Чумовая баба. Маленький рассказ, написанный кровью на мониторе.
По утрам я пью витаминку.
Сегодня утром я, как обычно, прошла на кухню, отколупнула таблетку и положила ее себе в рот. Пока я искала, из чего запить, витаминка во рту раскисла и прилипла к небу. Я глубокомысленно залезла пальцем себе в рот и ловким толчком выбила таблетку на пол.
В кухне было сумрачно. Я встала на колени, чтобы ощупать пол. Резко опустив голову, я приложилась переносицей об угол выдвинутого ящика.
Из носа пошла кровь.
Воткнув в нос ватку и прижав к нему пачку масла из морозилки, я легла на кровать и задумалась…
… С самого детства я обладаю свойством усугублять объективные обстоятельства. События, в которые я бываю вовлечена волею случая, теряют всякую логическую суть и следуют друг за другом адски быстро, а причинно-следственные связи между ними вихрятся и множатся в геометрической прогрессии.
Чтобы не быть голословной я приведу несколько примеров.
Однажды, в совсем-совсем раннем детстве, я, увидев на стуле бабушкину вязаную кофту, с легкостью нашла исходную нить, в считанные минуты распустила вещь до подмышек и привязала к ней кота. Я не знаю, почему я так поступила. Это было как наитие. Но потом, когда я села на стул, где лохматилась остатки кофты, а кот дернулся от натяжения нити, кофта сначала напряглась и вдруг торпедой слетела со спинки, сбив вазу с водой, которая, пролившись, замкнула телевизор. Новый год мы встречали без света.
Будучи замужем, я тоже неоднократно проявляла эти способности, причем всегда с ущербом своему здоровью.
Как-то вечером, когда муж спустился в мастерскую, расположенную в цоколе нашего дома, чтобы забрать видик из ремонта, я решила быстренько принять душ. «Приняла» его я, действительно, очень быстро, поскольку в первую же минуту, потянувшись за мылом, навзничь упала на раковину, сорвав занавеску и расколов эту самую раковину вдребезги. Несмотря на то, что маленький, как пуля, кусочек кафеля все же вошел мне в ногу, я, очень сосредоточенная от испуга, ловко собрала раковину в занавеску, вынесла ее в каптерку, мгновенно накрыла ужин и села, как ни в чем не бывало. Вернувшийся через пять минут муж долго не мог сообразить, куда ему помыть руки. Потом, когда все выяснилось, и он уже помытыми руками пытался извлечь из моей ноги осколок (кожа разошлась, обнажив желтоватый жирок, но крови не было), я позволила себе тихо выругаться.
Такой сумбур и полная неизвестность результата собственных действий всегда чрезвычайно нервирует. Начинаешь ограничивать себя, следить за речью, по поводу и без повода проверять наличие ключей и паспорта в сумке, пользоваться зубной щеткой с незаостренными краями.
Я знаю много людей, которые ведут совершенно антиобщественный образ жизни, пьют, гуляют, дебоширят, колотят родственников и соседей: от их действий в мире совершенно ничего не меняется. Но стоит мне выйти за молоком, как я тут же оказываюсь свидетелем по делу о передаче двумя лицами третьему лицу наркотического вещества серого цвета, и через пять минут даю показания в околотке, а вся семья ищет меня днем с огнем, чтоб меня дождь намочил.
Мне чрезвычайно горько признавать, что я не властна над этими издержками жизненного цикла. И особенно жаль, если вдруг в результате моего неосторожного разгильдяйства страдают люди.
Наиболее показателен в этом смысле случай, который имел место быть со мной, когда мы жили еще на старой квартире.
Когда мы только въезжали в нашу уютную двушку, соседом снизу у нас оказался Жека – шустрый отрок тринадцати лет. Меня он сразу принял под свою опеку, громко здоровался и пару раз под настроение даже помогал донести сумки из магазина. Шло время, Жека рос. В нем стали чувствоваться сила и недюжинный мужской потенциал. Но, какими бы положительными чертами он ни обладал, главным его свойством все же была оголтелая хулиганистость.
