Нулевой кадр
Луна со звоном рассыпалась по воде сотнями золотых монет, образуя сотканную из лучей широкую дорогу. На Москву опускался осенний сумрак, и город боролся с ним тысячами и тысячами мерцающих огоньков, зажигавшихся со всех сторон. Среди них были и фонарные, и оконные, и рекламные – всё сливалось перед моим взглядом, всё образовывало огромное светящееся море, поглотившее стрелы шоссе, проспекты, проезды, переулки, улицы и улочки. Для города не существовало меня, не существовало личности – мысли, слова, взгляды, слёзы, это всё звучало над крышами домов и магазинов нестройной песней, перерастающей в гул проводов, в гудение миллиардов электронов, бегущих в них. Бесконечным потоком шумела яркая река автомобильных фар на дорогах, сливаясь и разъединяясь, затихая, и снова с бешеным рёвом впадая в сердце обречённой системы. А Луна со звоном рассыпалась по мутной глади реки Москвы золотыми монетами.
Был поздний вечер. В городе почти никогда не бывает тихо, город не знает что такое покой, он постоянно живёт, жадно глотая свою земную жизнь. Поэтому я слушал гул вокруг. Больше слушать мне было некого, я шёл один по мягко освещаемой синим светом вымощенной плиткой дорожке одного из парков. Я шёл навстречу этому городу, и город нехотя расступался передо мной. Церкви впереди казались белыми призраками посреди яркого океана: увенчанные своими золотыми крестами, они гордо возвышались над Москвой грозными великанами, охраняющими от цивилизации свой вечный божественный покой. Я смотрел на город, на грязную воду Москвы-реки и думал, зачем мне сюда, зачем я держу свой путь к длинной набережной, на которой для меня ничего решительно нового нет. Мной часто овладевает идея, и хоть я могу знать, что идея это ложная, я долгое время не могу отделаться от неё. Сейчас идея бушевала в мозгу, проникая во все клеточки серого вещества, мысль о том, как хорошо и приятно идти вдоль воды и как скучно дома.
Дома и вправду было весьма скучно. Город давал мне только одно развлечение – подключить себя к сети и долго сидеть у монитора, возможно, до рассвета. Столько заманчивого в виртуальной жизни, правда, со временем становится противно от понимания того, что всё это ужасно ненастоящее…. Но я решил развеяться и выпросил у него эту прогулку. Он милостиво согласился, подмигивая мне своей неоновой рекламой. Ну что ж, подумал я, в таком настроении он бывает редко, да и обстоятельства сложились очень удачно для того, чтобы размять ноги.
И вот я уже спускаюсь вниз, к набережной, по длинной лестнице с широкими ступенями. Спускаюсь быстро и легко, ступеньки услужливо располагаются в нужной последовательности. Там, внизу, не было ни души, все сидели дома, отдыхая от буднего дня. Посмотрев на небо, я увидел, что наверху величаво плыли тёмные облака, закрывая рассеянный вечерний свет. Облака были похожи на пиратские фрегаты, да и плыли они будто армадой, будто кадры из голливудского фильма на огромном небесном экране. Небо в Городе не знало покоя. Оно сияло даже ночью неестественным насильственным свечением.
Жизнь – череда кадров. Они меняются с различной скоростью, в них входят новые персонажи, уходят старые, меняются пейзажи на экране перед глазами, но одно, лишь одно остаётся неизменным – наличие проектора, дающего смену отдельных картинок, превращающего статику в динамику. Что служит этим проектором, я не знаю. Знаю только, что он есть. И этого мне вполне достаточно, чтобы быть спокойным за своё психическое здоровье.