Формально это запрещено. Но я всё равно делаю это. Или мне, ещё не старому мужику, помирать от истощения? Не хочу. Поэтому я сплю. Ночью. На работе. Закрыв на засовы все двери, задвинув шпингалеты на каждом окне офиса, и включив охранную сигнализацию.
Сначала я спал на двери. Нет, не на верхней кромке, как кошка на заборе. А на плоскости двери, уложенной в центре прихожей. У нас тут расставлены для посетителей образцы дверей на продажу. Есть дубовые, резные. Они тяжёлые, как гробы. Не спихнёшь. Есть стеклянные (тоже абсолютно не пригодные для спанья). А есть лёгкие, дешёвые, из фанеры и прессованных опилок. Вот на одной такой я и устраивался с полным комфортом, хоть и без постельных принадлежностей.
Как только раздавался сигнал, я вскакивал, быстро приставлял дверь к стене и бежал к себе в каморку к пульту. На экране монитора красовался Сашка Фролов, начальник охраны.
Я нажимал кнопку отключения двери, и Сашка входил в офис.
- Дрыхнешь, сурок? – вопрошал он.
- Никак нет, Александр Васильевич! – отвечал я ему по-армейски.
Сашка подходил к двери. Тёр пальцем, нюхал, и смотрел на меня подозрительно.
- Ты во сне не потеешь?
– Не потею и не мочусь!
- Смотри у меня! – Фролов грозил пальцем. – Засеку – уволю!
Сашка – вчерашний прапорщик ракетных войск стратегического назначения. Войска почили в Бозе в результате внешней политики последнего генерального секретаря и внутренней политики первого всенародно избранного президента.
Вот и прибежал Сашка в контору на окраине нашего провинциального городка. Название у неё – загадочное – «ООО Тяжпромстрой». Что мы строим ооох как тяжко – сказать затрудняюсь. Но цемент и кирпич у нас на складе есть. Ещё есть металл, какие-то болванки. Наш генеральный директор – Виктор Андреевич Бельский –прикупил по случаю завалящий заводик, некогда завод имени Ленина. Имя громкое, судьба печальная. В цехах – окна битые. Сквозь потолок небо светится. На заржавевшие станки воробьи какают. Но наш генеральный – малый оборотистый. Нашёл и вложил средства. Почистил, починил. Организовал маленькое литейное производство и сопутствующую металлообработку.
Теперь здесь отливают люки для дорожных колодцев, делают металлические изгороди и оконные решётки. Впритык к литейному цеху – столярная мастерская. Тут двери изготовляют (ну, и гробы, если кому приспичит). Готовые образцы стоят в офисе. А я в этом офисе – самая первая фигура, которую каждый наш работник и посетитель встречает. Я – сотрудник службы безопасности. А точнее привратник. А уж если быть совсем точным – то сторож. Так у меня в трудовой книжке и записано.
Я сижу сбоку от входа в конурке, набитой аппаратурой наблюдения. В окошке только моя физиономия виднеется. На мне униформа военная (но без регалий и знаков отличия, кроме шеврона на рукаве с надписью Russia). На ногах банные тапочки (чего зря целые сутки ноги парить?).
Я сижу, надув щёки. Записываю паспортные данные всех входящих. Вы к кому? Ваш паспорт, пожалуйста! Вы чем-то недовольны? Будете жаловаться? Можно прямо в ООН!
Мне в монитор видна вся площадка перед офисом и кусок улицы. Вот подъезжает чёрный BMW. Ого! Знакомая машинка. И тех, кто там сидит, я тоже знаю. Это Аркадий и сотоварищи. Я снимаю трубку внутреннего телефона.
- Виктор Андреич? К Вам гость дорогой! Будьте готовы.
Из машины вылезает мордастый верзила в спортивных штанах и красной майке. На руке-окороке - лиловая татуировка, как печать санитарно-ветеринарного контроля.
