Этот день не принес радости, только тревогу. Со всех наблюдательных станций бескрайней межпланетной системы обороны доклады были идентичны и пугающи. По всему периметру оборонительной системы наступал холод, и надвигалась тьма, точнее, исчезал свет, притом, в невероятных парамет¬рах. Джеймс Смит, дежуривший в тот день на центральном компьютере, мед¬ленно поднял глаза и. посмотрел на своего молодого ассистента, но ничего, кроме недоумения на красивом лице Ирен, не увидел, компьютер не мог ошибаться.
Четко налаженная, тысячекратно проверенная компьютерная сеть не могла давать подобного сбоя, это ученый электронщик знал хорошо. Он очень надеялся, что это ошибка!
Стараясь не выдать своего волнения, Джеймс медленно посмотрел на Ирен и сказал:
- Сделай повторный запрос по всем компьютерам, - хотя наверняка знал, что в этом нет смысла. Продолжая думать о своем, Джеймс набрал на клавиа¬туре стаявшего перед ним компьютера запрос: характер проблемы?
Всезнающий безграничный мозг электронного монстра ничего нового не сказал, только выдал общие описательное характеристики этой необъяснимой аномалии. На его бесстрастном экране не высветилось больше ничего, ни химических характеристик, ни физических параметров. Общие констатации и ни одного параметра, объясняющего суть процесса. Джеймс, надо признаться, растерялся. Он знал, что в случае появления признаков любой аномалии он должен был докладывать в Штаб обороны, откуда дежурный должен был доложить начальнику Штаба. Эта система, налаженная со времен недавно закончившейся войны, была отточена блестяще. В распоряжении Купера Джона (так звали начальника Штаба) находились тысячи боевых космических кораблей, начиненных сотнями видов оружия страшной, разрушительной силы и дальше все было ясно. Но Джеймс не знал, что докладывать, Вот уже 699 лет как 247 планет объединились в единую планетарную коалицию с общим правительством, единым командованием воору¬женные силами, достигли расцвета и не знали себе равных. Желкие, пиратские набеги Флотилии отдельных планет, не поддающихся цивилизации не представляли серьезной опасности и, казалось, ничто не угрожает спокойному процветанию и мирной жизни граждан планетарной системы. Но на мониторе главного компьютера стоял сигнал тревоги и чрезвы¬чайной опасности, грозящей всей цивилизации. Джеймс принял решение доложить в Штаб. Правда, он понимал, что его доклад больше будет напоми¬нать разговор обывателей, но что он мог сделать? И он передал информа¬цию на компьютер дежурного по Штабу. Через пять минут на мониторе его компьютера появилось разъяренное лицо начальник штаба обороны Купера.
Джеймсу показалось, что тяжелый подбородок Купера стал в два раза массивней, его разъяренные глаза метали молнии.
- Послушайте, Джеймс! Что за чушь вы мне докладываете? - возмущенно прого¬ворил он, - Что за доклад Генеральному Штабу, или это письмо теще? Джеймс выждал паузу, собираясь сформулировать ответ, но махнул рукой на все эти формы и заговорил простым человеческим голосом.
- Докладываю, сэр! На участках, контролируемого нами космоса наблюдается сни¬жение температуры и исчезновение света. Одним словом, сэр, нас поглощает тьма, - закончил свой доклад Джеймс.
Купер недоуменно смотрел не Джеймса и молчал. Ситуация была настолько нештатной, что Купер замешкался, не зная, как отреагировать. Первой мыслью было: а все ли в порядке с головой у Джеймса? Но только что вошедший дежурный офицер положил на стол Купера обобщенные доклады со всех пограничных кораблей, которые, по сути своей совпадали с тем, что тут наговорил Джемс.
Джон Купер был человеком решительным и мужественным. Вся его молодость прошла на боевых космических кораблях и дальних странствиях. Благодаря его настойчивости, воле и неимоверной работоспособности была создана величайшая армия в мире, обладающая колоссальной огневой мощью. Одним нажатием кнопки или одним словом приказа Купер мог нанести сокрушительный удар. Все, что мешало интересам коалиции могло быть сожжено в смерче ядерного и лазерного урагана. Но в данной ситуации Купер был бессилен. Он знал, что в необъятной вселенной идет вечная борьба света и тьмы, тепла и холода. Но где проходит граница этой конфронтации не знал никто, как повлиять на ситуацию, в случае неблагоприятного развития процесса тоже было не понятно.
Купер отключил монитор экстренной связи и вздохнул. Была мысль обратиться с запросом в Академию, но он знал, что кроме бесконечных дискуссий и абст¬рактной болтовни это ни к чему не приведет. Наконец Купер принял решение: первое - объявить повышенную боеготовность по всему периметру обороны и второе - собрать Штаб.
На мониторе экстренных сообщений появился генерал Кери. Он выглядел утомленным. Командующий десантными войсками по заданию Купера вылетел в восточный сектор обороны, и его внезапное появление встревожило Купера. Как-то странно, выдержав бессмысленную паузу, Кери заговорил неестественно бесстрастным голосом
- Докладываю - ровно три минуты назад мы потеряли все шесть военно-космические базы, восточного сектора обороны больше не существует. Проговорив все это Кери резко замолчал и провел ладонью по лицу. Кери был боевым товарищем Купера, но в данный момент он его не узнал, перед Купером стоял старый и седой человек. .
- Джон, они все погибли, все! - Кери снова закрыл лицо руками, Купер знал, что сын Кери был командиром третьей базы. Купер также понимал, что гибель одновременно всех шести военно-космических баз, страшная военная катастрофа. Он сжал до боли в пальцах поручни своего кресла. В мозгу в эти секунды, как молния, проскочили тысячи мыслей, но доминирующей картиной, стоявшей перед Купером, были глаза Каржа и слезы в них. Воспоминания нахлынули на него.
Это было тридцать лет тому назад, во время очередной долгой и жестокой войны между землянами. . Купер был молодым капитаном на ракетном истребителе, а Кери его помощником. И первое же боевое крещение чуть не закончилось гибелью. Земляне, весьма странные и дикие, в сущности; люди, сумели создать сильный военно-космический флот и весьма мощную оборонительную линию вокруг своей солнечной системы. В то время шли ожесточенные бои. Ракетный истреби¬тель, которым командовал Купер, летел, прикрывая караван транспортных кораблей, которые доставляли оружие и боеприпасы для десантных частей, находившихся почти в окружении на Марсе. Первый удар землян был внезапным и стремительным. Авангард ракетных истребителей землян, с ходу нарушая все нормы военной науки и здравого смысла, ворвался в центр боевых позиций и стал своими примитивными, но весьма мощными лазерами жечь транспортные корабли, не обращая никакого внимания не эскорт истребителей. Вот этой тактике Купера и его соратников не учили. Дикари космических землян, ворвавшихся в центр боевых позиций, были обречены на неминуемую гибель, но по всей видимости, этот вопрос экипажи землян волновал меньше всего. Они успели поджечь три транспорта из шести и были уничтожены. Таким маневрам Купера не учили, они были гражданами цивилизованной страны и имели право на жизнь и общечеловеческие ценности в то время, как земляне, жившие в каких-то диких условиях деспотических порядков, не имели даже понятия о правах человека. Но все же, где-то в глу¬бине души Купера осталось восхищение и преклонение перед мужеством, перед их способностью абсолютно спокойно и достойно погибать, и притом, Купер то знал, что победили они землян не в честном бою, а с помощью коварной техноло¬гии. И вот теперь перед Купером стоял его соратник и боевой товарищ и док¬ладывал о гибели самой сильной оборонительной линии Восточного Сектора. Эта оборонительная линия была создана против террористических ударов выжив¬ших Землян.
После гибели своей коалиции они, конечно не могли уже представлять серьез¬ной военной угрозы для армии Купера, но сохранившись на многочисленных секретных базах, разбросанных по периферийным планетам Вселенной, они время от времени причиняли серьезные беспокойства, совершая террористические вылазки на своих кораблях. Правда, почти всегда, корабли землян уничтожались, но теперь, когда земляне изобрели это страшное оружие, все менялось.
Купер очнулся и не мог определить, сколько длилось его раздумье. Следовало выразить соболезнование Кержу, но он не стал этого делать. Нечего было далее внушать себе, что они являются единственными владыками Вселенной, что противо¬стояние с Землянами закончено. Нет, они есть, они воюют, и; что страшнее всего, они изобрели подлое и изуверское оружие. И этот стоящий перед ним, командир должен понимать, что это война, а на войне были, есть и будут жертвы. И также, он должен понимать, что мы победили Землян при помощи коварной технологии в условиях мира. Куперу пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы забыть о том, что перед ним стоит друг его детства, потерявший единственного сына. Никаких эмоций, только четкий, трезвый анализ может выручить.
- Приказываю, - заговорил Купер своим властным железным голосом командира. - Все боевые разведывательные корабли передислоцировать на Восточный Сектор обороны и приступить к глубокой военной разведке. О ходе исполнения докла¬дывать через каждые два часа.
Керж отдал честь и выключил монитор экстренной связи.
Доктор Смит был до кончиков волос ученым-электронщиком, именно заинтересовавшимся егофундаменталь¬ными знаниями, как он полагал, его перевели в Штаб обороны, где он оказался под строгим контролем спецслужб. От Джеймса и всех остальных ученых чуть ли не в приказной Форме, требовали объяснить причину этой страшной катастрофы. Но каждый раз, когда Джеймс просил сообщить ему код доступа в секретный банк, компьютерных данных, он получал отказ. О существовании совершенно сек¬ретной информации, касающейся той чудотворной технологии, которая совершенно странным образом, практически без войны позволила разрушить коалицию Землян,Смит также знал наверняка. Происходящее в то время всем казалось сном, но это было наяву. Земляне сами предали и сдали все свои огромные военно-космические базы и оборонительные лини. А когда опомнились и стали сопротивляться, было уже поздно, их судьба была решена. И хотя они уже на последнем этапе оказали упорное сопротивление, смысл этих странных побед так и остался непонятным общественности, но только не Джемсу Смиту. Он еще три года назад проник в этот сверхъестественный блок и ужаснулся тому, что увидал. Он не мог понять и прийти в себя от потрясения, А когда Джеймс, через некоторое время попытался проникнуть в этот сверхсекретный блок, все коды были уже изменены, более того, спецслужбам стало известно о проникновении. Только феноменальные знания в области компьютерных систем спасли Джеймса от разоблачения. И вот теперь Джеймс сидел перед компьютером и удерживал себя от жгучего желания снова попытаться найти доступ в секретный банк данных и детально ознакомиться с документами, точнее с архивам, относящимся к плану «Киборг». Джеймс знал, что совершенно секретная операция, приведшая к гибели могучего соперника коалиции, в принципе, без глобальной войны, проводилась в течение десяти лет и велась под кодовым названием «Киборг». Джеймс прекрасно понимал, что в случае провала ему грозит, но также понимал и то, что наступление тьмы и холода продолжается, теперь у них уже были точные данные. Все материалы, попадая в область этой черной дыры, взрывались, буквально разлетаясь на молекулы и атомы и исчезала. Джеймс знал, что разгадка происходящего лежит именно в этих секретных архивных материалах и в туманных и загадочных делах этой странной цивилизации Землян. Джеймс знал больше многих, чтобы верить этой оболванивающей простых граждан пропаганде, которая убеждала; что вопрос землян-дикарей решен и бесповоротен, известно было Джеймсу и о таинственном исчезновении двух весьма мощных карательных экспедиций, посланных для уничтожения нескольких, вновь выявленных, 6аз землян в районе Сатурна. Он не верил басням пропоганды о том, что причиной гибели этих двух экспедиций явилось столкновение с потоками метеоритов. Джеймс-то знал, что причина исчезновения этих двух экспедиций так и осталось тайной для военного командования Коалиции.
