердито уставился на это безответное устройство, никогда не смеющее сердиться на своего господина. Поняв, что звонят у двери, Лоренс перешагнул через свою дорогую игрушку и направился к двери: «Кого ещё, за какими чертями?!»
Резко и широко распахнув двери, чем сильно напугав молодого посыльного, который привез ему ужин из ресторана, Лоренс выкрикнул: «Миссис Хадсон живет этажом ниже! Ей звонить - один раз!»
Миссис Хадсон – была та самая кошатница, с которой делил дом Лоренс.
Он купил дом по принципу скупердяя - дюплекс. О, нет, нет, в отношениях Лоренс - Хадсон нет ничего общего с нашумевшим и сильно насмешившим всех фильмом с названием «Дюплекс». Не водилось в голове старушки идеи, нажиться на своем соседе, а у последнего - никогда не возникало мысли, избавиться от престарелого соглядатая, чтоб завладеть домом единолично. Тед никогда не скрывал, что миссис Хадсон – ему до фонаря, а первой - до него, как до человека состоятельного – как до фонаря. «Ну есть она и черт с ней. Меня не трясет. Зато экономия на привратнике».
Старушка Хадсон была не богатой, этот дом – единственное, чем она владела. И кстати, печалиться от соседства Лоренса ей пока не приходилось. Тед Лоренс по словам Хадсон «тихий, одинокий человек». Старуха, перешептываясь с соседками по улице, иногда даже предполагала, что эпитеты, данные ею Лоренсу – «рок его до конца его дней». «Он слишком любит себя. Бедняга. Таким не дано любить кого-то ещё».
И соседке Лоренса действительно нужно было звонить один раз. Но заказчик ужина не открывал, и потому посыльный позвонил дважды. – Сэр, но вы…. - Парень выставил вперед себя короб с заказом. – Я из «Митчелл Холла», сэр. Ваш заказ, сэр: вымоченное в вине, тушеное мясо индейки, фирменное спагетти из высших сортов пшеницы, соус с черносливом; заливная лосятина, лосось с овощами, а вот тут – парень указал подбородком, - ваш десерт: пудинг из ежевики и шоколадное мороженое с орехами. – Парень широко улыбнулся, - думаю, нет, я просто уверен, сэр, вы останетесь довольным нашим рестораном. Так я могу внести всё это?
Лоренс потер виски. Сморщился, как моченое яблоко. – Да, разумеется. Сколько с меня?
-Я мог бы сервировать стол, сэр. – Парень, пересчитав в уме средненькие чаевые, улыбнулся ещё шире.
-Нет, это сделают другие. Ах, вот, кажется и …
За спиной парня остановился авто. Оттуда девушкой посыльной был вынесен букет из трёх роскошных хризантем и высокие ароматизированные свечи белого цвета. – Сэр, это ваш заказ.
-Да, кажется, и это сделал я. – «С какой головой я это делал?», - додумал про себя Лоренс и вздохнул. Полез в карман за чаевыми.
Лоренс открыл двери шире. Двое прошли за ним в дом.
Посыльные поднимались за Тедом по лестнице, когда приоткрылась дверь миссис Хадсон. Она потихоньку двинулась за группой.
Восьмидесятилетняя дама озиралась и говорила, тихо бурча: «Кыс, где же ты, кыс?» А когда троица скрылась за дверью Лоренса, дама прошлась и возле неё. Она, прослышав разговор у двери, (тот показался ей странным, Лоренс не часто пировал, сидя дома) тут же поспешила всё выяснить, но …якобы искала свою любимицу, «как всегда где-то загулявшую».
Лоренс резко открыл дверь. - Что такое, миссис Хадсон? Опять кошка пропала?
Заметив у посыльного цветы в руках, дама всплеснула руками: «Ах, какая прелесть! Цветы….У вас праздник, мистер Лоренс?»
-У нас - да! – Лоренс захлопнул входную дверь перед любопытным носом старухи.
Миссис Хадсон тихо произнеся: «Кыс-кыс», - спустилась с лестницы и, крадучись, двинулась назад – к себе. Впрочем, у двери она снова позвала: «Кис-кис? Макки? …Ах, вот ты где, дурашка. – Женщина подхватила вышедшую к ней кошку и прижала её подмышкой. – Идем, дорогая, нас не приглашают».
Прикрыв дверь не до конца, миссис Хадсон прослушала топот двух пар ног по лестнице. Посыльные переговаривались, осуждая клиента за жадность. Только перед парочкой открылись входные двери, женщина высунулась из-за своей двери и, погрозив кривым пальцем, заступилась за соседа, только сегодня доказавшим ей, что не так уж он и скуп. – Молодые люди, а ну-ка, не кидайтесь вашими камешками». – И тихая христианка прикрыла за собой дверь. А заодно проверила крепость закрытия трех входных дверей.
Однако день закончился. И для Теда скучно.
Он ел, пил в одиночестве, а в завершении, вложил остатки ужина в корзину (в которой, собственно, всё и было привезено), и вынес её, поставив у двери соседки. «Уж доводить день до полного отстоя, так … доводить! - Тед сунул три белых хризантемы, от которых так и веяло похоронным торжеством, туда же, в корзину. – Пользуйтесь мною, …так уж и быть, …пользуйтесь».
Только Лоренс скрылся за своей дверью наверху, как дверь старушки чуть-чуть приоткрылась. Вышла погулять Макки, а женщина, подхватив корзину за высокую ручку, умиленно произнесла: «А мы с тобой, дорогуша, не будем раскидываться подарками. Идём, нас ждет офигительный ужин». - Второй рукой миссис Хадсон схватила любимицу за шкуру и втянула её в квартиру, назад. - … О, и цветочки, …как мило.
Лоренс стоял наверху, у приоткрытой двери. После того, как старушка скрылась за своей дверью, он ещё немного послушал тишину дома, потом язвительно, но грустно произнес: «Да, да, конечно. А что я ждал? …Благодарности? Люди неблагодарны со дня их создания. Все мы - более и менее сволочи». – Тед хлопнул дверью так, что люстра в его прихожей, дернув в страхе хрустальными сосульками, свалилась и разбилась в куски. - Замечательно! День – отпад!
Этажом ниже, после первой же пробы закусочек, как эхо, прозвучало: «Замечательно. День – отпад. Правда, дурашка? Где ты, кыс-кыс,…Микки?»
Лоренс пошел в диванную комнату. Устроился возле полки с книгами, которые купил на распродаже, хотел прочесть, но… всё дело не доходило. Теперь, как будто он дошел до того, чтоб залечь на один из диванов с книжкой и залипнуть надолго. «Так, что тут?»
Книга называлась «Идиот». Лоренс углубился в чтение.
-Класс! Правильно мыслишь, Россия! – То и дело вырывалось у читающего, будто крик души.
И Тед повторял это ещё несколько раз, …пока не началась «тягомотина» по поводу раскаяния главного героя. – Тоска! – Сказал Лоренс и зевнул.
Не дочитав книги, Тед прочел предисловие. «А, да это ж совсем древняя книжка!» – Подумал Тед, снова зевнул и кинул книгу в угол комнаты.
Полежав, глядя в потолок, он вдруг заговорил в слух: «Да, думаю, тогда люди на земле ещё жили. Умели нагадить, умели ответить. Раньше в наших краях вешали – десятками. Сейчас – всё по мелочам. Грабанешь миллион при ста жертвах – летальная инъекция тебе обеспечена, при трёх миллионах и двухстах жертвах – то же самое, так какой смысл экономить на жертвах? Одна старушка, две тетки – какая разница? Эх, парень, не к чему было нюни распускать. Король завершенному делу не должен заботиться о жертве собственной совести. Гуляй, раз жизнь, как по маслу!… Ох уж это мне Масло…» – Высказав мысль в слух, Тед ещё сильнее задумался. Он посмотрел на книгу в углу дивана и вздохнул.
Поднявшись с дивана, Тед перешел гостиную, вошел в спальню. Поднял ноутбук и … вошел в Сеть.
Арахисовое масло молчало.
«Ну да, оно ж предложило мне обратный ход. «Подавитесь вашими бабками, мистер Госбонус! Вот ваши сорок девять тысяч пять сот долларов!» Ну да, ну да. А, знаешь что, недоумок по имени Лук, я умею быть терпеливым. – Лоренс дернулся, скрипнув зубами. - А вот тебе! на! подавись!»
И Лоренс переслал на счет Арахисового масла полмиллиона долларов.
И, тут же, то есть, не медля ни секунды, он позвонил своему приятелю – управляющему офисом налоговой полиции Лос-Анджелеса и сообщил, кроме того, что страшно скучает: «Кстати, я нашел для тебя работу, Джон. Есть тут один типус по имени Лукреция Борджиа, … да интересная фамилия. Так вот, по моим сведениям, она разбогатела на какой-то афере, …ай, откуда мне знать, Джон!…Так вот она хвасталась, ну, не мне лично, конечно, так, мне сообщили, что она совершенно не обременена выплатой налогов. Ага, представь, ...да, думаю, можно проверить».
Накапав на ближнего, (пусть и дальнего) Лоренс захлопнул ноутбук, откинул от себя мобильник и, уже немного сожалея, что не остановился на пятидесяти тысячах «в дурацкой перепалке с идиоткой!» «Или идиотиной!», - скислившись, уточнил Лоренс и прилег отдохнуть. И даже, как бы от дел праведных, заснул…
Но вдруг одна мысль, яркой молнией блеснула в его мозгу и … угасла. Но Тед поймал её бледное остаточное свечение. «А может, попробовать?»
И снова он – маньяк воплоти, взялся за ноутбук. Благо, что вещь на него снова не сердилась, и заработала исправно, как только он коснулся её пальцами.
«Так, будем искать Лукрецию Борджиа. Да! По всему свету! Сколько б их не было!»
Ночь проходила и прошла. То есть, пришла и ушла. Вот, снова начинаются дела, ему снова в офис, а он только глаза потирает. И! улыбается. Он нашел … всего сто семнадцать Лукреций Борджиа по всему свету! Семнадцать из них - живут в одной с ним стране. Трое – в штате, а одна - даже в Лос-Анджелесе. - За работу!
Разумеется, он не имел в виду нефтяную компанию, в офисе которой он работал в качестве управляющего. Тед Лоренс потирал руки: он решил найти Лукрецию Борджиа вперед своего приятеля из налоговой полиции.
– Я буду играть в благодетеля до конца. – Тед задумался о том, что сказал. – Да! До её конца! За работу!!!
***
Смирно и добросовестно отслужив труд управляющего, созвонившись с приятелем из налоговой полиции и узнав, что результат его поисков положительный, Тед начал торопливо выруливать с парковки свою машину.
Приятель – Джон Крафт поделился с ним и адресом злостной налогонеплательщицы (И даже номером телефона. «Правда, за тот давно не уплачено, потому, он может быть и отключен», - пояснил приятель). Тед уже знал его, просто сверил. – Ага, вот и держи воровку крепче. - А сам быстренько вырулили машину и ай-да! на улицу Песочную – сто семнадцать. Телефон в том доме действительно не отвечал.
Однако звонок в дверь не произвел на ту дверь никакого впечатления. Хоть зазвонись – она не открывала тайны: там старуха Борджиа – Лукреция восьмидесяти трёх лет, американка, жительница Лос-Анджелеса или её нет.
Лоренс давил на звонок, звонил, подозревая, что старушка глуха. Но только соседа её на улицу вывел своей нетерпеливостью, а самой старушки так и не увидел.
-Эй, вам кого?
-Мне сказали, тут живет Лукреция Борджиа. Я по поводу продажи дома.
-А кто её дом продает? Я что-то такого не слышал, чтоб она его продавала. И что, есть желающие на её рухлядь?
-Вы, может быть, и нет, но вот … в нашем агентстве …э….«Вторая жизнь недвижимости» вполне заинтересовались этим …- Лоренс оглядел покосившееся крыльцо, - э… этим домом. Так вы не знаете, сама миссис Борджиа есть сегодня дома? Мне бы хотелось обсудить с ней стартовую цену на дом.
Мужчина приблизился, оглядывая Лоренса с головы до ног. – Это вам лучше с её внучкой переговорить. Сама старуха вам двери не откроет. Вон она, сверху на вас смотрит. – Мужчина указал на одно из окон дома. – Но она не впустит, ни за что, хоть до утра звоните. Без внучки – никак!
Лоренс, вообще-то уже оглядывал окна дома. И никого в них не увидел. Теперь же, отойдя от двери чуть ли не до калитки двора, посмотрев на указываемое окно, он увидел силуэт. «Точно! Старуха!»
В комнате было ярко освещено. Сверху вниз за Лоренсом наблюдало жалкое субтильное создание. «Так вот ты какое, …Масло арахисовое. Значит, не лаешь не кусаешь, а в дом не пускаешь? Ну, ну».
-А с вами, вы ж сосед, что тоже нет, не впустит? – Тед, разговаривая с соседом, как можно милее улыбнулся даме и несколько фамильярно помахал ей рукой. – Здравствуйте, уважаемая! – Крикнул он уже Борджиа. - Мы ж хотели поговорить… э… по поводу. …Что? …Нет? - Лоренс перестал задирать голову, снова взглянул на соседа старухи. – Вы давно соседи? Вижу, она не только пуглива, но и слепа. … (тихо) И …глупа (заметив, что сосед услышал), о, простите! Я просто подумал, старая женщина, она возможно, глуха?
-Есть, конечно. Наша француженка – дама не молодая.
-Прелестно…она ещё и француженка.
-Да нет! То есть, кто её знает. Но она не глуха совершенно, нет. Это из-за глухих окон она вас не слышит. Но зрение у неё в норме, вон, видите, помахала вам.
-Да? – Лоренс снова чуть отступил и посмотрел на старуху.
У той, будто поздняя реакция, она махала и махала ему. Просто как доброму знакомому. «Мило машет, … масляное чучело, а ещё врала, …артрит». - Лоренс громко хмыкнул, в слух к мысли добавил: «Ну, ну, поправилась, значит».
-Что вы сказали?
Лоренс снова приблизился к двери, будто ожидая, что она вот, теперь-то точно откроется. – Я слышал, у неё артрит. Руки… побаливают.
-А, это есть, да. Но вы знаете, это теперь у многих. Мне пятьдесят, а тоже иногда сядешь за косилку, начнешь руль крутить и … боль – жуткая. У вас спина по вечерам не болит?
Тед покрутил головой.
-А у меня…
«Да какое мне дело, что там у тебя, старый осёл!», - подумал Лоренс, но в слух был более снисходителен. – Да, со спиной случается. – Он снова нажал на кнопку звонка.
-Да слышит она вас, слышит. Только говорю же, не откроет, нет. Внучку нужно подождать.
-И что там за внучка? Вы ж понимаете, вести переговоры со школьницей… - забрасывал удочку Лоренс.
-Внучка? Да нет, она взрослая. Совершеннолетняя, то есть. Вполне можно будет обсудить и цену, и вообще. А, если не секрет, сколько она просит за свой дом?
