Неспешный ритм неспешного движенья.
Большой простор не терпит суеты.
Пусть этот мир летит в изнеможенье.
Остановись. Побудь с безбрежностью на ты.
Движеньем плавным окунаясь в вечность
Вдыхая бесконечности поток
Почувствуй трепетное тишины биенье
И возлюби мгновения цветок.
- Бросай курить, вставай на лыжи…- За воплем последовал удар кувалдой по борту вездехода. Протираю глаза, ёжусь и ворочаюсь, разминая затёкшие руки и ноги. Это очень неудобно, спать полусидя, одетым и в болотных сапогах. Холодно. За «бортом» минус семь и ветер. В кабине вездехода, кажется, ещё холодней, от промерзшего за ночь, в смысле за те четыре часа, что мы спали, железа тянет леденящей промозглостью. Второе, между прочим, июня. Поворачиваю ключ, стартер натужно жужжит, дизель грозно взрёвывает, выплёвывает сгусток чёрного дыма и переходит на утробный рокот. Откидываю дверь и спрыгиваю на снег. Оскальзываюсь, онемевшие ноги ещё плохо слушаются, с трудом удерживаю равновесие. Возле своей машины суетится Колька, разогревает паяльную лампу. Ему хорошо, у него в «лодке» лежачее местечко выкроено, и спальник из собачей шерсти. Завидую.
Зависть, завистью, а кровь надо бы разогнать. Прыгаю, машу руками, как бы зарядка. Становится теплее и веселее жить на свете. Тащу из машины свою паялку, банку тушёнки, котелок. Тушёнку пристраиваю на таганок под струёй пламени Колькиной лампы, сам раскочегариваю свою, набиваю котелок снегом, трамбую. Гул паяльных лам почти не слышен в урчании дизелей, а голубое пламя не видно в солнечных бликах на искрящемся снегу. Такое впечатление, что снег в котелке тает сам по себе. Скоро по всей тундре он начнёт вот так же таять, исчезая на глазах и открывая взору серо-буро-зелёный ковёр из мхов, кустов и трав. Но не сейчас, сейчас минус семь и весной не пахнет. Весна здесь пахнет по-особому. Кругом горы снега и льда, холод, но вот в один момент подует странно лёгкий ветерок, и чувствуешь запах тепла, воды, трав ещё чего-то абсолютно чуждого ледяному безмолвию. И всё, с этого момента начинается. Снег тает как мыльная пена, стремительно растекаясь ручьями в многочисленные озёра и озерца, двух-трёх метровый лёд трескается, усыхает и сходит на нет в считанные дни. Но пока он тает, воздух разрезают крики уток, гусей и прочей перелётной живности. Не грачи, но прилетели. А потом сразу лето. Иногда бывает тёплое, даже жаркое. Хорошо бы и в этом году.
Пока я мечтаю, снег в котелке растаял и готовится закипеть, а тушёнка во всю кипит.
- Колька, гад! Паялку гаси, завтрак мне спалишь.- Ору я. Колька лыбится.
- Нормально, жареного поклюёшь.- Но лампу гасит.
Бухаю в котелок заварку и принимаюсь за тушёнку. Горяченькое греет пузо и душу.
Поев, мы с Колькой собираемся закурить, но в это время Валера наш, как бы, начальник колонны влезает на свой ГАЗ-76 орёт что-то, машет руками, плюхается в кабину. Поехали, значит.
Крейсерская скорость вездеходной колонны двенадцать километров в час. Ползём. Колька вылезает на подножку, машет рукой, вдоль колонны не спеша, бежит песец. Колька изображает стрельбу из ружья, я качаю головой, кто ж в это время бьёт песца, линяет уже мех ни какой. Да и попади в него пойди. Ружьё чувствует, только достань, сразу припустит вдаль и с такой скоростью, что не догонишь. Вот если б куропачей поднять, это да, были бы с мясом свежим на ужин. Но куропаток нет. Пока. Ничего, до места дойдём, осмотримся, будет и мясо.
Время ползёт вместе с колонной, неспешно пожирая километры. Курю, жую яблоко, снова курю. Пара крутых оврагов вносит разнообразие в неспешность нашего перемещения. Вообще, овраги бывают опасны, под снегом не видно, что там и как. В прошлом году одна машина пошла вместе со снежным карнизом, чудом не легла на бок, но пришлось тащить тросами, кучу времени потеряли. На этот раз обошлось, прошли ровненько.
Ещё через час Валера остановил колонну, значит мы с Колькой отпутешествовались, наш лагерь. Вылезаем из машин. Прощаемся. До осени.
Колонна, в лучах незакатного солнца, двинулась дальше на север, а мы с Колькой расположились на крыше его вездехода, закурили, наслаждаясь тишиной. Спешить было некуда. Вертушка прилетит завтра, или послезавтра, а солнце уйдёт за горизонт вообще не скоро, впереди большой круглый день. Впереди установка нашей палатки, нашего дома на ближайшие полгода. Впереди длинный полевой сезон. Но главное, впереди несколько часов тишины и без суетного, плавного существования, ритм которого мы будем задавать сами.
С юга востока потянуло теплом, водой, травой. Одновременно принюхались.
- Весна. Теперь начнётся.- Говорит Колька, я киваю.
Начнётся, а мы будем сидеть на крыше вездехода и созерцать.
Хотя бы пару минут.