«Холодный пронизывающий ветер оставлял лишь слабую надежду на улучшение погоды. Мы стояли промерзшей стайкой у небольшого золотисто-белого особняка. Со стены на нас смотрел Антон Павлович Чехов, вернее его барельеф. Желание молчать охватило всю группу. В этом отеле Антон Павлович провел последние дни жизни, здесь он умер, попросив перед смертью бокал шампанского» - начал свой рассказ сосед Александр, недавно съездивший в туристическую поездку по Германии. Немного помолчав, бросив взгляд на срывающиеся с ветки желтые листья, плавно опускающиеся к нашим ногам в тихом городском парке, он продолжал:
- «Выслушав экскурсовода, группа пошла дальше осматривать уютный городок Баденвайлер, а я так и не смог сдвинуться с места, будто бы всю жизнь ждал этой встречи.
Поздно ночью, когда наш автобус возвращался в Бад Оеунхаузен, я, прислонившись щекой к холодному стеклу, все еще переживал свою встречу с Антоном Павловичем, с героями его пьесы «Чайка», которую привезли в Баденвайлер Мхатовцы и которой заканчивался интернацинальный Чеховский симпозиум, посвященный 100-летию со дня его смерти. Этот спектакль как пронзительный аккорд прекрасной музыки побудил во мне бурю воспоминаний из моего детства.
Занесенный глубоким снегом шестиквартирный домик на улице Железнодорожной № 62 в далеком уральском городке Копейске. Отец погиб на фронте и мать после двенадцати лет мытарств на северном Урале перебралась в эти места.
Оба мы с ней работали, материальное положение налаживалось. Начиналась другая жизнь!
Мне на память приходят поздние зимние вечера, когда мама рассказывала о Кубани, где родился мой отец, как они с ним жили до войны. Этими вечерами включался радиоприемник и мы, затаив дыхание, слушали передачу «Театр у микрофона». Трансляция шла из Москвы. Все Чеховские персонажи были для нас близкими людьми. Чаще всего повторялась «Чайка». Роль Аркадиной играла Ангелина Степанова. Голос у нее был высокий, слегка простуженный. Я тогда, будучи юношей, представлял ее необыкновенно красивой женщиной. В то время я не мог думать, что увижу ее через много лет, но однажды, будучи в Ленинграде, я попал на этот самый спектакль с участием Ангелины Степановой. Ей было уже за 70 лет, а играла она 45-летнюю женщину. Сгорбленная, дрожащий голос, неуверенная походка – все это убивало меня: мое юношеское восприятие и действительность не соответствовали друг другу. Позже мама, выслушав мой рассказ об этом, тихо заметила: «Только Чехов никогда не постареет».
Меня вообще удивляет, как мама, одинокая, в ужасающей бедности и борьбе за кусок хлеба, по своей природной мудрости могла находить бесценные сокровища и дать своему ребенку почувствовать нечто прекрасное!
В раздумьях я и не заметил, как автобус прибыл в Бад Оеунхаузен. В этом городе мы с женой живем столько же лет, сколько когда-то с мамой на Северном Урале. Но это два полюса жизни и я бы не желал оказаться в тех событиях заново, пройти тот с таким трудом прожитый путь».
Собеседник замолчал, а я был с ним полностью согласен, вспоминая свое детство.
Александр Самохвалов