Заметив, что Лоренс медлит, сосед Лукреции Борджиа, простодушно улыбнулся: «Мы с женой тоже хотели, то есть мечтали, подыскать себе дом поновее. Но, знаете, как-то всё не решаемся. Вот, …ну, хотя б приблизительно, сколько она запросила? Вы же приехали, значит, интерес к дому есть».
Лоренс, как можно равнодушнее, но как бы скрывая конфиденциальную информацию, тихо произнес: «Скажу лишь одно, боссу нашей фирмы интересна земля, на которой стоит дом. А сам дом, - Лоренс несколько поморщился, оглядывая плохо окрашенную входную дверь, - сам дом, думаю, представляет интерес меньший. – И он замолчал, давая понять любопытному соседу, который уже начал мешать ему, что разговор окончен, и тема закрыта.
Он и сам, повернувшись к двери спиной, а, постояв ещё немного, не оглянувшись, пошел по плиточной дорожке, мимо неряшливых газонов к дороге.
Сев в машину, он кивнул, как бы прощаясь с соседом, но! уезжать он не торопился.
Сосед старушки Борджиа, поспешивший за ним к дороге, чуть припал к машине и тихо поинтересовался. – Что же и … внучку не подождете?
Лоренс покачал головой, как можно приятнее улыбнулся: «Лукреция Борджиа знает, как меня найти. Если не трудно, передайте при встрече её внучке, вдруг старушка забудет о моем визите, что я, как и договаривались, приезжал поговорить».
-А, простите, как передать, вы же не представились?
Лоренс протянул человеку визитку.
Существующая фирма, должность и фамилия – ему не принадлежавшие, но вполне реальные для возможного контрольного звонка.
-Ах, да! Совсем забыл. Пожалуйста. Может, надумаете и вы, продать свой дом, позвоните. Мы вам поможем.
Человек улыбнулся шире, будто только сейчас обрадовался встрече и знакомству. – Да, да! непременно! Только вот обговорю всё со своей старушкой и, … кто знает, может, и мы решимся.
Лоренс кивнул, и скоренько двинул с места. Он не хотел, чтобы номер его машины сильно запал человечку в память.
Однако, к огромному неудовольствию Лоренса, на экране ноутбука он не увидел подтверждения тому, что он с адресочком не ошибся.
«Эта идиотка просто повторила, скопировав свое первое послание. Опять про какие-то лишние нули написала, … Вот дура, полмиллиона на тарелочке вынес, а она: «Возможно это ошибка, … пожалуйста, заберите, нам не нужно лишнего…», …идиотка!!! – Тед обхватил голову руками. Так взлохматил себя – страшно смотреть! - А если всё-таки не дура? Может, адресок не тот? …Нет-нет, что-то мне подсказывает, тот адресок, тот, но…».
Лоренс позвонил своему приятелю, как бы, между прочим, выяснив, что и налоговой полиции «удалось отыскать адрес некой Лукреции Борджиа».
-И что? Я оказался прав, денег на счету – не меряно, а налоги не платят, так, Джон?
-Ты знаешь, Тед, кажется, на этот раз всё в порядке. Мы перелопатили всё, что есть на восьмидесятитрёхлетнюю мадемуазель, но, увы, как будто всё в порядке. Она исправно платит налоги.
-А её внучка? Джо, а внучка?
-То есть? Ты же назвал имя старушки Борджиа, ни о какой внучке ты наводку не давал.
-Теперь даю. Обрати внимание.
-Хорошо. Её имя?
-А хрен, …прости, Джон, понятия не имею.
-Откуда тогда уверенность, что у неё имеются неучтенные налогообложением доходы?
Лоренс подумал, …подумал ещё …и признался. – Я в минуту слабости отправил ей деньги на счет, указанный в Интернете.
После молчания. – Сколько и за что?
-Много. Ни за что. Но, Джон…
-Тед, мне тут наш общий друг, сказал, смеясь, конечно, что ты перестал ходить в кафе в обеденный перерыв. Сказал, ты перешел на …бутерброды из дома.
-Он врет! Я только что подбросил ужин, заказанный мною в ресторане старухе - своей соседке. С цветами. Честно, под дверь подложил!
-О, боже, …Тед! …Может, нам встретиться, да поговорить? Мыслю я, ты впал в странность. …Старушки, их внучки, …цветочки, …ты что, влюблен?
- Что? …В кого?! Джон, это ты с ума сошел! Как ты мог подумать?! …Речь шла о Борджиа. Ей восемьдесят три года. Она живет, как, как червь. Домишко жалкий, сама глуха, артрит и всё такое,…а внучка в ус не дует, шляется, шалава. А тут с моими деньгами…
-Тед, не понял, вы встречались? Я пока о внучке старушки – червя.
-Червя зовут Масло. Арахисовое.
-Ой! …Тед, я еду. Я выезжаю, не медля.
Джон Крафт, по-видимому, кинул трубку. Лоренс посмотрел на замолкнувший телефон, подумал немного, решил, что действительно как-то не так выразил свою мысль, вздохнул и отбросил мобильник в сторону. «Ну вот, приедет Джон, начнет учить жить. Вон, Стаффорд, …друг …треплется. Один раз меня с бутером в зубах засек и … растрепал. …А сам-то, сам… - Лоренс усмехнулся, а потом в сердцах ударил по крышке ноутбука, захлопнув его. – Сам подкладывает в туалет к собственной дочери тест на беременность! Той четырнадцать… ума нет, ворона в полёте, а этому тридцать пять …и то же самое – ворона! …Раскаркался, диета моя ему поперек горла! …Ну, кому какое дело, где и что я ем?!»
Рука Теда автоматически потянулась и раскрыла ноутбук. Лоренс даже как будто удивился, увидев перед собой привычную заставку на экране. Он вздохнул, нажал на клавишу и … оказался в Сети.
Арахисовое масло, предусмотрительно, получается дважды, основательно предупредив его о «лишних нулях», замолчало. «Ну, разумеется. Только почему после столь долгого виляния? Вот бы и молчало сразу, только получив не подачку, а настоящие деньги. Вот, тогда б было всё понятно. Всё, как всегда. …А тут, старушкой прикинулась, и даже не благодарностями, а волнением проникнулась. …Ну да, да, всем почему-то кажется, что я свихнулся. … «Тед ты стал бледным, …Тед ты полнеешь, это от твоих жирных бутербродов»… А это всего лишь, …всего лишь игра. – Тед помолчал, а после громко выкрикнул: «Да! Я так развлекаюсь! – Помолчав ещё, как бы прислушавшись, не будет ли ответа от старухи снизу (она иногда, как только он расшумится, толкает шваброй в потолок), Тед снова повторил, но уже тише. – Развлекаюсь, … и что?»
В дверь позвонили. - Кто?
-Тед это я, Джон.
Лоренс посмотрел на экран дисплея безопасности. Нажал на кнопку открывания дверей.
Крафт, только мельком взглянув на чуточку приоткрывшуюся дверь соседки Лоренса, усмехнулся в усы и быстро вбежал по лестнице на второй этаж дома.
Дом, в котором жил Лоренс, всегда нравился заместителю главы управления налоговой полиции Лос-Анджелеса. Тот, как и большинство знакомых Лоренса, сожалел лишь об одном, о присутствии «соглядатая» в этом доме. Никто из приятелей Лоренса не верил, что Тед настолько не щепетилен в таком вопросе. Утопая в домыслах, все считали его скрытным, не желающим делиться с проблемами личного характера. Но кто посмелее, да понахальнее, шутили, прямо предлагая ему сделать свой конец фильму «Дюплекс». То есть, пришить-таки старушку до смерти. Они шутили, но мысль, помочь старушке исчезнуть, считали трезвой. Лоренс пропускал их шуточки мимо ушей. Миссис Хадсон пока его настолько не докучала.
Ах, знали б они только, что докучает Лоренсу, не лезли бы с ерундой!
-Тед, рад видеть тебя без ошейника с шипами на шее. Однако, что такое стряслось? Что за старухи, которых ты угощаешь ужином, что за внучки их, получающие от тебя, но не по твоей воле дорогостоящие подарки? Давай, давай всё по порядку, но… сначала дай что-нибудь выпить. Я за рулем, но… вот как раз у меня такая сухость в горле, что я…как колючку проглотил.
Лоренс плеснул в бокал сухого мартини и протянул приятелю. – Если всё по порядку, тогда вот, выпей и поезжай домой в теплую постель. Вид у тебя какой-то встревоженный.
-Да я ж по тебе тревожусь, Тед!
-Джон, я в порядке. Слегка сдали нервы. Я…я сожалею, что посвятил тебя в эту тему.
-Ты не доверяешь мне?
-Ну что такое, Джон! Ну, давай ещё о любви поговорим. Ну что ты, заводишь, на самом лица нет. … Всё – чепуха! Я здоров, но сглупил. И только!
Лоренс мигом придумал, как ему выпутаться из пикантной ситуации. Ему страшно не хотелось, чтоб его ближайший друг, а это значит, в скорости ещё парочка таких же «ближайших» узнают об его детском увлечении Интернетом. – Джон, тебе известно имя Вильяма Кросби?
Лоренс зря спрашивал. Крафт помнил всех, раскрытых им неплательщиков налогов.
Некий Вильям Кросби – житель Лос-Анджелеса пару лет назад, на призыв откликнуться на свою «беду» кого-нибудь из сострадающих богатеев, получил в уплату карточного долга тысячу евро. Лоренс охотно отправил ему сначала половину, затем вместо второй половины две тысячи евро, а потом сразу сто тысяч евро. Вильям Кросби, по мнению Лоренса, поступил, как всякий нормальный субъект, он прикарманил деньги и, даже не поблагодарив, закидавшего его деньгами некого Гросфатера, пропал со страниц сайта «Крик о помощи». Разумеется, Лоренс кроме удовольствия вытянуть ещё одного плохиша за ушко и на солнышко, хотел вернуть себе часть своих денег. Налоговая полиция охотно выплачивала премии тем, кто доносил им на граждан, не желавших платить налоги, в виду своего внезапного обогащения. (Некоторые на суде именно так и оправдывались, что, дескать, «стали богатыми столь неожиданно для себя, что и почувствовать пока того не успели»). Но закон есть закон: получил в руки, делись, положи в руки государства. И Кросби попался. Лоренсу выплатили приличную премию, разумеется, не афишируя его сотрудничество с органами, поблагодарили, а … Кросби загремел в тюрьму. Он потратил деньги на попытку выпутаться из карточного долга и столько задолжал казино, что мировой судья, мигом порекомендовал управляющему заведения, передать его иск в высшую судебную инстанцию. Кросби стал уголовником.
-Да, разумеется. Но, кажется, срок его ещё не кончился, он в тюрьме. – Крафт чуть нахмурился. По-видимому, от быстро повышающейся температуры (Джо действительно был сильно простужен), он предположил, что Лоренса донимает либо сам Кросби, либо его дружки. – Тед, что такое?
-Да говорю же, всё в порядке! …Джон, неудобно.
-Тед, удобно, давай, рассказывай.
-В общем, … одна знакомая этого Кросби, в общем, она как-то позвонила мне и сказала, что я должен ответить за … «донос». Даже указала цену.
-Но как она узнала? …Нет, это не возможно, чтоб от наших людей, нет!
-Джон, она узнала.
-И?
Тед пожал плечами, отвел взгляд. – И я несколько испугался за свою жизнь. Есть такой сайт, он называется «Крик о помощи», …Джон, ты же знаешь, иногда сентиментальность так и лезет из меня. Сироты, брошенные калеки, в общем, она предложила мне идею, как легально содрать с меня деньги за моё спокойствие. Она выставила объявление, что для лечения от артрита ей необходима некоторая сумма денег. Я выслал. Тысячу. Но она потребовала ещё. Я выслал ещё, а она…
-Тед, я звоню в полицию, тут чистой воды шантаж. И я выясню, откуда утечка. Тед, обещаю, я найду этого подлеца, и выставлю вон из полиции.
-Стоп, стоп, Джон, - Лоренс положил свою руку на горячую руку приятеля, уже было взявшегося за трубку телефона. – О, боже, да ты весь дрожишь, Джон. Ну-ка, ну-ка, давай-ка я отвезу тебя домой. Потом дела. … Дела, потом, Джон.
Крафт взялся за лоб, тот действительно показался ему горячим и сухим. – Да, но, обещай, по пути ты расскажешь мне, как решил действовать против этой … куклы с артритом.
-Я был там, на Песочной. Эта дамочка она действительно наглая особа. Она реально назвалась именем своей бабушки – Лукреции Борджиа. Домишко жалкий, в общем, пойдем, я в машине тебе расскажу остальное.
Был поздний вечер, Тед повез приболевшего приятеля домой. По пути он, так или иначе, постарался внушить ему, что «надо бы тихо прищучить мерзавку, но пока лишь силами налоговой полиции».
-Тед, а если она действительно осторожничает, и не снимает деньги со счета? Мы не сможем убедить банк открыть её счет. Вот если б она, будучи жалким созданием, вдруг начала швырять тысячами направо и налево, мы б могли настоять перед банком и открыть счет. И поймать её. Иначе, … будут сложности. Может, всё-таки сделать заявление в полицию? Это ж явный шантаж. …Кросби в тюрьме…
Джон замолчал, потер виски. – Кстати, надо бы узнать это наверняка. – Крафт задел плечо приятеля. - Тед, а если тебе угрожает нечто большее, чем шантаж? Нет, нет, друг, не домой, сворачивай на Янтарную, едем к полицейскому участку. Тед, будь серьезней, нужно сделать заявление. Пусть полиция разберется с этой Борджиа или кто она там есть. Я настаиваю!
-Прежде всего, ты болен. Джон, это я настаиваю, у тебя температура. Впрочем, я … обдумаю всё, обещаю, и завтра тебе позвоню. Расскажу, на какой вариант действий я решился. Пока же, я настаиваю на первом варианте, нужно обезвредить в ней наглость. – Тед улыбнулся, - Джон, ты же знаешь, по сути, я человек не кровожадный.
-Да, я знаю. Ты – честный, ты порядочный и не равнодушный человек, Тед. Я знаю. Но…сообщи мне о выбранном варианте. Ты сейчас, по-видимому, тоже не совсем трезво видишь перспективу наглости этой штучки-внучки. Я же, со своей стороны, попробую достать для тебя хоть какую-то информацию об этой шантажистке - … внучке Борджиа. Обещаю тебе, мои люди завтра же с утра этим займутся.
-Спасибо, Джон. Мне всегда было завидно твоё умение разумно домыслить ситуацию.
-Ладно, брось… и меня тоже. Мой дом. Я позвонил, Жаклин дома. Меня встретят, ты же – домой. Моя машина – пусть постоит у твоего дома. Район у вас приличный, ничего, думаю, с ней не случится. А вот ты, ты…закройся на все замки и никому без звонка по телефону не открывай.
