Как же неприятно быть запертым в комнате и не иметь возможности выйти наружу, чтобы над головой был не низкий потолок, а высокое светлое небо, чтобы вокруг было много людей, чтобы они проходя мимо смотрели на тебя, а ты бы разглядывал их. Ещё противнее, что эта комната- подвал, сырой и тёмный, где в углу копошатся крысы, нагло посматривая на мой стол, который ломился от явств. Тут были все блюда, которые я любил и которые мне предложили отведать, дав возможность самому составить меню.
Тут была моя любимая яичница жаренная с помидорами, голубцы, , тефтели, пельмени.
Вряд ли их повар приготовил пельмени вкуснее, чем их делала моя мама. Мама никогда не покупала готовое тесто, она замешивала его сама. А ещё до этого долго ходила по рядам, выбирая самое хорошее мясо. Пельмени получались невероятно вкусными, хотя мама никогда не добавляла в них перца, говоря, что это очень вредно для желудка…
Я немножко попробовал пельменей и мне расхотелось есть дальше, это было совсем не то, что готовила моя мама. Вот дурацкий обычай в этом государстве, перед казнью накормить обречённого вволю. Такое у них понятие о высшем счастье- набить свой желудок разной едой, да пообильнее.
Я подошёл к двери, подёргал её почему-то инстинктивно. Сердце билось и было очень страшно. Страшно не от предстоящей казни, а от одиночества и бессилия, от моей невозможности выйти отсюда. Надо было предложить им вместо этой жратвы привязать меня где ни будь на улице, лишь бы видеть полёт птиц над головой и слышать, как шумят кроны вековых лип, раскачиваемые свежим северным ветром…..
*
Надо же было влюбиться?! Да так, что бы потерять голову и напрочь, забыть обо всём.
В каждом городе я иду на площадь и рисую портреты, этим я живу. Мне хватает на кров и пищу на один день, а на дольше мне и не надо, никто, никогда не узнает, что будет завтра?
Рисую я быстро и недорого. Все в восторге от моих портретов. С красивых девчонок я денег не беру, а поскольку они все красивые, и в основном девчонки заказывают портреты, я так, слава богу, и не разбогател. Слава богу потому, что у меня тогда не было бы времени, чтобы вволю любоваться красивыми девчонками рисуя их. Я бы думал всё время, как уберечь своё богатство!
О! Какой бы тоскливой стала тогда моя жизнь! И тут подошла эта девчонка, красивая, как и все. Все да не все подумал я, когда стал её рисовать. Всё было у неё, как у всех, да чуть, чуть по другому, Когда я рисовал овал её лица, всё в моей душе было по старому. Но, когда я стал рисовать её ушки, что-то шевельнулось в моей душе почему-то. Ушки, как ушки, одно даже было чуть- чуть неправильное. Она заметила мой взгляд и улыбнулась. Её улыбка обожгла меня! Как она была ослепительно прекрасна!
-Это неправильное ушко передаётся в нашем роду по наследству и кочует с одной стороны на другую, у меня оно на левой стороне, а у папы было на правой….-
*
Край, куда я попал, был сплошь разбит на мелкие «княжества», как бы я назвал их. Раньше в сказках они назывались царства-государства. Сейчас они называются здесь субъекты федерации. «Князь» назначается главой федерации и фактически тут полный хозяин. Все давно забыли, где этот центр федерации и кто там главный?
В каждом княжестве были свои собственные законы. В одном княжестве большинство проголосовало против смертной казни, в другом за.
Мне не повезло. В этом княжестве проголосовали не просто за смертную казнь; кто-то из депутатов предложил казнить публично и воскресить национальную традицию отрубать при этом голову….По мнению некоторых врачей смерть мгновенная и наименее болезненная, а поучительный эффект большой: кровища, расчленённое тело. Ха-ха, всё будет зависеть от искусства и порядочности палача, неверный размах, плохо наточенный топор… Брррр, даже думать об этом не хочется. Кто-то из депутатов предложил изготовить гильотину, но министерство финансов отказало, сославшись на трудности в бюджете, мол в княжестве безработица, так хоть ещё одно, да будет рабочее место.
Одна из крыс, самая смелая, ловко запрыгнула на стол и стала обнюхивать шикарный, начавший остывать «натюрморт», искоса поглядывая на меня. Я даже видел её чёрные, чем-то даже похожие на человеческие глазки, я даже позавидовал ей немного, она сможет по своим норам выйти на волю, пробежаться по траве на которой, наверное уже выпала роса, увидеть, как месяц тускло освещает тропинку ведущую к реке….
Эх, вот бы я смог так же быстро врыться в землю под фундаментами и оказаться на воле...
*
Конечно я пытался растянуть свою работу подольше, чтобы вволю полюбоваться своей натурщицей, я с отчаянием ждал той минуты, когда она возьмёт нарисованный мною портрет и исчезнет, скорее всего навсегда. Один богатый джентельмен наблюдавший за процессом, предложил продать ему портрет, когда я вовсю работал над глазами,
-Этот портрет принадлежит девушке, все вопросы к ней, кстати, а как Вас зовут, наконец осмелился я спросить-
-Галина,-
глядя мне прямо в душу своими чёрными искрящимися глазами, улыбаясь, ответила красавица.
-А меня зовут просто-Иван.-
-Очень модное имя-
Опять улыбнулась Галина.
-Такое сказочное-
-Хочешь сказать, что я дурачок?-
-Я этого не сказала-
хихикнула она,
-А почему ты даже не спросил, сколько господин хотел предложить за твою работу?-
-Но портрет твой, ты красива, а я своим правилам не изменяю и денег с тебя не беру, хочешь, сама продавай свой портрет господину…-
-Хм, «не изменяю своим правилам», а сколько же у тебя этих правил, позволь поинтересоваться-
-Сколько надо, все мои, начал за что-то обижаться и я-
Похоже мы с ней начинаем ссориться, даже не подружившись.
Портрет был закончен, я поставил свою фирменную подпись, дату. Написал телефон своего мобильного, (я всем клиентам пишу на всякий случай).
С восторгом, она взяла в руки свой портрет и прошептала, не отводя от него глаз…
-Как здорово!-
Стоило было стать художником и услышать такие слова!
