Материал для повести я собирал очень долго. Признаюсь, изначально не подозревал, о чем она будет. Просто коллекция маленьких историй про людей. Потом монтаж, и из просто маленьких историй получилась вполне скомпонованная повесть. В ней нет хронологической последовательности, ведь она не обязательна. Большое спасибо Костику Малевичу, который провел интервью с различными деятелями культуры, с представителями нашей диаспоры во Франции.
Чем больше, я об этом думаю, тем дальше отхожу от ответа. Вселенная безгранична, и безграничны ее мысли и вопросы. Вечности не знакомы цифры и время. А мне не постичь вечную вселенность. Я не самый глупый представитель нашего мира, но физически мой мозг не настроен работать категориями бесконечности. Это легко объяснимо, ведь я смертен, как и вы, дорогие друзья.
История, которую я вам хочу рассказать, началась именно в тот день, когда в областном суде, выносили приговор молодому поэту, убившему одного из трех гопников, напавших на него. Наверняка, вы читали о судебном разбирательстве в местной газете… или вы не выписываете местных газет?
История не несет особого значения для вселенной, но все же дает маленькую надежду, вселяет маленькую веру в победу справедливости. Согласитесь, как раз маленькой веры нам и не хватает в жизни.
Рассказ хочу посвятить храброму молодому поэту и пусть его поступок, хотя бы в моем тексте, в отличие от газетного, будет расцениваться, как правильный, а сам поэт останется для нас героем и примером для подражания.
1.
Мой Город продолжает плакать.
Она достойна этих слез.
Ее светлее неба взгляд меня прощает.
Она всегда мне все прощает.
Я возвращаюсь к ней.
Всегда к ней возвращаюсь.
2.
Киса [она же Киселева Алиса. 20 лет. Днепропетровское театральное училище. Заочное отделение. Староста группы. Фитнес-тренер в Эскориале. Мультфильм про Вольтрона в детстве не смотрела, зато обожала "Котенок по имени Гаф(т) и "Тайну третей планеты". Любимый писатель Роберт Желязны. Любимый актер - Джонни Депп. Любимый фильм - "Эдвард руки-ножницы"].
Девушка расплатилась за апельсины и не взяла сдачи. Спасибо, сказал грузинайзер и улыбнулся Кисе желтыми, как его цитрусовые, зубами. Но покупательница уже развернулась, надела наушники и не услышала слов благодарности. Они были лишними или просто не должны были прозвучать.
Плеер шафелнул следующий трек. Что-то из сборника ее бывшего парня, диджея Вадима. Киса не любила транс, она любила спать с Вадиком, а его музыка напоминала что-то приятное. Это заставило ее улыбнуться. Вообще-то Кисе очень везло с любовниками, они все без исключения были взрослыми и опытными. Женщины меня поймут, в отличие от мужчин, которые очень редко отдают, и очень редко думают о ком-то еще, кроме себя, в постели.
Киса лавировала среди сонной толпы. В голове мелькнула мысль взять такси, но тут подскочила маршрутка, обыкновенный спринтер, с обыкновенным маршрутом Домработадом. Кто-то уступил место, и Киса сказала Спасибо, но молодой человек уже отвернулся и не расслышал слов. Потому что они были лишними или просто не должны были прозвучать.
3.
Она не сразу поняла, к чему я клоню, мозг Леры не мог связать в одну логическую цепочка мою речь. Я нагло буровил ее взглядом и выпускал сигаретный дым в сторону, против ветра, специально, чтобы он попадал ей в лицо. Текст был несвязным еще пару секунд, потом я сделал паузу и перешел к ударной фразе.
-Марина, 24 года, учитель информатики. Восьмого марта, когда я сказал, что работаю в ночь, мы трахались с ней в ванной, гостиницы «Аврора». Света, 18, студентка Юр/академии. С ней каждое утро понедельника, в ее квартире, или в ее машине. Елена Михайловна, 36, жена моего начальника. Особый случай!