Единственное, что было известно и зафиксировано, что два года назад такого-то числа почти одновременно с обоими экспедициями прервалась связь, все многочисленные попытки разведки найти хотя бы намек на причину исчезновения этих экспедиций так и остались без результата. Разве это не напоминает гибель шести военных баз Восточного Сектора обороны? И Джемс принял решение откро¬венно поговорить с Джоном Купером. Но все попытки добиться аудиенции у Купера ни к чему не привели. Куперу было некогда, вся военная машина закрутилась, завертелась и была готова крушить, ломать, жечь, уничтожать, но никто не знал, что крушить, а военная машина все больше и больше наращивала обороты, то ситуация могли взорваться в любую минуту. Итак, это было трудное решение, которое могло перевернуть спокойную, обеспеченную всеми благами цивилизации - жизнь Джеймса. Джеймс прекрасно осознавал, что за нарушение строжайшей директивы, за попытку проникнуть за грань дозволенного ему грозит не суд и не высшая мера, он знал, что никто его судить не станет. Он просто исчезнет, пропадет навсегда без вести для людей и окажется контрразведки, где его будут пытать годами и ничто ему не поможет. Он будет мечтать о смерти, но смерти не будет. От него будут требовать явки, пороли, Он будет, корчась в муках, придумывать все новые подробности о сообщниках, но это не поможет. Про все это Смит знал не понаслышке, но перечислив все эти аргументы, Смит понял, что это его не остановит. Джеймс почувствовал в себе нечто, что было значительно больше и выше этих, казалось бы, веских аргументов. Это было сильнее его самого. Итак сомнений больше не было. Он узнает правду про все это, про все, что творится и творилось на оккупированной земле. Хватит слушать мерзкую ложь этой продажной пропаганды.
Они пришли в гости, хотя Джеймс их и не звал, эти двое были чем-то похожи друг на друга - абсолютно интеллигентные, с мягкими, располагающими к себе манерами. Да, конечно, он знал, что они должны прийти. И вот они пришли. Того, кто зашел первым звали Петр, второго Серж. Итак, Петр показал свое удостоверение – Отдел С-№1, армейская разведка.
Самое главное, мелькнула мысль, чтобы они не читали мысли. Серж улыбнулся:
- Да, да, конечно, мистер Смит, вы можете не утруждать себя, пытаясь скрыть от нас свои мысли, мы знаем все, и более того, скажу вам, мы пришли к вам как друзья.
С минуту Джеймс молчал, не зная как отреагировать, но надо было хотя бы улыбнуться, что он и сделал. Но при этом поймал себя на мысли, что он уже даже против своей воли начинает проникать доверием к своим гостям. Нет, страха и настороженности не было, но все же. . .
- Да, конечно, мы пришли к вам не для праздных бесед, - продолжал его мысль Серж.
- Нам нужна ваша помощь!
Первая мысль была - как сознательный гражданин и патриот коалиции я готов сделать все. что в моих силах. Но тут же перед глазами появились кадры из с архива план «Киборг», кровь, слезы и трупы женщин и детей. Нет, Джеймс не мог притворяться и улыбаться, не мог, это было выше его сил. И вот тут глаза Смита встретились с глазами Петра. В них он увидел безнадежный холод смерти, и это еще больше смутило Смита и он в отчаянии, как бы ища спасения, посмотрел на Сержа. Но в его глазах он увидел горечь и сострадание. И именно в этот миг в Серже Смит увидел союзника и единомышленника. Это помогло ему немного успокоиться.
Серж выждал паузу и продолжил диалог, и чем больше говорил Серж, тем больше в душе Смита появлялось доверие к нему, сознание расслаблялось, тянуло на ответную откровенность и дружбу. Былая настороженность и страх рассеялись. Но Серж резко сменил тему и в упор посмотрел в глаза Смиту и произнес властным, не терпящим возражения, голосом:
- Покажи нам свои материалы.
И Смит, не осознавая и даже не отдавая отчет своим действиям, подошел к тайнику и прямо на глазах своих гостей извлек компьютерный диск, ввел в компьютер сложнейший пароль и запустил программу. Серж сидел все это время и спокойно наблюдал, как заметил Смит. Лицо и глаза Сержа как-то потускнели, стали холодными, серыми и грустными. Рядом со Смитом сидел уже не друг, не единомышленник, а шеф армейской разведки, который просто делал свою работу. И осознание этого подействовало на Смита как холодный душ. Да как; он мог взять и все выдать? По каменным бесстрастным лицам своих гостей Джеймс понял, что все уже не важно, что все это уже история. Есть нечто другое и важное. Сознание этого заставило Джеймса успокоиться и он вместе со своими гостями стал смотреть видеоматериалы.
Oна словно выплыла из тумана, подошла слишком близко, как бы проникая в мозг Смита, и стала твердить и настойчиво повторять:
Лео взяла 200 пайков и отдала 120, я тут ни причем, я не виновата. Уставший и как-то отяжелевший мозг Смита отказывался что-то понимать и освоить какая Лео? Что значит, получила 200, и вообще, что это за странная женщина, и что происходит? Смит воспринимал все происходящее, как сквозь мутную пелену. Он увидел какие-то примитивные здания, разрушенные и полуразрушенные, со следами копоти и пожара, кругом кучи битого стекла, шифера, огромные кучи разорванного, развороченного бетона, и возникла мысль - этого не может быть и снова, как сквозь полудрему - Лео получила 200, а отдала 120. Она нависает она везде и ее желтые волосы прямо обжигают, вдруг ставший воспаленным и больным мозг. В эту минуту больше всех захотелось Смиту заснуть, но он стоит среди этих развалин, здания разрушены, везде копоть. И снова появляется эта. женщина и начинает: - Лео, я так не могу, так не честно, так нельзя.
Итак, решил Смит, надо взять себя в руки. Первое - это не сон, это не галлюцинации. Последнее, что помнил Джеймс, это разговор с Петром и Сержем. Что было дальше? Далее ничего, далее вот это.
- Как тебя зовут? - спросил Джеймс.
- Ани, - ответила женщин; и, как бы боясь, что ее перебьют или остановят продолжила говорить, - Нас всего 600, мы сидели в подвалах, когда они бомбили. .
- Кто бомбил? - не понял Джеймс.
Но женщина не обращая внимания на вопрос, продолжала говорить.
- Они бомбили, а мы сидели в подвалах, терпели и холод, и голод.
Джеймс поймал себя на мысли, что этот разговор не только разъясняет ситуацию, а наоборот, все становится еще непонятней, кто бомбил, как в этом хаосе можно жить?
- Да - продолжала Ани, - мы жили здесь, много стариков, старух и детей.
- Нет, - -говорила она, - Так нельзя, все должно быть честно. Ко мне подходят старики, старухи у плачут.
Вдруг Джеймсу захотелось крикнуть - кто плачет, зачем плачет? Но вид этих зданий без окон, многие, вместо четырех, имеют три и даже две стены, кругом груды развороченного бетона, торчат арматуры, чем-то напоминая скелеты с отодранным мясом.
- Скажи, Ани, почему даже целые и не разрушенные дома в копоти? В чем дело. Ани ответила: - Они потом пришли и стали всех нас убивать, а дома поджигать и взрывать. И делали это наши солдаты - освободители. Пойдем - потянула его Ани, - я покажу тебе свою квартиру. И Джеймс пошел за ней в какое-то пятиэтажное здание. Одна стена этого здания была полностью развалившаяся, а верхние этажи, казалось, висели в воздухе, всей бесформенной массой давя на психику. Но Ани спокойно пошла вперед, увлекая за собой Джеймса. То, что Ани называла квартирою, было небольшое помещение все черное от копоти и с пеплом там, где должен был быть мел.
- Все это сгорело, сказала Ани, - Я им говорила, я так их просила не поджигать, вся моя мебель, все вещи сгорели. Смита поразило то равнодушие, то спокойствие, с которым она об этом говорила. Как понял Смит, эта женщине потеряла все, что имела и при этом, сохранила поразительное спокойствие. Джеймс невольно пошел к выходу, далее стоять под грудой кирпичей и бетона он просто не мог, а Ани ни на минуту не умолкая и не меняя интонации, шла за ним и рассказывала:
- Да, вот когда здесь командовали солдаты, они стали все поджигать, закидывать в подвалы гранаты и все погибли. А нас спасли дети. Они плакали и кричали и нам дали выйти. Он сказ, что не может убивать детей, но если начальство узнает о нас, его убьют. Вот так было. А потом они стали все поджигать и подрывать.
Первое впечатление было - какой тяжелый, бой здесь был, но если послушать эту женщину, получалось. что никакого боя здесь не было: -
- А куда делись тер¬рористы, наркоторговцы? - спросил Джеймс.
- А они куда делись? А их выпустили, - ответила Ани.
Как это отпустили? А может она сумасшедшая? Но, посмотрев на лицо женщины, он не увидел каких-либо признаков сумасшествия. Но более того, какое-то сверхъестественнее, внушающее доверие и даже уважение, спокойствие. Да, все это было страшно и действовало угнетающе, но не это главнее. Главное то, что он знает, что это все только видимость и его удивляло, как он мог всем этим увлечься. Конечно, его переправили из мира реального в мир сна иллюзии. Для чего это сделано Джеймс незнал, но в том, что его депортация связана с раз¬говором с сотрудниками армейском разведки Джеймс уже не сомневался. Как же все перепуталось, как изменилось. Он, оказывается, подсознательно стремился, вот та реальность, куда его тянуло! Но что теперь делать? И тут Джеймс почувствовал, что ему холодно, что он хочет есть и что у него болит все тело. Конечно, здесь много не реального, но все же это не реальность чем то приятна и прекрасна. «О, как хорошо, что здесь нет всепоглощающего пластика!» - подумал Джеймс.
