– А чем все это кончилось? Спросила Татьяна,
– В общем довольно печально, к осени мы опять тихо и мирно зажили в своем горном замке, но меня стало тянуть на небольшую, но довольно отвесную скалу, где я с заходом солнца садился и смотрел на странный мир, который разворачивался передо мною, громадной белой плошкой висела надо мной луна, показывая мне все свои кратеры и горы. Через некоторое время разгорались звезды, холодно сверкая зеленоватыми огоньками. Бледный свет звезд и луны освещал синеватым огнем красоту природы. Казалось, что на свете остались только я и стая волков, приходивших ко мне каждый вечер по тропкам, которых знали только они. Однажды уже перед рассветом я заснул и привиделся мне необычный цветной сон.
Я вожак волчьей стаи, мы где-то на берегу большой реки, глухая чащоба замерла в каком-то испуге, ни пения птиц, ни рева животных, мертвая тишина. Стая со мной во главе гонится за громадным сильным лосем с разветвленными рогами, петляя между мощными стволами высоких сосен, иногда приближаясь к нему, иногда отпуская его на большое расстояние от себя. Мы знали, что далеко от нас он не уйдет, у него разбита одна нога, поэтому быстро он бегать не может и мы вот-вот мы его настигнем. На весь лес слышался тяжелый храп рвущегося из легких воздуха уставшего лося, и хруст снега под нашими ногами. Вскоре лось, устав от быстрого бега, повернулся к нам мордой, опустив рога вниз, и направился, хромая, прямо на нас. Мы окружили его полукругом и я, выждав удобный момент, бросился на лося моментально прокусив ему шею, он упал, затрубив в последний раз, и уже вся стая бросилась на него. Через некоторое время все кончилось, даже во сне я чувствовал вкус горьковатой крови лося, сытость от его мяса, умиротворенность и радость от победы. Я отошел от места, где стая все еще лакомилась лосем. Ко мне подбежала волчица, ласково скаля зубы, и покусывая мои волосы на спине, увидев, что заинтересовала меня, она бросилась бежать, я помчался за нею и вскоре лес огласил наш радостный вой и визг.
В следующую ночь я опять увидел цветной сон. Я сижу на высокой скале, и передо мной куда не глянешь, раскинулась безжизненная равнина, без деревьев, без кустов, без травы и цветов, без животных, без людей. Над всей природой повисла взвесь из мелких песчинок, с жутких черных облаков лились странные густые желтые дожди, уничтожая все живое, что еще осталось на земле. Красное солнце большим огромным шаром повисло над землей, уже не освещая и не обогревая ее. Я с ужасом проснулся, и услышал жуткий вой волков на полную луну, освещающую окрестности голубым мертвым светом. Я прошел домой и увидел, что жена не одна рядом с нею, ее сестра, и какой-то мужчина,
– Милый, выслушай меня, познакомься, его зовут Ред Куннорт, он известный психиатр из Нью-Йорка, пожалуйста извини, ты в последнее время очень изменился, а вчера я вместе с твоим другом егерем Свенсеном, пошла вслед за тобой, и видела тебя в окружении волков. Ты не будешь против разговора с Редом? Знай, что я и дети обожаем тебя, и никогда не покинем. Ред предложил Алексею пройти за собой в другую комнату. Сестры, прижавшись друг к другу, молча сидели и смотрели на закрытую дверь. Катрин неожиданно заговорила,
– Джоана ты должна знать, девочка, которая недавно родилась у меня, дочь твоего мужа,
– А я знаю это,
– Как знаешь? И ты не убила меня,
– Нет, в этой жизни кроме детей у меня осталось только двое драгоценных для меня людей, это Алекс и ты. Ты мне стала даже ближе после рождения ребенка, но вообще-то когда я узнала, что он изменил мне с тобою первой моей мыслью было убить тебя,
– И что же тебя остановило?
– Да все тоже, что останавливало меня и в других случаях его измен, страх потерять его, и знание того, что он меня не бросит.
