Всё началось с пекинеса. Знакомые уехали на курорт и забыли своего пекинеса. Я ходил по посёлку и искал пса. Кружил вокруг одного дома, где жила мать-пекинесиха, и куда иногда приходил этот собака, когда его одного выпускали на прогулку.
Звонок мобильника. Номер не определён.
- Я вас внимательно.
- Привет.
- Это кто?
- Это ты.
- Я? Я это я.
- Ты – это я. Мне не нравиться, как ты живёшь, я опасаюсь за себя.
- Не тратьте деньги на этот разговор.
- А у меня безлимитный.
Мне и самому давно не нравиться мой образ жизни. Образ… жизни. Лик… жизни. Морда… жизни. Не мешает побриться. Мне нужен самый простой одноразовый станок. Все эти плавающие головки придумали жирные янки, которым лень пошевелить своей рожей.
В магазине гвоздями прибита картонная вывеска: «Еврошвабры недорого!» Тоже, наверное, с плавающими головками. Наших, простых и родных швабр, из жизни вытесняют, как и нас. Мальчишка зацепился за мою ногу и упал.
- Малыш, прости, - я кинулся его подымать.
- Что, бля, упал?! – подскочила юная мама.
- Мама, мама, я пойду с этим дядей, -
- Домой!
Звонок мобильника. Я споткнулся, номер не определился.
- Вспомни, что происходит с тобой в последнее время.
- Я происхожу с собой.
- Вот я и решил себе позвонить. Звонок сквозь пространство.
- Как это может быть!? – я судорожно выключил трубу.
Как правильно делается компресс, я не знаю. Налил в миску уксус по края. Шёл из кухни, зацепился и разбрызгал уксус по коридору. Эта кислота хороша лишь в селёдке или пельменях, на полу – невыносимо. Я плюнул и снял с петель кухонную дверь. Компресс остужал мою голову, капля стекала по виску. Мобильник я выключил совсем, но я позвонил мне по городскому.
- Да всё нормально.
- Это не может быть нормальным. А откуда я сегодня?
- 03 ноября прошлого года. Тебе ровно тридцатник. Ты пьян, забил на отчёт в налоговую и тебя попёрли с работы.
- Я знаю.
- Конечно знаешь. Купи еврошвабру, надо в доме убрать.
- Что?
- Я перезвоню. Мне тут по мобиле наяривают. Очень надо.
- Да? А кто?
- Как кто? Я, конечно же.
На двери моего подъезда висит объявление: «Пою и танцую на похоронах и свадьбах, и всего за семнадцать баксов». А пекинеса я так и не нашёл.