Перед Сержем лежала только что поступившая шифрограмма с планеты Земля, в которой Петр докладывал об успешном прибытии объекта и отдела спецназа во главе с Петром. С утра у Сержа было плохое настроение и в руководстве коали¬ции, и среди военных царило уныние, ходили разные домыслы и слухи о последних катастрофических потерях армии. На всех 47 каналах эта тема была под зап¬ретом, но отсутствие информации приводило к самым невероятным и абсурдным слухам. Не было ни организации, ни фирмы, ни компании, где не было бы конт¬роля военной разведки. Да же фабрикацией, распространением слухов и сплетен занимались специальные отделы военной разведки. Но тем не менее, слухи и домыслы циркулировали почти на всех уровнях, что раздражало Сержа. На закончившемся вчера совещаний в генеральном штабе обсуждался вопрос так называемой акции возмездия именно Серж настоял на отмене, или точнее, на переносе на более поздний срок этой акции.
Несмотря на протест Сержа, Купер подготовил карательную экспедицию на Марс. Серж знал; что Купер прекрасно понимает, что никаких баз террористов на Марсе нет. Но так же Серж понимал, что никто не может остановить военную машину, которая уже набрала обороты. С каждым днем Купер становился все раз¬дражительнее и невыносимей. Нет, Сержу не было жалко тех миллионов людей, которые погибли бы на Марсе, даже не осознавая причину своей гибели, нет, деле было не в сентиментальности. Серж был разведчиком, именно его профес¬сиональная гордость не давала ему согласиться с планом Купера, и более того, Серж был уверен, что опасность была серьезной и абсолютно реальной. В этом Серж не сомневался. Конечно нанесут удары, отведут душу, успокоят общественное мнение и все вернется на круги своя. Нет с этим Серж согласиться не мог и не собирался. Проблемы были не только в давлении Купера, а в давлении монополий, которые умудрялись извлекать баснословные прибыли из любой войны. Серж прекрасно понимал, что если он и далее продолжит настаивать на своем, ему придется пойти на конфликт с весьма могущественными людьми. На всех каналах ТВ развернута самая настоящая истерия, днем и ночью крутятся ролики, где изображаются зверства землян. Показываются базы и секретные лаборатории где разрабатываются новые виды оружия. Но Серж-то знал, что все это чушь, деньги уже инвестированы, и более того, прибыли уже поделены. Серж вызвал офицера, который курировал, занимающийся спец операциями. Саймон звали его, и он сразу начал докладывать о проводимой работе, шла массовая вербовка и отправка наемников на Марс. Так же, в экстренном порядке, шла отправка на Марс оружия и денег, этим руководил Керж и его люди. Официального решения еше приня¬то не было, но, а в том, что решение будет принято, никто не сомневался. Все знали, что скоро начнется война. Правда, мало кто знал с кем и где нахо¬дится противник.
Серые, холодные, при более пристальном рассмотрении кажущиеся стеклянными глаза Сержа остановились на лице Саймона, и, казалось, так и застыли в немом вопросе. Саймон ждал вопроса, неожиданного, резкого и знал как надо отвечать. Он знал, что Серж ему не доверяет. Но в последнее время никто никому не доверял.
Все были на взводе, на пределе. Последняя акция Землям, потеря всех шести баз Восточного сектора обороны не прошли даром.
- Докладывай, - сухо и жестко произнес Серж. - доложи мне об успехах. Нет, к огромному сожалению Саймона, успехов не было, новых фактов не было, несмотря на титанические усилия разведки, ничего существенного найдено не было ни баз, ни секретных лабораторий. Да, Саймон не сомневался в существовании где-то этих сверхсекретных объектов, но где?
- Нет, - сказал Саймон, - еще раз нет ничего подобного, даже условно соответствующего тому, что кричат эти маньяки с телевидения, нет.
- Это знаю я, - ответил Серж, - это знаешь ты, но миллиарды телезрителей, граж¬дан коалиции, этого не знают, даже и знать не хотят. Им нужно простое и яс¬ное объяснение, они хотят поверить в то, что причина гибели Восточного сектора обороны определена, враг найден. А что делают с врагом, который найден? Его уничтожают, Саймон. Серж резко встал и подошел к голографическому дисплею, и тут же появились свирепые лица главарей и генералов армии Землян, которые тут же стали сыпать глупые угрозы, оскорбления, рассказывать, как они уничтожали базы и добивали пленных. Серж выразительно посмотрел на Саймона, - но девяносто процентов населения верят этой чепухе. А впрочем, - продолжил Серж, - дело не в этих телепередачах, а в том, что миллиардам правда не нуж¬на, им необходима эта ложь. Их деформированные мозги просто на приемлют ни логики, ни трезвого анализа.
Керж! Интересно, что собирается делать Керж? Этот вопрос Серж задал Саймону. Саймон думал меньше секунды, но этой секунды Сержу хватило, чтобы понять, что решение принято и Карж начал переброску десантных частей.
- Да, - подтвердил Саймон, - Керж начал операцию.
Конечно, Саймон понимал, что все происходит с ведома Купера.
- А это значит, - медленно произнес Серж, - нас решили игнорировать.
- Все понимают, что там баз нет и никто не знает, где эти базы, но одно точно, -
заговорил Саймон, - вина за провал ляжет на нас, и, если сказать честно, не могу понять мотив этой спешки. И более того, не зная планы противника, который нанес мощнейший удар, мы бросаем огромные силы черт знает куда.
- Увы! - ответил Серж, - Мою позицию ты знаешь. Я сделал все, что мог, но нами правят капризы развращенной толпы. В любом случае, нам нужно иметь как можно больше своих людей в десантных частях.
- Да, да, - ответил Саймон, - мы делаем все возможное.
- Далее, свяжитесь срочно с Петром, скажите, его миссия оказывает неограниченную поддержку, вся надежда на них, телепортация прошла успешно. - Смит ниче¬го не понимает, все функции его мозга активизировались, совместимость на девяносто процентов.
- Я надеюсь, - продолжил Саймон, - что эта операция поможет нам найти причину наших последних неудач.
Серж слушал Саймона не перебивая, очень внимательно, этот проект от идеи и до практического воплощения принадлежал Сержу, про это знал Саймон. Он также знал, что Серж относится ко всему данному проекту очень щепетильно. Саймон был профессиональным психологом и именно поэтому был назначен Сержем на свою должность.
- Немедленно докладывай мне о любых изменениях, о любых соображениях, не считаясь ни со временем, ни с чем другим, - сказал Серж.
- Да, непременно, - ответил Саймон, - я понимаю, все пока идет по плану, но появилась одна проблема. Серж настороженно посмотрел на Саймона, Саймон не продолжал, пытаясь скрыть свое волнение.
- Мозг Смита временами, странным образом, блокируется. Говоря проще, на всех приборах наступает полное молчание, при этом, с телом Смита никаких изменений не происходит. Все параметры в норме. Мы пока не можем выяснить причин данного феномена.
По лицу Сержа Саймон понял, что шеф озабочен сообщением, но более того, что нечто подобное он и ожидал. А это означало, что даже Саймон, ближайший помощник не знал всего. Конечно, технология проникновения в подсознание землян, когда те находились в состоянии сна и воздействие на них, таким образом, принесла ог¬ромные результаты, находясь в фазе сна мозг землян функционировал в трехмер¬ном пространстве и все, что происходило на примитивном, упрощенном уровне, когда земляне находились во сне, а потом все отражалось в фазе бодрствования. Трехмерное пространство и примитивный мир сна теснейшим образом был связан с реальным миром, мномерным и сложнейшим, в котором шла настоящая борьба, шли бесконечные войны и световая скорость была уже пройденным этапом. Вселенная уже освоена и перелет в любую из многочисленных галактик был реален. .
- Я не могу понять одного, - произнес Серж, - почему земляне не наносят больше ударов, почему они, вместо того, чтобы развить успех, связанный с уничтожением Восточного сектора, полностью бездействуют?
- Да, - согласился Саймон, - это довольно странная тактика. Единственная зафиксированная активность землян, это переговоры их секретных послов в созвездии Ориона. Они вели переговоры с главарями местных диких государств, пытаясь подговорить к восстанию. Может, они специально ждут активности с нашей стороны, +Наша технология по транспортации наших агентов в тела землян ими раскрыта+ и, по всей видимости, давно. Это значит, они научились распознавать зомбированых нами людей, могут давать им дезинформацию. Неожиданно даже для себя Саймон произнес:
- Я боюсь, что в области психологических технологий они на порядок опередили нас и, по-моему, уничтожение Восточного сектора - это результат их успеха в этом направлении.
- Но этого быть не может, - Серж заметно нервничал. - А, впрочем, вся надежда на экспедицию Петра. Будем ждать.