*
Стёблуков Василий Митрофанович работал палачом уже четыре года. Никто не знал о подлинной его профессии. Работал в аппарате правительства чьим –то помощником, так все думали. Во время казни на его голове был красный балахон с прорезями для глаз. Фамилия палача не разглашалась.
Работал он раньше мясником, лучший рубщик мяса был в гастрономе, как –то бес попутал, пытался вынести вырезку телячью, день рождения намечался у жены. Застукали. Суд да дело, восемь лет в колонии строгого режима. В этом княжестве за мелкое воровство, гораздо больший срок давали, чем за крупное. Вернее за крупное была положена казнь. Но кто сумел украсть по крупному, у того и средств хватило умные головы нанять, чтобы всех недовольных ублажить и деньги по закону пристроить. Один, кто больше всех украл, он даже закон сумел ввести, по которому легко можно было это сделать. Обо всём этом Василий узнал от зеков колонии, с которыми вместе чалился.
Как-то его вызвали к начальнику колонии. В кабинете, кроме начальника был неприметный человек в тёмных очках, как потом оказалось представитель правительства. Василия уговорили поменять оставшиеся пять лет заключения на неизвестную работу. Да, что там неизвестную, подумаешь шейку хилую человеческую перерубить.. Морально уговорил себя согласиться, ведь никто, кроме него так безболезненно и быстро не сделает этого. Откажусь я, вон Адольф из третьего отряда, тоже рубщиком работал, он сразу согласится, а он же во первых халтурщик, а во вторых садист.
Об этом вспоминал Василий собираясь со свояком на рыбалку, на дальний пруд. Ехать они собрались завтра вечером на два дня. Ближайшая казнь должна была состояться на празднике дня города. Обычно очередную казнь приурочивали ко дню города, сразу после парада дельтопланеристов, которые лихо, на предельно низкой высоте вели клин дельтопланов с привязанными к ним княжескими знамёнами.
Василий поменял в своей старенькой малолитражке свечи, долил масло в двигатель и вышел из гаража покурить. В длинном гаражном проезде не было уже ни души. Был глубокий вечер, на небе ярко горели звёзды
*
Она улыбнулась мне, махнула рукой и растворилась в пёстрой толпе, гуляющих по площади людей. Девчонок выстроилась уже целая очередь, и все были такими красивыми! Что же я буду сегодня есть? Хоть бы одна некрасивая попалась, что маловероятно или парень какой ни будь. Тут из толпы выделилась фигура мужской наружности и направилась к месту на лавочке, которую я отвёл для позирования. Козёл, куда ты прёшься без очереди, закричали девчонки. «Козёл» достал удостоверение тёмно-красного цвета и показал его стоящим впереди. Он оказался тем самым господином, который хотел купить портрет Гали
Слава богу, хоть будет на кусок хлеба сегодня, подумал я, и старательно принялся изображать его усатую физиономию. Хоть он и имел правильные черты лица, даже через -чур правильные, Может быть, какая ни будь из женщин и считала его красавцем, но мне что-то в его лице показалось неприятным, как выяснилось неспроста.
Получив мою работу, он аккуратно положил её в свой дипломат и преспокойно собрался удалиться. Господин! Не заплатите ли Вы мне двести десять рублей? Обратился я к незнакомцу с нескромным вопросом. Он также нескромно показал мне своё удостоверение, но я не успел разглядеть, что там было написано. Да мне и не надо было.
-Для меня льготной категорией являются только красивые девушки.-
Ответил я ему на это.
-А зарегистрировались ли Вы в налоговой полиции, а есть ли у Вас вид на жительство-
Произнёс он слова, поднял вверх правую руку и щёлкнул пальцами, тут же, как по волшебству из толпы нарисовались два, видимо уже бывших наготове жандарма.
Один из них подошёл ко мне и потребовал документы. Паспорт свой я давно уже потерял, не помню даже в каком княжестве, а вернуться к себе на родину и восстановить его всё было недосуг. Один из жандармов отстегнул от пояса наручники, а второй грубо схватил меня за руки заворачивая их назад. Мне не очень светила перспектива потерять свою свободу, да и не люблю я, когда со мной грубо обращаются, даже на словах. Вырываясь я машинально провёл удар, которому тренер меня научил ещё в школьные годы на секции бокса. Оба жандарма бросились на меня с кулаками. Уворачиваясь и маневрируя, я оказался в плотную к усатому незнакомцу, он тоже попытался провести на мне приём, и тут же получил прямую подачу прямо в нос, из которого тут же обильно хлынула кровь. Схватку продолжать не было смысла и я бросился бежать. Бегал я тоже хорошо, сто метровку делал за 11,2 секунды. Добежав до ближайшей улицы, я кинулся в один из переулков, за мной уже слышался топот дюжины подоспевших на помощь жандармов.
К моему несчастью переулок оказался тупиковым, но я увидел справа открытую в чей то дом дверь и нырнул туда…
-Господи!-
Сердце моё билось, как бешенное.
-Хоть бы кто ни будь впустил-
думал я бросаясь от одной двери к другой,
- что я им скажу, и с чего это они будут пускать чужого человека.-
Но двери молча смотрели на меня маленькими глазками, незаметно поблёскивающими на фоне железных, крашенных в основном в тёмно бардовый цвет полотен.
-Под вишню!-
С иронией подумал я, взбегая уже на пятый этаж. И вдруг я увидел эту дверь, дверь которая всё изменила в моей жизни, я как буд-то почувствовал, что эта дверь не просто спасёт меня, она сотворит какое –то чудо.
Признайся дорогой читатель, раз уж ты дочитал, или тебе дочитали до этого места, вся жизнь наша это ожидание, какого-то чуда. Помните, каким чудом казалось, то время когда Вы закончили школу, и сдавали экзамены, которые кажется невозможно было сдать, и мечтали получить аттестат и насладиться чудом, что в школу на законных основаниях можно не идти…Прогул уроков, длинною в целую жизнь, разве это не чудо. Но вот аттестат мама спрятала в свою старую беленькую сумочку, положила её на полочку за трельяжем, и где оно чудо? Сердце бьётся так же ровно, так же спокойно моросит дождь за окном и думаешь, а всё таки главное чудо- оно всё таки ещё впереди…
Эта дверь была из обыкновенного дерева, даже не полированного, она была не крашенной, с мелкими трещинками на сероватой древесине. По периметру сохранилась скромная филёнка, а чуть выше середины, тоже из дерева, выполненная неизвестным, но видно очень искусным резчиком по дереву , красовалась резная деталь, изображавшая какие то вензеля из латинских букв. Я потянул за маленькую ажурную чугунную ручку и дверь отворилась..
