Что же это такое делается, товарищи дорогие! На улице – весна, скоро каникулы, сегодня суббота, все друзья собрались пускать кораблики по ручейкам и запруды строить, а тут на тебе – убирайся в классе, парты мой, пол подметай, пыль вытирай. Класс такой огромный, и уберешься не раньше, чем через час, а, значит, пропустишь все самое интересное, и кораблики без тебя уплывут, и запруды без тебя построят. Ну, и где справедливость, спрашивается?
Примерно так рассуждал Саня Гаврилов, уныло передвигая стулья в родном двенадцатом кабинете, а со стен, усмехаясь в бороды, смотрели на него великие математики прошлого.
- Ну, конечно, - бурчал Саня, - вы-то, небось, не оставались после уроков, чтобы шваброй махать.
Лишь одно утешало Саню – не он один остался убирать класс. Товарищами по несчастью оказались Олька Попова и Мишка Кожевников. Саня и Олька были дежурными, а Мишку оставила учительница математики, потому что он четвертную контрольную по геометрии на двойку написал. Ты, говорит, Кожевников, останься и подожди меня, мы с тобой дополнительно позанимаемся. А пока ждешь, помоги товарищам класс убрать.
Ольке-то что, она кораблики пускать не собирается. Взяла себе тряпку и пыль вытирает, да еще песенку какую-то мурлычет. Саня вздохнул и снова взялся за стулья.
- Кому тут вода нужна?
Это Мишка пришел с полным ведром. Тоже сердитый. Еще бы – Саня-то после уборки домой пойдет, а Мишке часа два с геометрией мучиться. Сочувствует Саня Мишке, да помочь ничем не может.
- А ты, Кожевников, ведро-то поставь, - сказала Олька. – И вообще, если не хочешь помогать, то иди домой, мы с Гавриловым вдвоем справимся.
Мишка брякнул ведро на пол, да так, что из него вода на пол выплеснулась.
- Домой, говоришь?! - завопил он. - Ты, Попова, цветочки свои поливай, да помалкивай. Парился бы я тут с вами, если бы не эта геометрия проклятущая! Кому она нужна? И зачем только ее учить надо?
Не то, чтобы Саня сильно математику любил. Но в словах Мишки была явная несправедливость, и Саня, вопросительно глянув на портреты ученых, решил-таки возразить.
- Не скажи, Мишаня. Геометрия иногда и в жизни может пригодиться.
- Профессорам каким-нибудь – да, - упрямился Мишка, - а простым людям вроде нас – вряд ли.
- Не согласен. Мне, например, уже пригодилась. И не только мне.
И Саня рассказал товарищам о том, что произошло вчера вечером.
***
Старший брат Сани, студент четвертого курса Володя, пришел домой в скверном настроении. Саня знал, что плохое настроение у брата может быть в двух случаях. Первый – это когда вредный преподаватель «заваливал» Вовку на экзамене и не ставил залуженную пятерку. И второй – если Вова ссорился со своей подругой Марией. Судя по тому, что сессия давно прошла, имел место как раз второй случай. По опыту Саня знал, что отвлекать Вовку от грустных дум, коим брат предавался долго и самозабвенно, бесполезно. По крайней мере, до тех пор, пока тот не помирится с Марией.
Вовка мрачно слонялся из угла в угол, не смотрел на Саню и не называл его, как обычно, братцем-кроликом, потом подошел к книжному шкафу, постучал по корешку собрания сочинений Пушкина и заявил, к этому корешку обращаясь:
- И она еще говорит, что у нас нет ничего общего.
- Так и говорит? - спросил Саня, просто для того, чтобы поддержать разговор и дать брату возможность высказаться.
- И еще говорит: все, что со мной связано, ей глубоко перпендикулярно, - продолжал Вовка. – Нет, ты представляешь? Перпендикулярно!
- Так и говорит? – опять спросил Саня.
Вовка только махнул рукой. Надо же – перпендикулярно. Постой-ка... Тут-то Саню и осенило.
- Она не права! – горячо воскликнул Саня. – И я это докажу!
Видимо, вид у Сани был до того взволнованный, что Вовка наконец-то обратил внимание на младшего брата. Правда, смотрел он на Саню, как на сумасшедшего. Но самое-то главное – смотрел!
- Вот, гляди, - затараторил Саня, боясь, как бы Вовка опять не ушел в себя, - мы сегодня по геометрии параллельные прямые проходили.
- При чем тут... – начал было Вовка, но Саня его перебил.
- Очень даже при чем! Мария что говорит? Что у вас нет ничего общего, так? Так. Значит, вы с ней, по ее утверждению, параллельны.
- Чушь какая, - хмыкнул Вовка.
- Нет, не чушь! – воскликнул Саня. – Прямые, у которых нет ничего общего, ни одной общей точки, называются как? Параллельные!
Саня даже бумажку с карандашом схватил и стал параллельные рисовать. Вышло не очень хорошо, потому что прямые получились не совсем прямые, а слегка кривоватые. Но искать линейку было некогда, надо было спасать брата.
- Теперь слушай дальше, - продолжал Саня. - Значит, дано: вы параллельны. А, следовательно, все то, что перпендикулярно ей, должно быть перпендикулярно и тебе, правильно? Потому что перпендикуляр к одной из параллельных прямых является также перпендикуляром к другой. Вот смотри.