ГЛАВА 2. +
Смиту было ясно одно, что он каким-то непонятным образом оказался в чужом теле, на незваной земле, среди незнакомых ему людей.+ Кругом копоть и черный дым, но при всем при этом, как с удивлением заметил Смит, у него перестало болеть сердце. Все было непонятно - абсурдно, нелепо до дикости,+ но несмотря на все это в груди царило какое-то непонятное спокойствие и умиротворение.+ Была только одна проблема - +Смит так и не смог заснуть.+ Вот уже месяц его пребыва¬ния здесь стоило Смиту лечь и закрыть глаза, как он явственно переносился в другую реальность, при этом, каждый раз оказывался в разных исторических этапах, в разных географических и даже климатических зонах. Смит ждал, ждал стойко, мужественно и при этом изучал внимательно быт, образ жизни и психо¬логию своих новых знакомых. . Нет, эти люди были реальны, были материальны, но все же, что-то смущало и настораживало Смита в поведении этих странных обита¬телей развалин. Он жил среди них, общался с ними, но понять мотивы их поведе¬ния, логику их действий не мог. Создавалось впечатление, что это какие-то фрагменты, вырванные из контекста, части чего-то целого. Когда Смит общался, разговаривал с каждым по отдельности еще можно было терпеть, но стоило им нескольким собраться вместе, как начинал¬ся форменный кошмар. Все начинали нести какую-то ахинею и, чем больше общал¬ся, путаница только увеличивалась. Так же обстояло дело и в практической жизни полной неразберихи и хаоса. Несколько попыток Смита внести рациональное зер¬но в сумятицу окружающей жизни, закончились полным провалом, белее того, как заметил Смит, к нему стали относиться враждебно. О, да, без сомнения, эти люди только притворялись разумными, или, точнее, их разумность была фрагмен¬тарна, а это значило, что нет никакого смысла пытаться этим людям что-либо объ¬яснять и повторять. Ну, что же дальше? Смит не умел и не мог проводить вре¬мя ничего не делая, и в голове у Смита было несколько проектов, несложных, в принципе, исполнение которых могло бы существенно облегчить жизнь этих людей, несколько попыток оказались абсолютно безуспешными. Эти люди не были способны ни организоваться, ни проявить добрую волю для решения элементарных, задач даже бытового характера. Внешне, вроде, миловидные люди, но чуть копнешь море злобы, лжи и ненависти друг к другу. Когда Смит разговаривал с каждым по отдельности его понимали, но при первой же попытке объединить несколько по отдельности согласных, получался полный конфуз. Ведь казалось бы, все просто и элементарно. Но нет, разброд, склоки, и в итоге - зря потерянное время и нервы. Смит знал, что он должен ждать, что с ним непременно выйдут на связь. Не ради же экскурсии его депортировали в этот хаос! Помочь он им не в силах, и это факт. Ему оставалось ждать. Конечно, бытовые условия были просто невыносимые, но не это для Смита было самым тяжелым. Смита поражала в этих людях какая-то врожденная и в тоже время чем-то неестественная фальшь. Смит не мог до конца понять суть этого феномена, но каждый раз это ощущение оставляло негативный след и какой-то тяжелый осадок в душе. Создавалось в печатание, что этих людей гнетет некая сила, которая была в них, но им неподконтрольна и непременно враждебна.
Максом звали парня, с которым подружился Смит, но это была странная дружба. Первое, что понял Смит, это то, что карманы и особенно их содержимое нужно тщательно охранять. Все, все воровали и сколько не объясняешь пагубность данной практики жителям этих развалин все было напрасно. Они с ним соглашались, лукаво усмехаясь, но, увы, воровать не прекращали, врать и лицемерить не прекращали.
Все еще продолжалась эта абсурдная прими¬тивная воина, в которой так и не было понятно, кто и с кем воюет. Все происходя¬щее казалось Смиту некой галлюцинацией. А, впрочем, Смит и сам не был уже ни в чем уверен. Более того, Смит не мог понять суть данного материального мира. То, что во Вселенной существует многообразие и разнообразие материальных миров Смит знал, но природы данного мира постичь не мог точно, хотя уже начинал все более и более убеждаться в том, что он находится в антимире, т. е. в мире сна. Смит, исходя из этой информации. , что ему удалось почерпнуть после знакомства с планом «Киборг» знал, что в этом плане огромная роль отводилась на воздей¬ствие нанесения ущерба силам Землян путем проникновения в подсознание Землян, когда те спят. И теперь Смит начинал понимать, в чем причина такого нелогичного гибельного поведения Землян здесь, в трехмерном пространстве, в отличии от трид¬цатитрехмерного пространства, в котором происходит реальная, очень сложная, непос¬тижимая, по сравнению с этой реальностью жизнь. Но одно точно понял Смит. Воздействуя на простое, можно добиться результатов в очень сложном. Нет, Смит уже не сомневался в том, что то место, где он находился и которое местные жите¬ли называли планетой Земля, вовсе не являлась одной из периферийных планет Вселенной с примитивной системой жизни и измерений, нет, тут было все сложнее.
Специально проводя исследования и тестирования Смит понял, что земляне имеют информацию о гиперпространстве, о жизни в реальной вселенной, но эта информация заблокирована. Там идут страшные войны, там скорость превышающая скорость света в тысячи раз - это норма, а здесь до невероятности сжато, примитивно. Все происхо¬дящее кажется абсурдным бессмысленным, но это не так! И вера росла в Смите. Эта вера давала Силы бороться со всей этой неопределенностью.
Смит оказался здесь в этой реальности,+ он не сомкнул глаз ни на секунду, его мозг не засыпал, а это было невыносимо.+ Более того, при упорных попытках заснуть в мозгу у него появлялись какие-то яркие картины, точнее, Смит впадал в забытье и переносился в какие-то другие временные про¬странственные реалии, не покидая при этом данный примитивный мир. +Как предпо¬лагал Смит, заснуть означало для него переместиться в свой реальный мир.+ Видно, так происходило и с каждым жителем реального мира, и с каждым заснувшим землянином, но они об этом не знали, это оставалось вне сознания. Смит начал подозревать, что его друзья из С-1 провели эксперимент и у них там что, то сломалось и, может быть, ему теперь до смерти придется копаться в этой грязи. Но, как бы ни было тяжело, Смит начал осваиваться и первым его открытием было то, что эти примитивные люди, казавшиеся на первый взгляд одинаковыми, на са¬мом деле оказались абсолютно разными, и эта разница порой была весьма конкретна
ГЛАВА 3.+
Саймон находился в лаборатории, где лежало тело Смита, подключенное к много¬численным приборам, которые четко контролировали каждый жизненный импульс. Все шло по программе, Смит спал в этой реалии и бодрствовал в той. +Даже Саймон был полностью в курсе этого плана со Смитом, но судя по отношению к этому плану Сержа, здесь происходило что-то очень важное. Из этих раздумий Саймона вывел сигнал - срочное сообщение по секретному каналу связи. Ровно сорок минут назад по галактическому времени, в районе созвездия Орион, Земляне нанесли очередной коварный удар, уничтожили военную базу на планете Нептун и, более того, неслыханная наглость, саму планету атаковали десантные части Землян и, в данный момент, там идут тяжелые бои. Саймон знал, что значит потеря для коалиции многочисленных заводов и урановых рудников. А именно, из-за этих несметных залежей на этой отдельной от центра коалиции и были построены эти многочисленные заводы.
Первое, что пришло в голову Саймону было то, что он представил разъяренное лицо Сержа, но в эту же секунду Саймон получил приказ от Сержа срочно явиться к нему. А, впрочем, Саймон и сам собирался к Сержу. Были и ближайшие помощни¬ки и, более того, на голографическом дисплее красовалось разъяренное лицо Купера, который ругал и Сержа, и весь отдел С-1. Когда Купер отключился, уста¬новилась гробовая тишина, которую нарушил, как показалось Саймону, немного ус¬тавший голос Сержа:
- Да, - произнес Серж, - мы должны признать, что прозевали мощную операцию Зем¬лян. Более того, я должен признаться, что за эти последние 50 лет Земляне води¬ли нас за нос, вели с нами хитрую игру и вот результат. Нет сомнений в том, что операция по захвату планеты Нептун, это результат долгой и упорной работы, это свидетельствует то, что они сумели скрыть от нас всю эту подготовку. На дисплее снова появилось лицо Купера и он заговорил:
- Все военные базы по периметру Нептун уничтожены. Земляне атаковали значительно превосходящими силами и уже ведут тяжелейшие бои. Войсками Землян командует генерал Хасс. Не мне вам объяснять, что ожидает наших колонистов, наши войска. Они требуют срочной помощи. Я вынужден отдать приказ всем кораблям, находящимся поблизости, идти на помощь нашим частям, воюющим на Нептуне. Но, черт побери, - в сердцах произнес Купер, - я не понимаю. Земляне, готовив¬шие эту акцию не могли не прогнозировать именно такую нашу реак¬цию, и это значит, - продолжил Купер, - что нас загоняют в ловушку, они этого ждут.
Купер замолчал и вопросительно посмотрел на Сержа. Серж был бледен. По его напряженному лицу было видно, как ему тяжело. Да, Серж не сомневался в том, что Земляне ждут именно этой реакции. Так же Серж понимал, что никто не позволит Куперу смириться с этой катастрофой
- Я полностью согласен с вашей оценкой ситуации, - произнес Серж, - но к сожалению ваша разведка не в силах повлиять на ситуацию. Старая технология не действует, программа «Киборг» дала полный сбой и мы пока бессильны что-либо изменить.
Купер исчез так же резко, как и появился.
- Земляне дерутся как звери, - заговорил один из помощников Купера, - а наши изнеженные легкими победами войска просто не в силах противостоять. Они наступают не обращая внимания на потери и, в основном, это военные транспорты и очень мало военных кораблей.
-Да, - задумчиво произнес Серж, - военные корабли Землян ждут появления тех, кто бросится на помощь войскам коалиции, , Все свободны, - произнес Серж, -Саймон, останьтесь.
Когда Серж и Саймон остались одни, Серж заговорил:
- +Я считаю, что наших агентов, телепортированных в Землян необходимо вернуть+. Саймон и сам об этом думал, но не был уверен, а Серж, тем временем, продолжал в упор смотреть в глаза Саймону своим колючим взглядом, вдруг ставшим злым, и беспощадным. Саймон чувствовал себя скованмым, но все же твердо ответил:
- Нет, я не согласен. Я уверен, что судьба гиперпространства решается именно на этой маленькой примитивной Земле. Мы же с вами не только не должны возвращать наши тысячи агентов, а увеличить их. Именно это хотел услышать Серж и этот ответ его обрадовал.
В+ очередной сотый, тысячный раз Смит пытался заснуть,+ на улице раздавалась стрельба, ухали взрывы, в доме было сыро и холодно и вдруг в голове появились слова: «Какая, однако, сила и энергия жизни», - подумал я, вспоминая те усилия, с которыми я оторвал цветок. Как он усиленно защищал и дорого продал свою жизнь. Потом появились девственные леса, поля и луга, усыпанные цветами, а он все стоит и не сдается человеку, уничтожающему все и вся вокруг себя. Да, да, конечно, не может человек уничтожать то, что является его колыбелью, его средой обитания.+ Это не логично, это противоестественно,+
да, непременно это так, но все же, при чем тут это, все это продолжается и уже в который раз, и нет ни сил, ни возможности. Все это придется проанализировать, найти какую-нибудь нить, логику, и нет компьютера, чтобы помог. Тут есть правда, какие-то примитивные ящики, которые они называют компьютером, но они даже представить не могут, какая огромная разница между настоящими компьютерами и тем, что они называет компьютером. Но находясь здесь в этом примитивном мире, и в тоже время имея память о том мире Смит не как не мог совместить знания и опыт из этоого мира с земной реальностью, совместить это, а это было просто невозможно.
И +боле того, Смит чувствовал, что память о том мире с каждым днем все более и более стирается,+ да так, что временами Смиту нанимало казаться, а не пригре¬зилось ли ему все это, что было особенно тяжело.