Бедокуром был Жека, вот что.
Одним свежим утром я вышла во двор и опешила, увидев, что Жека стоит возле новехонькой девяносто девятой, вскидывая мне навстречу руку, а другой открывает дверцу, предлагая сесть внутрь. При этом он громко сказал:
- Гля!
Сделал он это не без шика, особенно, если учесть, что в законном браке меня тогда возили на шестерке. Я благоразумно отказалась от Жекиных услуг, убежав от него, высоко вскидывая ноги.
Жеке это понравилось. Теперь, едва над городом затевалось утро, он выходил во двор, подгонял машину, собирал вокруг себя кодлу соратников, и, крутя на указательном пальце брелок с ключами, задирал проходящих теток. В связи с тем, что Жеку отличало еще и чрезвычайное добродушие, никто на него всерьез не серчал. И даже менты из районного отделения, которое располагалось через забор от нашего двора, по-отечески опекали его и оставляли для его машины место на своей во всех смыслах козырной стоянке.
Наступила зима, прошел новый год, надвигалось Рождество.
Я прихворнула и пошла в поликлинику открыть больничный. Рядом с кабинетом моего участкового врача располагался процедурный кабинет, и я почему-то совсем не удивилась, увидев, что возле него двое битюгов под руки держат Жеку с окровавленной головой. Увидев меня, Жека оживился, его взгляд обрел ясность. Выпятив в мою сторону голову, он ёмко сказал:
- Гля!
Насколько я знала Жеку, он хотел сказать: «Ну, что, бл.дь, за жизнь! Не успел поездить, какой-то ху.сос подрезал, сука, п.дор!»
Жека пострадал серьезно. Его освидетельствовали для судмедэкспертизы и положили в стационар.
А я прямо с больничного плавно ушла в отпуск.
Отоспавшись дней несколько, однажды утром я проснулась с острой потребностью сделать что-то полезное для семьи. Хотя в этом не было особой необходимости, я решила сходить в магазин. Я быстро оделась в короткую кожаную юбку, короткую куртку и сапоги на каблуках. В один карман куртки я положила пакет, в другой деньги.
В руки я зачем-то взяла контейнер для яиц.
Я не знаю, кто конструировал этот контейнер для яиц, но со стороны он выглядел как забавный детский оранжевый чемоданчик с оригинальными выпуклостями по бокам.
Признаться, он был мне вовсе не нужен, а взяла я его просто потому, что его цвет идеально подходил к моей губной помаде.
Я осмотрела себя в зеркало, и, оставшись довольной увиденным, вышла во двор.
Подмораживало. Жека, все еще с перебинтованной головой, сидел в своем потерявшем лоск автомобиле и курил. Дверца с его стороны была открыта. Возле въезда на милицейскую стоянку в связи с гололедом образовался затор. Машины медленно, но верно, становясь нос в нос, заполняли и нашу территорию. Жека, где словом, где тремя, пытался разруливать ситуацию для установления пространственного статус-кво.
Стоит отметить, что двор наш, и в теплые дни не представлявший собой идеальной поверхности, был сплошь покрыт ледяными буераками. Возле подъездов, там, где с водосточных труб обычно стекает вода, за ночь образовались ледяные водопады, обеспечивающие плавное поступательное движение выходящего из подъезда человека вперед и только вперед.
Компромиссам возле моего подъезда места не было вообще: если ты выходил за порог, то делал это быстро и всем телом. Мои сложные сапоги с астрономическими каблуками отрезали мне любой путь к отступлению.
Но нет ничего более оптимистичного, чем утренняя блондинка с яичным патронташем через бедро, и я шагнула вперед.
Первое же движение по ледяному насту заставило меня раскорячиться и застыть в трудной сюрреалистической позе. Жека увидел меня, радостно улыбнулся и толкнул сидящего рядом кореша локтем:
- Гля!
Вся Жекина гоп-компания уставилась в мою сторону, усиливая мое внутреннее напряжение.
Тут-то мне стоило признаться себе в том, что мероприятие мое не совсем удачно, и нужно пойти домой переобуться. А еще лучше просто пойти домой.
