(Одной зимней питерской ночью приснился мне вот этот сон, который на утро я не поленился записать, а потом и отредактировать. Может кому-то это покажется бессмыслицей, что вполне верно для многих снов, но не будем топтать труды Фрейда. Может кто-нибудь и разгадает ту логику, что вложило моё сознание в эти образы... Вообще я это символический абстракционизм, или просто бред)
По своей сути это место напоминало парк аттракционов, но никакой это был не парк, а невероятно древнее творение на подобии замка, если можно вообще судить о форме сооружения, находясь внутри, среди бесконечного множества всевозможных интерьеров от шикарных дворцовых залов до пещерных тоннелей. Я находился там вместе со своей Любимой, но мы были всего лишь гости. Предстающие перед нами картины наполняли нас восторгом, однако в каждом углу этого мирка ощущалось чьё-то пристальное наблюдение, и казалось, что чья-то невидимая длань направляет наши движения и разыгрывает для нас этот спектакль.
Мы бродили по загадочному замку, встречая странные и необъяснимые вещи: прозрачные полы, под которыми простиралась бездна, уходящие в потолок винтовые лестницы, котлованы с кипящей лавой, каменные стены, переходящие в ограду из переплётённых цветущих кустов, среди которых мелькали птицы, и моргали чьи-то странные глазища, внимательно следившие за нами. Иногда мы попадали в помещения, лишённые, казалось бы, всяческой логики: где-то пол, потолок и стены теряли привычнее ортогональные формы, а где-то состояли лишь из небольших островков материи, зависших в пустоте. Скоростные лифты переносили нас из одной обстановки в другую, и вскоре преодолеваемые нами расстояния и направления совершенно перепутались в голове, словно их и не существовало вовсе. Путешествие по этому парку аттракционов было весьма увлекательным, не переставая поражать нас фантазией своих создателей.
Перемещаясь так из одного пространства в другое, мы стали замечать, что парк развлечений превращается всё больше в дом страха. Удобные лифты сменились вагонетками, лихо несущимися по узким рельсам сквозь прорубленные в скалах коридоры. Комнаты становились все менее привлекательными и дружелюбными на вид. Некоторые из них напоминали темницы и камеры пыток. С потолка, покачиваясь, свисали железные клетки на толстых ржавых цепях, жадным пламенем дышали грубые закопченные кирпичные печи, вместо аккуратных стен и живых изгородей нас окружали бесформенные обломки камней, будто в шахтах. Там были шкафы, набитые непонятными инструментами и приборами, стояли столы, на которых беспорядочно лежала посуда и следы незавершённой трапезы, а неотёсанные деревянные стулья располагались так, как будто их отодвинули, выходя из-за стола.
Следующие помещения были пустыми и безжизненными. Не то чтобы раньше мы встретили хоть одного человека, чёрта или хотя бы скелет, просто там ощущалось присутствие чего-то живого, как если бы необычные обитатели, лишь на миг покинули свои места, растворившись в воздухе, и в любой момент могли вернуться
Мы пробирались дальше, следуя неведомой воле, служившей для нас гидом. Теперь попадались лишь места, убеждавшие в том, что мы первые живые души, посетившие их. Одни комнаты встречали нас душным, сухим, пыльным воздухом, в других же атмосфера была кристально чистой, даже казалось, что она обжигает своей чистотой, и готова вмиг застыть и разбиться от нашего дыхания. Всюду царила жуткая разруха. По изломанным, прогнившим, замусоренным полам ступать стало сложно и опасно. Стены зияли чернотой рваных дыр, пустота которых пугала своей бесконечностью. Звуки никогда не нарушали покоя этих мест, разрушавшихся тысячелетиями, и только наши шаги и хруст песка и камешков под ногами тревожили их сейчас. Переходить из одной комнаты в другую приходилось по узким, постоянно разветвляющимся, вырезанным из плотного камня коридорам, припорошенным кое-где мелким песком. Порой проходы превращались в сущую преграду даже для опытного спелеолога.
Но это путешествие забавляло меня своими контрастами, и я не переставал дивиться непостижимым задумкам неведомых архитекторов, которые словно собрали в одном неимоверном ансамбле все пространства, которые только можно было вообразить. Это был совершенный парк развлечений, и без сомнения любой попавший сюда, мог бы воплотить свои мечты, бесконечно странствуя по миру своих удовольствий и страхов, по миру, который был создан лишь для него каждой своей комнатой, лестницей, ступенькой и песчинкой.
Следующей комнатой, в которой мы оказались, беззаботно о чём-то беседуя, была ледяная пещера, искрящаяся белым светом своих покатых стены и прозрачных ледяных торосов. Место был очень древним, словно с самого начала времён ни одна снежинка не изменила своего положения, как если бы там царил абсолютный вакуум и абсолютный ноль. Мы прохаживались по неровному полу как вездесущие туристы, не хватало лишь фотоаппаратов и рюкзачков. Я внимательно осмотрел комнату по периметру: похоже, других входов и выходов, кроме того, через который мы сюда попали, не было. Тупик. Необычно, ведь раньше перед нами всегда вставал выбор между несколькими путями продолжения нашего пути.
Я и моя Любимая встали в нерешительности в центре этого ледяного грота, на небольшом ровном участке пола. Неожиданно лёд беззвучно треснул между нами, и моментально обвалился вниз, забирая её с собой. Я остался один. Стоя на краю пропасти, я заглянул вниз: всё, что я успел заметить, это бурный чёрный поток подземной реки, уносящий удивлённое лицо Любимой, в неведомые мне дали. Шокированный, я так и стоял, бессмысленно наблюдая за несущимся в никуда древним течением.
Увлёкшись игрой, мы потерялись в этом мире развлечений и зашли в тупик.