Она появилась как-то странно, как появляется утренняя заря, как появляется луч света, как появляется радость, приносящая ликование душе и сердцу. И Смит как-то непостижимо понял, что это она, это та которую он ждал, это та, для встре¬чи с которой он проделал межзвездные пространства в миллиарды световых лет. вся сущность Смита ринулась к ней. Вдруг весь этот сумрак окружавшего хаоса стал не страшен, но некая сила и некий голос, непонятно как звучавший в ее бездонных и непостижимо прекрасных глазах заставил Смита остановиться и заме¬реть. Оставайся спокойным, говорил голос, за тобой наблюдают, не проявляй эмоций, так ласково, так мило, но в то же время требовал твердо этот близкий, до боли родной голос, что Смит замер, не зная, что делать. А таинственная и прекрасная незнакомка ушла, сказала: «Я вернусь, когда ты научишься контролировать свои эмо¬ции. »
Ушла, исчезла! Нечто большее, чем сам Смит вновь вспыхнуло, всколыхнулось внутри Смита, рванулось к ней и закричало: - «Стой, не уходи!!!» И он с болью ощутил всю трагедию своего положения, но в данный момент Смит не думал ни о гиперпространстве, ни о вселенной с ее бесконечными войнами, все это исчезло, утонуло в ее бесконечно прекрасных, мягких и ласковых глазах.
Первой мыслью после того, как Смит пришел в себя, было желание вскочить и броситься за ней, но нечто тревожное и предостерегающее удерживало Смита. Но он все равно, даже против доводов своего рассудка, медленно побрел в сторону раз¬валин, среди которых она скрылась, и тут же наткнулся на два трупа. Было видно, что эти двое бежали в ту же сторону, куда шел Смит, но были сражены выстрелами в голову. По всей видимости, сработал снайпер, но больше всего удивило Смита то, что оба убитых были его соседями, жителями этих развалин и у них в руках было оружие. И появилась мысль, может быть, они погнались за ней? А от этой мысли вспыхнула злость и сжались кулаки. А, впрочем, все это было уже в прошлом. Ясно одно - не один он тут вовсе и не забыли про него, это точно. Вновь началась страшная канонада, в небе закружились вертолеты и снова начался один из тысяч¬ных эпизодов этой странной и непонятной войны. Сколько ни пытался разобраться Смит в течение всех этих тринадцати месяцев, но так и не смог понять, кто и с кем воюет. Да никто из местных, да и самих военных не могли объяснить, что здесь происходит, в чем смысл всего этого кошмара.
Серж, да и вся команда работали круглые сутки, но больше всего Серж ждал сообщений с Земли и, как только к нему зашел Саймон, он понял все. Есть! Они клюнули.
- Ровно десять минут назад, - доложил Саймон, - первый контакт состоялся, результаты очень хорошие. Серж выждал паузу, пытаясь скрыть свое волнение, и произнес:
- Ну, поздравляю, Саймон. Наконец-то мы начали операцию, теперь главное не спуг¬нуть.
- Так точно, - ответил Саймон, - но беда в том, что, несмотря на тщательную под¬готовку контр операции, по всей видимости Земляне пронюхали, что Смит не один, они уже убили двоих наших агентов из группы Петра.
По реакции Сержа Саймон понял, что данное развитие ситуации вовсе не пугает его.
- Оказывайте противодействие средней интенсивности тем, кто пытается выйти на связь со Смитом, но не переусердствуйте, а самое главное, выясните любой ценой причину и обстоятельства гибели двух агентов из группы Петра. Может быть, это случайность. Работайте, - в общем, почувствовав в голосе шефа железные нотки, Саймон понял, что Серж очень доволен докладом. Но Серж, тут же помрачнев, продол¬жил:
- На планете Нептун дела обстоят не просто плохо, а очень плохо. Купер так и не решился ввести в бой основные силы, боясь ловушки и этого нового оружия. И на каждом заседании Высшего совета коалиции от меня демонстративно требуют точной информации о планах землян, хотя прекрасно знают о провале плана «Киборг».
- Конечно, - ответил Саймон, - хорошо быть великим полководцем, когда точно знаешь о каждом шаге противника и можешь влиять на решения, которые принимает твой противник еще в стадии их разработки.
Серж вдруг резко сменил тон, пристально посмотрел в глаза Саймону и произнес:
- Так то оно так, но откуда Куперу известно подробно обо всем, что у нас здесь
творится?
Да, Саймон не любил такой тон и такие вопросы. Саймон молчал, а Серж, тем временем тем же тоном продолжал:
- Этот Купер чуть ли не открытым текстом требует, чтобы активизировали свою агентурную сеть на Земле, что, в данной ситуации, равносильно ликвидации тех, кто еще не разоблачен. На это я согласиться не могу. После этой фразы Серж помрачнел, поднял глаза, твердо посмотрел на Саймона:
- На это мы согласиться не можем и не согласимся.
Саймон понимал, что в Высшем совете предстоит схватка, и Серж с Купером в разных партиях, и то, что судьба войск и колонистов, погибающих на Нептуне, вовсе не пер¬вична. Ведь Саймон прекрасно знал, почему Серж так сильно защищает своих агентов, Да потому, что это люди Сержа, Саймон это понимал. Так же он понимал, что завтра, если это будет выгодно шефу и его группе, то он, не задумываясь пошлет их на смерть. Саймон-то это понимал, но не говорил об этом, более того, он об этом даже не думал.
Жизнь Смита изменилась резко и бесповоротно после появления таинственной незнакомки. Нет, дальше сидеть в этих развалинах он не собирался. Он понял одноз¬начно и твердо, что будет бороться и, если надо, будет драться. Появилась внутрен¬няя сила и злость. С кем он будет бороться Смит еще не знал, и против кого не знал, но за что уже знал. За нее, за этот небесный образ, что светлее света, за святое таинство ее бровей и загадку ее бездонных глаз. Нет, эта встреча не была случайной, это призыв, код, ключ к некой программе, запрятанной где-то там, в самых сокровенных глубинах души. Да, да, вот оно , на фоне чего все становится призрач¬ным, дешевым, серым и пресным. Да, вот оно!... вот эти мечи, вот битва лицом к лицу, вот она синева неба и желтый, обжигающий диск солнца.
Они прибыли поздно, они опоздали, их ждали, крепость уже захвачена. А эти ма¬ленькие косматые люди уже всюду. Кругом кровь и гибель, и та же копоть. Да, все это он помнит, ничего не понимая и не осознавая.
Что это, почему так холодно и такая приятная прохлада, яркое, жаркое солнце и буйная неукротимая, рвущаяся, наперекор всему, зелень. Кажется, ничто не в силах противостоять этой силе, этой буйной красоте. Да, вот командир отряда, да, это он нет сомнения, вот генерал Хасс, седой, усталый, конечно, он помнит последнюю инс¬трукцию.
- Вот, - говорит он, - дети мои, - он никогда не разговаривал так, - Я отправлю , вас в неведомое, я отправлю вас туда, где владычествует жестокий и коварный враг, но знайте, что это наша планета, это наша родина и от того, победите ли вы там или нет зависит судьба Вселенной. Я больше вас не увижу. Смит чувствует, как трудно говорить генералу.
- Но помните, если вы там проиграете, ваши братья и сестры обречены здесь на вечное рабство, унижение и гибель. Смит видит лица своих товарищей, их семьдесят пять парней и тридцать пять девушек, и перед ним поставлена задача победить или, хотя бы, максимально противодействовать агентурному десанту «Кровавой коалиции». Смит снова чувствует уста¬лое лицо Хасса.
- Я знаю, вас мало, а их там очень много, но я сделал все, что мог.
Смит явственно чувствует, как вся его натура, вся его суть напрягается, как струна, готовая лопнуть, он вспоминает напряжение того момента, они здесь умрут, чтобы жить на земле и вот она, его фея, она с ним, они будут там, обидно до боли.
Вглядываться в ее глаза, эти холодные, как горные вершины и, в то же время, теплые, как весеннее солнце, земное солнце мягкие глаза. Нет, страха больше нет. Она ему улыбается своей неуловимой, чарующей улыбкой, в которой лед и пламень, в которой призыв и изгнание. Не было сомнения, что это была она. Именно ее появление вызвало к жизни, активизировало память, которая, казалось, спала. Ах, в чем дело? Да вот они все, молодые и красивые, сидят в специальных телепортационных креслах, но что дальше, что мешает Смиту видеть дальше? Дальше какой-то сигнал тревоги, сигнал опасности, но только она, ее лицо, ее загадочная улыбка пробивается через все препоны. Но, а остальные? Он их не видит, вот только фея сидит рядом и смотрит на него своим неземным взглядом. А дальше ослепительная вспышка света и тьма, страшная, ни с чем несравнимая тьма, тьма, которая сковывает, не дает шевельнуться, вздохнуть. Где лица товарищей, их нет. Где имена» Их тоже нет. Вот их отряд после телепортации, а вот лицо феи, близко, изможденное.
Адаптация проходит очень тяжело, они здесь, в горах Кавказа. Нет, до этого, после потери Магаса, они воевали за каждое село, за каждый дом, но все было напрасно. Монголов было очень много. Они летят на своих маленьких косматых лошадях, но их можно победить. И вовсе не монголы победили Магас. Нет. Там, сре¬ди этих монголов действуют люди «сумрачной коалиции», это они организовали этих кочевников, это они, неимоверной жестокостью и страхом, заставляют их нести по всей Земле войну. И. чтобы победить монголов, надо воевать не с мон¬голами, это напрасный труд. Их отряд уже разделился на тридцать пять пар. Смит с феей здесь, с теми, кто бежит из Магаса„ Жалкие остатки, в основном, женщины и дети, а из мужчин почти вся элита. Народ почти весь погиб, государ¬ство уничтожено, а те, кто несет ответственность, все живы и, более того, и дальше руководят.
В этой суматохе Смит знакомится с Хорсом. Он член Высшего совета государст¬ва Аланов, он много знает, но очень мало говорит. Все попытки Смита выяснить, кто принял решение вывести армию из города, кто отдал армии приказ принять бой в степи в условиях, максимально благоприятных для монгольской конницы, остается без ответа. Получается все и никто конкретно. Хорс говорит:
- Мы поверили кипчакским послам, но они нас предали. Они, оказывается, были в тайном сговоре с монголами и в разгаре боя покинули, предали нас. Да, все так и было. Тяжеловооруженная армия Магаса попала в боевое окружение и. погибла точно после того, как кипчакская конница, стоявшая по флангам, в са¬мый решительный момент бросила свои позиции. Да, это так, и это всем извест¬но. Все проклинают кипчаков, но Смит помнит, что это не то и это глупо. Глав¬ное не в этом. Главные предатели те из руководства Алании, что отдали приказ Армии выйти из города, вот кто главные враги и предатели. Но почему это не видят аланы, почему они слепо продолжают следовать за теми, кто привел их к гибели, к катастрофе, а эти лидеры ведут себя так, как будто, так и должно быть. Но Смит-то прекрасно знает, что так быть не может и не должно.