Он направляется к двери. Я заранее отключаю замок.
Вход свободен. Тут надо без глупостей. При первой встрече с ним я здорово опростоволосился. Держа внутреннюю дверь тамбура закрытой, спросил я его как обычного гостя.
- Вы к кому?
- Витька у себя?
- Вы имеет в виду Виктора Андреевича?
Мордастый всунул морду мне в окошко. В конуре сразу потемнело.
- Открывай, пока я тебе репу не оторвал. Ты всё понял?
- Понял всё, - промямлил я и открыл дверь.
Тут же позвонил начальнику охраны. Фролов прибежал мгновенно и очень на меня злой.
- Ты этого человека хорошо запомнил?
- Хорошо!
- Так вот. Пропускать его в любое время и без вопросов. Только предупреждай генерального.
- А кто он, этот человек?
- Не задавай глупых вопросов.
Но этот вопрос я всё-таки задал. Завхозу Зине, которая знает всё про всех. Это по штату она завхоз. А фактически – организатор-распорядитель на строительстве особняка Виктора Андреевича.
- Аркаша – наша крыша, - шепнула она мне. – Но ты в эти дела не вникай. Бережёного Бог бережёт.
Аркадий – наверху у генерального. Я смотрю в монитор на припаркованный BMW. Вижу, как водитель откидывает дверцу «бардачка». Вынимает пачку купюр. Послюнявив пальцы, неспешно пересчитывает…
Сегодня самый обычный день. Туда-сюда снуют сотрудники и гости. Рутина.
Обеденного перерыва как такового у меня нет. Приём пищи – в процессе работы. Суп – стакан кипятка, в который я вбрасываю вьетнамский кулёчек вермишели и из двух крохотных пакетиков выдавливаю масло и «восточные специи». Вкус – специфический. Плюс крутое яйцо с помидором. И чай с хлебом. Ничего, авось не вагоны разгружать…
Заметил я, что стал уставать ужасно. И времени не вижу – вся жизнь моя как будто в этой конуре протекает. Сделал я несложный арифметический подсчёт и установил, что я с двумя напарниками работаю без выходных и праздников по шестьдесят часов в неделю. А другие сотрудники работают, как и положено по трудовому законодательству, сорок два часа. Стало мне за себя обидно. Что зарплата маленькая – это нормально. У сторожа она другой не бывает. Но сторож – тоже человек и не гоже его эксплуатировать.
Дождавшись удобного момента, когда Виктор Андреевич, уходя из офиса, сдавал мне ключи от кабинета, я обратился к нему с этим вопросом.
Он посмотрел на меня внимательно, очень по-дружески, почти ласково. Наш генеральный моложе меня лет на двадцать. Невысокий молодой человек с умным загорелым лицом (недавно в Таиланде отдыхал).
- Нет проблем, - сказал он мне. – Всё в наших руках. Переговорите на эту тему с Фроловым.
Положив ключи мне на стол, он вышел из офиса, сел за руль своего Мерседеса (Виктор Андреевич предпочитает водить машину сам) и уехал.
Я поднял этот вопрос с Фроловым. Тот замахал руками.
- Ты что? Не доволен? Увольняйся!
Ладно, уволюсь. Но только не сейчас.
Офис пустеет. Я остаюсь один. Спускаюсь в подвал, где у нас подземный гараж. Проверяю, закрыты ли и поставлены на сигнализацию двери. В гараже полдюжины машин. Вот последнее приобретение Виктора Андреевича – джип Lexus. Блестит как перламутровая раковина. Интересно, сколько сотен лет мне надо копить на такую машину? Почему-то Виктор Андреевич может позволить себе новую игрушку, но не в состоянии увеличить число сторожей, чтобы сократить их рабочее время до нормального… Если налетят вдруг воры на офис, я не стану защищать его, не щадя живота своего. Но никаких налётов не будет, пока нас любит и не обделяет своим вниманием Аркаша.