Мы долго беседовали с Редом на разные темы, он спросил,
– Как тебя зовут? И какой ты национальности? Надо сказать, когда я ходил по дорогам США, я в шутку называл себя французом Алексом де Мопассан. Самое смешное, что даже интеллигентные американцы мне верили. Я назвался Мопассаном, и впервые услышал искренний смех,
– Наконец-то я увидел потомка великого французского писателя. Тогда, поняв, что этот веселый и знающий человек и ничего плохого мне не сделает, я с удовольствием стал отвечать на его вопросы, которые впрочем не отличались оригинальностью. Он попросил дать мне свою ладонь, и, черт меня дернул пошутить над ним, я пропустил через него свою энергию, он дернулся и увидел, то, что я иногда вижу во сне. Привиделась нам какая-то громадная обожженная солнцем пустыня. Мы усталые, еле держась в седле, скачем на громадных и мощных конях, за нами мерно покачиваясь, мчалась римская конница, а еще дальше, глотая пыль шли тысяча солдат римской пехоты. Солнца не было видно из-за пыли поднятой тысячами людьми, но оно обжигало наши задубевшие лица, пот обливал наши тела и тут же высыхал. Изредка кто-то из всадников и пехотинцев терял сознание и его клали на повозки, но люди продолжали упрямо брести по пустыни. Вдруг, впереди, как мираж, возник зеленый оазис и город закрытый со всех сторон высокими стенами. По приказу нашего вождя, мы разделились на две когорты и, почти, не останавливаясь приставили к стенам, привезенные нами лестницы, стрелки из лука обстреляли людей на стенах, и заработала громадная баллиста, кидая громадные камни и копья за стену. Мы лезли на стены, подстегнутые, нехваткой воды, жаждой денег, и стремлению к славе. На нас высыпали горячую золу и расплавленный металл. Многие пали, а остальные лезли все выше и выше. Наконец, мы залезли на стену и вступили в схватку с обороняющимися людьми. В это время два громадных тарана разбили ворота и римляне со всех сторон ворвались в город убивая всех людей, встречающихся им на пути, грабя дома, и насилуя женщин, мне встретилась очень красивая женщина, но она в отличие от других женщин и не думала сопротивляться, с удовольствием отдаваясь мне, и что-то кричала от наслаждения. После чего она встала, оправила одежду и предложила мне большие деньги и себя в придачу, если я убью ненавистного ей мужа. Я ворвался в дом перерубил охрану и увидел старика с крашеной бородой который молил о пощаде. Я не успел прикончить его своим мечом. Женщина ударила, вытащенным из длинных юбок кинжалом, в его сердце. Три дня данные нам на откуп, я жил с этой женщиной, слыша шум убийств, крики насилия, смех пьяных товарищей. После чего женщина помогла отнести мне все богатство в повозку и сама уселась на награбленное добро.
Врач очнулся и с ужасом уставился на меня,
– Что это было? Я видел какое-то безумие,
– Что доктор, не нравиться, война всегда была есть и будет страшной, злой и беспощадной, и ничего не может оправдать ее, ни защита каких-то дурацких ценностей, ни новый мировой порядок, ни нефть, только защита от агрессии и распада страны может как-то оправдать военные действия. США повторяют ошибки всех империй и в прошлом и настоящем, и как говориться в одном хорошем фильме, осчастливить человека против его воли нельзя,
– Хорошо, я знаю, что вам прописать и сейчас я поговорю с вашими родными. Ред вышел, и предстал перед женщинами с трясущими руками, с выпученными глазами и никак не мог начать говорить,
– Что доктор он и вас достал? А что сказать про нас бедных женщин? Спросила Джоана. Ред, наконец, заговорил,
– Знаете я многих видел экстрасенсов, среди них были и шарлатаны и сумасшедшие и просто больные. Некоторые были довольно сильными и могли внушить некоторые чувства, боль и гнев, радость и горе, но то, что случилось со мной было так реально, что я чувствовал запах крови, видел разрубленные пополам головы, слышал звон скрещенных мечей, стоны от боли раненых, крики замученных женщин. Я сам сражался, чувствуя упоение в бою, убивал, получая от этого наслаждение, и у меня кружилась голова от одержанной победы, и я даже участвовал в насилие над женщиной. И я цивилизованный человек испытал невероятную сладость от насилия.
Так вот, что я вам скажу о вашем муже дорогая, я думаю, что он вообще не из нашего мира, откуда я не могу сказать, но думаю, что он может многое, но что-то его сдерживает. Возможно, оторвавшись от своего мира, он потерял не только связь с ним, но и память. Единственное, что вам надо знать, это то, что он тоскует о потерянной родине. Я долго думал, откуда он, конечно, он не француз, но я много читал русских классиков и понял, что мы видим настоящий пример русской ностальгии, так ярко описанный русскими писателями. Решать вам Джоана, отпускать или не отпускать его домой, но он может, как описывают в своих книгах русские писатели, просто умереть от тоски. Позовите пожалуйста Алекса сюда, и скажите ему сами о своем выборе.
Когда я вошел в комнату, заплаканная Джоана, не стесняясь, размазывая тени по щекам, сказала мне,
– Дорогой я приняла решение отпустить тебя на родину, я дам тебе развод, но с некоторыми условиями, во-первых, ты должен почаще писать нашим дочерям, во-вторых, я должна знать, что ты жив и где ты живешь, ты должен иногда звонить мне, и, наконец, на твой счет в Швейцарии будут поступать деньги от твоего фильма.