-Джон, я не маленький, ну что ты…
-Эх, Тед, вот был бы ты женат…. И, кстати, эту, свою - привратника в серых юбках, предупреди, чтоб не нажимала на кнопку, не согласовав встречи.
-Джон, я уже научился управлять старухами. …Вот, внучки - донимают.
-Тед, эта твоя Хадсон – она тоже, знаешь, подозрительна иногда. Уверен, она подглядывает.
-Бывает. Да, ладно, Джон, … мелочи. К тому же на сегодня её любопытство я обезвредил. Сегодня вечером она точно никому дверей не откроет. У неё … праздничный ужин… с кошками.
-Понятно. Всё, пока. Вон, Жаклин уже ждет меня.
Тед помахал рукой супруге своего беспокойного приятеля, развернул машину и отъехал.
Сначала в сторону своего дома…
***
А потом он таки свернул на улицу Песочную.
В доме Борджиа горел свет. «Ой, не сглуплю ли я, снова засветившись у её дома? А, ладно! Раз всё пошло не так с самого начала, надо бы сразу и выяснить, что на уме у этой, дружественной моим врагам семейки.
Под «врагами» Лоренсу виделись не подобные Кросби, нет. С такими, как Вильям Кросби, Лоренсу всё было ясно: попался, значит, дурак. Значит, должен за то ответить. Он «принял вызов» тех, кто не вписывался в рамки «нормальных» людей, то есть, не прихватывал чужого. Их позывы были необъяснимы, а сами они казались Теду чужеродными. Лоренс считал, что не только ему, всему свету они – враги - инопланетяне.
На его звонок из переговорника, раздался весьма приятный женский голос. Этот голос мог принадлежать только даме, то есть, никак не внучке Борджиа: «Сэр, я снова не могу принять вас. Моей внучки опять нет дома. Но на этот раз, аппарат у двери исправен. Вы можете рассказать мне, что вас привело к моему дому во второй раз? Причину вашего первого прихода я не совсем поняла. Мистер МакГрей сказал что-то о вашем желании купить мой дом, но... Вы же не хотите купить мой дом, сэр, …нет?»
-Отчего же нет? Мне нравится аура вашего дома. Этот милый полисадничек с цветочками, высокие окна… - Лоренс оглядел жалкое создание из растресковшегося песчаника. Затем сделал шаг назад. Только ничего в окнах дома не увидел. Тогда он огляделся и … вот тут только заметил камеру, которую установили явно только сегодняшним вечером. Несколько часов назад её не было и в помине. – Э…простите, мисс, … миссис Борджиа, а когда же можно с вами встретиться? Честное слово, говорить даже по делу, глядя в оптику камеры безопасности – мне не хочется.
-Значит, вы всё-таки по делу. А кто же сказал вам, что дом продается? В фирму, телефон которой был на карточке, которую вы дали нашему милому мистеру МакГрею, мы позвонили. Однако, там нам толково не объяснили, откуда им известно, что дом продается. Служащий, чья фамилия указана в карточке, вразумительно ничего не объяснил. Говорит, мы уточним. Он сказал: «Мы уточним всё». Что всё? Что вы хотели бы ещё уточнить, мистер… Трапс? Или вы всё-таки не мистер Трапс? Что-то голос мне кажется совсем не тот, с кем я разговаривала, позвонив по номеру карточки.
-Я действительно не занимаюсь недвижимостью, миссис Борджиа. Я … её покупаю без посредников. Но ваш сосед был так настойчив, что я, да, дал ему визитку моего агента по недвижимости. Этот Храпс по моей просьбе как-то уже занимался поиском подходящего для меня дома. - Алло? Вы ещё слышите меня?
-Да, да, разумеется.
Лоренс усмехнулся. Он представил, насколько легко дамочке ехидничать, она ж видит его, как себя в зеркале!
Он помолчал. Дама даже могла слышать его утомительный вздох. Лоренс огляделся. «Слава Всевышнему, улица пустынна. Впрочем, какой дурак, … ну кроме меня, попрется в эту глушь?» - Что ж, очень жаль, что мы с вами так и не встретились, миссис Борджиа. Проща…
-Минуту, минуту, мистер …э…
Лоренс мгновенно выпалил: «Джон Крафт. Я из полиции. Моя специальность – налоги, мадам».
-Ах, мистер Крафт, … э… мне жаль, ах, как мне жаль, что мы, как вы сами сказали, «так и не встретились».
Тед подумал, глядя на зеленый глазок камеры, что после его «представления» его точно не захотят здесь видеть. «Но я не узнал главного». Он хотел спросить, когда ж появится злосчастная внучка старухи, но последняя замолчала, будто умерла.
И он быстро пошел прочь. Резко оттолкнув от себя металлическую дверь-калитку, вписанную в колючую изгородь из кустарника и плюша, обвивающего каменную кладку из полу разрушившегося известняка, он вышел к дороге, прошел к машине и … оглянулся.
Издали да при звездах дом показался ему более крепким, чем при солнечном свете. Даже некой крепостью. В одном из светлых окон этой крепости была видна женская фигура. «Я виден ей. Фонари достаточно ярко освещают дорогу. …Что она там себе вообразила, по поводу моего повторного визита?… - Тед посмотрел на часы, - без четверти двенадцать. Да уж, лезть с вопросами к незнакомой старухе… в полночь – я точно свихнулся. А, после! Номер телефона в этой хибаре я уже знаю. Джон уточнил номер и дал его мне. Позвоню. Правда, завтра же пташки будут вспугнуты тяжелой артиллерией налоговой полиции. Но… я всё же позвоню внучке. Не зря, думаю, она выдала мне фамилию «друга Кросби». Судя по всему, этот картежник явно не друг старушки. Старушка не имела детей. Но раз есть внучка, значит, есть кто-то, кто делает их родней. Кросби – ему сорок. Он может быть племянником старушки и даже … папашей этой … супер честной внучки. Надо бы определиться с родней этого мелкого неудачника. Ну и, разумеется, понять, как у такого порядочного прохиндея, могла завестись такая непорядочно честная родня? Ну, если я не ошибаюсь в раскладе. – Лоренс быстро присел в салон машины. Завел мотор и отъехал.
Каково же было его удивление, когда, лишь открыв входную дверь своего дома, из двери Эвелины Хадсон выглянула молодая особа (сама Хадсон не высунула и носа, не желая, по-видимому, портить отношения с хлебосольностью, открывшейся в соседе).
-Добрый вечер, мистер Лоренс. Я - Глория Саммер – внучка Лукреции Борджиа, или … вы знаете её ещё по сетевому имени – Арахисовое масло. – Молодая особа протянула Лоренсу свою руку.
Тед обошел женщину, стараясь не задеть вытянутой к нему руки. – Чем обязан? Вы вообще ко мне или … - Лоренс зло сверкнул глазами в сторону двери Хадсон.
-Нет, я к вам. Добрейшая миссис Хадсон впустила и …- женщина оглянулась на приоткрытую дверь, по-видимому за ней кто-то прятался, - приютила меня, уверив, что вы поехали, проводить своего друга до дома. Она сказала, что вы вот-вот приедете назад. И… мы тут немного поболтали, дожидаясь вас.
-Ах, вот что, …какая предусмотрительность, какая необычная сердечность со стороны одинокой и … как будто бы всегда трезвой женщины.
Лоренс уже поднялся на середину лестницы, но так и не дал понять женщине, следовать за ним или ей в визите отказано.
Тед делал это намеренно. Он отыгрывался на незнакомке за чрезмерную осторожность её родственницы. Хотя в принципе, был даже рад, что разговор всё-таки состоится. И даже как бы при свидетеле. Ведь Хадсон всегда может подтвердить – Саммер пришла к нему сама.
Но он медлил с приглашением, а женщина… не напрашивалась.
Глория стояла внизу, всё так же у приоткрытой двери Хадсон. И …молча поглядывала то на гордую спину высокого мужчины, о на его острый надменный профиль.
Лоренс дошел до своей двери и отчетливо услышал голос миссис Хадсон: «Милочка, значит, не судьба. Хотите, я провожу вас до дороги? У вас не должно быть проблем с такси. Они тут ездят часто».
«Ах ты, мерзкая добродетель! Ах ты бесплатное приложение к моему почтовому ящику!» - разозлился Лоренс и …захлопнул дверь. Он так и не пригласил женщину.
Глория, быстро проговорив: «Спасибо, - кинулась к лестнице. Дверь Тед уже закрыл, она постучала в неё. – Мистер Лоренс? Аллё, вы слышите меня? И всё же, может быть, мы обсудим с вами один вопрос. Думаю, это не сильно задержит время вашего сна Мистер Лоренс?»
Лоренс быстренько сделал осторожные шаги в глубь комнаты. Вообще-то он стоял рядом с дверью, когда за ней послышались шаги. Отбежав подальше, он, как можно глуше, будто недоволен, произнес: «Ну кто там ещё? …Миссис Хадсон, я же просил, поздней ночью меня не беспокоить!»
Глория, заметив, что дверь не заперта, толкнула её и …вошла. Лоренс едва успел скрыться в ванной комнате.
– Мистер Лоренс, это не миссис Хадсон, это снова я – Глория Саммер. Так можно же мне переговорить с вами по поводу моего брата? Вильяма Кросби? – Глория оглядывала чистую, даже как бы классически элегантную прихожую.
Тед припал спиной к двери. В голове промелькнуло: «Что?! Что такое? Поговорить со мной об этом воре? … А я думал, она …пришла лично деньги вернуть, ну или … просить, забрать их».
Лоренс решительно скинул с себя куртку, накинул на плечи банный халат. Подвязал его туго, чтоб не было видно, что он надел его прямо на костюм. И вышел.
Такой строгий хозяин положения и дома. – Что такое? Вы решили, что я буду обсуждать с вами проблемы ваших родственников? Какая наглость! Немедленно оставьте мой дом! Иначе я вызову полицию!
Женщина не испугалась грозности мужчины. Она прикрыла за своей спиной дверь, шагнула к Лоренсу. – Да, я понимаю, насколько моя просьба безумна. И… не ко времени.
-Да уж! Давайте, потом, в другой раз!
Женщина сделала ещё один шаг вперед. – Но время не терпит. Да, время, … потому я начну, мистер Лоренс, я начну… с благодарности. Её передал вам мой брат, мой кузен Вильям Кросби. Я написала ему в тюрьму, поделилась радостью, что мы с бабушкой, воспользовавшись сайтом, на котором, и он когда-то получил помощь, что и мы получили помощь. Да, серьезную помощь - необходимые для сбора лекарственных трав деньги. А Вилли, тут же позвонил из тюрьмы и попросил о встрече. Он предположил, он предположил, мистер Лоренс, что Гросбонус – этот тот же человек, что и Гросфатер, ну тот, что помог ему, помог ему выпутаться из карточного долга. Он просил меня выяснить это, и если это так, … он просил, передать вам спасибо. Он сказал: «За всё».
-Сказали и … идите. Прощайте! – Лоренс махнул на женщину рукой.
Глория опустила голову. – Но мой брат ещё мне кое-что сказал. Про тот сайт. И… про Гросфатера.
-Что там вам сказал ваш брат- кузен – мне плевать! Вы вообще понимаете, который сейчас час?! Вон из моего дома!
Он кричал, а Глория не переставала говорить. Она будто понимала, что тот, и, крича на неё, будет слушать её внимательно. – Этот Гросфатер решил ему помочь, он дал деньги на погашение большого долга казино, …а потом…
Лоренс раздраженно замахал руками. – Не имею к этому ни малейшего отношения! Вон! Вот из дома! …Что вообще за наглость! – Лоренс решительно направился к нахалке.
И… он уперся в её грудь. Женщина не сделала и полшага назад.
Схватить её Тед не решался, эта «бандитка» могла закричать, а после заявить, что он накинулся на неё с целью сексуального домогательства. И Тед грозно пыхтел и глядел в глаза женщины, сжимая кулаки. – Немедленно вон, иначе…я вытолкну вас отсюда сам! – Он закричал как можно громче, чтоб его могла услышать соседка.
Но вообще-то кричать в присутствие и из-за нахалки - ему было стыдно. Тед вполне б справился с нею и без «участия» старухи – свидетельницы скандала.
Но глаза, в которые гневно пыхтел Лоренс, светились синим. Но не тусклым огнем угасания, а ясным свечением цели. Женщина задрала голову и тоже глядела ему в глаза. – И всё же, мистер Лоренс, думаю, мне лучше закончить мой рассказ сейчас. Я прошу вас, не вызывайте полицию и не вмешивайте в это дело вашу пожилую соседку. …У меня бабушка есть, я знаю, как после таких сцен, пожилой человек чувствует себя. Это слишком волнительно для них. Для стариков. Потому, если можно, давайте, поговорим без крика. Я не пришла, чтоб причинить вам вред, я пришла, чтоб внести ясность в один вопрос: что за деньги и кто пересылает их на мой счет в банке? Я думаю, что это делаете вы.
- Что такое? О чем вы?! Я спрашиваю, по какому праву?!
-Не кричите!!! – Так же громко отпарировала женщина, и … у Лоренса нашлась причина и … мужество, схватить её за руки, резко развернуть от себя в сторону двери и …вытолкнуть. – Вас приютила миссис Хадсон, вот и идите к ней! Ещё раз повторяю, мне нет дела до ваших проблем и знакомств!
-Это правда! Вам нет дела! Но есть дело мне! – Лори упиралась всеми силами. - И раз вы не хотите обсудить вопрос с глазу на глаз, я прямо отсюда иду в полицию и делаю заявление о вашем домогательстве! – Всё это было выкрикнуто в сторону захлопнувшейся двери.
Лоренс округлил глаза и мгновенно распахнул дверь, которой и ударил Глорию. Та буквально отскочила назад и стояла теперь, отирая плечо рукой.
Лоренс больше не закричал, он зашипел на въедливую нахалку. – Что за идиотизм?! Что вы несёте?! … Кому тут нужно, домогаться вас?! Вон отсюда! Вон! – Лоренс крикнул в сторону. – Миссис Хадсон, немедленно освободите меня от вашей психопатки приятельницы!
На лестнице послышались шаги. Скоренько, весьма запыхаясь, миссис Хадсон оказалась рядом с Глорией. – Сэ…эр, …прошу вас, успокойтесь, – и к Глории, - милая девушка, идемте, я провожу вас. По-видимому, всё же не судьба именно сейчас выяснить что-то по поводу вашего кузена.
Лоренс, видя, что женщина ухватилась за поручень лестницы, и намерена сопротивляться дальше, быстро подскочил к ней и снова схватил её за руки.
И легко, так как был атлетически сильным человеком, он спустил брыкающуюся женщину с лестницы.