Я возвращаюсь наверх. Сегодня понедельник. Значит, вечер будет спокойный, без купаний, которые практикуются обычно по пятницам и выходным дням.
Тогда мне на стол под стекло Фролов выкладывает список людей, которые приедут в нашу сауну. Она примыкает к офису и вход в неё через прихожую. Там интерьер – произведение искусства работы местных мастеров. Импортный кафель и жжёное дерево. Ароматная парная, небольшой бассейн, зальчик, где в холодильнике стоят прохладные вина и пиво, коньяк, рыбные и прочие закуски. Здесь, за дубовым столом укрепляются дружба и партнёрские отношения. Решаются без подписи многие важные вопросы.
Люди приезжают разные, но все – нужные. Начальник пожарной инспекции, зам начальника таможни, крупный чин МВД. Иногда в погонах, прямо со службы.
Сам Виктор Андреевич тут не парится. Но замы его – регулярно. Иногда выбегает кто-нибудь в костюме Джавахарлала Неру, то есть, с простынкой на голом теле. С гиканьем мчится вверх по лестнице. А за ним – товарищ с веником в руке. Смех стоит в пустом гулком офисе. Отчего не повеселиться? Ребята молодые, кровь горячая…
Через два-три часа гости выходят. Красные, распаренные, осоловелые. Особенно ослабшего товарища выносят на руках. Я помогаю донести его до машины. Эко, как разморило тебя, сердечного. А входил такой бодренький…
Я вынимаю из шкафа свой приёмник Sony. Он помещается на ладони, но ловит весь эфир. Купил когда-то в командировке на Мальту. Нахожу станцию на английском языке. Слушаю. Не хочу забывать язык.
Вдруг – знакомый голос. Это Алик. Когда-то мы учились в одной группе, собирали в колхозе картошку. Теперь он работник зарубежной радиостанции и гражданин другой страны. А я – сторож. Такие разные судьбы. Но Алик – еврей. А это, говорят, уже образ жизни. Или даже судьба…
Я достаю ноутбук. (Где-то в Австрии вышла книга в моём переводе, и я на гонорар купил этот микрокомпьютер). Выдёргиваю провод из телефонной розетки, вставляю туда штекер ноутбука. Вот я и в мир вышел. Где тут мой любимый сайт переводчиков? Так… Коллеги из Канады просят помочь. Помогу чем смогу.
Время – за полночь. Пора бы и покемарить.
Я кладу голову на один стул, ноги – на другой. Туловище провисает в воздухе. Но мне, когда-то практиковавшему йогу, это не помеха. Не мешает и горящая лампочка над головой. Ведь на глаза можно надвинуть кепку.
Время от времени я посматриваю из-под кепки на монитор. Я контролирую ситуацию. Подъедет внезапно машина – я её увижу. Будет кто-то прорываться в офис – я нажму ногой кнопку под столом, и приедет милицейский наряд с автоматами…
А если вдруг появится Фролов – я выскочу моментально и бодренький. Не подкопаешься.
Спит сторож России. Спит Россия…
… Через некоторое время я уволился. В стране произошли изменения. Мне предложили работу по специальности. Штаб-квартира – в Москве, напротив Кремля.
Я иду по Тверской, оглядываюсь. Вот моя контора. Вчера я был сторож, а сегодня – сотрудник самого главного информационного агентства страны.
На улице родного города мне однажды встретилась Зина. Постояли, поговорили.
Она снова вышла замуж и, кажется, удачно. Виктор Андреевич закончил строительство особняка. Lexus у него угнали. Но он купил Saab. Аркашу нашли в подъезде собственного дома с простреленной головой. Фролов, недовольный зарплатой у Бельского, уехал в Москву, где нанялся начальником охраны стройки.
Всё как-то нормализовалось. А если что-то опять случится в нашей стране чудес, я снова уйду в сторожа. Опыт имею.