Сергей Есенин

Несётся стая. Собачья. Лая.
Но не за кем-то, скорее от,
И вот-белобрысой
Башкой качая,
Поэт Есенин
Сергей
Идёт.
Сейчас он пишет - его не трогай,
Ему так мало осталось жить,
Поэт не баба, но недотрогой,
Поэт, как солнце -
ОБЯЗАН БЫТЬ.
Когда бы бабы стихи рожали,
Мы б и не знали, какой он-
ГРЕХ,
Поэт-апостол святой морали,
И тяжкий пахарь земных утех.
Не те поэты, что сдрочат в рифму
(Я б в барабанщики их не взял)
Поэт глазами кому-то крикнул,
И шлюху на ночь, как Музу снял.
Идёт, прутишкой взбивая в клочья,
Стегает Слово - не то, не то -
Тачает, чтобы
Легко и прочно,
Оно входило в твоё нутро
А спросишь утром ночных историй,
Пырнёт словечком тебе в ответ, -
Да что вам, суки - чужое горе,
А мне, такому, здесь судей нет
За что ж вы люди, Христа распяли,
В глаза досадно ему смотреть,
Да вы бы всех нас тогда стреляли,
Плевать хотел я на эту смерть...

Пошёл, горланя шальные песни,
От Пресни прямо на АНГЛИТЭР,
Поет Есенин,- напишет ВЕСТНИК-
Какой подали Вы нам пример...

Не видел. Не был. Не знал. Считаю...
Читаю - сотни за ним ушли…
Умолк Есенин в собачьем лае,
Сказатель русской моей души.

Ушёл, и снова настало тихо,
И сладко слюни текут во сне,
Но бродит, бродит больное лихо-
Смогли бы, морду б разбили мне.
Пока не смеют, пока боятся,
Пока их мало - ещё зовут,
И я могу им в лицо смеяться,
Когда, как шавки они бегут.
И всё тут просто, и всё тут ясно,
Когда читаешь в любой строке-
О, Русь моя, ты так прекрасна,
И нету Слова - сказать Тебе

Душа в бессилии слов звереет,
И зверь, как совесть, грызёт, грызёт,
И боль стихами всё зрее, злее,
И плоть сжира-е-ма-я орёт.
И не спасает стихов творенье,
Когда всё тело- единый стон,
И, вдруг, прорвавшись, в одно мгновенье,
Усталость нежно сменяет сон.
Я знаю. Видел. Стоит Есенин,
В рубахе белой, светловолос...
И нет в улыбке его сомнений-
Глаза смеются. А с ним Христос
Раскинув руки, от муки крестной,
Стоят в пол - неба, средь белых птиц,
Лучами солнца в сини воскресной,
Над тёмной твердью
Усталых лиц.