Наверное, все-таки действительно было что-то не так. Он привычно смешивал коктейли, посматривая на сидящую справа элегантную молодую женщину. С некоторых пор она каждый вечер приходила сюда, садилась за один и тот же столик и заказывала неизменную чашечку каппучино. Потом вынимала из кожаной сумочки блокнот и начинала писать, внимательно наблюдая за посетителями кафе. В восемь часов вечера, прихватив блокнот и стильный черный зонтик, который всегда вешала за ручку на спинку стула, она уходила. Чтобы на следующий день опять сюда прийти.
Сегодняшний вечер тоже не стал исключением: скользящая походка, мягкие складки платья, каппучино, внимательный взгляд, неспешность движений. Он посмотрел на часы – до восьми оставалось пятнадцать минут.
– Вы писатель?
Она улыбнулась, закрывая блокнот.
– Нет, коллекционер.
Голос был таким же неспешным и тягучим, как и жесты.
– А коллекционируете истории? Или характеры? – он кивнул на людей, наполнивших к вечеру ночное кафе.
– Нет, случайности.
Он почему-то не удивлялся, а она – не спешила уходить.
– Вы собираете случайности? Страшные, нелепые, непредвиденные, ведя подсчет радостям и изумлениям, страхам и облегчениям, счастью и горю? Собираете, чтобы потом всю эту мишуру, с Вашей точки зрения, обменять на одну Великую, Спасающую Мир, Случайность?
– Довольно цинично, но, в общем, да.
Она замолчала, допивая остывший кофе.
– Еще чашечку? – машинально предложил он.
– Пожалуй, – улыбка была мимолетной и светлой, как заглянувший в окно луч засыпающего солнца. Стрелки часов, стряхнув вечернюю задумчивость, заторопились к невидимой грани.
– И кому же вы потом продаете все это?
– Покупатель всегда найдется, не так ли?
Она пристально смотрела на него, и минуты капали, просачиваясь сквозь привычную густую тишину. И что-то изменилось, отодвинулось, пропало, уступая место более реальному и важному.
Он откинулся на спинку изящного кресла, небрежно поправив манжет белоснежно-батистовой рубашки. Спросил, кивнув на блокнот:
– И сколько же Вы за это хотите?
Она, не спеша, пригубила вино и протянула руку к золотой вазе, в которой стоял букет.
– Одну.
– Одну случайность? – он удивленно поднял брови. – Но, мадам, за предоставленный Вами материал это ... несправедливая цена.
Она промолчала, перебирая лепестки терпко пахнущей лилии.
– Хорошо. Как Вам будет угодно. Но по Закону я должен спросить, когда Вы собираетесь потратить полученную случайность.
– Сейчас. – она скользнула взглядом на пульсирующий рядом зыбко-упругий шар, через который, как в замедленной съемке, уходила приглушенно-шумная жизнь ночного кафе. Он привычно выделил небольшие столики, оживленно разговаривающих посетителей, даже уловил горьковатый запах свежесваренного кофе. И вдруг стрелки часов, дойдя до цифры "8", вздрогнули, забили в неслышный набат и заметались, рассыпая вокруг серебряно-острые осколки. В кафе вошла девушка и, заказав чай с лимоном и бутерброд, устало облокотилась на стойку бара. Кто-то включил телевизор:
– И последнее объявление. Найден спаниель, светло-коричневого окраса. Собака ждет хозяина по адресу...
Девушка, словно во сне, что-то торопливо записала на салфетке и выбежала, забыв про свой заказ.
– И только-то? – он скептически пожал плечами, доливая в бокал вино. – А где же масштаб? Спасение мира?
– Вам, циникам, не понять! – она встала, собираясь уходить.– Жизнь должна быть счастливой!
– А Вы счастливы?
– Мне пора.
– Почему Вы всегда спешите? Посидите ещё! А вдруг сейчас пойдёт дождь, Вы забудете зонтик, и Вам придётся просить помощи у такого импозантного мужчины, как я?
– Ну, это вряд ли! – она весело рассмеялась, передавая ему блокнот. – Со мной таких случайностей не бывает! Прощайте!
Он посмотрел вслед удаляющемуся хрупкому женскому силуэту и на ум приходили всякие банальности о том, что всё в мире вечно, и им ещё не раз доведётся встретиться. А потом свечи в массивных канделябрах изогнулись, проливая воск, который, густея, перетек на край стола. И вот уже напротив сидит маленький толстый человечек и, потерев лорнет, внимательно изучает переданные ему бумаги.
– Неплохо... Ну-с, молодой человек, сколько Вы за это хотите?
– Одну случайность.
– Пффу... Подумайте получше, не торопитесь с ответом, – человечек опять озабоченно зашуршал листами. – Хорошо, но Закон Вы знаете не хуже меня...
– Я собираюсь потратить её прямо сейчас.
В этот раз часы почему-то молчали, забыв про неслышный набат. Его заменил удар грома и шум дождя, ворвавшийся в открытую дверь кафе.
– Спасибо, желаю здравствовать! – он решительно снял со спинки стула забытый чёрный зонтик и направился к выходу.
– Эх, молодёжь, всё-то они торопятся..., – воск расплавлено скользнул по стулу и заспешил в сторону горящего камина, перебираясь поближе к теплу.
Откуда-то – мимолётным отголоском – донёсся радостный лай собаки, но люди, сидящие в кафе, сквозь вечности своих проблем и разговоров так ничего не заметили.