В маленькой прихожей висело длинное серое женское пальто, налево вёл узенький коридорчик, из приоткрытой двери было видно, что там кухня. Прямо по курсу находилась остеклённая, тоже старенькая,. двухстворчатая дверь. Я открыл и её. В комнате было чисто и прибрано. В углу стоял старенький шкаф до отказа наполненный книгами, на котором стояли чёрнобелые пожелтевшие слегка фотографии и две фарфоровые статуэтки. Одна статуэтка изображала чайку взлетающую с гребня волны. Вторая изображала композицию из чёрного мышёнка и живописного ломтя жёлтого сыра и белой подставки изображавшей собственно и подставку. В другом углу стоял диван, а рядом с ним маленькая кровать. На кровати укрывшись одеялом лежала маленькая девочка.
Увидев меня, она улыбнулась и спросила:
-Тебя, как зовут-
-Иван-
ответил я.
-А я Маришка-
-А где взрослые?-
поинтересовался я.
-Бабушка скоро прийдёт, она пошла на рынок, продать картину, а то у нас кончились деньги.-
- Бабушка художница?-
-Нет дедушка был художником, он умер, а бабушка продаёт его картины и на эти деньги покупает еду и одежду.
-А расскажи мне сказку, дедушка всегда мне рассказывал сказки, когда приходил с работы.
- Вообще-то я художник а не сказочник, ну раз просишь, я попробую.
Я напряг фантазию и память и выдал первое предложение:
- Жили были старик со старухой…-
- У самого синего моря?-
- Может быть и у моря-
-А может быть была у них курочка ряба?-
- Может быть и была.-
- Эти сказки я уже знаю, ты новую расскажи!-
Я задумался, пытаясь активизировать свою фантазию, но ничего нового не возникало в моей голове.
- Ладно-
сжалилась надо мною Маришка,
- Я сама расскажу тебе сказку. В некотором царстве, в некотором государстве жил да был один бедный- прибедный художник-
-Прямо про меня сказка-,
подумал я.
-Никто не покупал его работы, (продолжала Маришка) потому, что не понимали. Всем нравились яркие слащавые картины в добротных рамах, на которых всё так тщательно было прорисовано, что казалось, что это не картины вовсе, а большие цветные фотографии, сфотографированные дорогим фотоаппаратом. А у художника картины были грустные, и нарисованы , как будто их рисовал ребёнок, на картинах всё было как будто игрушечным, игрушечные дома, игрушечные деревья с игрушечными листочками; игрушечные облака на игрушечном небе, игрушечные жёлтые лилии на игрушечной воде, игрушечный старенький дедушка с игрушечной палочкой на игрушечной табуреточке на игрушечном берегу игрушечного пруда….. Его постоянным покупателем была только одна маленькая девочка, которую, как и меня звали Маришкой-
-Может быть это ты и была?-
-Может быть.-
хитро улыбнулась Маришка.
В этот момент в прихожей послышался, какой-то шум…
*
В гостиную вошла усталая пожилая женщина.
-Я давно ждала Вас-
сказала она, переведя дыхание.
-Сейчас положу продукты в холодильник, поставлю варить пельмени и будем знакомиться.-
-Уф!-
облегчённо вздохнул я.
-Я уж думал жандармы.-
-Так ты убегал от жандармов?-
с восхищением, глядя на меня, спросила девочка.
-Ты, что натворил? Ограбил банк?-
-Разве я похож на гангстера?-
Я повернулся к висевшему на стене возле шкафа зеркалу и немного пододвинулся, чтобы увидеть своё отражение…
-Нет уж, какой с меня налётчик, это мне не заплатили за работу, да ещё хотели арестовать, я «оказал сопротивление при задержании» и кое- кому дал сдачи, вот еле унёс ноги!-
-Ладно, не бойся-
опять пожалела меня девочка.
-У нас есть потайная комната, и ещё…только смотри, никому не говори,-
она поднесла указательный палец к губам и прошептала, глядя на дверь заговорческим шёпотом:
-Моя бабушка волшебница!-
Я улыбнулся,
-Волшебники бывают только в сказках, или во сне-
-А я думаю, что сон и явь это равноправные две жизни нашей души, просто без перерыва жить в одной и той же жизни тяжело душе, вот она и отдыхает в одной жизни от другой.-
задумчиво ответила девочка.-
В комнату вошла бабушка.
-Меня зовут Ярослава Станиславовна, а можете звать коротко- бабушка Яро, или бабушка Слава, я не обижусь, а Вас я вижу зовут Иван.-
-Как Вы догадались?-
-А разве Маришка не сказала Вам Иван, что я волшебница. Я всё про всех знаю, можете мне не рассказывать про свою жизнь. Я иногда люблю слушать рассказы людей про свою судьбу, как правило, это их личная версия того, что было на самом деле. Мне-то лапши на уши не навешаешь. Пойдёмте на кухню, я Вас покормлю.-
Пельмени были хоть покупными, но очень вкусными, тем более, они были со сметаной. Я уплетал пельмени, и продолжал слушать бабушку Яро.
-Вас Иван я давно уже жду. Вы единственный человек на свете, который может спасти Маришку-
-А, что с ней?-
-Не буду долго Вам объяснять, это очень сложная болезнь, она возникла после сильного психоза, её родители погибли во время вооружённого столкновения боевиков конкурирующих между собой политических группировок, они случайно оказались в месте, где возникла линия огня, у девочки был сильнейший шок, она была вместе с ними тогда. Смертельно раненый отец накрыл её собой, вся в крови отца, она осталась жива.-
Я доел пельмени, выпил кофе и мы вернулись в комнату.
-У неё отнялись ноги. Болезнь прогрессирует и со временем она может стать полностью неподвижной.-
присев на кроватку рядом с Маришкой, продолжала Яро,
-А я не боюсь неподвижности-
улыбнулась Маришка, лишь бы подвижным был ум. Ум может приделать даже крылья и унести меня туда, куда здоровый, но глупый человек никогда не попадёт….
- Увы, последним станет неподвижным ум, и ты превратишься в растение-
вздохнув, сказала бабушка.-
-Ну и что! У растений нет ума, но они живые и красивые и мы их любим…-
продолжала философствовать Маришка.
