Эх, нелёгкая женская доля!
…Прибегаю с Тошкой из садика, вся взмыленная и усталая как савраска, а дома – немытая посуда, в кошкином лотке не убран наполнитель, под ногами в прихожей песок, в комнате скомканная мужем постель… Про три мешка мусора я вообще молчу! Хочется орать и кусаться. Только не на кого орать и некого кусать: муж сбежал в гараж, а Димка вообще неизвестно где шляется.
Машинально помогаю Тошке развязать шнурки и расстегнуть тугую пуговицу на джинсах. Быстро выбираюсь из верхней одежды, ломаю «молнию» на левом сапоге, застилаю постель, убираю наполнитель, чтобы не вонял, мою руки и режу яблоко для Тошки. Потом иду на балкон перекурить и шлю мужу и Димке гневные SMS-ки.
Выхожу с балкона и слышу: «Мама! Я покакал!». Тошка до «дёргалки» ещё не достаёт, и я бегу смывать. Потом собираю пакет: бумагу, цветные карандаши, ластик, сменную обувь. Тошка тем временем влезает в штаны на резинке и надевает ботинки на липучках. Я напяливаю кроссовки, ищу по карманам куртки ключ, застёгиваю на Тошкиной куртке молнию, хватаю пакет, и мы бежим в кружок.
Сдаю Тошку в аудиторию, хлопаю ему по ладошке и бегу за хлебом, кошачьей едой и шоколадкой. Отношу всё это домой, хватаю детектив, два мешка с мусором, чтобы выкинуть их по пути, и бегу ждать Тошку с занятий.
В коридоре плюхаюсь на диванчик, открываю книгу… и через пятнадцать минут просыпаюсь от собственного храпа. Напротив меня канцелярия, по коридору бродят другие родители… Забираю Тошку. Ольга Ивановна просит меня в следующий раз поприсутствовать на занятии, потому что Тошка отвлекается и совсем её не слушает.
Дома переодеваемся в майки и шорты, моем руки, Тошка получает кусочек шоколадки и виноградный сок, а я готовлю ужин. Тут является Димка. Прошу его вынести оставшийся мусор. Он ворчит, что уже разулся, я сажусь на помело... Димка делает вид, что пугается, хватает пакет и бежит к мусоропроводу. Потом на целый час занимает санузел. После него на полу мокро, в лотке кошачьи какашки. Как можно мыться и нюхать такое?
Вытираю насухо пол, вытряхиваю лоток, снова меняю наполнитель, мою руки и бегу кормить Тошку. Тошка заявляет, что «это я не люблю», я предлагаю ему выметаться из кухни и голодать до завтрака. Тошка берёт вилку и ест. Потом получает остаток шоколадки.
Тут на кухню является Димка. Не обращая внимания на готовый ужин, делает себе яичницу и горячий бутерброд с сыром. Когда я "очень спокойным" голосом начинаю выяснять, "почему яичница?", он говорит, что не голоден, и ужинать ему пока что не хочется. Поев, оставляет на кухне гору немытой посуды (в том числе и сковороду!) и уходит к соседу выяснять расписание на завтра.
Мы с Тошкой садимся играть в шахматы. Он проигрывает, обижается, ревёт. Я предлагаю ему отыграться. Тошка заявляет, что теперь будет играть чёрными. Я соглашаюсь и пытаюсь проиграть. Не получается, как ни стараюсь. Партия затягивается. Наконец мне удаётся «не заметить», как Тошка внаглую «ест» своим королём моего ферзя, пропускаю ещё пару подобных выходок и благополучно проигрываю. Тут пора включать телевизор и смотреть «Спокойной ночи». Тошка упяливается в экран, а я готовлю ему ночной горшок, стелю постели, набираю в ведро холодную воду.
К этому времени активизируется кошка и требует вечерней еды. Я поручаю кормёжку животного вернувшемуся от соседа Димке, попутно прошу его помыть за собой посуду. Купаю и обливаю Тошку холодной водой, вытираю и отправляю спать.
Пока пою ему песенку, в комнату проникает наевшаяся и повеселевшая кошка. Тошка заявляет, что не заснёт, пока я её не выгоню. Начинаются скачки по комнате. Кошка прячется от меня под кроватями, и в полумраке эту чёрную бестию не видно. Наконец мне удаётся схватить её за хвост, потом за шкирку и отправить в коридор, где она начинает громко мяукать от возмущения. Тошка меня обнимает, чмокает, хлопает по ладошке. Я выхожу из комнаты, и тут же мои ноги попадают в объятия мягких кошачьих лап. Кошка отпрыгивает и прячется за угол. Я иду курить.
Когда выхожу с балкона, на кухне уже сидит злой, голодный, воняющий бензином, муж. Грею ему ужин, ставлю под нос тарелку. Включаю стиральную машину. Муж говорит, что шоколадку купить мне забыл. Остатки хорошего (я оптимистка) настроения улетучиваются.
Я выгоняю Диму из-за компьютера ужинать и иду гулять по интернету. Дима возвращается через десять минут и начинает вздыхать над моим левым ухом. Я не реагирую. Он выходит из комнаты, через двадцать минут возвращается с соседом и заявляет, что им срочно надо позаниматься, а то завтра зачёт по «Фортрану». Дотянули!
Я иду курить, потом сажусь пить чай без шоколадки. Из-под стола воняет. Муж клянётся, что эти носки совсем свежие, что он только утром их надел, но ноги поджимает поближе к себе. Смотрю на часы: пора поднимать Тошку пописать. Тошка сонный, норовит упасть рядом с кроватью.
Выливаю и мою горшок, вешаю в ванной чистое бельё, курю с мужем на балконе и прошу его помыть посуду, так как Димка уже мыл, а я устала. Муж смотрит на меня как на ненормальную и начинает «отбрыкиваться». Я посылаю его на фиг и иду принимать душ.
Над умывальником заляпанное зубной пастой зеркало, в раковине – рыжие волоски: кто-то сегодня стриг бороду. Я включаю воду, смываю всё это безобразие и смотрюсь в зеркало. Оттуда на меня глядит Баба Яга… Забабаягишься тут!