Будучи холодным, с вялыми манерами юношей, редко демонстрирующим какие-либо эмоции и тем более страсти, от взгляда гувернантки и тона сказанных ею слов молодой Ковентри, тем не менее, ощутил какое-то совершенно новое, неведомое ему ранее, но очень сильное чувство. Он покраснел и впервые в жизни смутился. Заметив это, Лючия почувствовала, как в ней внезапно вспыхнула ненависть к мисс Мюир - за все годы, что они с кузеном провели вместе, ещё ни один её взгляд, ни одно её слово не произвели на него такого впечатления.
... Почти мгновенно Ковентри снова пришёл в себя - в считанные секунды от произошедшей с ним перемены не осталось и следа; и только искра интереса в его обычно сонном взгляде и сердитые нотки в насмешливом голосе выдавали его.
- Какая мелодрама! Положительно, я уеду завтра!
Лючии стало приятно, и она даже повеселела, когда, предложив принести ей чаю, он отошёл за чашкой к столу. Там в этот момент разыгралась небольшая сцена. Утомлённая суматохой, поднявшейся из-за недавнего обморока мисс Мюир, миссис Ковентри снова утонула в кресле. Белла снова вилась вокруг неё, а Эдвард, горя желанием накормить побледневшую гувернантку, неуклюже пытался приготовить чай. Перед этим он посмотрел на кузину умоляющим взглядом, на который она, однако, предпочла не отвечать. Когда же, опрокинув чайник, он отчаянно вскрикнул, мисс Мюир тихо заняла своё место и, смущённо взглянув на сьмолодого человека, сказала с улыбкой:
- Позвольте мне сейчас же приступить к своим обязанностям и начать прислуживать вам. Создавать людям комфорт - это искусство. Подайте мне ложку, будьте добры. Я справлюсь сама, если только вы скажете мне, какой чай предпочитает ваша матушка.
Усевшись и придвинув кресло к столу, Эдвард уже посмеивался над недавней неудачей. Мисс Мюир выполняла свои обязанности так искусно и грациозно, что смотреть на неё было одно удовольствие. Когда она подала Ковентри дымящуюся чашку, он на миг замешкался, пытаясь рассмотреть её поближе, в то время как она расспрашивала о чём-то его брата. На него самого она обращала внимание не более чем на статую. Когда же в середине какой-то фразы он обратился к ней, она поднялась, чтобы передать сахарницу миссис Ковентри, которая была совершенно очарована скромным, совершенно домашним обаянием новой гувернантки.
- Право, дорогая, вы просто сокровище. Я не пробовала такого чая с тех пор, как умерла моя горничная, Эллис. Белла не умеет заваривать его хорошо, а мисс Лючия всегда забывает влить сливки. Право же, вы всё делаете хорошо, и это так прекрасно!
- Так позвольте мне всегда делать это для вас. Для меня это удовольствие, мадам. - И, слегка покраснев, что сделало её ещё более хорошенькой, мисс Мюир вернулась на место.
- Брат спрашивает, был ли дома младший Сидни, когда вы их покинули, - произнёс Эдвард, так как Джераьд не потрудился повторить вопрос.
Устремив взгляд на Ковентри, слегка дрожащими губами мисс Мюир проговорила:
- Нет, он уехал несколько недель назад...
(Продолжение следует...)