-Но, чем же могу помочь я, если даже волшебница Яро не может этого сделать.-
-Увы, на этом свете даже Бог может сделать только то, что делает.-
вздохнула бабушка Яро…
Внезапно внизу в подъезде хлопнула дверь, послышались какие-то стуки и крики..
-Это по мою душу-
вздохнул я…
*
Государственная дача располагалась в трёх километрах от города. Это было живописное место и дача была построена давно, много правителей видали её стены, да и не только стены, а и прилегающие к даче аллеи очень старого сада, который был посажен ещё в незапамятные времена. Вековые дубы и липы, вязы и ясени шумели в одиночестве своими верхушками под ещё тёплым, но уже осенним ветром. Одиноко, потому, что в этом парке редко бывали люди. Эта дача была больше иного санатория, но приезжали сюда, как правило один, два, редко пять человек. В обслуживании дачи было задействовано семьдесят пять человек, из них пятьдесят два человека составляла охрана. Князь знал цену безопасности. До победы в выборах Князь был бизнесменом. Начинал он как и все с напёрстков. Когда начались пирамиды, он не основал своей, просто вовремя снял деньги с одной из пирамид, на которую занёс его азарт игры. И выгодно купил металл, как раз до инфляции. Прибыль составила 100000%. А это уже был капитал, он мог бы растаять в инфляции мгновенно, или бы его просто украл, якобы разорившись любой банк из множества выросших как грибы в то время, это были одноразовые банки, которые ждали одного единственного дурачка-клиента с капиталам, чтобы приняв его вклад тут же обанкротиться. Организовывать банк Князь не хотел, во первых кропотливое, во вторых опасное дело. Банкиров в лучшем случае отстреливали киллеры, с контрольным выстрелом в голову, в худшем жестоко пытали, выведывая ходы к вывезенным, как правило, за границу капиталов. В одном из таких дел принимал участие как –то и сам Князь…Да не будем о грустном…
Умно и вовремя отказавшись от строительства нового торгового центра, очень выгодно удалось купить на аукционе дышащий на ладан железобетонный завод, пришлось конечно профинансировать грамотную организацию аукциона, но игра стоила свеч, да и заводик был не свечной.
Его тут же купила, хорошо заплатив, с подачи выехавшего, одним из первых за границу одноклассника, окончившего ФИЗТЕХ , одна крупная заграничная инвестиционная компания.
Тут опять же, проявив ум и нежлобство, весь капитал Князь вложил в свою выборную компанию и выиграл. Капитал вернулся уже на следующий день. Каким образом спросят некоторые. Об этом можно будет написать отдельную историю, но она будет скучной и неинтересной, а я и так утомил Вас описанием восхождения Князя на «трон». Впрочем капитал ему уже и не был нужен. Всё, что хотел, он мог теперь в любых количествах и без особого риска получать из княжества.
В этот вечер Князь обливаясь потом сжигал калории в тренажёрном зале физкультурно-оздоровительного центра, совсем недавно пристроенного к левому крылу дачи.
В зале, не считая шести безмолвных охранников, кроме Князя был главный прокурор княжества, который, потупившись, выслушивал нравоучительные слова, которые произносились с потугой параллельно с непрекращающимися упражнениями на тренажёре. Время от времени прокурор поглаживал левой рукой распухший нос. Прокурор был левша.
*
Бабушка Яро подошла к шкафу и повернула ручку на одном из ящичков шкафчика, потом открыла одну из его створок, и махнула мне рукой, приглашая следовать за ней, она наклонилась и нырнула в пространство, открывшееся за створкой, и я не замедлил отправиться туда же. Это был тёмный чулан, размеры которого я не мог определить, потому, что тут была кромешная тьма. Подожди меня здесь, сказала бабушка Яро и вернулась обратно в комнату. Спустя время она вернулась ко мне и зажгла старую керосиновую лампу.
-Жандармы были уверены, что ты у нас, сказали, что больше некуда тебе было деться, они видели, что ты вошёл в наш подъезд, скорее всего, оставят пост у дома…-
Я оглядел тускло освещённую комнату, она была похожа на химическую лабораторию, тут стояли какие-то стеклянные колбы, наполненные какими-то жидкостями, или полностью, или частично, были вообще какие-то совершенно непонятные устройства не устройства, я такого даже в кино не видел…
-А почему Вы не включите свет?-
спросил я бабушку Яро.
-Электричество я не использую в своих опытах, электромагнитные поля, которые оно создаёт, могут испортить все мои творения-
- А что это за творения?-
-Много будешь знать, скоро состаришься-
-Я знаю, что ты не откажешься, но для проформы спрошу тебя, не откажешься спасти Маришку, чего бы тебе это не стоило?-
-Говорите Ярослава Станиславовна, что нужно сделать?-
-Тебе сынок, предстоит нелёгкое дело. В одном из южных морей есть каменистый остров, на этом острове живёт один человек, орнитолог, он изучает жизнь и повадки перелётных птиц. Лекарство, которое может спасти Маришку, есть только у него…-
-Но, как же я доберусь до этого острова?-
-Выслушай меня до конца, и только не удивляйся сильно моим словам, ты превратишься в птицу, в чайку, и совершишь осенний перелёт вместе со стаей журавлей…-
-Почему же я должен превратиться в чайку, журавли надо мной смеяться будут, -
тут я вдруг удивился, почему это я верю всем её словам, уж не сумасшедшая ли она?
-Не сумасшедшая, не сумасшедшая, убедишься в этом скоро. Перелёт начнётся через месяц и четырнадцать дней. Именно в этот день, ты должен будешь превратиться в чайку ровно в двенадцать часов дня. Это будет воскресенье, этот день ты не пропустишь. В нашем княжестве будет большой праздник-День нашего города. А теперь внимательно посмотри на эту карту. Журавли достигнут этого места через три недели полёта.-
Карта представляла собой фотографию моря из космоса, кое- где виднелись острова различной конфигурации.
-Вот этот остров,-
бабушка Яро указала мне на один из них.