Но за это короткое время Глория успела выпалить многое из того, что она хотела сказать. – Вы! Именно вы вышли два года назад на сайт «Крик о помощи» под именем Гросфатера. Я выяснила это, хотя вы уже несколько раз меняли сетевое имя. До этого вы ещё были Гросбутер. Теперь вы Гросбонус. Но я знаю, мне мой брат сказал, вернее, он только предположил, но я выяснила, вы именно вы помогли нам с бабушкой купить дорогой сбор трав. А тогда, тогда вычислил вас мой брат - Вилли. Только ему не удалось с вами встретиться. А вот я…
Миссис Хадсон увещала соседа, как умела: «Вы же интеллигентный человек, мистер Лоренс, перед вами женщина, женщина, которая пришла, всего лишь, чтобы поблагодарить вас…».
-Мне не нужна ничья благодарность! И я понятия не имею, о чем говорит эта полоумная! Моя фамилия Лоренс! Лоренс! И никакая другая! И понятия не имею, кто такой Гросбух или кто там ещё?
-Да! Да! Именно Гросбух! Так звали человека, который помог некому Зиберману избавиться от шантажиста! Арнольд Зиберман, вы помните его, мистер Лоренс? Ведь под именем Гросбуха тоже были вы. Так мне вилли сказал: «И этот случай мог стать его творением». Это вы – тогда Гросбух - вы переслали на счет Зибермана две тысячи долларов. Он выплатил их мальчишке латинос, тот благополучно передал ему компрометирующие документы и скрылся с деньгами на одном из карибских островов. Шантажист отстал от несчастного человека. Но Зиберман жил в покое недолго, … а лишь до того времени, пока его не замучил некий кретин, некая сволочь, которая начала пихать сотни тысяч долларов на его счет, и, в конце концов, совратив несчастного человека с пути честного гражданина, убила его! Бедняга сглупил, вложил деньги в гиблое, как оказалось, дело – в лотерею и в пух проигрался. А тут раз! и налоговая полиция, по поводу его не ученных доходов. Человек попал в капкан, в ловушку для незрелых душ. Он покончил с собой. Вы знаете, уважаемый Гросбух – бонус-бутер-фатер, как несчастный еврей Зиберман покончил с собой? А так же, как и его отец, - миллионер – владелец сталелитейного завода в Германии перед войной – он сунул голову в петлю. А спрашивается, с какой стати, ведь это не он предал человечество! Вы, … Вы …помнили ли вы об этом, когда начали кидать свои сотни тысяч на счет моей бабушки?!
Тед вытолкнул женщину за двери дома.
Захлопнулась решетка, дверь прозрачная из пуленепробиваемого стекла и, наконец, «приличная дверь» - лицевая дверь дома Лоренса и Хадсон.
Почему именно в этом порядке? Да потому что оба они, и Лоренс, и разгоряченная Саммер оказались перед домом.
-Да замолчите же вы, наконец!!! Дура! Вы, … неразумное существо, …замолчите! – Шипел Лоренс и тряс женщину, крепко держа её за предплечья.
Чего он хотел от неё? Чтобы она замолчала. Это, разумеется. Но более того он желал, чтоб она исчезла из его жизни и даже не вот прямо сейчас, а ещё до этого вечера.
Тед бы много оторванных листов с цифрами приклеил назад в календарь, чтоб только этой свары … не было никогда!
Он смотрел в глаза женщины и лихорадочно подыскивал выход для себя. «А завтра к ним в дом придут люди Джона. …О, боже! …Боже, мой, что станет с моей репутацией, если всё это выплывет наружу! А она ведь запросто расскажет всё это. Эта – точно, …да.…Придушить её? Да, придушить и выкинуть после в океан. …Боже, что я несу?! Что … я несу!»
Лихорадочно – не то слово, в его голове, как в счетной машине перебирались тысячи решений одной и той же задачи. Ответ, правда, тоже был один: «Саммер должна замолчать!»
-Замолчите! Я готов дослушать ваш бред до конца. Уверен, он будет столь же нелеп, сколь изобилен вашими домыслами, я бы даже сказал, грязными инсинуациями, но! я готов, да, считайте, я убит вашей наглостью и готов вас выслушать. Но… - Тед посмотрел на дверь.
Он был уверен, открой он первую дверь, он тут же найдет за двумя ещё старуху, которой давно б пора быть им убитой из-за её любопытства.
-Ну да ладно! - Ответил он собственной мысли и, резко повернувшись к двери спиной, зашагал от дома проч. – Идёмте, до ближайшего ресторана – два квартала. На виду людей, я готов выслушать ваш бред. В случае чего, - Лоренс угловым зрением просек, женщина торопливо спешит за ним, и она весьма чем-то озабочена, слушая его внимательно. – В случае чего вас вытолкнут из ресторана вышибалы. – Он резко повернулся к женщине. Они даже столкнулись. – Я ещё раз повторяю, Саммер, и вас я не знаю, и тех, о ком вы тут так слезообильно вещали – тоже! Да! Да, я приходил к вашей бабушке, к дому её – так даже вернее. Я был там дважды. Вот только час назад мы поговорили с вашей родственницей и эта восьмидесятилетняя женщина, мне показалась более благоразумной, чем вы! …Чем вы - просто сумасшедшая какая-то!
Лоренс снова двинулся к машине. Та ещё не была им отправлена под крышу гаража. Звезды ещё отражали свой свет на её гладкой, отполированной крыше. – Мы обсудили с вашей родственницей вопрос о продаже дома. – Лоренс снова повернулся слишком резко. Саммер, по-видимому, не желая пропустить ни пол слова, шла за ним шаг в шаг. Они столкнулись.
О, как же хотелось Лоренсу оттолкнуть от себя эту наступающую ему на мозоль молодую гадину! Вот просто двинуть кулаком в её миленькое лицо и хлопнуть в ладоши, чтоб она испарилась из его жизни. Увы! Увы, и ух! Он не мог, не в силах был сделать того, о чем мечталось его кулакам. – Вы просто сумасшедшая! Вы… ненормальная! Несёте какие-то гадости. И кому, по чьему адресу,… я знать вас не знаю! Знать не знаю и теперь ни за какие чудеса не соглашусь, купить у вашей старухи её … (громко, уже просто не выдержав) гнилую хибару!!!
Саммер остолбенела. – Вы… хотели купить наш дом? Но зачем? – Вопросы были заданы тихим, примирительным тоном. – Зачем вам дом моей бабушки?
-А затем, что мне надоело жить, деля дом со старухой, которая, вредя безопасности своего соседа, открывает дверь, кому ни попадя!!!
Саммер посмотрела на крутую тачку Лоренса, оглянулась на двухэтажный добротный дом его, посмотрела вдоль дороги - на улицу – улицу Секвой, которая считалась одной из самых стильных в городе. Потом она подняла голову и посмотрела на мужчину, который, она не сомневалась, потому что верила своему брату, как никому другому, был виновен во многих разрушенных жизнях ни в чем не повинных людей. – Вы… никогда б не стали жить на нашей улице. Вы б просто не смогли там жить. Наши улицы … не для вас, Лоренс. Впрочем, не нужно никуда ехать. Вы уже убедили меня в том, что вы … не признаете себя виновным в том, что хотели …убить мою бабушку.
-Что?! Да вы… вы… Убирайтесь ко всем чертям, вы …
Лоренс уже имел один вариант выхода из ситуации. Но нужно было теперь вести тонкую политику, он желал развернуть синеглазую гражданку в сторону её дома. Он хотел войти в дом Лукреции Борджиа. Что-то подсказывало ему, что именно старуха поможет заткнуть резвость взбесившейся честности в этой длинноногой милашке с рыжими, чуть всклоченными волосами.
- А знаете что, я знаю, где мы продолжим наш разговор. Вы не верите мне, не верите, что я желаю купить дом вашей бабушки, ну так идемте, то есть… - он несколько задергался сам и принялся дергать за руку Глорию, - едем к вашему дому. Сейчас сама Лукреция Борджиа скажет вам, что и почему.
-Нечего вмешивать больную старуху в ваши грязные намерения, Лоренс! Вы и не собирались покупать дом моей бабушки. Тем более, не желали жить на нашей улице, … вместо этой. – Глория огляделась.
Да, какая-то опасность от Лоренса исходила. Она это чувствовала, но! Что Лоренс хотел гибели её бабушки – это пока лишь домысел. И Лори это понимала. Подтверждения её и брата догадкам не было. Вилли тоже только предполагал, когда рассказывал ей про Арнольда Зибермана. О Зибермане было написано в газетах. Но Вильям Кросби, знавший первого лично, знал кое-что ещё. Зиберман – человек, который пользовался услугами сайта «Крик о помощи». Как-то при встрече он сказал Кросби: «Я - ещё один человечишка, попавшийся на крючок халявной подачки. Какие мы всё-таки глупцы! Я даже не обвиняю этого Гросбуха, возможно, он действительно порядочный человек и к следующим поступлениям на мой счет – он не имеет никакого отношения. Но… кто-то же имел. Кто-то же доводит жертву до жертвы? Этим человеком вполне может быть и тот, кто закинул крючок первым». И Вильям Кросби – человек, уже тоже попавшийся в паутину Гросфатера, и уже тоже спустивший деньги, поступившие на его счет, прикусил язык и … опустил крылья. После, когда он уже был за решеткой, он скажет при Глории: «Возможно, и Зиберман стал жертвой этого Гросфатера. …Лоренса».
Глория решила «достать» доказательства. Из любопытства, не из мести – нет! Ей руководило лишь любопытство, основой которого была мимолетная фраза её братца Вильяма. Но вот так получилось, что она подставила под угрозу свою бабушку, у которой могут отнять единственно, что осталось – жизнь, а… братец всё ещё в тюрьме, тому быть за решеткой ещё шесть месяцев. Тюрьма - не санаторий, там и день - пытка, а тут полгода. «Не зная, кто тебя туда впихнул, трудно искать того, кто б тебя оттуда вытянул. … И всё же, чьё желание повеселиться от чужого горя довело этого Зибермана до петли? Я не полез, я попал сюда…» - Сильно задумывалась Лори над мимолетно кинутыми словами кузена.
Её бабушке действительно нужен был сбор из трав. Тот можно было купить на рынке, но… пока Лукреция придерживала деньги, а пальцы её продолжали болеть, превращаясь в шишкастые крючки. Глория вышла на сайт «Крик о помощи». И надо же! некий Грос,…, кто возможно и сломал жизнь её кузена, отозвался на объявление. У Глории тут же возникли некие ассоциации, а не желает ли этот подонок порезвиться, доведя до смерти испуганную внезапным богатством старушку?
И вот, этот «подонок» ускользает из её рук, как угорь. Лори не верит Лоренсу. Тот зачем-то заманивает её в дом Лукреции «Зачем? Ладно, можно и проехаться. Только в дом я его всё равно не впущу. Лук поговорит с ним по переговорнику. И выведет его на чистую воду. ...И вовсе он не из-за дома приезжал туда». - Едем!
Она слышала, что от электронного ключа замки дверец машины щелкнули, открылись. Она первой села в машину. За спиной водителя села. «Если не туда поедет, я ему пилочкой для ногтей – в шею!»
Лоренс чуть повернулся к своей пассажирке. – Без глупостей. Я сейчас сообщу миссис Хадсон, куда еду.
Лоренс действительно позвонил своей соседке по телефону.
Глория обозвала его трусом, но пока только про себя.
Миссис Хадсон резво отозвалась, по-видимому, ожидая от него чего-то подобного. – Да, да, …разумеется, …то есть, прекрасно, что вы позвонили. Э…счастливого пути, я… поняла, вы едите проводить миссис Саммер до её дома.
-Да! …Именно, чтобы препроводить лично. Только за тем! - Лоренс зло сверкнул глазами, посмотрев в зеркальце над лобовым стеклом.
***
И вот она - улица Песочная. Шпана так и шастает по ней. Тут, правда, замерла, уставясь на крутую тачку, остановившуюся у дома старухи «француженки».
Почему-то Лукрецию считали француженкой. Нет, все прекрасно знали, что она американка, что все свои года она жила именно здесь, на улице Песочной. Но! Старушка подозрительно грассировала и! превосходно говорила по-французски. Лукреция много рассказывала о своих европейских пра-предках из Италии, но со дня, когда она, вежливо общаясь, «выпроводила» с улицы заблудившегося лионца, все звали Борджиа именно «француженкой».
-Э, пацаны, а чья это тачка?
-Кто-то с внучкой француженки прикатил.
-Ничего кроватка для траханья, а?
-Давай, посмотрим, что за чувак.
«Чувак» был в столь сильном нервном напряге, что даже не обратил внимания на притихшую позади его машины шпану.
Но машина была «серьезной». По вечерам Тед пользовался бронированным мерседесом. Свистнув, замки были заблокированы. – Вперед! Идите вперед, Саммер! Я докажу вам, что вы сумасшедшая, …что вы свихнувшаяся дура!
-Ого! - Шпана засвистела. – Эй ты, козел? А ну, вежливее с нашими девушками.
Лоренс оглянулся и резко, будто это была истина – пуля, произнес: «К машине не подходить. Взорвется!»
Шпана тут же и окружила машину. – Чего? Кого он тут дурит, этот козел?
Лоренс, будто ему и дела нет, повернулся к дорогостоящей машине спиной, и пошел к калитке.
Глория заметила, Лоренс повернулся к камере лицом и сказал в щель, в которой был микрофон переговорника. «Так он всё-таки был здесь. … Странно». Она закричала в переговорник, перебив Лоренса: «Бабушка, это я, но ты не открывай, ладно. Только ответь. Это я – Лори».
Послышался приятный женский голос. – Да, дорогая. Я вижу, ты не одна.
-Не одна, бабушка, потому ты не открывай.
Позади парочки послышалось страшное шипение. Даже крики, топот убегающих ног.
Это шпана отскакивала от машины. Та, когда её попытались толкнуть несколько пар рук, загазила слезоточивым газом так, так шумно засигналила, что испугались не только хулиганы, но и завсегдатаи местного бара, сначала выскочившие, полюбоваться на свару, а после выхода газа, мигом вернувшиеся к барной стойке.
Лоренс и ухом не повел. Даже тогда, когда в «вонючку» полетели камни.
Тед спешил расставить точки над «i». – Мадам, э…мадемуазель Борджиа? Послушайте, вы только послушайте, как ваши соседи бьют мою машину. …Ваши знакомые, с вашей улицы. А ведь мы собрались тут обсудить весьма … серьезный вопрос. Тут ваша внучка, некая Саммер, не верит, что мы с вами несколько знакомы. Ведь так? Я приезжал к вам вчера по поводу покупки вашего дома. И… сегодня. Ведь вы не забыли про это, миссис, …ответьте же. Так вы продаете мне ваш дом?
В машину Лоренса начали кидать пустыми пивными банками. – Э, пацаны, этот хрен желает стать нам соседом.
-Да ну?
-Э, потише, ну-ка, послушаем. Что, наша старуха станет скоро богатенькой?
-…Я приезжал, сегодня, вот с час назад, чтоб уточнить по поводу цены. Вы, правда, мне её так и не назвали, но я готов услышать её даже при столь необычных обстоятельствах.
-Вы непременно желаете купить этот дом?
