ПУТЕШЕСТВИЕ В СМЕРТЬ.
(Отрывок из повести «Моё имя – Мальхан»)
Несколько лет назад я оказался на операционном столе.
Диагноз не был слишком пугающим, но, после того как мне вскрыли живот, выяснилось, что без общего наркоза не обойтись.
Во время операции я умер.
Это была так называемая клиническая смерть.
Сейчас много пишут на тему жизни после смерти, но даже такие авторитеты в этой области, как Раймонд Моуди, пользуются сведениями, почерпнутыми из чужих уст.
Вот я и решил поделиться собственным опытом путешествия на ту сторону.
Перед тем, как я начну - расскажу вам старинное арабское предание.
Арабы в старину верили, что когда младенец появляется на свет, то он обладает всей возможной суммой знаний - и прошлого, и будущего. Но как только он хочет поделиться своим знанием с миром, то подлетает ангел и прикасается своим крылом к младенческим устам, после чего дитя все забывает, только горько рыдает об утраченной мудрости.
Вот лежу я с распоротым брюхом, анестезиолог мне на «морду лица» жесткими краями маски давит и говорит:
- «Считай до десяти».
Успел я до двадцати досчитать, и тут началось...
Я падал спиной вперед в бесконечный колодец между двух шеренг одних и тех же людей. То есть - с одной стороны был бесконечный ряд Энваров Шамшаддиновых (клоун Юра из незабвенной «АБВГДЕЙКИ»), а с другой - Саша Юхно, интеллигентный грузчик Уссурийского торга. Оба они клонированы в миллионах экземпляров. И, вот, лечу я в этот колодец, а каждый Юра поглаживает меня по щеке и приговаривает:
- «Прощай навсегда», а ему вторит Юхно:
- «Больше не вернешься».
Под такое оптимистическое бормотание я часа за полтора (по личному времени) долетел до дна колодца. В розоватой полутьме я увидел, что стою перед огромным зеркалом во всю стену, где мое отражение вдруг показало мне кукиш и крикнуло:
«Столько лет прожил, а что имеешь - фигу?»
Моментально все исчезло, и в бесконечном мраке я ощутил свою малость и полное вселенское одиночество. Вдруг рядом, «чпок» появилась такая же крохотная частичка, (я её не увидел, а каким-то необъяснимым способом почувствовал), и девичьим голосом предложила мне:
- «Давай поиграем?»
Я согласился...
Ослепляющая вспышка, и я вижу феерию разлетающихся галактик, шаровых скоплений и туманностей. Сам я лечу сквозь это звездное месиво, приближаюсь к спиралевидной галактике, типа туманности Андромеды, спускаюсь все ближе к одному из периферийных её рукавов, вижу Солнечную систему, планеты, Землю...
Всё, я на поверхности.
Тут я прохожу через миллионы реинкарнаций, - весь путь эволюции от одноклеточного организма типа амебы, до человека. Таким образом, я дотягиваю и до своего нынешнего рождения, проживаю заново всю свою жизнь до этой самой операции, снова ложусь на операционный стол, и врач говорит ассистирующей медсестре: «Уже второй такой сегодня попадается. Надо отправлять его обратно...»
Тут же я вижу себя на дне колодца и, - в ярости от неотвратимости переживаемого, от страшной тоски беспредельного знания, когда все прошлое, настоящее и будущее стало ясным и примитивно простым, как чистый листок из тетради в клетку - я ору своему отражению в зеркале:
- «Ну, что? Миллионы жизней прожил, а что имеешь?
Фигу!»
...и прихожу в сознание, операция закончена, меня везут на каталке в палату, перекладывают на больничную койку, а я все это время кричу в бессильном гневе:
- «Дайте мне карандаш и бумагу! Я должен записать, я ведь знаю, что забуду самое главное...»
В этот момент я знал ИСТИНУ, это было то самое озарение, просветление, сатори - называть можно как угодно, но я и впрямь в этот момент знал ВСЕ.
Так же, как и то, что запись мне сделать не удастся.
Непередаваемое по своей жути это чувство всеобъемлющего знания.
В этот момент очень понятны были слова Екклесиаста:
«Во многой мудрости много печали».
Я снова потерял сознание, а когда пришел в себя, то в моей памяти осталось только то, что я помню сейчас, и чувство огромной утраты этого гигантского знания будет зияющей вершиной в памяти моей.
Хотелось бы добавить, что еще много дней после операции я находился под впечатлением пережитого в «том» мир.
Перечитывая книги самых популярных мировых религий, я не мог найти ответы на волновавшие меня вопросы. Ближе всего в созвучие с пережитым вошли тексты учения Дзен. Во всяком случае, мне была понятна дикая тоска знания ВСЕГО и понимания ВСЕГО сущего. Именно это чувство «знания наперёд» заставляло меня, (в моем видении), снова и снова возвращаться в земной круг страданий и бедствий.
Быть может, это мое воспоминание послужит для кого-то соломинкой, за которую хватается утопающий, что, мол, «отдав концы» мы не помираем насовсем.
Конечно, можно говорить и о том, что умирающее сознание в последние мгновения жизни дарует нам эти утешительные видения для облегчения перехода из сознательного состояния в «прах земной».
Но и тогда остается тайной - почему так похожи эти видения у всех перенесших клиническую смерть?
Почему у людей разных культур и религий, совершенно не похожего жизненного опыта, возраста, образовательного ценза и т.д., эти видения настолько близки по духу и содержанию?
Выйдя из больницы, я еще долго приставал ко всем знакомым с пересказом своего потустороннего опыта, но история эта мало кого заинтересовала. Я же стал искать ответ на свои вопросы в книгах. Прочел Библию и книги Зенона Косидовского, Карлоса Кастанеду и Рона Хаббарда, «Суфизм» Идрис Шаха и «Африканские традиционные религии» Окот пБитека, «Магию» Папюса и Алистера Кроули.
В конечном итоге ближе всего моей душе оказался буддизм, а внутри него - даосизм и учение Дзен.