Розовый кролик положил на доску только что купленный труп курицы и занес над головой разделочный нож. В кране журчала отлученная от источника безжизненная вода и утекала в замысловатые лабиринты канализации. На плите клокотала мертвая картошка, до этого долго лежавшая где-то на складе, и поэтому с давно прекратившейся циркуляцией питательных веществ. Еще один мертвый вечер, отрубленный кухонным ножом у пока еще полной сил собственной жизни. Ужин. Ночь. Сон. А на следующий день – снова то же самое. Какая разница, где проводить этот вечер, если ночь все равно настанет, а сон все равно свалит с ног? А будет ли вечер, скажем, на Луне, отличаться от вечера на Земле? Ведь законы Вселенной действуют везде.
Давно прошли метеоритные дожди, и на поверхности тонким пледом улеглись облака пыли. Розовый кролик медленно брел по гладкой поверхности, оставляя в Лунной пыли длинную дорожку следов, петляющую и одинокую в этом мире. Хрустальное небо давило яркими звездами, которые здесь были особенно четко различимы. Остывающее солнце легко касалось лучами кромки кратера Тихо. Розовый кролик уселся на камень и устроился поудобнее. Отсюда открывался прекрасный вид на Землю.
А Луна... Она пустынна. Здесь никого нет. Только камни, кажущиеся издалека желтыми, а на самом деле, цвета мокрого асфальта. Ни один звук не нарушит вечного молчания. Так бывает, когда прощаются и уходят гостившие друзья. В голове еще звучат обрывки фраз и мелодий, где-то глубоко внутри еще теплится огонек хорошего настроения, но понимаешь, что вечер уже окончен, все гости ушли, унесли с собой в распахнутые двери веселый шум и больше не вернутся. И яркий свет, который все еще горит повсюду, как будто источают освещающие грустного артиста софиты, кричащие о необратимости. Через мгновение артист поклонится самому себе и покорно уйдет в темноту, осознавая бессмысленность спора с ночью. Свет погаснет и не останется ничего, кроме звенящей тишины. Только ненадежная и изменчивая память будет хранить частичку былого праздника, представляющуюся то ярким искрящимся огоньком, то тлеющей головешкой... А через какое-то время знакомые лица застынут в памяти, как на глянцевой фотографии, каменные и бездушные. Вот и на Луне тихо и спокойно. Как будто и отсюда ушли, чтобы больше никогда не вернуться. По сути, неважно, где ты оказываешься, когда все уходят. Ощущение всегда одинаковое. Одиночество везде имеет одно лицо. Оно вне моды, вне времени и вне закона. Смерть и одиночество – сестры? А, может быть, это одно и то же? А у вас бывало ощущение закончившегося праздника? Вы умирали когда-либо?
Холмы, тускло освещаемые далекой Землей, отбрасывают тени на нескончаемое полотно лунной пыли. Яркими, ослепительными точками в творожной массе галактик и туманностей сияют звезды. Сюрреалистическая картина, как подарок, как приглашение в другой мир, в мир одиночества. Иногда кажется, что все это сделано для тебя, чтобы ты это видел, чтобы ты ощутил величие этого хрустального купола. Но впечатление обманчиво. Ты здесь – гость, ты – не главный. Максимум, на что ты можешь рассчитывать – это быть маленькой частичкой этого мира, песчинкой в море этого великолепия, еще неизвестно, так ли необходимой для него...
Розовый кролик все еще держал кухонный нож над трупом курицы. Его рука резко опустилась, и восковая голова покатилась по длинному столу.