Жила была Одинокая Овца. Впрочем - не такая уж и одинокая. В ее стаде насчитывалась добрая сотня голов, а может, и больше, но Одинокая умела считать только до ста. Она умела также думать, по-своему, по-овечьи, однако умела. Многие овцы умеют думать, хотя я лично не понимаю, зачем им это надо. Весь день они о чем-то думают, а утром снова все забывают.
Больше всего на свете Одинокая любила своего пастуха – Пастыря, как она выражалась. Все ее мысли были о Нем, о ее единственном Боге. Этот Бог обладал всеми неоспоримыми достоинствами, свойственными Богу. Он лучше всех знал, где надо пастись, умел как никто другой находить дорогу домой и - складывалось впечатление - знал мысли каждой овцы. А иначе, как бы он мог управлять таким большим стадом? Одинокая Овца не сомневалась в его всеведеньи, а также верила в Его бесконечную доброту. Она знала, что когда Он бьет кого-то кнутом, то бьет любя, не имея намеренья убить, а только направить овечьи стопы на истинный путь. Она любила Его просто за человечность, за то, что Он был приятным, воспитанным существом и, в отличие от баранов, никогда не приставал с гнусными предложениями.
Обычно Пастырь сидел на камне и читал какую-то старую книгу. Он читал ее вслух, потому что иначе не умел, и все овцы по утрам слушали его длинные загадочные повествования. Наша Одинокая Овца старалась ближе всех подойти к своему Пастырю и слушала Его внимательнее всех. Как и все, она очень плохо понимала, о чем идет речь. В общем, говорилось о каком-то Боге - по-видимому, о Нем Самом. Но среди прочего малопонятного хлама вдруг попадались очень вразумительные отрывки, которые понимала каждая овца, в особенности когда речь шла о «Добром Пастыре».
Вот и сегодня Одинокая услышала притчу о заблудшей овце, поразившую ее до глубины души. Он, Добрый Пастырь, оказывается, может бросить 99 овец, и уйти на поиски одной пропавшей овцы! Очень позавидовала Одинокая Овца той пропавшей овце, которая удостоилась такой любви Бога. Надо же, бросил всех ради одной! Так вот, оказывается, в чем смысл жизни! До сих пор она старалась во всем угодить своему Пастырю и никогда не отставала от стада, а оказывается, надо было действовать с точностью до наоборот!
Она живо представила себе картину побега, когда пробежав за ней километра полтора по ухабам и кочкам, разъяренный пастух догонит ее с криками «Твою мать! Я сейчас тебя, такая зараза!», загонит в ущелье и начнет лупасить ее забившуюся между камней своим увесистым резиновым кнутом. Придется немножко потерпеть, однако, вы же знаете, что через толстый слой жира и шерсти твоя овечья задница почти ничего не почувствует. А зато какое счастье, какая победа!
- Бли-ин! – зажмурив от удовольствия глаза, проблеяла Овца. – Вот где настоящая жизнь! И почему это я раньше была такою покорной! Я совсем не знала божественной любви.
И вот, проделав весь ход мысли сначала и до конца, она еще раз все основательно взвесила и, к своему удивлению, обнаружила, что ничто не мешает ей сделать первый шаг. Дело представлялось настолько простым, что проще не придумаешь. Надо только дойти до края стада – пока он ничего не подозревает – разогнаться, и рвануть в лес! Сам Бог подсказывает ей этот путь. Чего же бояться?
Однако Одинокая сумела сдержать первый порыв, чтобы еще раз все основательно взвесить. Утренняя трава была такой влажной и сочной, солнышко так мягко припекало, и, как назло, нет ни одной причины, оправдывающей побег. Всю ответственность за необдуманный поступок придется взвалить на себя. Может быть, сегодня стоит насладиться в последний раз жизнью, а крутые решительные действия оставить до завтрашнего утра?
Бедные, бедные овцы! Сколько же их было, которые доходили до важных мыслительных выводов! Но все они, как правило, откладывали свое решение на следующий день! А утром они просыпались и не помнили ничего. Однако наша Овца оказалась решительней всех. Инстинкт ей подсказывал, что действовать надо прямо сейчас.
- Бли-и-ин! Ни в коем случае нельзя забегать дальше, чем на полтора километра, - заключила она. – Ибо на два – это будет уже опасно. А если ближе - метров на сто, например – то Он, может, и не разозлится на меня, гнев Его быстро пройдет, и я останусь такой же заурядной овцой, как и была. Полтора километра – самое оптимальное.
Однако что делают остальные овцы? Ведь они тоже все слышали? Почему никто из них не бежит? Или выжидают, как и я, благоприятного момента? Уверена ли я, что я одна? – И встав передними ногами на кочку, Овца отчаянно проблеяла на все стадо:
- Бле-е-е-е-и-и! – что означало «Что вы думаете, скоты, по этому поводу?»
На ее зов откликнулось несколько голосов.
- Бля-я-я-я, Бля-я-я-я-я, Бля-я-я-я! – что означало «Не мешай завтракать, дура!»
