Некогда в станице Р-вская жил Федюшка Чумаков. Было ему лет двадцать от роду, когда его мать впервые отправила на работу. В станице строилась больница, и, там всегда требовались рабочие. Вы можете подумать: отчего так поздно? Да ничего не поздно - он был полу юродивый. Будучи в положении мать хотела избавиться от него и пила какие-то гадости-отравы по совету бабки Семёнихи. Однако ничего не помогало: живот рос и, в своё время Шура Чумакова родила младенца мужского пола выношенного с вида здорового. Физическим развитием Федюшка не отличался от своих сверстников, но умственно отставал, и это со временем становилось всё более заметно. В 16 лет он с мальчишками ещё бегал по улицам на палочке верхом, изображая бравого кавалериста. В двадцать лет Шура привела этого верзилу на стройку и просила прораба взять его на работу.
- Павел Фёдорович, возьмите моего сына на работу. Он тут вам горы свернёт.
- Мне тут ничего воротить не надо. Делать нужно то, что положено.
Павел Фёдорович был прислан на стройку, и как человек приезжий не мог знать тонких обстоятельств данного дела. Хотя его уже несколько удивило, что этот крепкий совсем взрослый парень не пришел сам, а привела его мать.
- Что ты умеешь делать?- спросил прораб Федюшку.
- Да всё…, бегать, прыгать, лазить по деревьям, могу переплыть реку в самом широком месте,- ответил он.
Из смысла сказанного и манеры говорить Павлу Фёдоровичу стало ясно с кем он имеет дело.
Шура была женщина совершенно неграмотная и никогда не хотела быть другой. Дабы особенно не утруждать себя грамотой она бросила учиться ещё в третьем классе, об этом говорила так:
-Я была в третьем классе.
Но что значит, была - или окончила, или не доучилась, или пришла, посидела и ушла? Из её слов понять было нельзя, да никто этого и не хотел уточнять. К тому же, была ли она в первом и во втором точно не известно.
Иногда в беседе с кем-нибудь она говорила:
- А что от этой грамотности огурцов в грядке больше станет или куры нестись будут лучше?
Её собеседник, как правило, не мог найти, что ответить на это, и тогда она назидательно добавляла:
- "То-то".
Единственно, что она научилась делать – отличать цифры, считать по пальцам, и кое-как писать свою фамилию. В паспорте у неё стояла роспись детским корявым подчерком "ЧУМА". Как-то раз председатель сельсовета Анна Афанасьевна, глядя в её паспорт улыбаясь сказала:
- Шура, ты хоть бы букву К дописала в росписи, а то вроде как-то насмех получается.
На что она ответила:
- Не люблю я писать эту букву, она у меня плохо получается - дюжа корявая, обхожусь же без неё, пусть так остаётся.
Но от природы была весьма смекалистая, проницательная и хитрая. Она сразу заметила, что прораб заколебался в своём решении, потом и вовсе стал подыскивать слова, что бы не обижая просителей отказать. Не дав открыть ему рот, Шура стала уверять Павла Фёдоровича и мимикой, и жестами, и словами:
- Он у меня послушный, добрый, вы будите им довольны.
И это была правда, она же не уверяла его в Федюшкиных умственных способностях, которых со всей очевидностью не было.
Да кто же в станице не знает эту Шуру с Базарной улицы, эту трещотку. Ей только дай повод, она будет говорить безумолку и не даст другому вставить слово. Причём делала это весьма артистично. Может быть, по этому увлекала других своим пустословием. Но в этом пустословии она всегда вела разговор к своей выгоде. Люди такой породы ближе к старости начинают гадать, заниматься заговорами рож, грыж и т.п.
- Эээ…, - хотел, было вставить Павел Фёдорович.
Да не такова была Шура Чумакова, она стала что-то говорить, её лицо принимало жалобное выражение, руки скорбно прикладывала к сердцу, покачивала головой, создавая впечатление безвыходности её положения. Такая встреча даровитой безграмотности и грамотной бездарности часто оканчивается в пользу первого, ибо природа превышает науку.
- Ну…, попытался ещё раз заговорить прораб.
В этот раз Шура сразу умолкла, она не подумала, а скорее почуяла, что уговорила, и не ошиблась.
-Ну, хорошо. Пусть приходит завтра, - и, обращаясь к Федюшке, сказал:
- Скажут тебе, принеси то-то, принеси; скажут, отнеси это, отнеси. Такая будет твоя работа.
Прораб и Шура с Федюшкой разошлись,удовлетворённые встречей. Прошло около трёх недель. Настало третье число месяца. Все работали как обычно, но чувствовалось, что ждали двух часов дня, когда начнут выдавать зарплату. Федюшка пришел, как ему показалось вовремя, однако было уже около трёх часов. Перед входом в помещение, где находилась расчётчица (она же и кассирша) стояло несколько человек.
-Тётка Маруся, деньги уже давали?- спросил Федюшка женщину средних лет.
Народ в станице был с юмором, любил смеяться над собой и друг другом, и это не считалось обидным.
-Уж всё. Опоздал. И кассирша уже уехала, - ответила она и добавила,-завтра получишь.
-Не…не…,-вставил один из присутствовавших там мужчин.- Кассирша сказала, что под конец собрала всё, что осталось, сложила в банку и поставила на подоконник в коридоре для Федюшки. Иди скорей забери.
Федюшка вошёл в коридор, увидел на подоконнике литровую банку, но денег в ней не было. Он взял её и в полном недоумении вышел. Сразу же раздался хохот. Глядя на них, он тоже начал гыгыкать. Банка была на четверть заполнена окурками и дохлыми мухами. Пошутили.
В тот день расчётчица по какой-то причине выдала зарплату на два часа позже обычного. Федюшка получил – две красненькие, три синенькие, две зелёненькие, четыре жёлтенькие и неполную горсть железненьких. Денег он не знал, шутку помнил долго, и для себя решил твёрдо, что на шутку - получать деньги в банке - он уж более никогда не поведётся.