Саммер внимательно слушала диалог бабушки с подозрительным и даже как бы мерзким типом.
-Да, миссис Борджиа, мне, … мне нравится это место. – Лоренс быстро огляделся, но, заприметив шпану, тут же снова припал ртом к щели в двери. – Мадам, послушайте вы, …сколько бы вы хотели за ваш дом?
-А сколько стоят дома вообще? Где-то ж мне нужно будет жить, если я дам своё согласие. Второго дома у меня нет. А у вас? У вас есть дом?
И вот тут Глории пришла одна веселая мысль.
Да именно про дюплекс она подумала. И, чуть отстранив Лоренса, повела разговор сама. – Бабушка, а ты соглашайся на большее. Мистер Лоренс сказал, что ему до чертиков надоело жить на улице Секвой в доме миссис Хадсон. Эта женщина чуть моложе тебя, но, уверена, у вас бы нашлось много общего. Давай, соглашайся, бабуль, соглашайся на обмен. Ага! С доплатой. Разумеется, с доплатой. Мы ж понимаем, что наш с тобой дом – не чета тому – на Секвой. Мы господину Лоренсу дадим с тобой …шестьсот сорок девять тысяч пятьсот долларов. Согласна, бабуля? Соглашайся, сделка верная. Я лично прослежу за её исполнением.
-Но где мы возьмем такие деньги, деточка?
-А… найдем, найдем, бабуль, ты не волнуйся, главное.
Шпана присвистнула. – Возьми меня с собой, Лори, когда такие бабки искать пойдешь. Может, и я найду… сотенку- другую. Мне б пригодилось.
-Кто там ещё с тобой? Кроме этого, … мистера Крафта?
Саммер резко оглянулась и фыркнула в глаза Лоренса. – Ах, вы ещё и мистер Крафт?! …Да, бабушка, ты главное не волнуйся, - Лори снова заговорила в переговорник. – Тут Тим Тайлер, Арни Куини - свои всё ребята. Наши, с улицы. Не бойся, если что, тут есть кому дать ему в нос.
- Что там такое? …Я всё-таки открою двери, деточка.
-Нет! – Лори так резко вскрикнула, что в душах парней, стоявших за спиной, тоже завертелась подозрительность по поводу сопровождавшего её человека. – Э, Глория, что это за тип с тобой? Что ему нужно?
Глория обернулась и объявила, будто на концерте: «Господа! Знакомьтесь, этот джентльмен, его фамилия Лоренс. Он, он просто всей душой хотел бы стать вашим соседом. Да! И … если сделка состоится, так и будет!» - И в щелку. - Бабуль, ты только двери не открывай, а то он вбежит, ага! – И снова Глория посмотрела на уличных бездельников. – Вы тоже, парни, пока не отходите. Но и мешайте, вдруг он сдрейфит, убежит и сделка не состоится.
И парни, поворчав, пообещав, что «будут здесь, недалеко», отошли. Не то чтоб им сильно хотелось, чтоб такой франт жил с ними соседом, просто не верилось им в затею Глории. Чтобы кто-то из богатеньких переселился с Секвой на Песочную – такого по доброй воле ещё не бывало.
-Итак, мистер Лоренс, ваше последнее слово.
-Что? Какое слово?
-Последнее!
Лоренс сглотнул холодную слюну. Однако, как будто и ему хитрая мысль Глории на счет возврата ему его денег нравилась. Получалось, женщина готова на сделку. Тед был уверен, вернуть свой дюплекс он сможет всегда.
Он посмотрел на Глорию…иным взглядом. То есть, он даже заметил, что перед ним женщина. Молодая, привлекательная особа.
Она, заговорив о сделке, будто стала … нормальным человеком. Да, у неё будто уши - антенны отвалились с головы. И форма тела стала вполне человеческой, даже очень …женственной. Тед даже смутился, «снял» взгляд с узкой щели между взволнованными грудями женщины, видными в щель кофты. - Послушайте, Саммер, …мы бы могли зайти куда-нибудь, поговорить, …как люди. Неудобно же. Никогда не вел переговоров, разговаривая в щель покосившихся дверей.
-Какие ваши годы. – Съязвила Глория, но, заметив оценивающий взгляд Лоренса, быстрыми движениями оправила на себе кофточку, застегнула парочку расстегнувшихся пуговиц и пригладила растрепавшиеся волосы.
Но в принципе она была согласна на сделку. Тед это понял. «Она будет молчать, если эта идиотская сделка состоится. …Ладно! Правда, мне придется навестить Джона до его поездки к себе в офис». - О, кей!
-Что «о, кей», мистер Лоренс? - Глория чуть наклонив голову, оглядывала Лоренса с ног до головы.
Ей он теперь казался ещё более мерзким, чем тогда, когда она выплевывала на него свои подозрения. «Торгаш! Мерзкий торгаш! И на кого посмел кидаться? На женщин! На беззащитную старушку! Сволочь!»
Вот теперь, ей уже не требовались доказательства подлости Лоренса. Она видела перед собой мразь. И она желала утереть ему нос его деньгами. «Да, сделка – это было б не плохо. И дом приберем хороший, и этот… подавится своими деньгами. И пусть только попробует снова высунуться на сайт! Вильям скоро приедет домой. Первое время он будет охранять бабушку. И мне будет спокойнее, не нужно лететь сюда из соседнего города, чтоб увидеться и узнать о здоровье бабули поточнее. Эта – миссис Хадсон, она присмотрит за ней». – Что о-кей, Лоренс? Так вы согласны?
Она намеренно протянула руку Лоренсу.
Тот посмотрел на руку, на худенькую женщину… и пожал руку. Теперь он считал Глорию Саммер вполне разумной женщиной. Даже «умницей», умеющей определить, где «пожирнее кусок». - Да! считайте, миссис Саммер, наша сделка состоялась, но,… а как же ваша бабушка, она согласна?
Старушка, слыша разговор, возьми да и открой двери дома.
Лоренс в них тут же и влетел: «А мы сейчас у неё самой спросим!»
-Бабушка!!!
Но кричать было поздно, Тед был уже в доме.
***
-Ну вот, вот мы и встретились с вами, миссис Борджиа. – Тед протянул руку старушке, которая сидела у окна, на коленях её был шерстяной клубок и вязанье.
Борджиа протянула ему руку, но так, чтоб Лоренс понял, что её нужно не пожимать, а … целовать.
Лоренсу главное, чтоб сделка не сорвалась. Он эту перхоть даже б в туалет лично сопроводил бы, пожелай она того. Он поцеловал дряхлую сухую ручонку с пальцами, скрюченными артритом. – О, как я рад, миссис Борджиа. – Он тут же огляделся и … принялся гулять по комнатам одноэтажного домишки. – Какой дом, … какая великолепная аура. О, боже, а как тут дышится! Как тут чудесно дышится…
-Да, тут очень хорошо дышится, мистер…э… Лоренс?
Лукреция поднялась с кресла. Она пустилась в след за Лоренсом, не спеша, оглядывая того пристально, будто узнавая в нем кого-то.
-Да, Лоренс. А что? …Простите, миссис Борджиа…
- Бабушка Лук.
-Что?
-Ты можешь звать меня так, Тед… Лоренс. …Так вот какая у тебя теперь фамилия?
Лоренс резко остановился посреди небольшой по размерам кухни. – Хорошо, бабуля, а… прости, разве мы… знакомы?
-Ты мой внук. Да, ты сын моей племянницы – Арнелы Пазини. Я знала твою мать, ту, которую твой отец представил тебе, как твою мать – Элизу МакДик. Тебе никогда не приходило в голову, откуда у тебя такой дивный цвет глаз? У Вильяма тоже глаза небесно- серые. Это красиво. У Элизы были глаза змеи. Зеленые. Я помню её. Она купила ребенка у Арнелы прямо в родильной палате. Твоей матери было б трудно поднять двоих. Да она и умерла рано. Так что, радуйся, попал в широкие руки к богачам.
Тед моргал глазами. – Вы… сумасшедшая старуха…
Борджиа приблизилась, поднялась на цыпочки и заглянула ему в глаза. – Арнела! Её глаза!
Тед в испуге отшатнулся. Машинально он повернулся к зеркальной дверце буфета. – Глаза? …- Он пожал плечами. – Они серые и что? Что такое? Что за чушь я опять слышу? Что за бредни? …- Он взмахнул руками, будто хотел отшвырнуть от себя, испугавшую его старуху, но не задел, мигом, пулей выбежал из кухни. – Нет уж, увольте! Слушать новый бред – это выше моих сил! …Да и ночь коротка.
Глория загородила собой дверь. Она раскинула руки в стороны и была настроена на агрессию. – Вернись! Вернись немедленно! И извинись!
Тед огляделся, бежать некуда. Драться с дурой, уставившейся на него огромными синими глазами – был бы перебор в карьере негодяя.
Лоренс кивнул. – Хорошо. За «сумасшедшую старуху» – извинюсь.
Он подошел к Борджиа. - Простите, мадам, - Лоренс оглянулся, чтоб попрощаться с сумасшедшим домом, затем снова поглядел на Борджиа. Её умиленный взгляд искренне возмутил его. Она будто любовалась им, как любуются человеком, которого знали ещё ребенком. И тот вот …вырос. Превратился в мужчину.
Тед затих, часто моргая.
Зато закричала за его спиной Глория: «Как ты допустил, чтоб упрятали в тюрьму твоего брата?! Твоего родного брата! Как прекрасно, что ты не носишь наших фамилий, подлец!»
Лоренс взвизгнул, как обоженный: «Оставьте меня с вашей паранойей! Что придумали, индийскую комедию разыграть: «твоя брат - мой сестра»! Прочь! Прочь от меня!!!»
Грубо оттолкнув Глорию, Тед отскочил сначала назад в гостиную, затем в прихожую и – в дверь! – Что за сумасшедший дом…
А за дверью шпана.
– Что? Сделка не состоялась? …Э, козёл, те что, шестьсот тысяч мало показалось? А-ну, парни, добавим, чтоб не шаталось дерьмо по нашей улице. - И как все накинулись, поразмяться на Лоренсе. Как давай его швырять от кулака к кулаку.
Тед отбивался, как лев, но в конце, концов, его повалили на тротуар и давай пинать во все бока.
Если б не выскочившие из дома женщины – Лукреция да Глория, Лоренс, пожалуй, так бы и остался лежать трупом у дверей старого домишки в пыльном мусоре улицы Песочной.
Просто автоматически, да, как существо, спасающее свою шкуру, он кинулся в открывшуюся дверь, пробежал мимо женщин и, споткнувшись, о край ковра, упал по среди малюсенькой гостиной. – Меняемся. Я согласен!
***
Прошло полгода. То есть, теперь даже юридически Лоренсу нельзя было сделать откат от сделки. Половина его дома на Секвой пошла взамен за дом на Песочной. Плюс, в присутствие, разумеется, адвоката, Лоренсу была выплачена некоторая сумма. Да, ровно столько, сколько шло сверху его добровольного «подарка» старушке - Арахисовому Маслу.
Вернувшийся чуть позднее Вильям Кросби – да, по сверенному Лоренсом ДНК - ближайшая ему родня, с радостью узнал о сделке. Он был восхищен «благородством человека по фамилии Лоренс», он даже выразил в слух сожаление, что «когда-то подозревал его в гнусном поступке». А Глория и Лукреция не стали глубоко вводить его в суть дела. О том, что «гнусное дело» всё-таки имело место, а кто его вершил – тот чистой воды – их родной братец – этого до Кросби не донесли. Это стало тайной двух женщин. Те сказали только, что хозяин дома на Секвой оказался человеком, «ошибающимся, чуточку больше, чем все люди».
Внуки, которых Лукреция Борджиа приняла на свой бюджет ещё детьми после смерти своих близких - сестры и кузины, и она сама решили, что нужно дать Лоренсу шанс «стань нормальным человеком». То есть, из них никто не двинулся в сторону суда, чтоб отобрать не положенное Лоренсу многомиллионное наследство. «Раз он заглянул на сайт «Крик о помощи», значит, не совсем мертва его совесть. А травить души людей – теперь он будет опасаться».
Лоренс трудился неустанно. У него вышла новая игра «Крик: чей я?», он переворошил все метрики и церковные книги. Да, получалось так, что он – тоже не родной сын Артура и Элизы Лоренс. Что он, как немцы, малайцы, китайцы, шведы, и русский Рома - в семье Лоренсов… пришлый. В благородной семье богатого промышленника, некогда сильно нагретого родным братцем, не было «своих собственных» детей. «А я?..» - Лоренс сильно переживал новость. Он страдал. Не тщеславие мучило его, страх потерять миллионы, коих было ещё очень-очень даже много.
Его интересовал секрет: отчего же Элиза и Арчи Лоренс публично объявляли о том, что «Тедди – их собственный сын»? Порывшись в газетах и журналах тех лет, когда он был ещё пухленьким белокурым мальчиком, Тед понял: «А всё только для публичного мнения. Кому же хочется при таком достатке и обилии, признаваться в элементарном пустячке, который доступен даже обезьянам – рожать последышей».
Серьезно Тед задумался и о завещании дядюшки. По всему получалось, Тед Лоренс на него прав не имеет. Это так сильно испугало Лоренса, что тот готов был нанять киллера для отстрела … «внезапной родни».
Роберт Лоренс, лишь косвенно подозревавший, что и Тед – так же не ребенок Лоренсов (слишком уж мальчик походил на Артура Лоренса, но ни каплей - на свою «мамашу», и ни черточки в нём - от «остальной родни!») всё-таки оставил его при себе. «За что же такая милость, в сравнении с тем, что испытали раскиданные им по странам остальные дети Арчи Лоренса?» - Думал Тед, и снова углублялся в изучение материалов, касающихся его «семьи». И понял: «Исключительно из-за «достоинств» мальчика. Я был белым, здоровым ребенком, американцем, не лишенным чувствительности в юности, и трезвого расчета - ко дню его кончины».
«Я не ошибся в тебе, малыш», - вот последние слова человека, на глазах которого Тед разорвал и сжег в камине последнее – не угодное ему завещание, в котором астматик Роберт Лоренс делил наворованные им миллионы между всеми «крошками» - его племянниками и племянницами.
Однако, что судить о днях минувших в биографии заблудившегося в страстях Теда Лоренса, можно войти в его ветхий домишко, и там…
***
Прошло ещё некоторое время. Старушки на Секвой успели «спеться» так, что столовались одна у другой, входили друг к другу, хоть среди праздника, хоть среди ночи. Вильям стал им «нашим» мужчиной, то есть через пять месяцев скитаний по бирже труда, он таки нашел «свою, то есть, мужскую» работу. Завербовавшись такелажником на нефтяную платформу в океане, он появлялся среди своих дам не часто, раз - два в месяц. Зато теперь он вполне мог обеспечить себя и родных всем необходимым; мог положить денег на свой счет – на будущее и, наконец, задуматься о собственной семье. О собственном доме.
