А она думала, что е руки до сих пор пахнут мокрым деревом, тревогой и мелом. Она мыла их, чистила, оттирая этот запах.
А руки Алисы до сих пор пахнут мылом. Мылом, и больше ничем.»
Захожу в пустую, выстуженную квартиру, снимаю кофту, чтобы больше не вдыхать запах своих духов. Карамельно-сладкие, я ведь любила когда-то этот запах. Сейчас они кажутся мне вульгарными и пошлыми.
Я сняла кофту, но запах, кажется, впитался в кожу, намертво вьелся в руки. Я иду в ванную и начинаю тереть кожу мылом и щеткой. Они приобретают запах духов, но уже других.
И я вспоминаю знакомую комнату. Светлые стены, деревянная мебель, и запах стирального порошка. В открытое окно врывается мартовский ветер, поднимает тюлевые занавески… Тяжелое кружево взлетает к потолку, потом ветер несет ее на улицу.
Знакомые светлые глаза, неприятный разговор. Суета вокруг. Обморок. Падая, я зацепилась за стул, и в мою кожу впитался тот запах.
Я открыла глаза. Ничего. Я в собственной ванной, знакомые синие мраморные стены, и ничего. Ни Ирины, ни мебели, ни уборки. Все в порядке, все как обычно, а ведь прошло-то три года.
Три года. Нет, это не духи, это удушье.
«Снова дни разделились на понедельники, среды и четверги. Ожидания, надежды, и разочарования. Дела, и в каждом деле я вижу отражение Твоих глаз. Дела, дела… Снова я в этой вечной карусели.» - читаю я в книге. Она имеет немудреное название «Как разлюбить.» Я смеюсь, когда вижу это название. Как автору не приходит в голову простейшая мысль: если б все было так просто, люди бы не страдали.
А у меня дел нет.
Только отражение Ее глаз в моих. Порой, в зеркале вместо своих черных я вижу ее, голубые. Умные, и добрые.
Звонок в дверь. «Кого там несет?» - думаю я. Но иду открывать.
-Кто там? – задаю я восхитительный в своей бесполезности вопрос.
-Открой, свои.
Я распахиваю дверь, думая, что это клиенты.
В коридор вбегают двое незнакомых мужчин, заламывают мне руки, один сильно бьет по лицу. Из носа течет кровь.
-Как зовут тебя? – наклоняется ко мне один.
-Оригинально же вы знакомитесь, - ухмыляюсь я, за что получаю новый удар.
-Отвечать надо, когда тебя спрашивают, - ласково говорит второй и тоже бьет по лицу.
-Я все расскажу, только по лицу не бейте, - прошу я. А то товарный вид потеряю.
Они переглядываются.
-Так как зовут тебя?
-Алиса, - шепчу я.
-Кто крыша?
-Что?
-Под кем ходишь?
-Под Котовым, - зажмуриваюсь я.
-Слушай, девочка, - - говорит второй, глядя мне в лицо. Котов нехорошими делами занимается. С друзьями плохо поступает.
-А я при чем?
-Ты помогать нам будешь. Следить за ним, и все такое. Если нет, с ним уберем и тебя.
-Хорошо, - испуганно соглашаюсь я.
-Мы еще придем, - обещают они и уходят.
В открытую дверь врывается ветер. Я встаю, утираю кровь. Я привыкла. Меня так клиенты били, что пару раз чуть не умерла. Страшно за одно, - синяки останутся.
Я снова иду в ванную и прикладываю к ним лед. Кожу невыносимо жжет, и я начинаю скулить. Но не отнимаю рук от лица.
На лестнице ругань – соседи тащат коляску. У Настьки маленький родился. Орет сутками. Честно признаться, не завидую ей. А она снова беременная. Ужас, какая дура. Опасно ведь рожать погодков и для ребенка, и для матери.
Я вытираю лицо.
Кто знает, как правильно жить? Может быть Ты, Ирина? Хотя Ты – тоже не истина в последней инстанции.
Мои руки пахнут мылом. Мылом, и больше ничем.