- Внимательно посмотри на него и постарайся запомнить его очертание. Увидишь человека, он один на этом острове, и сразу подлетай к нему. Ты тоже будешь единственной чайкой на этом острове, так, что орнитолог тебя ни с кем не перепутает. Я окольцую тебя, на кольце будет моё послание. Ты перезимуешь и вернёшься весной обратно, к кольцу этот человек прикрепит капсулу с лекарством. Залетишь прямо к нам в окно, и я снова верну тебе облик человека. А сейчас я тебе дам тебе таблетку, и ты превратишься в мышонка, незаметно выберешься из дома и доберёшься до дома, адрес я сейчас тебе скажу.-
Я выслушал адрес.
-Спрячешься там, в подъезде под лестницей, а я подойду и превращу тебя обратно в человека.-
Я был уверен, что это бред и спокойно запил таблетку водой…
-Смотри, только поглядывай, чтобы котов поблизости не было-
Едва она успела это сказать, как вдруг у меня закружилась голова, и мне показалось, что я проваливаюсь в какую-то бездну….
*
Когда я очнулся, до меня дошло, что Ярослава Станиславовна не шутила. Выбравшись из тяжеленных и громоздких тряпок, кои, как я догадался, были моей одеждой, я увидел вокруг исполинский интерьер. Это ребята доложу я Вам была фантастика. Огромных размеров квадратный ствол уходил потрясающей перспективой в высь, где-то вдали на горизонте высился колоссальных размеров табурет, я увидел как под ним пробежал огромный, поблёскивающий пятнистой кожей паук. Я стал отлично видеть, даже в таком сумраке, где светила одна единственная керосиновая лампа. А как я стал слышать. Всё вокруг было наполнено гвалтом и разговорами. Я слышал все речи произносимые соседями, не говоря уже о криках мальчишек, играющих в футбол во дворе. Я понял, что раньше я просто был абсолютно глухим. А запахи! Стоило хоть раз в жизни стать мышонком, чтобы ощутить всю прелесть наслаждения запахами. Я не только чувствовал, как пахнут продукты на кухне, даже те которые были спрятаны в навесном шкафу. Почему-то наибольшее наслаждение мне принёс запах простого пошехонского сыра, который лежал далеко на кухне, но мне казалось, что дразнящий аромат исходил от источника расположенного на расстоянии протянутой руки. Вы знаете, у меня действительно были руки, почти как у человека, немного правда волосатенькие и с острыми длинными когтями, (как у монтёров, видели, такие железные скобы, при помощи которых они лазили на деревянные столбы.)
Когда шок постепенно стал проходить, я понял, что надо выполнять намеченный бабушкой Ярой план и побежал по направлению к выходу из потайной комнаты. Странно подумал я, почему она не упростила ситуацию, и не вынесла меня в сумке на безопасное расстояние от дома. Вряд ли жандармы стали бы проверять её сумочку. Чувствую, что и ты хотел задать этот вопрос дорогой читатель. Ответ был очень прост. Бабушка Яро была озорница, она знала цену увлекательным приключением, и просто подарила мне эту волшебную рискованную прогулку в шкуре настоящего мышонка. Вспоминая эту прогулку и острые ощущения с ней связанные, я всю жизнь был благодарен бабушке Яро!
*
Не буду долго рассказывать тебе дорогой читатель, как я был мышонком, пока сам этого не испытаешь, не поймёшь как это страшно и здорово. Мне казалось, что прошла целая вечность, пока я добрался до намеченного Бабушкой Яро адреса. Несколько раз я видел котов. Представьте себе льва увеличенного в сто раз…..представили? А теперь представляете, какими смелыми должны быть мыши, чтобы регулярно выходить на поиски пищи для своей семьи, как правило, большой, когда котов вокруг мышей в сто, нет, наверное, в тысячу раз больше, чем львов среди людей. При этом мыши сохраняют жизнерадостность и любовь к жизни. По дороге я познакомился с парочкой молодых мышек, одна даже, я почувствовал это, в меня влюбилось и увязалось за мной, забыв о семье, о родителях, пришлось соврать ей, что я вернусь, чтобы уговорить её вернуться к родителям.
Когда я шмыгнул в подъезд, под лестницей мне уже не надо было прятаться. Бабушка Яро была уже там.
-Ой, слава богу!-
вздохнула облегчённо она,
-Я уже, чуть было не пожалела, что придумала тебе эту прогулку.-
Она нагнулась ко мне и протянула кусочек сыра, на который видимо было намазано лекарство возврата человеческого облика. Я во первых очень сильно проголодался, во вторых страшно соскучился по своему телу, поэтому таблетку проглотил мухой. В тоже мгновение я почувствовал себя космонавтом взлетающим на орбиту. Я показался себе огромным Гулливером, только абсолютно голым. Бабушка Яро передала мне одежду, только не мою, а её покойного мужа. Ещё она дала мне парик седого человека и рыжие усы, которые я должен был прикрепить себе под нос, чтобы не узнали. Планшет с бумагой и карандашами побудет пока у нас. Возьми деньги, пару ночей переночуешь в гостинице, а потом, когда жандармы снимут пост, вернёшься к нам, будешь ночевать у нас на кухне.
Да,… возьми свой мобильник, там есть неотвеченные вызовы.
-Наверное мама,-
подумал я, но номер был неизвестным, я набрал его,
-Иван! Привет!-
услышал я нежный девичий голосок,
-Кто это?-
удивился я.
-Это Галя, ты рисовал меня, помнишь?-
-А откуда мой телефон?-
-Как же, ты написал его под портретом, возле автографа. Слушай! Твоя работа, так понравилась моей подруге, она хочет, чтобы ты её тоже нарисовал.-
-Знаешь, у меня украли все мои вещи, в том числе карандаши и бумагу.-
-Не волнуйся Иван, мы решим эту проблему! Ну так как? Давай сегодня вечером в 16.00, у фонтана на площади, мы поедем к ней на дачу. Я уже чувствую, что ты согласен!-
Галя была права, я был рад, что она объявилась и я снова увижу её.
Вечером в назначенное время я был у фонтана. Галя не заставила себя долго ждать, правда в виде моложавого седеющего старика, она меня не узнала. Я подошёл к ней вплотную, отклеил незаметно усы и приподнял парик.
-Ой!-
испугалась она и тут же рсхохоталась.
-Что это за маскарад?!-
-Потом расскажу. Где натура?-
-Пойдём, она в машине на стоянке, тут рядом.-
Машина оказалось огромным сверкающим джипом чёрного, модного в этом сезоне цвета.
