Он остановился пораженный. Как? Как могла прийти ему в голову эта чуждая, ужасная, чудовищная мысль? Ведь ни о чем подобном он не думал и не мог захотеть думать! И он знал, что никакой нормальный, порядочный человек, - каким он считал и себя - не может породить такую мысль! Так почему же она пытается хозяйничать у него в сознании?
Он погнал ее, она цеплялась, сопротивлялась, но после непродолжительной борьбы была изгнана и лишь тень некоторого ошеломления и брезгливости еще некоторое время омрачала его лицо, напоминая о пережитом смятении.
Прошло несколько дней и, вдруг, он опять заметил ее, эту совершенно несвойственную ему мысль среди других - нормальных и вполне достойных мыслей. Тут он испугался всерьез. И дело было не в том, что эта мысль могла бы толкнуть его на что-то плохое в отношении других людей. Нет! Это полностью исключалось, да она к этому и не звала. Но он понимал, что эта непрошеная мысль, пытается враз очернить его душу, не допустить его в число духовно ищущих и устремленных людей, к которым он не относился, но уже чувствовал, что чего-то главного в жизни он не понимает, не делает и от чего все более коснеет душа, все менее радостными становятся когда-то вожделенные предметы и события на жизненном конвейере желаний.
Тогда, он стал искать, перебирать свои желания, намерения, приоритеты и поступки.
И осознал, он вдруг, что это не он сам породил эту мысль, но он сам и только сам подготовил потайную лазейку для этой и подобным ей мыслям, а в последствии, возможно, и поступкам, - тем, что не всегда слушал голос совести, не всегда зло называл злом - даже в сердце своем, не всегда спешил на помощь добру, особенно когда оно изнемогало в борениях и терпело поражение. И еще осознал он в ужасе, что это кто-то из тех, кто продал свои души или покупает их, почувствовав угасание его чистых порывов, стремлений, любви и сопереживания к людям - пытается овладеть его сознанием, соблазняя и искушая его – пытается поселить в его голове чуждые, развращающие и коверкающие душу мысли.
И тогда, сам не осознавая еще своего порыва, он осенил себя крестным знамением, в первый раз в жизни, не отдавая себе отчета - как это получилось, но искренно, по-детски радуясь этому, ибо темная пелена спала с его очей и сознания и он, словно потерявшийся малыш, в страхе метавшийся среди чего-то чужого и страшного, увидел свою маму и кинулся к ней! И заплакал он и зашептал.
Господи! Прости! Помилуй! Спаси душу мою грешную! И чистые слезы раскаяния, впервые приступили к благодатной работе по очистке и смягчению его черствеющей души.
17 июля 2004г
---