Так что Глории – третьекурснице колледжа, развивающего в своих студентах привязанность к естественным наукам, снова пришлось, гоняя машину из пригорода чуть ли не через день, заглядывать к «бабулям», развлекать их новостями, игрой в бридж (наконец на троих!) и угощать скромными вкусностями из «приличной булочной».
И вдруг однажды, приехав навестить Лукрецию, Лори узнает, что … «бедный Лоренс снова заболел». – Он взялся за свою игру.
-Что-о? Ну-ка, покажите.
Две старушенции прикрыли собой экран старенького компьютера. – Ло, а может, мы ошибаемся? А может, всё не так просто?
-Вот я сейчас и разберусь! – Глория решительно раздвинула старух и села за комп.
Да, Лоренс снова был на «Божественном». То есть, на сайте «Крик о помощи».
Теперь он скрывался под весьма нескромным именем – Гроспенис.
И что же он желал на этот раз? Какова была его теперешняя игра?
Он сам вывесил объявление во вкладке «Крик… с предложением».
Тед долго сочинял эту писульку, ещё дольше раздумывал, а нужно ли? И вот она появилась. «Господа и дамы в возрасте от двадцати пяти до тридцати лет! Объявляется конкурс, победитель которого поедет вдвоем со мной - с состоятельным молодым мужчиной на Средиземное море, отдохнуть на яхте близ Монако. Двух недельный круиз с максимумом удовольствий (казино, бары, театры, отдых на побережье частных пляжей – всё за счет подателя этого объявления) – только для того, кто победит в конкурсе. Ни каких фото! Требование одно: вы должны описать самое отвратительное событие из своей личной (ОБЯЗАТЕЛЬНО!) жизни. Событие, гадкой причиной которого были вы сами и о котором бы вы хотели забыть, но пока не в силах. Я уверен, вернувшись со мной из круиза, вы забудете о нём, как о прахе, который стряхнет с ваших ног моя любовь и моя забота о вас. С нетерпением жду. Ваш Гроспенис».
Глория была в недоумении. – Он поменял тактику.
Лукреция и Эвелина вторили ей: «Да! Он поменял имя! … Ты заметила, милая? Его новое сетевое имя несколько обнажило его одиночество».
-Ай, бросьте вы! Лучше погрейте сдобу в печке, которую я вам привезла. Да не пересушите, это ж французские булочки. Настоящие!
Старушки кинулись в кухню, посмотреть, что там такого «настоящего французского» в тех булках? А Глория, тем временем, отписала записочку … гросс нахалу и гросс прохвосту - в одном лице.
Но сначала она снова перечитала послание Лоренса. А что это он – и она – Лори поняла сразу. Потом она обдумала свой ответ, и… вот каким он получился: «Не подхожу под ваше возрастное требование, наихитрейший Гроспенис, однако, уверена, отклонение в сторону уменьшения – вас сильно не возмутит. А вот то, о чем просите вы, вынуждая порядочных людей вывернуться перед вашей подлостью наизнанку, я готовая поделиться этим дерьмом. Да! Есть в моей недолгой жизни один отвратительный момент, который мне бы не хотелось вспоминать даже под расстрелом. Это день встречи с одним негодяем, его омерзительнейшая игра в бесчеловечность могла и доводила некоторых людей до смерти». - И Глория, не называя имен и фамилий, рассказала о дне и причине встречи с Лоренсом. Закончила она свою записочку так: «С тем, не прощаюсь, никак не ваша, но готовая обсудить условие совместного круиза, Женщина, Которой Вы Подавились».
Ответ Лори получила мгновенно, будто человек завис в Сети и жил в ней, и питался ею, не отходя даже до унитаза.
Ответ: Это для тебя я написал это дикое объявление, Лори. Яхта, которую построили по моему заказу, и которая будет носить твоё имя, ждет нас у пирса в Монако. Просьба, можно, мне передать тебе билет на самолет заранее. Хочу, чтоб ты ещё раз всё взвесила, прежде чем отправиться со мной в дальнюю дорогу. Я знаю, где тебя найти. Тед».
Отзыв: И я пока не забыла тот дом, где теперь обитаешь ты. Не хочу, чтоб твои ноги топтали порог дома двух порядочных женщин. Я сама заеду за билетом. Та Самая.
Ответ: Жду.
Она не приехала ни в этот день, ни через неделю, а… тогда, когда решилась. А ещё она ждала братца Вилли, тот и отвез её на улицу Песочную.
С Тедом они договорились встретиться в девять вечера.
И вот машина стоит у бордюра бывшего дома Борджиа.
- Сестренка, а может, к черту его? Вон, ты вся дорожишь.
Вильям, чуть хмурясь, следил за Лори, притихшую рядом с ним на сиденье машины. – Ну что молчишь, едем назад?
Лори решительно развернулась к дверце.
Кросби сначала смотрел ей в след, вздыхал, потом огляделся вообще.
Одноэтажный дом, мимо которого он чуть было не проехал, даже его – мало замечающего чистоту и уют мужчину удивил. И весьма.
Разумеется, в его восстановление были вложены немалые деньги, но дело явно было в другом. Человек, живший в нём, не жил, лишь оглядываясь. То есть, умирая. От дома перестало нести убогостью и унынием. От дома, почти восемьдесят лет назад принадлежавшего французскому эмигранту и его вертлявой, синеглазой американской жёнушке, от дома, в котором старела одна из оставшихся в живых их дочь, веяло аурой светлой. Аурой цвета жизни.
Лоренс «выселил», купив дом у обоих соседей Борджиа, расширил, превратив широкую площадь вокруг дома в милое, пока ещё молодое поместье. Его украсили молодые деревца, цветущие кусты и цветы. Пока у Теда не было даже малюсенького бассейна (зато тот был у Борджиа и Хадсон).
Зато цветы и деревья были посажены самим Лоренсом. Вот только теперь он понял, какое это чудесное занятие – ковыряться в собственной земле под солнышком ли, при дождике ли. Здесь Тед чаще бывал на солнце, гулял по поместью … в трусах, не боясь, что за ним приглядывают «старушки». Тед загорел, отпустил «бороду» - легкий симпатичный пушок вокруг слишком выпячивающегося подбородка. Теперь не он куда-то, к нему приезжали на устроенный самим боссом пикничок его коллеги из офиса, приезжали его приятели, наконец, успокоенные «наличием рассеянности в его жизни» (Крафт, например, ещё более стал подозревать в Теде влюбленность).
И вообще, дом ожил, потому что «оживился» его хозяин.
И ещё, разглядывая округу, Вильям заметил, что исчезло из вида грязноватенькое кафе «Приют дурака», а на его месте, в трех домах от того, где жил Лоренс, разместилось кафе «Уют для тебя», разумеется, с уже другим хозяином.
Вилли не понимал, лучше от того стало жителям улицы Песочной или хуже, но что она поменялась, будто вывернувшись на лицевую сторону – это было фактом.
Глория вышла из дома решительным шагом. В руке её была свернутая в рулон бумажка.
Но, сев в салон, кивнув Вилли: «Едем!», - Лори будто сдулась. Спина её стала округлой, в глазах - какой-то не то испуг, не то сильное сомнение. Бледное лицо её лоснилось, рыжая челка прилипла к высокому лбу, а губы, те были покусаны.
Вильям, на всякий случай, остановился к кафе «Уют для тебя».
Заказав воды и парочку сигарет (в этом кофе ещё разрешалось курить), Лори и Вилли сидели и … молча курили. Потом, запив сигарету водой, двинулись назад, к машине. Молча.
Только та не тронулась. Вильям не хотел далеко уезжать от дома, в котором так сильно … толи напугали его сестрёнку, толи смутили. - Что за бумажку ты крутишь? Ну-ка, дай.
Лори протянула помятый, чуть влажный от её ладони лист.
Это был юридический документ, подписанный рукой знакомого и Кросби адвоката Фридмана. Бумага указывала, что «…Глория Саммер… является владелицей …яхты «Лори». …Габариты яхты такие-то, технические параметры яхты – такие-то и … подпись дарителя яхты … Тед Лоренс».
Вилли нахмурился и посмотрел на сестру. – И что? Что ты решила? Ты едешь?
Лори кивнула. – Да. – Она облизала губы. Но тут же уцепилась зубами за уголок и … прикусила губу, будто испугалась своих слов.
-И что, Лори? Что это значит? Эта дарственная… за что она? Чего он потребовал?
Лори молча попросила, чтоб её увезли из этих мест.
Вильям, вздохнув, направил машину к их дому.
Только они вошли в тройные двери дома на Секвой, как Глория разревелась. Всхлипывая и пузыря соплями, она что-то принялась бормотать, но из-за сильного нервного возбуждения, ничего никому не было понятно.
Старушки кричали на Вилли: «Где ты был, когда он так обижал нашу милую Лори?!» - А Кросби махнул на бабуль рукой, поднялся этажом выше (в бывшую спальню Лоренса) и устроился там, на диванчике отдохнуть. – Разбирайтесь сами!
Напоив Глорию валерианой, старушки устроились возле её кресла. – Ты в порядке, милая?
-Да.
- Тогда может, скажешь, … за каким чертом ты туда ездила?!
-Скажу. – Лори произнесла это, будто из неё вышел последний воздух.
Старушки переглянулись. Одна подскочила – побежала за стаканом воды для Лори; другая, споткнувшись о свою любимицу кошку, – приготовить настой валерианы для себя.
Оставшись одна, Лори всхлипнула и … посмотрела на листок, совершенно уже замусоленный с вида. «Зачем? Что за расчет? Хочет расквитаться со мной посреди океанского залива?»
Получив бумажку из рук адвоката, некогда защищавшего интересы казино от неплательщика Вильяма Кросби (потому и Глории знакомого), Саммер тут же объявила Лоренсу: «И не забудьте взять с собой пару литров ацетоновой краски. В случае если мне не понравится, как вы написали название на моей яхте (Лоренс сказал, что летал к яхте, и сам лично написал название) я исправлю имя на Гроссволочь, и подожгу её. …Прошу вас, господин адвокат, сделайте приписку - напоминание для господина Лоренса об ацетонной краске. Да, прямо здесь».
Фридман, обученный приятелем: «Мы сделаем всё, чтоб она согласилась лететь со мной, Макс. Даже если она потребует сжечь эту яхту вместе со мной», - спокойно открыл свой «паркер» и ...сделал самую глупейшую в своей практике приписку на серьезном юридическом документе, цена которому свыше двух миллионов долларов. «Дарителю яхты необходимо дополнить свой подарок парой литров ацетоновой краски». – Так вас устроит, миссис Саммер?
Лори взяла бумажку в руки и … так её больше и не выпускала из них.
«Что он замысли? Что?» - Ей вспомнилось: садик с цветущими молодыми кустарниками вокруг свежеотштукатуренного, окрашенного в благородный серый цвет дома её бабушки. Его заметно посветлевшие, значительно расширенные современно обставленные комнаты. А ещё… масса рисунков по стенам гостиной. В каждом из них была она. Сначала она даже не узнала себя на них, но, приглядевшись сначала к одному, нашла знакомую черту, на втором рисунке их уже было две – три. И она, разумеется, осторожно, стала присматриваться к рисункам. Их рисовал любитель. И скорее по памяти. То есть, не срисовывая с фото или с модели. Лори сосчитала, рисунков в гостиной было тринадцать. «Что он задумал? Хочет сотворить магический костер и сжечь лицо, напоминающее ему меня?»
(Всё было гораздо сложнее. Только глубокая психология могла объяснить, зачем Лоренс захламил красивую, уютную гостиную этими серыми картонками, на которых белым мелком были изображены потуги художника, спокойно дремавшего в нём доселе. Макс Фридман – человек никогда не позволяющий себе опуститься до иронии, войдя в гостиную, замер у парочки портретов. Затем оглядел всю гостиную. Сев в кресло, чуть хмурясь, он посмотрел на Лоренса с явной заботой во взгляде. Как на заболевшего посмотрел. – Тед, мне показалось, что лицо твоей натурщицы несколько ассиметрично. Или это некий замысел?
- Замысел. Только это не «ассиметрия. Это - попытка скривить то, что никак не желает стать кривым.)
Лоренс не часто смотрел в сторону гостьи прямо. Всё как-то украдкой. Передавая ей ручку для подписи документа, он, возможно, намеренно, коснулся её руки. Извинился, скороговоркой произнеся явную глупость: «Честное слово, я не хотел».
Испугавшись собственных фантазий, присутствия известного адвоката, уже как-то засадившего близкого ей человека в тюрьму, Лори сильно струсила. И от страха затребовала, казалось бы, совершенно не выполнимого: «Только я не хочу, чтоб круиз проходил вдоль берега Средиземного моря. Я считаю, наше, калифорнийское побережье более красивым. И если уж обкатывать яхту – то здесь! …Ну что?»
Фридман несколько встревожено взглянул на Лоренса, затем, совершенно будто его молчаливым ответом успокоенный, произнес, глядя на свою клиентку (именно! Тед пригласил его, как адвоката Глории Саммер): «Как пожелаете, миссис Саммер».
Вот тут Лоренс прямо посмотрел на Глорию и сказал, ничуть не лебезя: «Я перегоню вашу яхту сюда, к нашему побережью. Так вы согласны? Вы едите со мной кататься?»
Сказав: «Если бы не хотела, не ответила б на ваше полу похабное объявление на сайте «Крик о помощи».
Выходя из гостиной, Лори слышала, как адвокат поинтересовался: «А это что такое? Что за крик?», и Лоренс ответил: « Это игра такая: один тонет, двое – топят».
Лори очень, очень бы хотела замереть где-нибудь за знакомой и ей дверью (а вернее, у места для двери, так как в доме её бабушки комнаты не разделялись дверями из золотистого ясеня), да замереть, подслушав, о чем будут говорить старые приятели, хорошо «спевшиеся», по мнению Лори.
Но она ушла, разумеется, она покинула дом, и Лоренс, глядя на неё из окна, на поджидавшую её частную машину, мог только подозревать, насколько она была встревожена его странным предложением, прогуляться среди морских волн на новой, ещё не обкатанной яхте.
Глядя на гордость в походке уходящей от него женщины, Лоренс тихо произнес: «Макс, спасибо. Всё прошло, как нельзя лучше».
-Тед, ты уверен, что поступаешь как нужно? На мой взгляд, нужно было настаивать на первом варианте твоей затеи, на прогулке прямо там, у берегов Монако.
-Да, другая женщина, …не эта, потянулась бы именно туда. А эта.… Я уверен, она специально накрутила затрат на мой счет. Она боится. Она испугалась игры, Макс. Она думала, откажусь я. …А я?..
- Что ты? Что-то не так?
Отъехала машина, Лоренс отошел от окна. – Именно, Макс. Я тоже испугался. Боюсь, что и на этот раз, эта женщина может гордиться собой. Я…
Лоренс взглянул на один из своих наиболее удачных рисунков. Он как-то (не совсем, в общем-то, и случайно) увидел Глорию, сидящей в кафе. Она медленно жевала бутерброд, запивала его кофе, а он смотрел на неё с дальнего столика и вдруг понял про себя ещё одну странность: «Это как шведский синдром. …Да, именно! Какая пошлость! …И всё-таки, я действительно рад её видеть».