Именно в этот момент, Лера, моя «любимая», мой пупсичек, девушка с которой мы были больше года вместе, вкурилась в слова. Я продолжал, добиваясь ее слез и полного уничтожения. Она была на грани срыва. Я решил ее добить сегодня, в день ее 25-тилетия. Я рассказал, что пятнадцать минут назад, ее лучшая подружка стояла передо мной на коленях, в туалете этого бара и глубоко заглатывала мой член себе в рот. И это была правда!
Лера молнией метнулась внутрь заведения, где за столом все поднимали бокалы за нашу с ней любовь (инициатором тоста была та самая подруга), схватила сумку и убежала к первому такси.
Я лишь успел крикнуть вслед жалобным голосом:
Прости меня, Лера!
С днем рождения, сссука!
4.
Весна всегда производила во мне вещество, являющейся главной составляющей бомбы моральной революции. А что можно еще ожидать от подобных сумбурных метаморфоз погоды в уме злого гения М? Да здравствует все бытовые наркотики, приводящие к привыканию, начиная от сигарет и кофе, и заканчивая спиртным и спиртным!!!
Гип-гип, Ура!!!
Да здравствуют режиссеры Тарковский и Любимов!!!
Гип-гип, Ура!!!
Да здравствуют писатели Бродский и Некрасов!!!
Гип-гип, Ура!!!
Отдельное, сука, спасибо Михаилу Шолохову (в его защиту существует два факта: первый - Бондарчук красиво экранизировал его произведения, второй - Маяковский в начале тоже мочил без баяна).
Я выхожу на Бродвей, чтобы слиться с погодными условиями и серыми буднями. Но если углубиться в суть моей цели, надеюсь так можно выразиться, то - погодные условия мне до одного места, а серых будней, как таковых, - не существует! Само понятие "серые будни" появилось в лексиконе постсоветского человека с первыми голливудскими фильмами. Тогда и появилась возможность, сука, сравнивать нашу реальную жизнь с гипер драйвовым экшином. Вот!
Я не чувствовал вины или угрызения совести, и сделал то, что должен был сделать. Оправдываться, перед кем? Перед Лерой?
Я бороздил просторы вселенной, наслаждаясь одиночеством, от которого спустя несколько часов мне стало тошнить.
5.
Мне приснилось, я на борту белоснежного лайнера, подплывающего к причалу. Люди на берегу ликуют и подбрасывают головные уборы. Они тоже все в белом. Играет музыка. Кажется, Шаляпин. Силуэты чаек растворяются в ослепительном солнечном круге. Капитан дает несколько гудков и разноцветные флажки над кораблем меняются. Я практически чувствую соленые брызги моря.
Команда готовиться к швартовке, но внезапно лайнер дает разворот на сто восемьдесят. Я вижу, как внизу, на долгожданном берегу, звери в черных масках расстреливают толпу только что радостных людей.
6.
Закрываю глаза, и мне мерещиться, наступление зеленых монстров из «Alien shooter», я их поливаю огнем мощного пулемета. Кровавое месиво на полу и на стенах… Злость бурлит, кипит внутри на кровожадных пришельцев, чья основная цель, на самом деле не захват Земли, а ликвидация меня, единственного человека на заброшенных станциях холодного космоса.
Двери лифта открываются, и начинается новая миссия выживания. Прохлада ранней весны впивается в мое тело. Солнце слепит глаза, запахи и звуки приводят в чувства. Я включаюсь в реальность. По асфальтированной дороге проходят красивые женщины и дорого одетые мужчины. В последнее время все настолько следят за своей внешностью, что встретить человека не красивого и плохо одетого практически невозможно. Некоторые из них кидают короткие взгляды, остальные делают вид, что тебя не замечают. Потому что им все равно, им плевать на всех. Это мое поколение. Всем друг на друга насрать.
Моя бабушка говорила, что после войны было не так. Даже детдомов было меньше, чем сейчас. Люди забирали сирот к себе домой. Случайных прохожих, раненных и умирающих от голода, лечили и кормили. Никто не стоял в стороне.
Что произошло?
Я направляюсь в гости к своему другу. Определенно, к друзьям просто так ходить нельзя. Я захожу в магазин, мой друг сообщает мне по телефону, что после вчерашнего материного дня рождения осталось большое количество еды. Я покупаю 0,75 водки.