Саня провел к двум нарисованным прямым перпендикуляр. А чтобы не было сомнений в перпендикулярности, отметил места пересечения прямыми уголочками. Вовка смотрел на кривоватые Вовкины прямые если не заинтересованно, то, во всяком случае, не тоскливо, и это еще более воодушевило Саню.
- Но ведь все, что связано с тобой, не может быть глубоко перпендикулярно тебе самому! А значит, первоначальное допущение неверно, и вы не параллельны!
Саня перечеркнул рисунок крест-накрест и торжественно объявил:
- Таким образом, у вас есть общие точки! В смысле, что-то общее!
Вовка, конечно, не поверил Сане. И, между прочим, зря. Потому что буквально через полчаса Мария позвонила и сказала, что была не права.
***
- Вот так, - торжественно заключил Саня, - что и требовалось доказать.
Мишка в задумчивости поскреб затылок.
- Все равно это как-то не строго. То – математика, а то – жизнь.
- Как же не строго, если я оказался прав? – возразил было Саня, но тут их окликнула Олька, поливающая цветы на подоконнике.
- Эй, вы, математики, идите сюда!
Мальчики подошли к окну.
- Смотрите, - Олька показала пальцем на улицу, и Саня увидел Вовку и Марию.
Молодые люди яростно спорили, причем Мария размахивала руками прямо перед Вовкиным носом, а Вовка от ее рук отбивался. Наконец Мария развернулась и пошла быстрым шагом. Вовка постоял немного и пошел в другую сторону.
- Ну, как? – язвительно спросил Мишка. – Опять братцу про параллельные заливать будешь?
Саня вздохнул. Да, кажется, с геометрией больше не прокатит.
- Да ты не расстраивайся, - Мишка похлопал Саню по плечу, - тут, скорее, работает физический закон, он к жизни как-то ближе.
- Какой еще закон?
- Одноименные заряды отталкиваются. К примеру, два анода, как только друг к другу приближаются, так сразу же разбегаются в разные стороны. Примерно как Вовка с Марией.
- А что же делать? – огорченно спросил Саня.
- Что-что... Делать их разноименными. Как анод и катод.
- У них и так имена разные, - вмешалась Олька, - у одного – Вовка, у другой – Мария.
- Не встревай, женщина, когда мужчины разговаривают, - сердито бросил Мишка и продолжал. – Я что имею в виду? Надо, чтобы у Вовки были увлечения, которых у Марии нет. Тогда он будет ей про это рассказывать, и ей станет интересно. У тебя брат чем увлекается?
- Ну… На водительские курсы ходит.
- Уже хорошо!
- Вместе с Марией.
- А это плохо.
- Да, вот так у них и получается – если один чем-нибудь увлечется, то другой тут же подхватывает.
- Пусть боксом увлечется, - предложил Мишка, - самое мужское занятие.
- Между прочим, женский бокс тоже есть! – опять встряла Олька.
- Слушай, Попова, - начал было Мишка, но Олька его перебила.
- Слушай, Кожевников. И ты, Гаврилов, тоже слушай. Ну чего вы со своей наукой в жизнь лезете? Физика, математика... Тут литература нужна!
- Научная? – спросил Саня.
- Художественная! Классики что говорят? Чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей!
- А вот Гаврилов тебя, Попова, и вовсе не любит, - заявил Мишка, - так значит, по-твоему, ты в него по уши втрескалась, да?
- Ничего не значит, - вспыхнула Олька и покраснела, - и не по-моему это, а по Пушкину!
- Хоть и по Пушкину, - сказал Саня, - а Вовка не может Марию меньше любить. Они ведь с первого класса дружат.
Тут в класс зашла Нина Алексеевна, учительница математики, забрала Мишку учить геометрию, а Сане и Ольке сказала, чтобы заканчивали быстрее да шли домой. Саня вспомнил про кораблики и схватился за швабру.
Домой после строительства запруд Саня пришел поздно, и, стараясь не попадаться на глаза Вовке, шмыгнул на кухню. Только налил чаю и сделал бутерброд с колбасой, как Вовка явился сам. Саня взглянул на брата и от удивления чуть бутербродом не подавился – глаза у Вовки сияли, а рот был растянут почти до ушей.
- А ты молодец, что геометрией увлекся, - сказал Вовка. – Я как Марии твою теорему рассказал, так мы сразу же все и решили.
- Что решили? – сдавленным голосом спросил Саня.
- Как – что? Пожениться решили. Да ты не бойся, не сейчас. Когда институт закончим, тогда и поженимся.
- А... э... не вас ли я сегодня из окна видел? Вы вроде бы ссорились.
- А, ничего страшного, - махнул рукой Вовка. – Я, понимаешь ли, в институтскую секцию бокса записался. А Машка недовольна – женской-то секции у нас нет!
- Обиделась?
- Немного. Я ей посоветовал на курсы кройки и шитья записаться. Пусть к семейной жизни готовится. Да ничего, переживет. Чем меньше женщину мы любим...
- Тем легче нравимся мы ей, - машинально закончил Саня.
- Ого! Отлично, братец-кролик! Ты и Пушкина знаешь?– восхитился Вовка.
- Совсем чуть-чуть, - скромно сказал Саня.