Стёкла были так затонированы, что даже водителя нельзя было разглядеть.
За рулём была подруга Гали,
- Светлана,-
представилась она.
-Иван.-
Машина сорвалась с места и ловко понеслась по улочкам, которые, сразу было видно, хорошо были Свете знакомы. Мы быстро выехали за город и уже минут через десять остановились у огромного забора из красного облицовочного кирпича, напротив, тоже красных металлических ворот, которые тут же медленно стали открываться, послушные электронному сигналу.
Да это не дача, а целый дом отдыха, успел взглянуть я на огромные хоромы, перед тем, как мы без остановки, въехали в гараж. Прямо из гаража мы вышли в бильярдную. В огромном зале стояли два тоже огромных бильярдных стола. За одним из них мужчина сам с собой играл в бильярд. Лицо его показалось мне знакомым.
-Познакомьтесь, это мой папа,-
сказала Света.
-Так это же тот человек, который не заплатил мне за портрет.-
подумал я…
-Интересно, меня сразу арестуют, или сначала заставят нарисовать его дочурку?-
Конец 1 части.
Часть 2.
Папа познакомься-
сказала Света,
-это Иван, он художник, будет рисовать мой портрет-
-Очень хорошо, -
механически произнёс мужчина, пристально вглядываясь в комбинацию из бильярдных шаров, и покручивая в руках шикарный кий, ко мне он даже не повернул головы.
-а это мой папа, Генрих Карлович-
ответила за него Света.
-Он главный прокурор княжества-
шепнула наклонившись к моему уху Галина.
-Может шарики погоняем-?
широко улыбнулся Генрих Карлович.
-Слава богу, не узнал!-
с облегчением подумал я, глядя в его колкие маленькие глазки, и на слегка распухший нос.
-Запросто-
задорно ответил я.
-На что играть будем?-
Подмигнув, опять уколол меня взглядом Генрих Карлович.
-Мы в армии играли на масло, -
В ответ улыбнулся я.
-На маааасло-
с игриво удивлённой интонацией, на распев, медленно отводя руку с кием для удара, и тут же резким и сильным ударом послав «чужого» в угол, он застыл с поднятым в правой руке кием, не отводя взгляда от мчящегося к лузе «чужого». Смачно хлюпнув чужой исчез в тёмном отверстии и стало слышно, как он гулко покатился по каналам на своё место забитого шара. Включилась задуманная в таких случаях конструктором стола победная музыка. Это был марш «Славянка».
-На масло, так на масло,-
весело сказал он и взял с полочки деревянный, равносторонний треугольник, которым выравнивают приготовленную к началу игры группу шаров.
Право бить первым, мы определили, по очереди обхватывая рукой кий. Моя рука оказалась вверху последней, и я подошёл к столу для первого удара.
Можно было забить тонкого своего в угол. У меня иногда получался такой шар. При этом остальные шары должны были чуть-чуть шевельнуться, и у соперника тогда были бы только очень трудные варианты из прижатых друг к другу шаров. Но я не люблю тягомотины нигде, и в бильярде тоже. Будь, что будет, решил я и шарахнул, изо всей силы по лбу, стоящего во главе клина рыжему атаману.
Зазвонил чей-то мобильник.
-Сейчас к нам приедет Альберт-
весело крикнула нам Света.
-Альберт ещё какой-то-
подумал я.
-И его небось рисовать придётся…-
Шары разлетелись по всему зелёному полю, и вот, правильно говорят, что сильный удар даром не пропадёт, когда все шары, прекратив метаться по полю, почти застыли, один из них, медленно подкатившийся к самому краю правой средней лузы, стал медленно в неё наклоняться, как прыгун с вышки для прыжков в воду, и моё сердце забилось от радости,....упал в неё.
-Прощай отчий край, ты нас вспоминай….,-
выждав паузу, после вступительного проигрыша в исполнении духового оркестра, красиво запел хор.
-Хороший день сегодня,-
подумал я,
-Генрих Карлович меня не узнал, скорее всего меня оставят в этом «доме отдыха» ночевать, накормят, это уж точно, и весь вечер я буду в обществе Гали…
-Не хило жратухи-,
подумал я, глядя на стол уставленный самыми разными и виданными и невиданными мною блюдами. Какие-то салаты, жёлтые, сиреневые, белые, разноцветные винегреты, нарезки рыбные и красные, и оранжевые, и белые и бежевые..
В многоэтажных, хрустальных вазах, какие-то фрукты, из которых я отведывал только яблоки, груши, апельсины, мандарины, киви, фейхоа, инжир, банан, гранат, кокос, виноград и ещё забыл, как называются , (но я пробовал) штук пять каких-то фруктов, подавляющее большинство остальных фруктов я не едал.
Прислуги в доме было немного. Толстенькая, до синевы чёрненькая негритяночка, которая очень плохо разговаривала на языке этого княжества, но всё прекрасно понимала, была официанткой, она же была и «поварёнком». Главный повар был китаец, второй повар был кореец( на столе красовалось несколько видов «хе». Негритянка, между прочим, готовила не хуже мужчин и иногда она становилась главной на кухне. Это было примерно раз в месяц. Её фирменное блюдо называлось «Шницель по африкански».
Если Вам не доводилось отведать шницель по африкански, вы много потеряли дорогой читатель. Когда-то его регулярно готовили в студенческой столовой моей альма-матер, один вечный студент нигериец научил поваров. Звали его Корох, и он постоянно брал «акдемки» и уезжал в свою какую-то африканскую страну бороться то ли за, то ли против какой ни будь вспыхнувшей в горячих африканских мозгах идеей. Каждый раз он возвращался с новым шрамом, а однажды вернулся без ноги. Ну это так к слову, потому, что, когда стали подавать шницель по африкански, я спросил у официантки, кто научил её готовить её это блюдо. С трудом она объяснила, что это был её дядя, который учился в архитектурном, и который потерял ногу в борьбе с движением каннибалов.
-Боже праведный!-
воскликнул я.
-Уж не Корох ли его звали?-
Негритяночка заулыбалась и закивала головой.
-Да воистину тесен мир, а расскажи, как он хоть ногу потерял, нам в общаге он наотрез отказывался об этом рассказывать.-
Из её рассказа, который она рассказала на англицком, чуть-чуть более понятней, чем на нашем, я понял, что Корох попал в плен к каннибалам, и ему удалось откупиться, но не полностью, не хватило денег. И как он не убеждал вождя племени, что деньги пришлёт, его ногу, всё-таки съели.