7.
Мой друг это особая личность. Он не читает книг, «В пещере горного короля» Грига путает с «Фугой» Баха, а Сальвадора Дали с Ван-Гогом просто по именам. Его любимый актер Вин Дизель, и мой друг железно уверен, что Дизель, сука, красавчик и классно играет, мало того, ему бы в драмтеатр... Но зато у него очень тонкое обоняние, он чует запах денег на большом расстоянии, в совершенстве владеет английским и своим телом. И не смотря на все мои интеллектуальные заманухи, мой друг меня любит и часто копирует мою речь, что приносит мне дикое моральное удовлетворение.
Стол шикарно накрыт. Мы ведем культурную и интересную беседу. «За тебя», «За нас», «За любовь».
Все! Баланс восстановлен, я получил дозу тепла, теперь можно по пивку на улице и податься в поиски женского внимания.
8.
Света. Студентка юрфака, первокурсница. Подтверждение всех анекдотов про блондинок, но ее мега сексуальность сводит меня с ума.
Вика, Светина сестра. Говорить нечего – ее клеит мой друг.
Папа подарил девочкам на восемнадцатилетие «Opel vektra» черного цвета. Мы садимся в машину и мчимся в ближайший клуб. Я заказываю литры черного кофе, без сахара, чтобы прийти в себя, запиваю энергетическим напитком и возвращаюсь к столику, где сидят наши дамы. Столик пуст, в этот момент забегает Света, и панически, задыхаясь, пытается что-то мне объяснить и тянет на улицу.
Двое лысых боевиков, в спортивных костюмах начинают толкотню с моим другом. Я хватаю одного за воротник олимпийки, наклоняю и наношу четыре мощных удара коленом в его лицо. В это время мой друг прямым ударом руки сбивает своего оппонента с ног. Тщетно пытаясь подняться, он получает десяток ударов по ребрам. Еще минуту назад уверенное в своей победе лысое чмо стонет от боли, валяясь на грязном асфальте. Я отталкиваю своего соперника и выписываю изящную тройку. Мой друг бьет его ногой в левое ухо. Боевик валиться через низкий забор в палисадник.
Адреналин делает свое дело, и теперь я полностью трезв, впрочем, как и мой друг. Света и Вика тянут нас к машине. Мы направляемся пока еще в неизвестном направлении. На вопрос, что случилось, все трое одновременно ведают мне события происшедшие за столиком в то время, пока я пил кофе за барной стойкой. Оказывается, этих уродов наши близняшки отшили в прошлые выходные, в этом же клубе. Видно обида глубоко засела в их душах. После того как мой друг вежливо попросил их прекратить грубые оскорбления в адрес сестер, быдло захотело аргументировать свою правоту на улице. Ну а дальше я все знаю.
Девочки норовились постоянно позвонить своему отцу (кто он такой мы до сих пор не поняли), но мы их отговорили.
Дальше решался вопрос с местом дислокации. Не надеясь на положительный ответ, я предложил направиться домой к моему другу. Дамы сказали, ДА и через десять минут мы продолжили банкет на кухне.
9.
Из интервью с Гариком Шашкевичем.
ГШ: Последние два месяца приходилось заниматься петингом, с любимой женщиной. Каждую ночь возвращался в дрыск пьяный. На утро скандалы. А мне этих скандалов и на работе выше крыши. Пришлось уйти. Запил еще больше. Ужас! А в театре, тем временем, все покатилось к черту. Актеры уходили к другим режиссерам. Мне оставалось их по пьяне только проклинать и матом в спину крыть. Стыдно...
Но Настенька меня вернула к себе. Все силы приложила, всю любовь. Даже актерам звонила, всех вернула. Умница. Мой ангел хранитель.
КМ: У вас есть дети?
ГШ: Нет! К сожалению. Работы много…
10.