Когда Смит очнулся, первое, что бросилось в глаза, это решетка. Да, он стоял, прислонившись к окну в одном из разрушенных здании, в котором, кроме сохранив¬шейся решетки, не было ни рам, ни стекол. И снова эти сумерки, эта въевшаяся уже во все гарь и копоть, от этой бессмысленно горящей нефти и этот чер¬ный дым, который, поднимаясь, закрывает солнце, космос, и Смит всей своей сущностью чувствует, как этот черный дым душит и губит все живое. И еще одно понял Смит, что этот дым, эта гарь не действует на определенный тип людей, он сделал открытие. Эта мысль, которая в нем появилась, вдруг заставила его насторожиться, собраться. Он понял, что умеет отличать тех из людей, в ко¬торые телепортировались посланцы «сумрачной коалиции». Эта способность, как до¬полнительная информация, каким-то странным образом активизировавшаяся в нем, находилась не в мозгу, нет, это было нечто другое, непостижимое, это чувство появилось в области сердца, давало силы в самой тяжелой ситуации. В. час, когда уже не было сил, в глубинах души появлялся этот внутренний, незримый свет. И еще, сам не осознавая как, Смит интуитивно понял, что именно до этой инфор¬мации, до этой сути пытается добраться Серж. Но также он понял, что никогда и ни за что не отдаст, не продаст свою душу. Да, именно его душа нужна им. И снова в памяти у Смита появляются картины. Да, вот это он в какой-то стран¬ной военной форме, это один из них, его избивают, а потом один из них говорит ему:
-Ты глуп, все это ты себе вообразил, +нет никакой души+, нет бога. Он даже утверждает, что нет бога, но Смит ему не верит, он знает, что есть бог и что только вера в него помогает ему оставаться спокойным в самых критических ситуациях. А вот они уже в белых халатах. Да, это они, он узнает их ли¬ца. Особенно от них исходит какой-то мрак и снова им нужно у него что-то выведать, но что Смит и сам не знает. А что было потом? Потом они его перезомбировали, забрали к себе и он жил у них, под их постоянным контролем. Да, им нужна информация которая в нем, и появляется ощущение радости от того, что они не достигли цели. Что только они не перепробовали, но цели не достигли. Теперь они начали новую игру. Смит теперь мог их безошибочно различать. Даже не верится, как много их кругом, почти все на руководящих постах. Конечно, так было и после гибели Магаса и они здесь не умирают, но каким-то странным образом дряхлеют и даже не внешне, а как-то внутренне разлагаются морально, и, по всей видимости, физически. Нет, неуютно они чувст¬вуют себя здесь, ведь здесь они чужие и все, что здесь есть, для них враждеб¬но и ненавистно. Везде, где они, там разлад и ухудшение. Одно ясно – нельзя далее оставлять управление у них, но как это объяснить спящим землянам? Да, задача ясна, но для решения этой задачи ему нужен его отряд, ему нужна его фея. Но почему по этому вопросу у него полная блокада. Это его угнетает
Да и фея не появляется, куда же она исчезла? Вдруг Смита что-то одернуло будто и он вернулся из воспоминаний и оказался все, за той же знакомой решеткой, на этом пустом проеме окна, среди разрушенной реальности, среди груд бето¬на и кирпичей. И снова кругом эти люди, спящие, беспомощные Земляне. Если бы они знали, какие они в настоящей реальности! Да, так было и после гибели Магаса. Они пали духом, они не знали, что делать и монголы были близки к цели, но не достигли, несмотря на сверх усилие и тех агентов,+ что воплотились в монголов и Алан+. Да, это заслуга отряда Смита. Они смогли спасти остатки Алан и увести их в горы. Страшны были не монголы, а те, кто работал на них. +Они, эти оборотни, притворялись своими+, но спящие земляне этого не знали и не видели, да не видят и теперь. Явственные физические ощущения этой безвыход¬ности появилось в Смите вновь. Это было чувство боли от ощущения катастрофы и полной растерянности. Воинов нет, везде бесчинствуют монголы и еще хуже каждый шаг, каждое движение элиты, подлость тех, по вине которых произошла эта страшная беда, все еще остаются на своих должностях и усиленно ведут переговоры, выклянчивая для себя привилегии. Вся страна в руинах, кругом бродят голодные женщины и дети, и не осталось ни чести, ни совести, все рухнуло.
И вот тогда они приняли решение прекратить воину и вывести остатки в горы. Это было трудное решение, но они смогли. В горы они увели только часть, осталь¬ных увели и рассеяли среди других народов. Главное в тот момент было то, чтобы агенты сумрачной коалиции не смогли добить тех, кого они уже, казалось, нашли. Многие Аланы не знали, что происходит, но после того, как отряду Смита удалось обезвредить агентов влияния коалиции, все получилось. И тут Смит вспомнил, почувствовал обжигающую боль в сердце. Да, он понимал, что они бро¬сили жребий. И вот жребий этот разделил его и фею. У него была секунда для принятия решения. Вся его сущность кричала, вопила: «Не делай этого, ты не мо¬жешь, ты командир». И в этой же секунде был тот немой, но в то же время бес¬конечный, вселенский упрек ее непостижимо прекрасных и необъяснимо родных глаз. Был крик: «…не соглашайся, мы не можем, мы не должны расставаться». Смит никогда не забудет эту, ставшую для него вечной, секунду, но он принял решение. В эту секунду Смиту казалось, что весь отряд за них, но, увы, и они разошлись. Они ушли в разные направлениям v разные народы и продолжили эту беспощадную воину. Да, конечно, вот результат их борьбы, победы Землян в гипер¬пространстве. Конечно, не зря он остался непреклонным, он не мог поступить иначе. Захотелось улыбнуться, но эта боль в сердце, эта вечная рана напомнила о себе. Нет, не может он радоваться без нее. Он может все, но быть счастливым без нее он не может. Он же искал ее, но где же она? Как она могла так появиться и внезапно исчезнуть? Да, он предал ее, он виноват перед ней, но все же, это слишком жестоко. Нет, он ничего не хочет понимать, он хочет ее видеть. И Смит почувствовал непреодолимое желание ее увидеть. Да, конечно, долг, честь, приказ - это так, но где же она, что с ней? В эту секунду он смог бы все изменить, его бы поняли и простили. Она же поняла его, ее глаза ведь ска¬зали ему, ее небесная, незримая и такая всемогущая улыбка сказала ему: «Я восхищаюсь тобой, я люблю тебя». Но он все равно предал ее, он ее предал…
BВ лаборотрии Саймона где лежало тело Смита Мозг Смита заблокировался, на многочисленных приборах наступило полное молчание.Вот это было не понятно Саймону. Но первый пробный шаг дал великолепные результаты и Серж, всеми силами, пы¬тался скрыть свою радость от Вей Хотя все эти подозрения могли оказаться плодом его усталости, но все же Серж заметил. что Вей стремиться побыстрее перебраться на Землю к Смиту, хотя на это она и была запрограммирована, в этом и заключалась ее роль. Сержу не нравилось и то, что она была слишком похожа на Фею, хотя и была проверенным офицером разведки.
- Я полностью готова к исполнению задания, - заявила Вей и, при этом, чуть заметно покраснела. Да, конечно, так она должна была себя вести, уже давно пора было вводить ее в игру, но Серж все не решался, хотя Вей упорно продолжала ут¬верждать, что она справиться с заданием.
В мозгу Смита шла лихорадочная работа и он чувствовал, что его мозг, подобно восставшему титану, рвет оковы, освобождается от пут и что сила бури, вызванная этой картиной, была огромной и всепобеждающей:. Все блокировки, коды, введенные в лабораториях Сержа лопались, как мыльные пузыри, а к Смиту возвращалось соз¬нание, память. Он оживал. От отчаяния, бессилия и пессимизма не осталось и следа. Все, он вырвался, но это освобождение должно оставаться внутренней силой. Они, сидящие там в своих сатанинских лабораториях, не должны ничего заподоз¬рить, +для них он так и должен оставаться беспомощным и ничего не понимающим зомби+. Теперь самое главное установить связь с отрядом. Смиту немедленно захотелось действовать, и он решительно и твердо пошел в город. Вся его суть ликовала и бурлила. Он не собирался далее ни секунды сидеть. Не выйдя на, так называемую, улицу и пройдя несколько шагов Смит в растерянности остановился. Да, он умел обращаться со всеми видами оружия, как свои пять пальцев, знал все системы термоядерного и нейтронного оружия, умел нападать, организовывать засады, взры¬вать, он умел все, но в данной ситуации все это было бессмысленно. Против кого воевать? И те, и эти, в сущности, спящие земляне и любые акции, наносящие урон отразятся в гиперпространстве против Землян. Более того, он находился под контролем. В лучшем случае, они его уничтожат. Но что-то внутри Смита болело и кричало, не хотело слушать и подчиняться ни логике, ни здравому смыс¬лу. Ведь он чувствует, он знает, что она здесь, где-то рядом. Но почему, почему она не идет нему? Может быть, забыла… Внутренний голос Смита говорил: «Нет, не мучай себя, ты же знаешь. что это не так». Наперекор всему, нет!Нет сказал Смит, все равно не соглашусь, не признаю, я буду сильнее и я дойду до тебя и защищу. И бездонная синева ее глаз, вдруг возникнув в его памяти, мягко и нежно обво¬локла растерзанное сердце Смита и боль ушла. Отчаяние ушло.
- Я все смогу, - сказал себе Смит. Они говорят, что ничего этого нет, они говорят, что все материально, что все продается. Они и ему пытались внушить, они говори¬ли, что все измеряется уровнем благосостояния, все имеет вес„цвет, объем и цену. Ну. а чем измерить. чем взвесить, чем оценить тот свет, ту радость и то счастье, которое способно подарить одно мгновение благосклонного и, в то же время, лукавого, насмешливого взгляда ее милых, родных и невообразимо прекрасных глаз? Да, да, вот, оказывается, что они пытаются потушить, отобрать, растоптать, уничтожить. +Вот, что не могут понять и простить Землянам, вот чего у них нет и уже не будет, Вот какой ценой они заплатили за эти невероятные успехи в развитии своей цивилизации.+ Именно за это они ненавидят Землян.
Когда их отряд был телепортирован на Землю перед ними была поставлена зада¬ча победить, но только теперь Смит понял, что они не могут проиграть, они должны победить и победят, наперекор всему.