И вот, она осталась перед важным жизненным выбором совершенно одна. Это и плохо и хорошо. Хорошо тем, что все лавры достанутся ей. Плохо тем, что впереди полная неизвестность. Может быть, старые мудрые овцы уже знают, чем заканчиваются такие побеги? Знают, сволочи, и молчат. Как бы узнать, что в прошлом не было неудачных прецедентов?
Овца посмотрела на Пастыря. Тот по-прежнему сидел на своем камне и углубленно читал, словно совсем не подозревал о ее намереньях. Прикидывается, блин, что ничего не видит. Но он же всеведущий! Знает, конечно, что я помыслила, но затаился и ждет, когда я сделаю первый шаг. А потом набросится на меня и будет бить, бить на глазах у всего стада!
Может это и к лучшему? И не надо вообще далеко бегать. Божественная любовь настигнет меня прямо здесь. А вдруг он забьет меня до смерти? Ведь та овца, о которой рассказывает притча, она потерялась случайно, по собственной глупости. А я-то попрусь от большого, можно сказать, ума, заранее все рассчитав и предвидя! Это уже попахивает преступлением. У Него будут все основанья забить меня насмерть. Он убьет меня за одни только мысли.
- Блин! Была ни была!
И Одинокая Овца очень осторожно сделала один шаг по направлению к лесу. Потом остановилась и оглянулась на Пастыря. Он сидел, как и раньше, и продолжал делать вид, что ничего не заметил. Странно! – подумала Овца, - Он что, предпочитает бежать за мной по камням полтора километра, бросив на произвол судьбы целое стадо?
- Бле-е-е-е-е-е-е! – громко закричала Одинокая Овца, на этот раз с тем, чтобы привлечь к себе внимание Пастыря. – Я убегаю! Не поминайте лихом!
Несколько овец тупо уставились на нее, однако пастух даже не приподнял голову от своей книги. Ну, это уже вообще никуда не годится! Неужели ему совершенно безразлично, что я могу сбежать? А может быть, Его напускное спокойствие как раз и держит меня? Ведь почему-то я до сих пор не ушла! Такому спокойствию можно позавидовать. На Его месте я давно бы сорвалась с места и отхлестала что есть силы зазнавшуюся овцу по ее строптивой заднице. Эй, Ты, я презираю законы стада! Я ухожу от Тебя! Я – свободная овца, блин! Ты не сможешь меня догнать!
Опять ноль внимания! Неужели Он настолько силен, что даже единым взглядом не реагирует на мой бунт? Конечно, я и не собираюсь бежать. Зачем мне это нужно? Однако больно интересно испытать Его божественное спокойствие. Ну, сейчас я Тебе покажу.
- Эй ты, старый пень! Бли-ин! Ты слышишь меня? Знаю, что слышишь! Не притворяйся, старый мешок с отрубями! Никакой ты не Бог, ты навозная гнида! Я не верю в тебя! Тебя не существует вообще! Ты плод моего воображения! Если ты Бог, подойди и высеки меня!…
И опять ничего! Неужели его совершенно не трогают мои оскорбления? Как это называется на их языке: толерантность, терпимость! Конечно, я не уйду от тебя. Где еще я найду такого Бога, Который слышит, как Его оскорбляют собственные овцы, и все им прощает! Какая великая сила прощения! Вот чему я должна учиться у Него всю свою жизнь – смирению и терпимости! И прощать, прощать всех! А я-то хороша! Хотела заставить Его бежать за мною полтора километра по кочкам! Дура, я дура!
И все-таки, что же это за сила-то в Нем! Как же Он умудрился заставить меня отказаться от моих планов одним своим невозмутимым видом?
Одинокая Овца опустила морду, чтобы в очередной раз наполнить желудок травой и вдруг подпрыгнула, словно ее укусил скорпион. Раздирающий крик огласил мирную тишину долины.
- Бли-ин! Я поняла, наконец! Он Сам направлял мои мысли! Вот это да! Я преклоняюсь перед Тобой! Ты действительно Бог!
Значит, Он не просто всеведущий, блин, Он и всемогущий! Все наши мысли запрограммированы Им! Как же я сразу не догадалась, что все, абсолютно все, включая и мысль о побеге, и богоотступничество, все происходит от Него! В той Великой Программе заранее запрограммированы все ситуации, все отклонения в сторону. Программа вставляет в наш бедный мозг нужные мысли в нужный момент, чтобы мы не отбивались от стада и сами наставлялись на Путь истинный. А Он, Он может спокойно сидеть на своем камне, читать Свою книгу, все о нас знать и делать вид, что мы предоставлены самим себе! Да это не программа, это Великая Операционная система, которая обслуживает все стадо, весь мир! Как мудро устроено Мирозданье!
Бли-и-и-ин! Это же просто счастье! К чорту все искушения! Надо просто довериться Великой Операционной системе, жевать себе траву и ни о чем не думать. За тебя все уже решено. Остается только радоваться жизни, радоваться великой природе и вкусной траве, и созерцать Твое величие и могущество, Пастырь!
Вот это действительно здорово! Славься великий и всемогущий Бог! Слава Великой Операционной Системе!