Мне со Светой досталась комната родителей, заходя туда, я молил бога, чтобы выпитый за сегодняшний день алкоголь не испортил ночь. Она зачем-то спросила про мою девушку, мне пришлось ответить, что об этом можно было бы поговорить позже, в душе или на балконе, когда будем курить. Света улыбнулась, сняла сережки, часы и джинсы. Я выключил свет. Все началось замечательно. Я утонул в аккуратности и изящности ее тела. Она изгибалась так, словно в ее теле отсутствовали кости. Ритмы были настолько медленными и непривычными для меня, что я несколько раз сбивался. Первый раз, на мое удивление, закончился удачно. Мы пошли курить. Света обняла меня и поцеловала в щеку. После чего, как всегда начались откровения. Мы говорили, говорили, потом я взял ее не балконе. Получилось вполне замечательно и удобно заниматься сексом стоя. Было еще пара стандартных поз в кровати, после чего Света вырубилась и уснула. Ко мне же сон не приходил. Я гладил ее волосы и снова почувствовал, как проваливаюсь в одиночество.
11.
Пустота. Холод. Вот здесь, справа от сердца. По ночам, когда остаешься наедине, не возможно согреться пуховым одеялом, пледом. Включаешь обогреватель, закрываешь окна. Все как-то ворочаешься с боку на бок и большая мягкая кровать, с ортопедическим матрасом превращается в мощный пресс. Машины… они существуют лишь для того, чтобы передвигать эту долбанную тень занавески по стене, за которой упорно следишь. Ругань соседей. Ты как зубной нерв все ощущаешь. Пора идти в стоматологию, но ты не идешь, потому что на утро все где-то теряется, растворяется в шуме, в толпе непрерывного потока людей. Таких же людей, по ночам следящих за… И вместо того, чтобы поделиться своими переживаниями, мы грубим, унижаем и бьем лица друг другу. Нет, ничего не измениться. Пустоту можно заполнить только любовью, любовью и ничем больше. Все остальное – дешевые китайские заменители. Ищешь любовь в каких-то случайных встречах, даже не зная ее имени, в каких-то задрипанных дешевых номерах гостиницы, а чаще просто в подъезде. Она тоже ищет, чем заполнить пустоту, поэтому так легко соглашается. Но это только иллюзия, обман. Трех минутная театральная постановка Любви, которая в эпилоге дарит секунды абсолютного счастья…
12.
Обережно, двері зачиняються. Наступна станція Проспект Металургів.
Я погрузился в не глубокий сон. Впереди шесть остановок, по маршруту двойки. Впереди темная холодная ночь и чужие ждущие пятна света сквозь запотевшее окно, разрушенный Поплавок, потом серые стенки с кабелями, бывшее красное болото, кладбище, снова стенки, больница…
Настолько въелись оконные картины, что видишь их во сне, синхронно с реальностью. Красочные рекламы, черно-белое фото девушки, люди на остановках и дешевые декорации, намеки на очередной семейный праздник. Если честно, это настолько отдаленно от моей реальности, в той, в которой я живу, что просто кажется фантастическим рассказом. Как будто праздники и веселье придуманы не для меня. Люди бегают туда сюда, с большими сумками продуктов, не забывают про маленькие подарки для родных и близких. Праздничный дух прибыл с ними. Они мчаться подарить себе праздник. Они спешат успеть, поскольку все вокруг им настолько надоело… да что там говорить, это вполне нужная иллюзия единства и любви в семье, в доме. А утром опять будничные обязаловки, скандалы, пьяный муж, разговоры о наркотиках с ребенком, надоедливые соседи, с просьбами, ужасающие новости, производственные травмы, нехватка денег. Кругом идет голова. И я согласен поверить в бога, но не для того, что бы молиться ему и просить о лучшей жизни, а для того, что бы было, кого упрекать в ежедневных поражениях. Да будут прокляты те, кому повезло, поскольку мы, неудачники и чернорабочие, на которых держится вся земля, хотим одного. ОТДЫХА. Это муравейник!
Скажите, у всех возникают такие мысли, во время шума метро?
13.
Небо состояло из двух цветов, ему вспомнился рисунок семилетней дочери, там, где синей акварелью небо, а в углу часть желтого солнца. Рисунок был настолько ярким и родным, что забыть его было невозможно, даже спустя годы. Так же невозможно, как и забыть такое двухцветное небо над вопиющей пустыней, пустыней, которую ему уже наверняка не преодолеть.