И он закончил начатую фразу: «…Кажется, влюбился в эту женщину. Правда, невероятно, Макс? Особенно после того, что я задумал».
И вот Глория у себя, то есть у родной бабушки. И та принесла ей воды.
-Лори, а давай-ка в постель. Выспишься, придешь в себя. А завтра, глядишь, всё это – Лукреция показала на бумагу, - покажется тебе смешной шуткой.
Глория потянулась к телефонной трубке. Набрала номер. Как только ответили, произнесла: «Это я. А… как вы собираетесь переправлять мою яхту сюда? Я… у меня есть время (у Лори каникулы), я бы сама хотела участвовать в этом деле».
-Согласен. Правда, появилась одна трудность, в данный момент у меня нет времени на столь серьезное, долгое путешествие, но… вы можете поучаствовать. Я устрою. Я созвонюсь с компанией по нефтеперевозкам со Средиземного моря и оплачу труд команды опытных яхтсменов, которые под присмотром службы безопасности с танкера проведут яхту к берегам Калифорнии. Три недели болтанки по океанам, вам не будет трудна служба матроса, миссис … Глория?
-Нет.
- Отлично. Тогда я позвоню вам завтра. Скажу, как переговоры.
Лори всё время подмывало спросить: «А сколько же это будет стоить… для вас?» - но что-то тут же и тормозило в ней. Она не задала вопроса, и вообще, положила трубку, не ответив ничего.
***
В сентябре владелица двухмиллионной яхты - Глория Саммер – практически её капитанша – весьма загоревшая и обветренная семью ветрами, приступила к учебе в колледже.
А Тед Лоренс появился в своем офисе мало того сильно загоревшим и обветренным, но ещё и в свитере, связанном для него старушкой Борджиа.
И как будто всё начинало складываться к тому, что новоиспеченная парочка должна жить и радоваться тесному знакомству, раскрывшему их друг другу значительно точнее, чем та злополучная ночь. Но…
Кросби, вернувшись как-то из своей командировки в необычно хмуром настроении, за столом, где вечеровали две старушки и его сестренка, взял, да и сказал, то, что было на его душе: «И всё-таки, Ло, держись-ка ты от него подальше».
Все посмотрели на «своего» мужчину. Потом загалдели: «Что такое? Ну вот, опять! Что ты узнал про него такого, чтоб заявлять это?»
Но Кросби, как, впрочем, всегда, заткнулся вначале, и лишь хорошо подкрепившись за ужином, вздохнул и поведал о том, что случайно услышал некий разговор. - Это было на заправке. Рядом с моей машиной стояла шикарная вольво, там сидели двое. Голос заместителя управляющего налоговой полицией я узнал сразу, это Крафт, голос второго – был мне незнаком. И вот именно он, посмеиваясь, сказал, что Лоренс как-то обмолвился при нём, что «вернет себе не только права на дом на Секвой, но и останется владельцем дома на Песочной».
За столом воцарилась тишина.
Лори низко опустила голову. Потом резко подняла её и даже гордо вскинула, будто хотела сказать лишь одно: «Этого у него никогда не выйдет!» Но на её руку положила свою руку Эвелина и, вздохнув, как-то по-старушечьи, быстренько, вдруг произнесла: «Когда этот «второй» слышал произнесенные Тедом слова?»
Кросби посмотрел в сторону старушки под номером два. – Есть разница?
Хадсон повозилась сухенькой задницей на стуле, прихватила проходившую мимо кошку за загривок и усадила её себе на колени. Погладила и снова быстренько вздохнула, будто отрыгнула что-то. – Я дольше вашего знаю этого человека. Знаю про него многое, …очень многое. Но, поверьте моему большому опыту наблюдения за человеческими недостатками: его – не худшие. Право, не худшие, господа.
Кросби, ничего не поняв из слов старшки, нахмурился и вышел из-за стола. – В общем, я сказал, а вам, - он посмотрел на сестру, - тебе решать. Яхта стоит два миллиона. Сюда ещё не приезжали люди из полиции, ещё не интересовались, когда мы сможем выплатить проценты налога с договора дарения. Я готов отдать всё, Лори, но даже это всё не покроет той суммы, которую от тебя потребуют. Я понял, ты полюбила яхту, как дом. Но помни, как легко и просто он может быть отнят у тебя».
Глория, заметив, что Вилли уходит, заговорила быстро-быстро, стараясь выпалить сразу всё: «Да! Да, ты прав, братец. Я теперь даже не представляю, как буду жить без неё, без моей ласточки «Лори». Впрочем, я и тебя понимаю. Но, милый мой братец, ты не шел на ней через десяток морей, два океана, не шлюзовался через два мировых канала, не подходил к родным берегам под эскортом огромного танкера, везущего в Калифорнию тысячи тонн аравийской нефти. Ты… тебе трудно понять, почему я так крепко зависла на его крючке».
-О, боже! – Лукреция всплеснула руками, - так ты тоже считаешь, что он лгал, когда признавался тебе в любви?!
За столом кроме Лук, и, разумеется, самой Лори, никто не знал о признании Лоренса. Он сказал ей о своей любви там, на Панамском канале, где встретил её. А потом, когда они, освободив от работы и отправив восвояси почти всю команду (капитана оставили и старшего матроса), и пришли к берегам Калифорнии, Тед сделал ей предложение. …Которое она обещала обдумать.
-Он сделал тебе предложение, милочка? – Эвелина так ущипнула Микки, что та выскочила из её рук и тут же в дверь!
-Он предлагает тебе стать женой? Ло, я не понял, расскажи внятно? – Вильям остановился и ждал ответа, стоя посреди огромной столовой.
Глория вскинула голову и, будто дерзя, произнесла: «И думаю, я соглашусь на это предложение!»
-Тогда он выиграл! – Вильям хлопнул в ладоши, - тогда так и есть! - Потом он махнул на женщин рукой и ушел за двери, вслед за кошкой.
Старушки молчали, переглядывались. Каждая из них, в меру своих сил, пыталась сосчитать, сколько ж нужно будет выплатить налогу за огромную, по их представлениям, яхту? Первой заговорила Лукреция. - Думаю, я смогу тебе помочь с налогом, Лори.
Глория широко раскрыла глаза: «Бабушка, ты так уверена, что он … снова? Снова взялся за свои игры?»
Миссис Хадсон, чаще заступавшаяся за своего бывшего соседа, и в этот раз, снова положив руку на руку Глории, успокаивающе, вынесла своё предложение: «А давайте, давайте-ка пока подождем с выводами. Мне всё-таки кажется, что тот господин… из вольво, он слышал те слова давным-давно. Возможно, тогда ещё мистер Лоренс и занимался э…обдумыванием того, как вернуть себе дом. Возможно, его сегодняшнее настроение и теперешние желания – факт более свежий. – Эвелина улыбнулась Глории, как бы желая её подбодрить. – А вы не трусьте, милочка, не трусьте. – Миссис Хадсон погладила седой начес на голове, - я работала в скобяной лавке, когда меня заметил, а позже сделал предложение владелец лучших магазинов на этой улице. – Она вздохнула и, причмокнув губами, помолчала. Потом закончила, снова улыбаясь Глории. – Давно это было. Но… это было. А ведь все страшно боялись моего Оливера. Все считали его тираном. А я, - она снова коснулась руки Лори, погладила её, - а я прожила с ним … - старушка закатила глаза, - сто тысяч лет, - и снова она посмотрела на Лори и погладила руку, - и поверьте, никогда не пожалела об этом».
Глория, выслушав всех, потянулась к телефону. Была в ней какая-то чертовщинка, которая толкала её сразу, в тот же миг требовать разъяснения ситуации. – Тед? Тед, это Глория. Да, … и я рада, что ты дома. Что? Рыбалка? А… ты не мог бы встретиться с твоим приятелем рыбаком чуть позднее? Спасибо. Нет, нет, ничего не случилось. Просто хочу увидеть тебя. Да, захотелось. Приятно? Что ж… когда? Тогда я выезжаю прямо сейчас.
***
Теперь на улице Песочной было уже три таких «поместья», как сообразил Лоренс. То есть исчезли с вида ещё три неказистых домишки. По улице патрулировала полицейская машина. Хулиганы, чуть остепенились, заинтересовались бизнесом, добыванием денег и …оставили в покое машины, припаркованные на ночь на улице Песочной.
Лори вышла из машины. В доме щелкнули замки на трёх дверях. Открылась дверь из светлой липы, затем стеклянная, затем решетка. Тед стоял у двери. – Добрый вечер, что-то всё-таки стряслось, да?
-Я так выгляжу? – Лори позволила себя поцеловать, она подставила щеку. – Добрый вечер. Да, кое-что произошло. Я… решила поторопиться с объявлением, что я согласна стать твоей женой.
Лоренс, помня, что на часах без четверти одиннадцать, быстро оглядел лицо своей подруги, посторонился, дав ей пройти. Произнес в спину: «Что ж, спасибо. Думаю, после ужина и игры в карты с приятелями, …перед сном …услышать такое - это более приятно, чем натощак с утра».
-Вот как раз о твоих приятелях. – Лори оглянулась, остановившись у двери в гостиную. – Кто-то из них распространяется, что ты решил выкинуть нас из дома на Секвой, оставив, - Лори улыбнулась, поглядев на стены, - оставив за собой и этот дом. А наш Вилли, ну ты знаешь, как я ему доверяю, - Лори улыбнулась Теду, но скоренько, ненатурально, - Вилли считает, что скоро нас посетит налоговая полиция и … - Лори не могла снести серьезности на лице Теда и отвернулась. Вошла в гостиную, - у меня отберут яхту.
Тед прошел в гостиную. Она имела неприбранный вид после ухода двух его приятелей. Карты валялись на полу, на ломберном столике и диване. Пара открытых недопитых бутылок вина стояли на полу рядом с бокалами.
Лори подняла бокалы с пола. Вымыла парочку вином, вылив слив в третий бокал. Налила вина из понравившейся ей бутылки, подала бокал Теду. Тот взял бокал, посмотрел в него, потом на Лори. – Что ж, тогда пьем за наш союз. И… давай решать, когда поставим в известность моих болтунов и твоих… осторожных близких?
- Первых – сегодня же. …Я про того, кто владеет вольво последней модели.
Тед задумался. «Опять Стаффорд! Ну, есть дело ему до моей придури! … Идиот!»
Молча, Тед набрал номер своего приятеля. – Генри? … Прости, что отвлекаю тебя от сборов. Я забыл сказать, когда разъезжались, на днях, а точнее, - Тед посмотрел на Лори, чуть дернул бровями, мол, когда? Лори пожала плечами, мол, мне всё равно. - Завтра вечером, в Митчелле небольшой сбор. По поводу моей помолвки. Да, да, … с ней. Спасибо, я тоже был уверен, что выиграю. – Тед посмотрел на Глорию. – Я был уверен.
Немного поболтав с приятелем, по-видимому, Стаффорду было скучно совать в сумку палатку, Тед отключил телефон, взял Лори за руку и сел с ней рядом в одно из уютных кресел.
-Значит так, - Он откинул волосы Лори за спину, их пушистость мешала ему видеть её лицо полностью. – Значит, завтра… часов в восемь, соберемся за столиками и объявим всем, что …
-Что ты выиграл. – Лори повернула лицо, посмотрела Лоренсу в глаза.
Там ни наглости, ни удовольствия. Небольшой хмель, на его фоне серьезность.
-Лори, пусть считают, как желают считать. Твои близкие, думаю, посчитают победительницей тебя.
-Ничуть! Они вот прямо сейчас … две старухи и такелажник - скидывают на стол и считают наличные, чтобы выплатить процент налога за яхту. Они знают, как она дорога мне. Правда, правда! Они жертвуют деньги, откладываемые на себя, чтоб защитить меня. От тебя.
Тед поджал губы. – Не думал, что они по-прежнему держат на меня обиду.
- Не всё забывается до конца. …Веры - нет.
-И у тебя?
-За тем я и приехала, чтоб понять, верить тебе или нет. – И тут же, не делая паузы, она произнесла. - Но я люблю тебя. Наверное, всё именно в этом. Все мои ночные шатания. – Лори посмотрела в темное окно, потом вздохнула, потянулась лицом и поцеловала Лоренса в скулу. – Никак не разберусь, верю я тебе или нет, но… люблю. Так случалось в твоей практике игр с женщинами?
- Нет. – Лоренс тоже потянулся губами и поцеловал Лори в ухо. – Теперь случилось.
-Ты сильно расстроился, потому что не поехал на ночную рыбалку?
-Кто сказал, что рыбалка не состоится? … Едем, капитан! – Тед подмигнул. Помолчав, он отвернул лицо. – Ло, я не экскаватор, я … обычный человек. – Он резко повернулся к Лори и сильно сжал ей руки. – Мы пережили с тобой шторм. Шторм, в котором ты могла вполне законно выпасть за борт яхты. Я мог бы легко разбить себе голову, и … прикинуться, потерявшим сознание. Пока бы команда с «Термеза» добралась до яхты, … ты б уже была глубоко. – Тед замолчал, глядя женщине в глаза.
Глория попыталась высвободить руки. Не удалось. Тогда она вздохнула, улыбнулась и поцеловала Лоренса в губы. – Это был твой начальный вариант нашей прогулки.
Тед кивнул. Выпустив руки Лори, он отвернулся, сжал свои руки между колен. – Лори, я серьезно, на счет рыбалки. Едем. Там будет Генри, он …подтвердит, что я рассказал ему о своем варианте ещё до того, как подписал тебе дарственную на яхту.
-Ты всегда так откровенен с посторонними людьми?
-У меня нет близких, только друзья.
Глория рукой повернула лицо Теда к себе. – Едем!
Тед кивнул и поднялся с кресла. Лори потянулась за ним рукой. – Тед?
Он посмотрел на неё сверху вниз. – Что-то ещё? – Улыбнулся. – Ты умеешь придержать своё главное условие напоследок.
-Я хочу, чтобы ты не сводил нас лбами со своим шутливым приятелем. Бог с ним. Пусть думает, как умеет.
Тед кивнул. – Что-то ещё?
Лори пожала плечами. – Как будто нет, если только … я не одета.
Тед махнул рукой. – Одежда для рыбалки – не вечернее платье, думаю, у меня что-нибудь найдется из подсевших штанов и курток. – Лоренс улыбнулся. – Моя домработница любит побаловать себя мигренями, а я всё никак не могу освоить правильную стирку на машине.
***
Рыба поклёвывала, но не баловала знакомством. Вот как раз Генри – коллега Лоренса - толстый весельчак, поглядывающий на Глорию, как на школьницу, тот был везунчиком. Но основой ароматной ухи всё-таки стала не пойманная рыба, а привезенная на рыбалку.
