Была зима. На улице плавно вальсировали снежинки, ветер был их кавалером. Признаться, он был еще довольно юным и танцевать толком не умел – снежинки то и дело сталкивались с окнами ближайших домов. Но молодой ученик оказался довольно талантливым – постепенно все вокруг закружилось с непонятной быстротой и изяществом.
«Вьюга…» - мысленно подумала грустившая около окна девушка. Ей нравилось это время года, но когда начинались «зимние танцы», на нее нападала тоска. Она приходила к ней, сначала садилась на диван, ожидая внимания со стороны хозяйки дома, а затем не выдерживала - сама обнимала ее за плечи и говорила: все, милая, больше я от тебя не уйду.
В этот момент девушке хотелось одного – слиться с красками будничного интерьера, раствориться в нем и исчезнуть бесследно, беспамятно для других; будто не было ее и всё. Она чуть наклоняла головку и лбом прислонялась к окну, ощущая одновременно холод и неприятное чувство, возникавшее на месте прикосновения. Темнело. Уж никак не хотел день оставаться с нами, спешил уйти. А снег все кружил и кружил – радовался наступающей ночи.
Под самый вечер девушке стало душно и неуютно в собственной квартире, это Тоска, почувствовав безнаказанность своих поступков, назвала гостей: грусть и печаль неслышно вошли за порог. Они бесцеремонно заглянули на кухню. Тоска ждала реакции девушки. Но хозяйка не в силах была что-либо сказать, и лишь отвернулась. Довольная тоска ушла к гостям. С каждой минутой девушке было все хуже и хуже, она не могла выносить те охи и вздохи, которые доносились из кухни – грусть и печаль жаловались на свою тяжкую судьбину, тоска с деланным интересом их слушала, лишь иногда скучая, зевала. Но им на это было совершенно наплевать, они говорили, говорили…. постепенно это стало переходить в жалобный скулеж, а под конец совсем превратилось в диссонансное завывание. Девушка не выдержала – скорость света развивалась в ее движениях с неумолимой быстротой, подобно комете она вылетела на улицу.
Тоска почувствовала неладное. Исчезло удовольствие от сложившейся обстановки. Оставив “подружек” она решила проведать хозяйку. Спокойно обойдя квартиру, пришла в бешенство: Ушла! Как могла! Без нее! В полном недоумении она возвращается на кухню и с шумом выгоняет гостей. Непривыкшие к такому обращению, печаль и грусть пытались сопротивляться, но тоска была непреклонна. Оставшись одна, она распространялась по квартире, заполняя все видимые и невидимые пустоты, уничтожая саму себя изнутри, подобно паразиту, тоска не имела права существовать самостоятельно.
Девушка гуляла по улице. Осторожно шла по снегу, будто боялась кого-то раздавить и жадно вглядывалась в глаза прохожих. Не найдя ничего, она шла дальше. Смотрела на небо и ждала возмездия, а внутри – глубоко-глубоко – чуда. Видела знакомые лица – не здоровалась. Встречала незнакомые – радовалась. Шла дальше... а тем временем разбойница-ночь становилась все заметней. Девушка вернулась домой и нашла бездыханное тело тоски, светлая грусть заполнила душу и тут же ее покинула, оставив после себя умиротворение. Девушка закрыла глаза, наслаждаясь чистотой и проникновенностью момента; безжизненное тело тоски исчезло, оставляя после себя еле заметную пустоту. Стало по-детски хорошо и уютно в квартире. «Я счастлива» - подумала девушка. Она подошла к окну - вьюга усиливалась. Девушка еле заметно улыбнулась – теперь ничто и никто не помешает ей стать счастливой.
А на другом конце города давно светили фонари; становилось непривычно тихо. Мертвая, оглушающая тишина стала заполнять узкие тропинки.