- В наше время, нельзя доверять никому,-
выковыривая остатки его ноги из зубов, разомлев от сытости, изрёк тогда вождь.
Эта поговорка того вождя тогда по свету пошла.
В самый разгар пиршества в столовой появился Альберт.
Сразу стало ясно, что он здесь постоянный гость. Он сел на свободный стул возле Светы, перед этим кивнув всем, и слегка, как бы отдав долг вежливости улыбнувшись.
Показав свою незакомплексованность, он смело взял вилку в правую руку, и держа её вертикально, как саблю на параде, вытянув свою длинную тонкую шею, внимательно окинул стол глазами, потом пальчиком левой руки поманил к себе негритяночку, которая наклонившись к его губам своим чёрным ухом, выслушала, какие-то его слова на английском, после чего, взяла его тарелку, и положила в неё винегрет.
Галя, которая сидела со мной рядом, потихоньку рассказала мне, что Альберт сын заместителя министра культуры, Что и он и Света, и Галя учатся в одном университете на факультете меж княжеских отношений.
-А тебе не интересно, кем работает мой отец?-
Спросила Галя.
- Ну скажи, если уж хочешь, хотя мне всёравно, кто твой отец, и как его фамилия, когда я завоюю твоё сердце, ты будешь носить мою фамилию.
- А что же у тебя за фамилия?-
-Очень красивая, Журавлёв, и кликуха у меня среди друзей- Журавль!-
-Подходит.-
рассмеявшись прощебетала Галя,
-буду Журавлиха, а то у нас фамилия не очень,
Стёблуковы мы. А у папы работа секретная, он не имеет права тайну разглашать, даже нам…-
В этот вечер я никакого портрета не рисовал. Весь вечер мы играли в карты, танцевали,
Немного поплавали в бассейне, а перед самым сном, пошли смотреть в телескоп на планеты. Купол, который возвышался, над левым крылом дачи, оказывается, был домашней обсерваторией. У нас в школе был телескоп, и на уроках астрономии, мы наблюдали планеты, не как звёздочки, а как маленькие кружочки. У Сатурна, можно было разглядеть кольца, но этот телескоп был раза в три помощнее, луна была, как будто совсем рядом, можно было различить лучи морщинок, даже самых маленьких кратеров, а звёзд было так много, что они были похожи на облака, Света даже показала нам одну галактику, крохотное светлое пятнышко. Это была туманность Андромеды, самая близкая к нам галактика.
-То, что мы видим, это дела давно минувших тысячелетий,-
сказал Альберт.
-Наверное, даже тысяч миллионов лет-
добавил я.
-И то, свет того, что происходит там сейчас, достигнет земли, когда её уже не будет-
добавила Галя.
-Но мы люди, на то и имеем разум, чтобы, что ни будь придумать, и переселиться в то место вселенной, где наша цивилизация продолжит своё обитание-
подвёл я оптимистический итог.
Уснул я почти мгновенно в маленькой уютной комнате, отведённой мне, которая располагалась рядом с обсерваторией.
После завтрака, Света, наконец, решила мне попозировать. Оказывается её мама, тоже была художницей, и в их доме была мастерская, где мыл и мольберт и краски, и разная бумага, и акварели, и пастели.
-Чем будешь рисовать,-
спросила Света. Оказывается, у Светы тоже были способности к рисованию. И она даже окончила художественную школу. Но ни она, ни мама давно уже не рисовала. Мама днём ходила в гости к подругам, или по бутикам, выбирая себе одежду. Свету тоже не очень тянуло к живописи.
-Чем прикажите,-
ответил я, шутливо.
-А маслом, на холсте не слабО?-
-Можем, хоть салом!-
опять пошутил я.
-А ню можете написать меня?-
глядя на меня, не отрываясь, большими серыми глазами, сказала Света.
Мне не очень понравилось это предложение. Мне ещё не понравилось, что Галя с Альбертом оставили нас одних и ушли гулять по дачному саду, который был похож на настоящий лес, который начинался сразу за оградой дачи.
Я вспомнил, как студентом второго курса впервые рисовал обнажённую натурщицу, случайно придя на факультатив третьего курса.
Кафедра рисунка располагалась в бывшем храме. В нишах, где раньше были иконы, стояли статуи греческих богинь и римских императоров.
На факультатив я пришёл один и по ошибке думал, что выйдет натурщик мужик, бицепсы и трицепсы которого, я хотел ещё немного отшлифовать карандашом. Но когда вышла вместо мужика женщина, хоть и не молодая, но очень красивая, до меня дошло, что это не наш факультатив.
Женщина вышла из-за ширмы в халатике, докуривая сигарету и стряхивая пепел в маленькую коробочку изпод кнопок.
-Как будете рисовать?-
спросила она, приглушая огонёк сигареты о дно коробочки.
Женщина выглядела очень усталой, голос у неё был низкий с хрипотцой. Положив коробочку с сигаретой на стоящий рядом табурет, она стала развязывать поясок, стягивающий полы светло-жёлтого коротенького халатика. Под халатиком, конечно- же ничего не было, кроме прекрасно сложенного белого тела и темнеющего в самом его центре небольшого острова из чёрных волос. Я вдруг почувствовал дурманящий запах женского тела, (она была, совсем рядом). Впервые в жизни я видел обнажённую женщину,
да так близко. Голова моя закружилась от внезапно нахлынувшего, какого-то неведомого мне чувства. Мы были совершенно одни под сводами огромного, погружённого во мрак пространства храма. Луч софита выхватывал из темноты, лишь излучающее какой-то божественный и колдовской одновременно свет тело этой женщины, и кусочек помоста под ней с маленьким коврикам….
Света подошла ко мне и попросила расстегнуть молнию на платье. Наверное, модельеры эту молнию придумывают сзади, чтобы повод был у женщины мужика завести. Но меня почему-то это не заводило…
На этой даче я жил уже неделю. Если бы не Галя, мне бы уже там осточертело. Я чувствовал, что Светка капитально на меня запала к величайшему неудовольствию Альберта, который, конечно же, всё это замечал. Но никто никакого виду не подавал. Считалось, что я кавалер Гали, а Альберт Светы.
Но я постоянно ловил на себе такие Светины взгляды, что мне становилось не по себе.