Лори ещё на яхте поняла, что именно у Лоренса получалось неплохо – скорая еда. Его бутерброды, которые он тщательно готовил для поездки на рыбалку, были великолепны. А уха, в которую он, казалось бы, просто по порядку кинул накрошенные коренья, вышла на радость всех пятерых любителей рыбалки… «пахнущей настоящей рыбкой».
Джон Крафт, менее других относившийся к Лори, как к дурочке, заметно сталкивал её и Лоренса, будто школьников, так и не решающихся уединиться.
Джон уже не раз интересовался, «как идут дела?», но Тед только пожимал плечами. Он ещё сам не был уверен в том, что Лори даст согласие. Теперь же, после того как за ухой все узнали о помолвке (именно Генри Стаффорд намекнул на «событие»), Крафт расслабился, и вовсю … старался, сталкивал парочку друг с другом.
В конце концов, Глория не выдержала и громко произнесла: «Да! Да мы решили с пожениться. И завтра в ресторане Митчелл Холл состоится наша помолвка. Думаю, Тед тоже не против, чтоб вы … все были там».
После объявления, Крафт совершенно «сдурел», так сдвинул Теда и Глорию, что они ударились лбами. Лоренс, прошипел что-то невнятное, обнял Глорию, и отвел её от компании подальше. Будто удовлетворяя лишь желание своего приятеля.
С Глорией они молча сели к установленным на берегу спиннингам, глядя на темную гладь озера, молча слушали тишину.
Потом, когда у обоих начали слипаться глаза, от взгляда в одну точку, Глория начала рассказ. Вернее пересказ того, что рассказала Лукреция, провожая её сегодня до машины.
- Она услышала эту легенду в гостиной своей итальянской родственницы. Престарелой дамы, …дальней родни. Та рассказывала о каком-то празднестве при русском короле. Его звали Петр. … Ты знал такого?
Лори, поворачивая лицо, стукнулась носом в плечо Теда. Тот, потерся подбородком об её макушку. Обнял крепче. Улыбнулся, и сказав: «Не лично. Но он был…царь Пётр», - прикрыл глаза и замер, будто задремал.
-Так вот, - Лори наклонила голову к теплому плечу, - Этот Петр, … он, наверное, был неплохим царем, но…становился просто безумцем, когда его что-то злило. Он переворачивал мебель, бил посуду, давал по физиономиям тем, кто оказывался рядом. Все боялись его вообще, а в такие минуты – особо. К нему боялись подходить, будто он …взбесившийся медведь. К тому же он был эпилептиком. В общем, его никто не пытался успокоить в такие минуты. Но… - Лори задрала лицо, посмотрела на Теда. Тот будто дремал, но как только она притихла, открыл один глаз и повел им в её сторону. – Я слушаю. – Он снова прикрыл глаза. - И что же стало с этим медведем? Ну, кроме того, что он тихо помер в своей каморке. Об этом я помню, …как-то слышал, … на уроке истории.
Лори улыбнулась, посмотрела на тихие нити – лески спиннинга. Рыба, по-видимому, тоже дремала, глядя на поблескивающие блесны. – Так вот, не решаясь самим кидаться в драку, в которой мог пострадать и их драчун - король…
-Царь.
-Нуда, да, царь. – Лори улыбнулась, её слушали. – В общем, слуги бежали за помощью. К его супруге. Её звали Екатерина. Вот кто его нисколечко не боялся. Она не боялась солдат, не боялась мышей и … своего разгневанного, пьяного мужа – тоже не боялась. Никто не знал, как она это делает, но, лишь обхватив его своими полными, как говорили, маленькими ручками, она приводила его в несказанную покорность. Он притихал в её руках. Он бился, плакал, бранился, но… никуда не уходил, так и оставалась его голова под её маленькими ладонями. Лук сказала, что когда от болезни Петр умер, его супруга сумела удержать корону на своей голове. – Лори помолчала. Потом, подвигав плечами, спросила, - как думаешь, почему Лук рассказала мне эту легенду?
Лоренс открыл глаза. Посмотрел на звезды. – Это не легенда, Лори. Думаю, так и было. Хотя, таких подробностей я не слышал. Но, … допускаю.
Лори ждала ответа на свой вопрос. Тед заметил это по её глазам, те отблескивали свет звезд. Он подумал, следя за блеском. Потом, натянув на голову Лори капюшон, ответил: «Твоя Лук боится медведей. Потому она и не стала королевой, а была всего лишь … бабушкой».
Лори чуть сдвинула капюшон назад. Приоткрыла лицо. – А почему она рассказала об этом именно сегодня? Я уезжала к тебе, она провожала меня и … рассказала мне это.
Тед пожал плечами. – Вернешься, спросишь у неё.
Лори поджала губы и притихла, будто надулась. Потом пробурчала, Тед еле разобрал. – Спрошу.
Они проснулись от смеха Стаффорда. Тот хохотал, хватая спиннинги и откидывая назад себя снятую с крючка рыбу. – Лоренс, ты оставишь кошку голодной! …Или твоя соседка эту рыбу сама ест?
Тед, просыпаясь, зябко ежась, огляделся. Лори тоже проснулась, несколько испуганно следила глазами за Стаффордом, кружившимся рядом.
Лоренс обнял Глорию. - Генри, в моем доме нет кошек. И соседок - тоже. Я живу один,… но… пока. – Тед улыбнулся и, поднявшись на «ватные» ноги, сначала попрыгал на месте, потом подал руку Глории. - Поднимайся и доброе утро. Поехали, сегодня у нас с тобой необычный день. Надо бы подготовиться.
***
Уже ближе к вечеру, позвонив, Тед сказал Лори, чтоб её родные приготовили себя к карнавалу. Ло решила, что её жених пошутил. Что «карнавалом» он называет веселую вечеринку - их помолвку. Каково же было изумление Кросби, Хадсон, Борджиа и самой Глории, когда, приблизившись к столу, рассчитанному на сорок человек, на них оглянулись … маски вместо лиц.
Да, например, ближайший к Хадсон мужчина в костюме явно не за двести долларов, посмотрел на неё через прорези жуткой маски инопланетянина.
«Инопланетян» за столом было более всего. Прозвучало молчаливое приветствие, но все привстали с мест: маски из фильма «Крик», маски Джокера из фильма «Бэтмэн», … инопланетяне.
Тед вышел из-за стола, протянул Лори руку.
Он был без маски. – Все рады видеть вас, господа. Прошу к столу. - Он поцеловал дамам руки. Несколько секунд смотрел Вильяму в глаза, потом пожал ему руку. Молча.
Всех рассадил за столом …на расстоянии друг от друга. – Прошу, … прошу, располагайтесь.
Присевшие не понимали происходящего. Все, кроме одного человека, который был инвалидом и седел в кресле, стояли и … тихо били вилочкой по пустому бокалу. Глория тут же поднялась с места. – Что это значит? – Она постаралась придать своему дрогнувшему голосу чуточку очарования, улыбнулась естественнее, но …маскам было заметно, что невеста струхнула.
Звон продолжался.
Тед снял не малый, а самый большой зал ресторана. Звон от тридцати пяти «стеклофонов» отражался от полукруглых потолков мерным звоном.
Лори машинально схватилась за руку Теда. – Тед, зачем они это делают? Достаточно! – Она улыбнулась гостям. - Господа, …достаточно, спасибо, можно сесть.
Лоренс молча следил за своей невестой.
Про себя он уже сказал слово: «Теплее», - это потому что Лори начала апеллировать к нему, а не к Кросби, не к бабушкам. Потом, когда невеста вцепилась в его руку (не Кросби, хотя тот сидел по её левую руку), Тед произнес: «Ещё теплее». И только когда Глория вцепилась в него, и, уткнувшись в его грудь лицом, прошептала: «Хватит, пожалуйста. Скажи своим друзьям, … не надо», - по знаку жениха маски полетели в сторону. На лицах гостей засияли улыбки и послышался сначала шелест хлопков, затем синхронно все принялись скандировать: «Бра-во! Бра-во! Бра-во!»
Тед придержал руку Глории на своей груди. – Господа, … дамы, спасибо. Я и Лори, мы благодарим вас за интересное включение нашего праздника по случаю нашей помолвки.
Заиграла музыка, посыпались с потолка блестки, закружились в вальсе пары приглашенных танцоров.
Шампанское, … уже приятный звон бокалов, нежное пузырящееся вино, …снующие вокруг гостей официанты, … танцы, кружение от неожиданного продолжения в головах четверки опоздавших гостей….
И вдруг первый тост – поздравление.
Голос человека, говорившего из усилителя, расположенного где-то под потолком, был чуточку хрипловат. Человек представился: «Я - Роберт Лоренс. Разумеется, я хотел бы выступить, видя вас всех, но… моя жизнь, к сожалению, оказалась не столь длинной, как я мечтал. Почему именно к помолвке я решил сказать пару слов, не к свадьбе, не к похоронам и крестинам? Отвечу: я чуточку сентиментален. Но не настолько, чтоб не понять, что именно в этот день более всего вериться в счастье, в это эфемерное, никем не прощупанное до конца благо. Думаю, от неведения. …Итак, Тед, …итак, вы, его Леди Избранница, позвольте мне, как единственному из Лоренсов, желавшему Теду счастья, сказать об этом при собравшихся здесь ваших друзьях. Есть много чего на свете, что можно пожелать вам и себе. Но пока, пока идут эти блаженные минуты помолвки, и вы только лишь жених и невеста, вы - люди, не обремененные обязательствами друг перед другом, не желайте друг другу ничего, кроме… счастья. …Счастья от обретения друг друга. На миг, на эти блаженные минутки, только теперь, вы можете вообразить себя единым целым. Это потом вы, как все начнете делиться и множится, а сейчас, вот только сейчас, …вы и есть целое счастье. Вот и всё.… Всё. А ты боялся, что старый пердун скажет чего лишнего. Всё, Тед. …Пожалуй, что всё. И обещай мне, малыш, слышишь, обещай мне, что так и не оказалось в моих руках, должно, слышишь, должно оказаться в твоих руках. …Это всё. Можешь выключить эту жужжалку, я устал. Я … устал, а ты… живи. …Что? … Что ты делаешь? Что ещё ты от меня хочешь? …Ах, вот что. …Рад, что я не ошибся в тебе, малыш».
Глория заметила, вокруг стола стояли пять человек. Когда Глория встала рядом с Тедом, тот начал представлять ей своих гостей. Первым он представил инвалида: «Юхан… Лоренс. Да, конечно, сиди. Ты итак заметен, брат. …Тайси …Лоренс. Крепкая рука, правда? Он стал боксером. Абуа Лоренс – коммерсант из Эфиопии. Мой темнокожий брат. Это - Роман …Лоренс. Как там у вас Пётр? При усах? Да? …Отлично! Это - Мойша… Лоренс. Лори, подойди. Это мой еврейский брат – мой самый верный партнер. Я очень горжусь нашей тесной деловой связью. – Тед обнял сильно удивленную Глорию за плечи. – Идём дальше…
Плечи Глории не были прикрыты тканью платья, цвета темного шоколада, потому казались белыми и хрупкими. Волосы её были высоко заколоты в прическу, а на высокой шее не болталось ничего. Потому «верх невесты» действительно выглядел … «беззащитно обнаженным». Тед чувствовал её волнение, когда вот так обнимал, и касался подрагивающих белых плеч. - Лори, у меня были ещё сестры, их звали Анна, Анела и Амалия. – Тед посмотрел на три пустых стула. - Но, к сожалению, они смогли б как мой предусмотрительный дядюшка Роберт, поздравить нас с того света. Но мы их извиним, ладно?
Тед посмотрел на гостей. – А теперь ещё один сюрприз, господа. - Он повернулся к Вильяму. – Вильям Кросби.
Кросби поднялся.
-Лукреция Борджиа.
Лук помог подняться с места её молодой сосед, жутко напугавший её маской вечно улыбающегося Джокера.
-Господа, - Тед обратился к остальным гостям, сидевшим и внимательно разглядывающим людей, поднявшихся с мест. – Господа, это тоже близкие нам люди. … Это мой сводный брат Вильям Кросби, у нас была общая мать (все за столом решили, Арчи Лоренс серьезно погуливал от красавицы Элизы), Это – Лукреция Борджиа. …Представьте, я исследовал её генеалогическое дерево, эта миниатюрная дама и в самом деле из тех самых … итальянцев Борджиа. Да, тех самых, что были обласканы Ватиканом, жадных до денег и славы, даже …если те дурно пахли. …В общем, - Тед улыбнулся, - чем нам не родня, господа, правда? …И представьте, она - ближайшая нам с Вильямом родственница! Лукреция – тетка нашей с ним матери – Арнелы Пазини. – Тед задрал голову. – Мама, привет! – Он послал в воздух воздушный поцелуй. – Не сержусь. Нет. По-моему всё вышло удачно. - Улыбнулся гостям, - я тоже чуточку сентиментален, простите, господа. …Далее….
Он заговорил, ещё более заводясь, веселясь даже, когда повернулся к Лори лицом. – А вот! Вот господа! – Он поцеловал Лори в щеку. - …Хорошо, что ты тоже на нашем уровне, милая. – Он обнял Лори обеими руками. - Это моя кузина – Глория Саммер. И я… хочу жениться на ней. – Тед поцеловал Лори в другую щеку. Надел ей на палец кольцо. И тут же повел к столу, усадил на её место. – Садись, (тихо, на ушко) ты сильно волнуешься. Зря. По-моему всё неплохо. - Он снова поцеловал невесту в щеку.
Потом он усадил за стол Лукрецию, сам за ней поухаживал. Наклонился к Эвелин Хадсон и мило улыбнулся ей в глаза. – Да! Я женюсь на сестре! – И двинулся дальше.
Он нажимал на плечо своих родственников рукой, тем, как бы заставляя их сесть.
- Мне наплевать на кровосмешение! Уверен, все мы тут от одного корешка, люди одной… красной крови. – Тед поднял наполненный вином бокал. – Вот за успех нашего совместного с сестренкой желания и выпьем! Выпьем, господа!
Гости медленно пили великолепное вино и осторожно поглядывали на родственную семейку.
Оказалось, за столом больше родни, чем просто знакомых.
И все, да пожалуй, все без исключения, гости думали: «Что есть эта помолвка? Новая затея, игра? Или всё-таки крик души – дикая выходка сильного, но утомленного одиночеством человека?»
Между тем, торжество продолжалось. Заиграла современная «живая» музыка, зазвучали «живые» голоса. Гости, едва закусив, кто двинулся на танцы, кто … выяснять кто тут, кому и насколько родня. В общем, пошла гуляночка, …двинулось настроение.
Тед пригласил Лори на танец. – Ну что? Теперь ты не боишься меня? Теперь я не кажусь тебе отвратительным? Нет. Ну, да, да, конечно. А знаешь, дорогая, сколько мне пришлось потрудиться, чтоб доказать и прежде всего себе, что мы с тобою … одной крови?
20 октября 2007 Пермь
mel5@yandex.ru