Он упал, но в этот раз уже не подымался. Его организм был обезвожен, и оставалось жить несколько вдохов.
На рисунке пунктирные лучики солнца падали на человека в военной форме. В правой руке он держал цветы, в левой – автомат. Над головой, корявым почерком написано – Папа, а в нижнем углу – Киселева Алиса, 2-Б.
Человек, умирающий в пустыне, достал солдатский нож. Он дышал прерывисто, пытался делать частые, но короткие вдохи. На левой ладони кровоточила буква «К».
14.
Утро было обычным. Оно не предвещало ничего. В смысле, ничего хорошего, и ничего плохого. Девочки подкинули меня на работу, через Макдоналдс. Парень в бейзболке спрашивал, С сыром, большую или маленькую... словно окна с вопросами в компьютере, Вы уверены, что хотите удалить этот файл? Это, короче сервис – общаться с машиной!
Света поинтересовалась, почему я без настроения. Я ответил ей правду, что не хочу идти на работу, и вообще, когда я трезвый постоянно думаю о своих проблемах. Мне настолько не по себе находиться в обители зла (имею в виду, свою работу), что постоянно сдерживаюсь, чтобы не разбить нос своему шефу.
Мы договорились созвониться вечером и пойти в кино. Света шепнула на ухо, что во время сеанса меня ожидает сказочный минет. Думай об этом, говорила она уже через окно Опеля, чтобы настроение улучшилось. Я улыбнулся и помахал рукой уезжающей машине. Неужели все женщины считают, что для мужчин нет ничего важнее орального секса? Правильно считаете!
Я поднялся в офис, где меня ожидала не оконченная статья про взрыв дома. Несколько сотен метров информации весело на диктофоне, напарник скинул по локалке фото. Предложения просто выливались из меня. Я стучал по клавиатуре без остановки, винамп, вместо музыки, крутил сведения жертв, очевидцев, работников медслужбы… я перестал быть собой, что очень помогало в работе. Непрерывный поток сознания прервал телефонный звонок. Это был отец, он беспокоился по поводу (иногда и без повода), моего отсутствия ночью. Я ответил просто, Света, 18…
В отличие от большинства, мои родители мной занимались, и занимаются, по сей день. За что искренне говорю им спасибо. Другие же дети, часто возвращаясь, домой, сталкиваются с полным безразличием со стороны матери и отца, отсутствием интереса к нашим проблемам или наоборот радостям. Мне повезло, в отличие от Маугли, я был воспитан людьми, а не зверями. Гипотез не измышляю, это факт!
15.
Мне приснился все тот же лайнер, но уже цвета металлик. В открытом море, отплыв от берега на сотни миль, мы сбавили скорость. Капитан спустился в казино, на второй этаж, и сделал объявление. Звук рулетки и шелестение карт не прекращалось. Зеленные ситцевые столы протирались до дыр, пока капитан вел свою речь. Мы должны вернуться. И только потом наступила тишина. Кто-то предлагает проголосовать. Но слово капитана – закон. Всех, кто сомневался, выкинули за борт, предварительно перерезав горло.
16.
Обережно, двері зачиняються. Наступна станція Майдан Артема.
Вся любовь Кривого Рога заключается в этих ржавых трубах, Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ, I love you… Романтика для любителей женских романов и многосерийных фильмов…
Марафон мыльных опер начинается параллельно с концом рабочей перевозки. Ненавижу сериалы, ненавижу рабочую перевозку. Для меня существовало два сериала, это X-files и Улицы разбитых фонарей. Секретные материалы влекли мистикой и агентом Малдером, а Менты влекли победой добра над злом и опером Лариным. Вообще можно провести общую черту между двумя героями, героями нашего времени. Писать сочинения в школе, все такое. Малдер и Ларин персонажи ушедшего ХХ века, за которым я так скучаю (!), они подвели черту в литературе и кино, в вопросе Правильного главного героя. Маресьев и Джеймс Бонд нервно курят за углом.