Я как-то сказал Гале, что у меня дела в городе и мне типа, пора сваливать.
-Светка призналась мне, что влюбилась в тебя, и попросила меня, что бы я тебя ей уступила-
-А куда же девать Альберта?-
резонно поставил я вопрос.
Это Альберт в неё влюблён, как и много других её поклонников, ты их ещё увидишь.-
-Ещё чего мне не хватало!-
подумал я.
-И что же ты ей ответила!-
грозно и вместе с тем шутливо спросил я Галю.
-Я ответила, что ты свободный человек, и сам всё решаешь, и что у нас с тобой ничего не было, мы даже не целовались-
она вдруг отвернулась от меня и я увидел, как вздрогнули её плечи, она плакала.
Я подошёл к ней сзади, обнял и поцеловал в маленькое, горячее, немного неправильное ушко. Она повернулась ко мне, счастливо улыбаясь. Я ещё раз поцеловал её, теперь уже это были мокрые от слёз глаза, потом я опустился ниже и прикоснулся своими губами к её солёным, горячим и влажным губам…Она внезапно обхватила меня руками, прижалась ко мне всем телом и так впилась своими губами в мои, что мне даже стало больно. Но это была сладкая боль…
Не то, что бы меня удерживали насильно в этом доме отдыха, здесь я был даже в наибольшей безопасности, чем где бы то ни было, но мне надо было до назначенного бабушкой Яро часа, когда я должен был превратиться в чайку и начать перелёт на юг, к намеченному острову, выбрать место, где бы я совершил это превращение спокойно, никого не шокируя. Обитатели этого дома сошли бы с ума, если бы увидели вдруг картину, как гуляющий по аллее художник, исчез бы на их изумлённых глазах.
Представляете? Одежда, оставшаяся без обнимаемого ею тела, пару секунд сохраняла бы его форму, а потом медленно, с ускорением свободного падения, как взорванный сапёрами, отслуживший своё небоскрёб, стала бы складываться к подножию брюк и упала бы кучкой тряпок на застывшие в последней позе кроссовки. Никто бы и не заметил, вылетевшую из этой кучи тряпок, гордую, серебристую птицу.
Мы с Галей разработали план ухода по английски, то есть не прощаясь. Если же, кто увидит, как мы уходим, скажем, что объявился старый мой клиент, которому я там, что-то обещал нарисовать, Галя пойдёт меня провожать, а потом мы просто не вернёмся…
Так мы и сделали. Галя привела меня к себе домой и познакомила с мамой, ( папа, ещё вчера, уехал с другом на рыбалку).
Квартирка у них была небольшой, но уютной. Комнат было три, и все были изолированы.
Одна папина с маминой, одна Галина, а одна побольше гостиная, где мне, как гостю и постелили, куда ночью ко мне пробралась Галина, и сказав, что жить без меня не может, шмыгнула в одной коротенькой рубашонке с красивыми такими брительками ко мне под одеяло. А через три дня приехал с рыбалки её папа, мы все чистили рыбу, готовили уху, а за ужином я как бы, между прочим, попросил руки Гали и отец её так же, между прочим, согласился.
А когда я пошёл в город и хотел навестить бабушку Яро и Маришку, меня арестовали, потому, что я забыл приклеить усы и бороду, а мои портреты были вывешены на каждом углу. Мне только непонятно было, где они раздобыли мою школьную фотографию, я был там таким красавчиком, а тут фотошоповский дизайнер плаката сделал из меня какого-то урода.
- Хоть плакаты поснимают,-
успокаивал я себя , когда щёлкнул ключ на замке надетых на меня наручников.
*
Меня посадили в фургон чёрного цвета, ну не совсем чёрного, а сероватого, примерно такого же цвета, как мундиры жандармов, схвативших меня. Я, честно признаюсь, люблю серый цвет, и я даже обратил внимание, как художник, на то, что мундиры скрутивших меня молодцев были красивы. Кутюрье, получил госзаказ на костюмы жандармов, явно не по блату.
Вот так я оказался в этом подвале.
Тусклая лампочка, светившая в моей темнице, вдруг погасла. Ровно в полночь в этом царстве-государстве отрубали свет. То ли из экономии энэргоресурсов, то ли ещё из-за чего. Экономия энергоресурсов это у них был сдвиг по фазе или модный бизнес. Ну, подумаешь, торговля жвачками или сухой колбасой. Каждый дурак научился этим торговать после революции понятий произошедших и в этом царстве тоже. А вот попробуй поторговать не просто энергией, а экономией энергии, тут нужны понятия не примитивного ума.
Лампочка погасла, и не стало видно заставленного яствами стола, крысы затихли и ушли, наверное, спать. Стал виден свет луны бросившей свой зеленоватый луч в мою темницу.
Уснул и я.
Снился мне суд, осудивший меня на казнь.
В этом государстве не было адвокатов. Когда-то дума отменила их, проголосовав за это большинством. Аргументы были простые, преступники через адвокатов подкупают судей, а это уж никуда не годится. «Как же без адвокатов?» Удивился, кто-то из старейшин думы. « Ведь можно и невинного человека по ошибке засудить!» «Лес рубят, щепки летят» ответил кто-то из президиума. Суд приснился мне в виде огромных не вековых, а тысячелетних деревьев, которые были настолько огромны, что не помещались в «кадр» моего сна. Я видел только их корни, невероятных размеров, похожие на предгорья огромных гор. Но почему-то, эти исполинские деревья приснились мне добрыми, пожалевшими меня, и оставившими меня жить на этой земле.
На реальном суде всё было реально. Отягчающие обстоятельства, сопротивление жандармам, попытка охмурить семью ответственных лиц государства, это уж, точно Светкина месть.
Потом свет луны постепенно исчез. Стало совсем темно, и в окне стали видны несколько звёздочек. Несколько слабых волн-частичек долетевших и отметившихся в моём зрении, как посланцы невероятно огромного и далёкого пожара, который мы называем звездой. Каждый пожар-это катастрофа, но в его лучах на деликатном отдалении кто-то греется и живёт. Главное, чтобы была соблюдена для его жизни деликатная дистанция.
Потом потихоньку стал проявляться силуэт маленького оконца под самым потолком моей темницы. И мой подвал наполнился сумрачным светом моего последнего утра.
Продолжение следует.
Рисунок автора.