(Собрание цитат на заданную тему)
Каковы современные представления о государстве?
В изложении Ленина государство мы способны представить в виде какого-то механизма, выполняющего определенные функции («машины для угнетения одного класса другим»). У Маркса это определение звучит более расплывчато: «Господствующие при данных отношениях индивиды конституируют свою силу, свой общий интерес в виде самостоятельной формы, государства…, они придают своей воле всеобщее выражение в виде государственной воли, в виде закона». Сила в виде формы?! Удобнее жить с ленинским определением.
Но этот образ кажется параноидальным. Картина получается страшная – бродят всюду подозрительные типы, единственная цель которых поймать кого-нибудь и начать его угнетать с помощью хорошо отлаженной машины.
Есть в психиатрии такое понятие: «паранойя борьбы». Так обозначают «повышенную активность и фанатизм, направленные на защиту мнимо попираемых прав». При советской власти психиатры сделали это понятие устаревшим. Дескать, было раньше такое, а сейчас нет.
А что они еще могли сказать, живя в обществе, в котором люди только и делали, что боролись? За мир, за дружбу, за свободу какой-то Анжелы Дэвис, за права трудящихся во всем мире. Причем, многие люди были искренне убеждены, что борьба им совершенно необходима.
Можно сколько угодно доказывать жестокость и бессмысленность политических репрессий и преследования людей за инакомыслие, а миллионы корейцев ответят, что они очень любят свою страну, партию и своего вечно живого Ким Ир Сена.
Философ М. Мамардашвили писал, что больны сами люди, и это видно по тому, как они реагируют на происходящие события, на самих себя, на власть, на окружающий мир. Очевидно, что мы имеем дело здесь с дезорганизованным, заблудшим, одичавшим сознанием, которое представить можно в фантасмагорических образах, например, как если бы волосы на голове человека росли не наружу, а внутрь. Люди по-прежнему жаждут крови, по-прежнему везде видят вредителей, а это значит, что они фактически находятся в том взвешенном состоянии, когда любая мутация, любой толчок могут выбросить их в кристалл, который мы называем тридцать седьмым годом.
Но есть и второй, несколько подзабытый образ государства.
Когда-то философ Т. Гоббс назвал государство именем библейского чудовища – Левиафана. Левиафан в Библии – это изогнутая, скрученная змея или крокодил. У Гоббса государство – это смертный жестокий бог (государство может погибнуть), подавляющий человека. Спасение в превращении государства в бездушную машину. Машина, управляемая человеком, не так страшна, как крокодил, управляемый только голодом.
Предположим, что тоталитарное государство – как раз тот самый крокодил. Оно точно знает, чего хотят люди, натерпевшиеся всяческих зол от войны и голода. Но оно не знает, чего хочет само, кроме двух довольно банальных вещей: жить и расти. За счет кого и чего – неважно.
Русское государство, к примеру, изначально сложилось, по мнению ряда историков, не в силу каких-то экономических причин: взаимной выгоды или экономических связей между регионами. Нет. Оно перманентно существовало для обороны и нападения. Подвергнутые жесточайшему прессингу со стороны беспокойных соседей, русские люди вынуждены были создать очень большого и страшного крокодила для того, чтобы спасти свой народ, а не исчезнуть. А потом, уже по инерции пугая соседей, менять меховые шкурки на огненную воду.
Наше поведение и отношение к чему-то весьма серьезно зависят от того, что мы способны увидеть, глядя на него. Те, для кого государство видится монстром, решают для себя вопрос: что с ним делать? Есть варианты: а) уничтожить; б) встать на колени; в) забыть о нем на тот срок, пока оно само о себе не напомнит; г) укротить (например, вырвав ему зубы); д) приручить; е) полюбить его, как красавица полюбила чудовище в сказке «Аленький цветочек».
Те, кто считает государство машиной, имеют совсем другие варианты поведения: а) сломать и сделать новое б) починить; в) не трогать – и так хорошо работает; г) настойчиво овладевать инструкцией по эксплуатации; д) терпеть скрип и скрежет; е) полюбить его, как многие водители любят свой автомобиль.
Но государство – не вполне машина, не совсем крокодил и отнюдь не вымысел. Государство – лишь часть общего социального порядка, существующая на платформе животных инстинктов и моральных норм, потребностей и статусов. Государство – один из уровней самоорганизации общества. Отклонения в поведении обусловлены способностью влиятельных групп общества навязывать другим определенные стандарты поведения. Индивид из менее влиятельной группы осуждается как «неправильный». Эти группы значительно чаще подвергаются наказанию.
Вор, совершая кражу, тоже руководствуется представлениями о справедливости. Только его никто не слышит, потому что господствуют представления большинства законопослушного населения. Сознание и поведение единичных людей находятся под жестким контролем общества.
Ресурсы биосферы Земли рассчитаны примерно на 200 млн. человек. Столько было нас в начале нашей эры. Теперь нас в 30 раз больше. Чтобы было понятно, попробуйте представить, что в вашей квартире живет в 30 раз больше людей, чем сейчас.
Биосфера борется с нашей численностью при помощи болезней и голода. В наше время на планете полноценное питание имеют только 500 млн. человек, а 2 млрд. голодают либо недоедают. Ежегодно от голода умирают 200 млн. человек. К сожалению, биосфера не отличает нас от грызунов, регуляция численности которых тоже происходит за счет эпидемий и истощения кормовой базы.
Есть знаменитый пример биолога Э. Хольста на речных гольянах. Он хорошо иллюстрирует, как появляются лидеры сообщества. Хольст удалил одной рыбе этого вида передний мозг, отвечающий за реакции стайного объединения. Гольян баз переднего мозга выглядит, ест и плавает как нормальный, единственный отличающий его поведенческий признак состоит в том, что ему безразлично, если никто из товарищей не следует за ним, когда он выплывает из стаи. Таким образом, у него отсутствует нерешительная «оглядка» нормальной рыбы, которая, даже если очень интенсивно плывет в каком-либо направлении, уже с самых первых движений обращает внимание на товарищей по стае: плывут ли за ним и сколько их, плывущих следом. Гольяну без переднего мозга это совершенно безразлично; если он видел корм, он решительно плыл туда и, представьте, вся стая плыла следом. Искалеченное животное как раз из-за своего дефекта стало несомненным лидером.
По свидетельству психологов, занимающихся психоанализом (З. Фрейд, Э. Эриксон, А. Лассуэлл, И. Лесны и др.) те же самые процессы происходят при выдвижении политических лидеров. Что ни вождь, то какая-нибудь выраженная психопатия, личностные дефекты и отсутствие здорового инстинкта самосохранения. То эпилепсия, то паранойя – вплоть до «зеленой жижи ленинских мозгов».
Всё вышесказанное не внушает оптимизма, но каждый выбирает сам, где ему жить – в мире Реальности или в мире Матрицы.