Кино напоминает зрителям, что они простые люди, не такие всемогущие как супер герои, не такие желанные, как главные героини, не такие умные и богатые. Кино это холодный душ, кино это окошечко с текстом О себе, на развороте мужских журналов, читая которое, малолетки-онанисты глубже погружаются в свой комплекс неполноценности и с каждым разом все больше и больше зависят от новых глянцевых изданий, тираж которых бесконечно растет. Киноиндустрия переросла военные авто и авиазаводы. Голливуд, это кузница новой религии.
Ящик, это икона.
Таким богам я согласен поклоняться.
17.
Света, как всегда идеальна в кровати. Я закуриваю, и пепел прожигает шелковую подушку. Но мне насрать! Я снова погружаюсь в одиночество. Падает планка и, пока она спит, я одеваюсь. Я стираю свое имя в ее мобильном. Забираю Игру в классики Кортасара. Она все равно не открывала эту книгу, только зря пылилась. Беззвучно запираю за собой дверь и навсегда исчезаю из ее жизни.
Последние деньги в кармане разрешают спиртную проблему в мою сторону. Мне хорошо, я пою. Я, музыка!
18.
Простое однообразие – потолок, стены, пол. Мне не хочется суеты, но и не удобно быть под паузой. Я, памятник.
Сосед за стеной сверлит стену, передвигает мебель. Уже двадцать с лишним лет он проделывает все те же действия систематично и без отдыха. Даже не хочется его убить. Мне плевать, каждый из нас чем-то болен, у каждого свои тараканы в голове.
Так же как и дети хотят быть похожими на взрослых, так и смертные хотят быть похожими на богов. Я один из немногих, кто перестал хотеть быть похожим. Наверное, просто устал хотеть, потому что хотел больше, сильнее остальных. Пока остальные просто хотели, я этого добивался, за что теперь и расплачиваюсь.
Мне опять надоедает эта скука, я покидаю тягучую атмосферу квартиры. Таксист легко соглашается. Мы заезжаем на объездную. Я выбираю. Только одна из них симпатична и аккуратна.
Сколько?
Садись.
Я не пропускаю ее вперед, шлюха впервые находиться в моем доме.
Раздевайся.
Я прошу тебя, не стони так громко.
Встань на колени.
Мне не интересно, как ее зовут, и почему она стала проституткой. Я беру свое и иду в душ. Мне все еще холодно. Я представляю, как рисую похабный рисунок окровавленным лицом шлюхи по белоснежному кафелю. Я, зверь.
19.
Снова лайнер. Посреди пустыни. Он проржавел и кровоточит. Капитан зовет на помощь. Говорит, мы случайно сбились с курса, но отправлен сигнал SOS и нас спасут. Прилетят вертолеты. Приплывут катера. Я ему не верю, потому что люди в масках расстреляли всех, мы это видели своими же глазами. Не знаю, кому было нужно уничтожать Город, кому было нужно уничтожать Атлантиду. Будь ты проклят, капитан! Ты не сбился с курса, ты нарочно повернул в пустыню. Потому что в пустыне их нет. Ты от куда-то знал, что люди в масках боятся жгучей смеси из солнца и песка. Но ты не знал, что на пол пути кончиться горючее, что нам придется шестнадцать лет дрейфовать в открытом океане, надеясь, что волны сделают свое дело. И они сделали, они разъели корпус и приволокли обсмоктаных акулами трупов, которых мы выкинули за борт. Помнишь? Конечно, ты помнишь! Будь ты проклят, капитан! Будь ты проклят!
20.
Маршрутка довезет меня домой. Дом это то место, где можно спать одному. Дом это то место, где ты появляешься реже всего, потому что ночуешь в чужих постелях. Смотришь чужой телевизор, принимаешь чужой душ, открываешь чужой холодильник. Но дом в это время покорно ждет своего хозяина, припадает пылью и отвечает на звонки твоим голосом. Дом никогда тебе не изменит. Коммунальные услуги – да, а дом – нет!
Был случай со знакомым. Однажды утром, когда он шел умываться, вместо горячей воды бежала холодная, а вместо холодной – горячая. Ну, так получилось. Никакой магии. И эту поломку сразу же устранили, и уже буквально через неделю – на месте холодной бежала холодная, на месте горячей, соответственно, холодная! Ну, так бывает. Никакой магии.