Но я не стала отступать перед обстоятельствами.
Держась одной рукой за промерзшую кирпичную стену и балансируя оранжевым контейнером в другой, я начала медленно двигаться к соседнему подъезду. Дверь на нем была с кодовым замком и очень удобной ручкой. Поощряя себя, я представляла, как вот уже через пять… четыре…три…два… шага дойду до нее и передохну, намертво вцепившись в металлический уголок.
Наконец, я достигла цели.
Переведя дух, я зафиксировала себя, вогнав острые железные набойки каблуков в лед, а сама доверчиво потянулась к ручке. Ожидая почувствовать в ней незыблемую опору, я не сразу поняла, что ручка нестабильна. Вместе с дверью, она стала выдвигаться на меня, открывая путь перед бабусей, которую именно в этот момент бог уполномочил выгулять овчарку.
Бабуля эта имела привычку выгуливать свою собаку не на поводке, а на веревке, намертво примотав один конец суке на шею, а другой – себе на кисть.
Сдвинуться с места я не могла, поскольку сама заковала себя каблуками в лед. Открывающаяся дверь отклонила меня назад до критического угла. Сила тяжести, действующая даже на блондинок, развернула мой торс, отчего я сначала высоко вскинула руку с контейнером, а потом, падая, опустила его сначала на показавшийся из-за двери нос овчарки, а потом на обледенелый асфальт.
Ну, это мне так показалось, что я опустила контейнер.
На самом деле все произошло чрезвычайно быстро, и удар, полученный псиной контейнером по морде, был достаточно силен. А последующий удар об асфальт просто разорвал яичный домик вдребезги с тревожным, оглушительным хлопком.
Хлопок был такой силы, что менты, свободно курившие на своей территории, стали нервно стягиваться к решетке забора и внимательно смотреть в мою сторону. Разговоры стихли. Даже машины подзаглохли.
Далее события завихрялись так.
Овчарка шарахнулась прочь, ошалело взвизгнула от неожиданности и боли и рванулась вперед, поджав хвост между паралитическими ногами и опрокинув меня на спину. В могучем рывке она неудержимо увлекала за собой привязанную к веревке бабусю. Бабуся, не видевшая произошедшего и вообще ничего не понимающая, всхлипывая на бегу, наращивала темп своего движения за собакой.
Жека, к тому моменту вышедший из своего автомобиля, сделал шаг в мою сторону с очень добросердечными помыслами. Собака, не разбирая ни своих, ни чужих, кинулась ему под ноги и сбила. Жека было сел на пятую точку, но летевшая вслед за псиной бабуся оттолкнула его дальше, к машине. Жека упал навзничь назад, жестко соприкоснувшись с багажником машины затылком.
Машина, не стоящая на ручнике, стала катиться вперед. В силу быстроты и полной бессмысленности происходящего, никто ее удерживать не стал. Она, безразлично набрав обороты, мееедленно, но мощно въехала в бок стоящей в очереди на стоянку «снежной королевы». «Снежная королева» развернулась и тоже мееедленно встала другим боком поперек выезда со стоянки, подставив его новехонькой ауди.
Справедливости ради стоит отметить, что за рулем и волги, и ауди были люди, но перед некоторыми аргументами пасует все человеческое.
После оглушительной смерти яичного контейнера, звуки, сопровождающие эту вакханалию разгильдяйства, я слышала, как через вату. Еще не поняв всего случившегося за моей спиной, но, стараясь не нарушать общий размер движений, я тоже мееедленно встала на четвереньки, доползла до своего подъезда и ретировалась с театра приближенных к военным действий.
Уже закрыв за собою дверь, я услышала, что приподнявший с земли голову Жека сказал мне вслед:
- Чумовая баба…
…В общем, я не стала отговаривать мужа, когда он решил брать в банке ссуду и покупать квартиру в другом доме. Лично я была бы не против даже сменить район.
Жека с тех пор важно делал вид, что меня не замечает. Этот случай сбил с него спесь. При виде меня в глазах его всегда мелькало смятение и явная неуверенность в собственных силах.