Да, конечно, не взрывать и убивать они должны здесь. Нет, эта тактика неприемлема. Земля слишком мала, +слишком хрупка+. Нет, здесь они должны действовать по-другому. Они должны противодействовать тем, кто взрывает, убивает, творит мерзости и под¬лости. А для этой борьбы не термоядерное оружие нужно. Для этого нужна сила ду¬ха, вера и готовность на самопожертвование. Для этого нужны воины, способные лю¬бить. Ведь опираясь на ненависть здесь, на этой хрупкой земле, не победишь, они говорят, что любви нет, что главное для каждого хватать и тащить на себя. Так вот, решил Смит, то оружие, в существование которого они не верят, и применим про¬тив них. Смит начал искать тех, кто воюет не за деньги, не по службе, кто воюет не против, а за , чтобы попытаться объяснить тем и этим, что эта ненависть, злоба, весь этот ужас и мерзости, что творятся здесь, противоестественны для Зем¬лян, что за этим стоят агенты сумрачной коалиции. Но это оказалось делом нелегким, в чем и пришлось очень скоро убедиться.
Когда отчаяние переходит все границы, оно превращается в тихую, ноющую усталость и тоску. Именно в таком состоянии находился Смит, когда в его оби¬талище вдруг вошла Фея. Просто открылась дверь и она вошла. Он ее столько ждал, столько мучился и жаждал, и вот она вошла, легкая и красивая. в меру строгая, со своей, всегда пленявшей его, улыбкой. Вошла и, ничего не говоря, села на единственный стул, стоявший в убогой квартире Смита. А он так и остал¬ся сидеть на своей кровати и ничего, ничего не появилось в душе у Смита, только шок.
- Я долго ждал тебя, - сказал Смит, сам, удивляясь своему спокойствию. Реаль¬ность возвращалась и он с каждой минутой все сильнее и сильнее чувствовал это. по все его переживания и страдания были лишь минутной непростительной слабостью, они здесь не за этим. Но он не признается в этом даже ей.
- Я был захвачен спецслужбами коалиции, - сказал Смит,
- Я знаю, - ответила Фея.
- А я ничего не знаю, - произнес Смит, - и даже не понимаю, как я оказался здесь и что вообще происходит.
- Я тоже очень мало знаю. После того, как мы расстались, трое из нашем группы погибли, я чудом спаслась. Я была одна без связей, без паролей, перебивалась и выживала как могла, что с другими не знаю, но после того, как я нашла тебя мы сможем выйти на другие группы, наконец, мы сможем работать. Я знаю, остальные группы работают, - произнесла Фея и в ее глазах застыли слезы. - Я так ждала тебя…
Она была маленькая, хрупкая и беззащитная и Смиту захотелось обнять ее за плечи, притронуться к ее волосам. но он не сделал этого. Смит знал, что потом он будет корить себя за это, но, пересилив себя, он холодно задал вопрос:
- Как ты меня нашла, Фея?
Она вспыхнула и в ее выразительных глазах промелькнула обида,
- Ты боишься меня, ты меня никогда не любил, - с тоской и горечью произнесла Фея. Смит молчал, он не чувствовал в себе сил ни говорить, ни думать. Нечто сильнее и могущественнее самого Смита охватило его за горло, вковало все его мысли. Этого быть не могло, но это было - к нему пришла та, которую он так му¬чительно и долго ждал, но ничего, кроме холода и страха перед ней, Смит не чувствовал.
На Фею эта встреча произвела ошеломляющее впечатление. Конечно, она была запрограммирована, настроена на любовь к Смиту. Внутри все равно должен был ос¬таваться костяк, суть, которая ненавидела Смита и всех их, как врагов. Но после нескольких минут, проведенных в этой убогой комнатушке с этим усталым челове¬ком Вей почувствовала в себе безграничное море тепла ив всепоглощающей люб¬ви и нежности, которая вспыхнула и разгорелась. Все, что до сих пор казалось незыблемым, стало мелким и призрачным. Ошеломленная и потрясенная Вей молча¬ла, только слезы. лившиеся из ее глаз, говорили о ее волнении.
Я хотел сказать тебе - заговорил Смит, - что синева неба - это ты, что свет солнца это ты.
Я ждал тебя и мечтал об этом встрече. Я много раз говорил с тобой и, воли бы была моя воля, я хотел бы вечно говорить с тобой и никогда не расставаться. Когда я с тобой, мне мешает вся вселенная. Но самое страшное в том, что с пер¬вой минуты твоего появления я понял, что это невозможно!!! Вей хотела переубедить Смита, она верила, что они будут вместе, что они будут счастливы и не хотела, чтобы даже на словах было иначе. но тут же в мозгу у нее вспыхнула злоба и лицо исказилось ревностью. Но почему, почему он любит не ее.
В данную секунду офицер армейской разведки Вей Стар хотела лишь одного, она хотела быть просто Феей и никогда не расставаться с этим замученным человеком. Она была согласна жить среди этих развалин и хаоса. Неужели такое воз¬можно? Вей усилием воли взяла себя в руки. Все должно идти по плану. Смит сидел на кровати спокойный и безучастный ко всему. Он командир экспеди¬ционного диверсионного отряда, а перед ним один из его подчиненных, вот и все. Что удивительно, он совершенно контролировал себя. Да, когда она была далеко, он сходил сума по ней, но теперь почему-то все иначе, необходимо срочно выйти на связь с теми, кто выжил. Фея утверждает, что как только они расстались, их группа подверглась нападению, и они рассеялись. Смит поймал себя на мысли, что ему больно это слышать, но самое удивительное, он почему-то не верил ни одному ее слову. И, словно почувствовав это. Фея начала:
- Что, так и собираешься сидеть? Ты же командир, у тебя же есть система экстренной связи.
Смит вспомнил, что у него действительно есть система связи, но откуда об этом знает Фея? Пытаясь выведать эту систему, они и пытали его, когда он был у них. Что вообще происходит, и как он оказался в одной комнате с Феей? Он понимал странность своего поведения, но просто не мог поверить, что такое может быть. Его мозг заблокирован, он ничего не помнят, точнее, боится вспомнить. Вот жен¬щина, называющая себя Феей. но скорее всего, она мираж. А про систему она сказа¬ла правду и Смит, лучший из всех командиров коалиции землян, почувствовал жгучую обиду и боль от бессилия. Его тело, каждая клетка которого была запрограммирована на воину и уничтожение, напряглось и приготовилось к действию. Он знал, что делать и цели были намечены. Было средство добычи нужного оружия и скулы сводило от предвкушения мести. Но в данное время воля, сила и тренировка нужны не для того, чтобы нанести удар врагу, а для того, чтобы ждать. И уже в который раз, он отдал своему сознанию приказ отставить. Мрачным голосом он заговорил:
- Я не представляю, как установить связь с отрядом, я забыл, не могу вспомнить. Л тут Фея заговорила нежным и вкрадчивым голосом:
- Я помогу тебе, ты должен мне верить, родной мой.
- Хорошо, хорошо, - твердил Смят, - я обязательно вспомню и расскажу тебе, ты, ты только подожди. Я верю тебе и, пожалуйста, только не уходи. Все изменится, ты только не уходи…
Дальнейшая жизнь Смита превратилась в настоящий кошмар.
- Мы не можем просто сидеть среди этих развалин, ты командир, ты должен найти свой отрад, - гневно сверкая глазами, твердила Фея,
Смит обычно сидел в углу их маленькой комнатушки, съежившись и не знал, что делать.
- Они должны быть среди воюющих, - заговорила Фея.
- Я искал их везде, но не нашел следов. Система связи есть, но я ничего не помню, помоги мне, - вновь и вновь повторял Смит. Но Фея с каждым днем становилась все агрессивнее и беспрестанно твердила:
- Ты должен, ты обязан.
А на улице продолжался артобстрел, свистели и взрывались мины.
- Я не только не могу кого-нибудь найти из наших, - говорил Смит, - я не могу понять, в чем смысл этой непонятной, абсурдной войны. Это же не война, это какое-то кошмарное сновидение. Фактически, те, кого считают противниками, в принципе, друг друга и не трогают. Наоборот, постоянно снабжают оружием и деньгами, откры¬то и часто встречаются, пьют шампанское и водку и при этом обе формально вою¬ющие меж собой стороны с особой жестокостью убивают мирное население. В чем смысл?
В глазах Феи не было ни понимания, ни сочувствия. На дне этих глаз была холод¬ная злоба.
- Да все понятно, - резко заговорила Фея. - Обе воюющие стороны находятся под контролем агентов Коалиции и эта война просто спектакль. Они выявляют и унич¬тожают среди спящих землян самых сильных и достойных, для того, чтобы повлиять на войну в гиперпространстве. И вновь Смит заметил в ее глазах высокомерие и злобу.
Серж нервно ходил по кабинету. Саймон ждал. Ситуация с каждым днем только ухудшалась. Нептун они уже потеряли, удары землян становились все коварнее и не¬ожиданнее. Серж внезапно остановился и резко заговорил:
- Саймон, я буду говорить, а ты спорь со мной. Вот есть тепло - холод, приятное - неприятное. Все измеряется, изучается и оценивается. Но что заставляет Смита и ему подобных переносить все эти страдания и мучения? Они это называют духом, духовными ценностями, а мы иллюзией, бредом, аномалией. Серж снова посмотрел на Смита своим цепким пронизывающим взглядом. Саймон понимал, что Серж сказал не все, что хотел сказать и поэтому с нетерпением ждал.
Конечно, все были напуганы и растеряны. Все их могущество оказалось таким иллюзорным, жизнь продолжалась, война продолжалась, и никто не знал, какой сюрприз ожидать завтра. В Серже Саймон ценил его проницательный аналитический ум, но временами мягкие, умные глаза Сержа становились страшными, железными, ничем не пробиваемыми. И в такие периоды Саймону бывало почти невыносимо работать с Сержем. И вот теперь Серж был на взводе.