В маршрутку запрыгнула девушка, в наушниках. Я уступил ей место. Она присела и что-то сказала, но я не расслышал, наверное, слова были лишними или просто не должны были прозвучать.
21.
Меня вызывает к себе шеф. Я не опоздал и во время сдал материал, значит бояться мне нечего. Уверенной походкой направляюсь в его кабинет.
Можно? Вызывали, Борис Игнатьевич?
Мы в шутку называем его пресветлый Гесер. Хотя он ближе, наверное, к Завулону.
Я тебе звонил на днях…
Простите, Борис Игнатьевич, я потерял мобильный.
…и представь мое удивление, когда твой мобильный запиликал на тумбочке, с моей стороны кровати.
Он протягивает мне мобильный и говорит, что мое заявление на увольнение уже подписал. Он говорит, что позвонил в другие редакции, так что я могу быть уверен, работать журналистом я не буду. По крайней мере, в нашем Городе.
22.
Я звоню Кисе, и говорю что все очень плохо. Меня уволили с работы. Она говорит, Приезжай. Я еду, я мчусь. Я, скорость. Киса уходит на кухню, а я мотаюсь по комнатам и не могу найти. Все графины пусты. Бутылки в мусорном ведре. Господи, она все вылила, даже ту бутылку коллекционного вина.
Что ты наделала?
Успокойся, вот твой чай.
Я повторяю вопрос, но она не отвечает. Чашка летит в сторону серванта. Она закуривает, и садиться напротив меня. В ее волосах странная заколка. Это кисть. Восьмерка.
До меня доходит, она наконец-то начала рисовать. На столе красочный беспорядок. Рядом стоит мольберт. Это мой портрет. На нем я очень страшный и старый. Я, молчаливый бог.
Киса следит за изменением моей мимики. Она подходит ко мне, садиться рядом и ложит голову на мои колени. Я спрашиваю, зачем она так жестко изменила мое лицо.
Киса говорит, что ничего не изменяла. Мои шаги тяжелы. Я направляюсь к зеркалу в ванну и вижу, что Киса не врала. Все это время я видел перед собой мое фото с выпускного вечера, а последние 6 лет я не заглядывал в зеркало, потому что было стыдно смотреть себе в глаза.
Киса стоит за моей спиной и строго смотрит в глаза моего отражения. Я хочу спать, но боюсь опять увидеть эти сны.
Это всего лишь сны. Господи, я сказал это вслух?
Ты сейчас все говоришь вслух.
Меня обрывает. Киса включает горячую воду, и ванна стремительно наполняется. Подари мне вселенский отдых, я умоляю. Я, просьба!
23.
Мне снова приснился сон.
Про лайнер?
Да, но он был вдалеке, на горизонте и скорее не лайнер, а так черная беспомощная точка. Я брел по пустыни в поисках консульства моей страны. Самому смешно. Мне не было жарко, я не терял силы, я просто шел и искал. Но я подозреваю, что искал я что-то совсем другое. По дороге я встретил обожженный песком труп военного, на его левой ладони был порез. Представляешь, он ножом вырезал букву «К». Я похоронил его там же.
Ничего не могу понять в своих снах.
Ты похоронил моего отца.
Я смотрел на Кису и не мог понять шутит она или нет. Она рассказала мне, как умер отец и я вспомнил другие мелочи из сна. Они сходились с рассказом. Сходились в полной мере.
Она обнимает меня и мне становиться тепло и спокойно.
Ты все-таки начала рисовать?
24.
Когда началась гражданская война, силы НАТО и армия США вторглись на территорию нашего Города. Но местные жители потеряли навсегда покой. Перестрелки проходили каждый день.
Мне пришлось убить двух американцев, что бы забрать у них джип и укатить с Кисой на восток. Там нас никто не ждал, но иного пути не было. Война преследовала нас, она захватывала город за городом, требуя серьезного политического переворота. Но нам было все равно. У нас была машина и оружие, а значит, у нас было все.