- Ответь мне, Саймон,+ почему вся наша мощь, вся наша наука не в силах справиться с этим ничтожным, жалким существом+. Мы можем этого Смита раздробить на мелкие атомы, а потом снова собрать его, но мы не в силах заставить его выдать нам элементарную информацию. Серж замолчал и зло посмотрел на Саймона, как будто он был причиной молчания Смита. Саймон понимал, что шеф нервничает, не знает, что делать и вместо того, чтобы прямо попросить совета разыгрывает эти сцены. Кругом ложь, лицемерие и взаимная ненависть, мораль и совесть счита¬ются одной из форм болезни. Но факт остается фактом - злобы и ненависти к Сержу он не чувствует, он просто должен делать свою работу. Что те сумасшедшие, что этот маньяк - все надоела и Саймон заговорил:
- +Серж, ты знаешь, что я очень долго учился и изучал науку о душе, т.е. изучал то, чего не существует в природе, то, что нельзя ни увидеть, ни взвесить, ни оценить, ни измерить. Так вот, Серж, это нечто несуществующее стало создавать нам серьезные проблемы.»+ Мы то с тобой знаем, что мы на самом деле ничего незнаем об истинной причине гибели Восточного сектора обороны. Мы-то с тобой знаем о многочисленных датах и явлениях, которые не понять и наука объяснить не в силах.+ Вот сколько мы бьемся со Смитом, но давай признаемся, что, несмотря на титанические усилия результат равен нулю.
Серж никогда не доверял Саймону, но он был талантливейший психолог и ближай¬ший помощник Сержа. И вот теперь Серж лихорадочно думал над тем, что ему при¬дется жертвовать Саймоном. Саймон прочитал эту мысль, но решил идти до конца. Что-то вдруг взбунтовалось в нем и не желало далее подчиняться.
- Ты меня можешь уничтожить, - сказал Саймон Сержу, - Следующим твоим прика¬зом будет уничтожение Вей Стар, но ты же понимаешь, что это тупик.
Самое страшное заключалось в том, что Серж все это понимал. В правительстве от него требовали результатов и вот в самый решительный момент он терял Сай¬мона. И самая неприятная новость, которую он даже вслух боялся произнести было то, что его лучший агент капитан Вей Стар вышла из под контроля. Но откуда об этом ста¬ло известно Саймону?
- То, что ты говоришь бред. - Серж пытался говорить как можно строже, но Саймон продолжил, не обращая никакого внимания на слова Сержа.
- Или мы меняем тактику, или мы проиграли, - Саймон выдержал паузу и продолжил, - Первое, мы должны перестать врать друг другу.
- Хорошо, - произнес Серж, - но мне нужна победа. Хозяин не простит поражения,
- Конечно, - ответил Саймон. - За все приходится платить. Мы ненавидим друг друга. Такие понятия,+ как честь, совесть, подлость, любовь для нас отсутствуют. Это же глупости, мешающие прогрессу, фантазии, которые только мешают добиваться цели, Да, так говорим мы, но они с этим не согласны.+ И именно поэтому они про¬играли, - выпалил Серж.
- Да, это так; - задумчиво произнес Саймон. - Но в тоже время они проиграли не потому, что верили в эти иллюзии.А потому,что слабо верили.
После этих слов Серж понял, что не зря боялся Саймона, Он слишком умен, но в данной ситуации он нужен и его придется потерпеть. Сержу нужен положительный результат в проекте со Смитом. Потому Серж решил подыграть Саймону. Пусть рабо¬тает, видимо, от долгого контакта со Смитом он тоже немного заразился.
- Саймон, - вкрадчиво произнес Серж, пытаясь улыбаться как можно дружелюбнее.
- Я тебя ценю, как своего помощника…
Но Саймон не дал ему договорить
- Это лишнее, Серж, да и времени у нас нет. Все значительно серьезнее и ху¬же, чем предполагают в правительстве.
Это переходило все границы, но Серж решил потерпеть. Уж слишком много у него было завистников и врагов в правительстве.
- Хорошо, - твердо произнес Серж. - Бери инициативу в свои руки, предлагай и действуй. Я знаю, Саймон, ты талантливейший ученый, гениальный психолог. И знай, именно по этой причине ты находился в черном списке и я, забрав тебя в свой отдел, фактически спас от репрессий.
Но всегда спокойный и немного застенчивей Саймон вел себя как одержимый. Он ничего не хотел слушать.
- Я понял, я знаю, что надо делать, - упрямо твердил Саймон.
- И именно твои слова подтолкнули меня к этому. Холод - тепло, хорошо - плохо, на этих аксиомах все строится у нас. И у них все так же, но в то же время не так. Что заставляет их вместо удобства выбирать неудобства, вместо тепла - холод, вместо жизни - смерть. И делают это они сознательно. Серж попытался вставить реплику, сказать, что ученые коалиции считают такое поведение аномалией, но Саймон грубо прервал попытку Сержа и продолжил тем же, не терпящим возражения, тоном:
- +Чушь, чушь все это, сказки для дураков и обывателей, считающих, что не видимое ими в природе не существует совсем.+ Серж внезапно замолчал, а Сержу очень хотелось слушать Саймона дальше, потому что речь Саймона очень его заинтересо¬вала. Сержу казалось, что Саймон скажет что-то такое ему очень нужное, полезное, но Саймон молчал, отрешенно уставившись в одну точку.
- Продолжай, продолжай, - осторожно попросил Серж, но Саймон устало посмотрел на него и сказал:
- Я сам многое не понимаю, но вследствие фундаментального исследования Смита я+ понял признаки некой непонятной субстанции, незримой, непостижимой, но в то же время обладающей энергией.+ Это то, что они называют богом или +вселенской душой.+
- Но это же миф, - грустно произнес Серж.
-Ты мне лучше скажи, какое это все имеет отношение к нашей войне с землянами. Ты лучше скажи, что делать с этим чертовым Смитом и как его заставить выдать ту информацию, которая у него, вне всякого сомнения есть?
- Саймон, мы разобрали Смита на молекулы и атомы, ни одной его клетки не оставили без проверки и ничего не нашли.
- Ты мне сейчас говоришь, что информация у него есть, тогда где он ее прячет? Может быть, в мифе, в том, чего не существует в природе? - Саймон замолчал и ликующе посмотрел на Сержа, у которого от всего этого начала болеть голова. Но ему не хотелось отказываться даже от этой иллюзорной надежды на прорыв.
В столе Сержа лежала совершенно секретная шифрограмма с земли от Петра, в ко¬торой тот докладывал, что Вей Стар стала совершенно неуправляемой и в которой он требовал разрешения ее ликвидировать. Он подозревал, что она может перейти на сторону Смита.
Вей Стар, лучшая ученица Сержа, его гордость, и Сержу захотелось поделиться с Саймоном этой новостью и ознакомить его с шифрограммой. Эта новость вообще взвинтила Саймона и он, с лихорадочным блеском в глазах начал твердить:
- Я так и знал, так и знал.+ В ее генах, в ее матрице проснулась тоска, потому что живет в глубинах памяти, по тому, что нельзя ни измерить, ни купить, ни оценить и это нечто дороже, ценнее всего материального.+ Сержу показалось, что Саймон окончательно свихнулся, но все же продолжал его слушать.
- Я знаю, в чем дело, я нашел суть в их мифах и понял первоисточник нашего предка. Нашего предка звали Каин, а предка землян Авель. От этих двух братьев мы и произошли. Но наш предок Каин убил Авеля. А знаешь, почему он это сделал?
Серж не знал и даже не интересовался, ему было просто не до этого, он очень устал. Правда, его интересовало, отчего сошел с ума его зам., почему вышла из под контроля агент Вей Стар и что он будет докладывать на заседании штаба. Ведь желающих его заменить хоть отбавляй. И еще, какую форму несчастного случая выбрать для Саймона. В свою очередь, Саймон понял все, да Серж и не скрывал от Саймона свои мысли.
- Смерти я не боюсь, Серж, - угрюма заявил Саймон, - ибо смерть это не конец, смерть есть только начало. Я рассказал тебе про Каина и Авеля, но я знаю исто¬рии и поинтересней.
- Нет, - сказал Серж. - Мне эти истории не интересны. Ты мне лучше про Смита и Вей расскажи, потому что тебе так же, как и им, недолго осталось и слушать и рассказывать.
Саймон с ненавистью смотрел на Сержа. Да, он такой же враг, как и все люди друг для друга враги. Каждый живет для себя, в этом закон их жизни, а остальное для них все иллюзия. Но Саймон не таков.
- Я пойду с тобой на сделку, Серж. Я прозрел там, где вы слепы. Я помогу тебе, а взамен ты сохранишь мне жизнь и позволишь работать в проекте со Смитом.
Сержу показалось, что Саймон диктует ему условия, но самое удивительное состояло в том, что он ему подчиняется. А Саймон тем временем продолжал:
- Сделка не ради жизни, а ради науки. Итак, ликвидировать Вей Стар нельзя. Все идет как нельзя лучше для вас. То, что Вей влюбилась в Смита нам только на руку. Не влюбленную Вей душа Смита не впустила бы в себя. Неужели ты не понимаешь, что это единственная возможность пробиться через защитную блокировку Смита! Сержа поразила эта мысль. Неужели все так просто, думал он, волнуясь все боль¬ше и больше.
- Ну, а дальше?
- А дальше заблокируйте в памяти Вей все, что не относится к Фее.
- Но что нам это даст? Тогда же она не сможет выудить у Смита нужную инфор¬мацию?
- Конечно, нет, - подтвердил Саймон, - вы же знаете, что Смит тщательно подго¬товленный разведчик.
- Говори, - грозно процедил Серж. - И знай, что от твоих слов зависит твоя жизнь. Какой нам смысл создавать счастливую семейную пару Феи и Смита?
- Не ехидничай, - невозмутимо продолжал Саймон, - Ты, оказывается, действительно не знаешь, что такое семейное счастье. Так вот, эта война сломит дух Смита, его веру, для Смита это суть всего его существования, это то, за что Каин убил Авеля. Это то, что Бог дал Авелю и, несмотря на все труды и усилия, не дал Каину.
- Ладно, ладно, что делать дальше?
- Дальше все очень просто. Как только Вей проникнет в душу Смита, в ней про¬снется Каин, но она не будет этого осознавать, а значит не почувствует и Смит. Мне жаль Смита, - закончил Саймон.
- А мне жаль себя, - буркнул Серж. Настроение его изменилось, он начинал пони¬мать. Две изначально враждебные, не совместимые субстанции объединились и, тем самым, нанесут удар в святая святых непримиримого врага. Но существует опасность, что Фея может стать двойным агентом. Вдруг она сознательно перейдет на сторону Землян? Она несет в себе очень много секретной информации.
- Можете не бояться, - словно прочитав его мысли, ответил Саймон. - Авель и Каин не могут между собой договориться. +Каин поклоняется грубом материи и будет поклоняться тлену, неистово ненавидя и не понимая Авеля, которому Бог надарил радость и счастье духовного уровня.
- Ладно, - ответил Серж, - посмотрим. Ты будешь жить под полным арестом, а ин¬формация о твоей скоропостижной смерти уже завтра же появиться в прессе.
Этот день не принес радости, только тревогу. Со всех наблюдательных станций бескрайней