Я посмотрела вниз: дорога под копытами моего коня превратилась в грязную серую массу. Стальные капли дождя падали на меня. Я подняла голову, чтобы позволить им омыть мое лицо. Черные ленты мокрых волос прилипли к спине. Мне было холодно, но вместе с тем я счастлива и спокойна. Сегодня небеса плачут вместо меня.
Стражи на крепостной стене засуетились, чтобы открыть мне ворота, одинокому всаднику, рискнувшему покинуть кров в самый разгар грозы.
– Какова цель вашего прибытия в Глубоководье? – спросил один из стражей.
– Песни и предания, – ответила я.
– Странствующий бард?
Я откинула капюшон, чтобы дать, трясущемуся от холода стражнику узнать меня.
– Певец огня! Госпожа Наро. Все в порядке, можете проезжать.
Я вошла бы в любом случае. Однако, в слух я не произнесла ни слова. Глубоководье, наконец-то! Обожаю этот грязный город, полный воспоминаний, полный жизни».
Будучи в Глубоководье, Я обычно останавливалась в таверне «Густая похлебка». Не то чтобы мне нравилось это заведение, просто здесь можно спокойно посидеть у огня, не притягивая любопытных взглядов. Наро, Певец огня – довольно известный бард. В таком случае, что я делаю в таком месте? Не люблю останавливаться в эльфийских гостиницах. В виду определенных обстоятельств мне не стоит слишком часто появляться среди дивного народа. Грязные нечесаные людишки раздражали меня гораздо меньше самодовольных эльфийских физиономий.
Дождь. Каждый раз, как я приезжаю в Глубоководье – идёт дождь. Что же это такое? А ещё говорят, будто эльфы несут с собой свет. Какая чушь. И всё же, как приятно вернуться, ощутить соленый привкус в порывах свежего ветерка. Хотя, о какой свежести может идти речь? Этот город насквозь пропитался запахом отбросов, пота и крови. А, «Густая похлебка».
– Отведите моего коня в стойло и задайте ему корма, – спешиваясь, холодно бросила молодая девушка, подошедшему слуге.
– Будет сделано, госпожа, – вежливо ответил тот.
– Вот и славно, – ответила Наро, улыбнувшись так, что у паренька кровь похолодела в жилах.
Обшарпанные ступени. Крепкая дубовая дверь. Изящная рука потянула за ручку, и яркие лучи брызнули в прохладный полумрак сгущающихся сумерек. Шаг, другой. Глаза быстро привыкли к свету коптящих масляных ламп. Не оглядываясь по сторонам, эльфийка в пропитанном влагой красном плаще прошла через весь зал, остановившись возле камина.
– Вы что-то хотели, юная леди? – спросил невероятно толстый мужчина, распластавший свое необъятное брюхо в одном из кресел.
– Из нас двоих юный определенно ты, – глаза эльфийки недобро сверкнули, – а теперь будьте так любезны, освободите мое кресло.
– Ишь чего захотела, эльфийское отродье, – жирдяй только сейчас заметил, что передним был не человек. – Пристраивай свой тощий зад где-нибудь в другом месте.
Мужчина сидевший в кресле напротив, лицо его было скрыто капюшоном, тихонько усмехнулся.
– Так, значит? – спокойно продолжала Наро. – А если я скажу, что через минуту вы превратитесь в хорошо прожаренный стейк?
Белое пламя охватило руки эльфийки. Переползло на подлокотники кресла. Одежда толстяка задымилась. Гнусная ухмылка тут же сползла с заплывшей жиром физиономии. Рот открылся в беззвучном крике.
– Ну так как? Не освободите ли «юной леди» место? – повторила эльфийка.
– Я позову стражу, – толстяк аж побагровел от страха и негодования.
– А я скажу, что вы оскорбили Наро, Песнь Огня.
– Бард-чародей, – губы жирдяя затряслись.
– Именно…
Промокший насквозь плащ неприятно давил на плечи, в сапогах хлюпала вода.
«Если он сейчас же не уберется, превращу его в горстку пепла. – мелькнула мысль А вот и Ящер, наконец-то!»
Ящер – кряжистый трактирщик, заметил присутствие Наро и, бросив все дела направился к ней. Когда он приблизился, наглого жирдяя уже и след простыл.
– Тебе как всегда?
– Пожалуй. Бутылку эльфийского эликсира и печеные яблоки.
– Сейчас все будет. Исполнишь что-нибудь?
– Не думаю, – эльфийский менестрель покачала головой. Не сегодня.
– Как знаешь.
- А ты,- тут же закричал трактирщик на сидевшего неподалеку посетителя, Наро обратила внимание, что это лунный эльф, как и она,- плати или выметайся отсюда, мерзавец остроухий.
- За меня должен был заплатить тот господин, - эльф небрежно махнул рукой в сторону быстро удаляющегося мужчины. - С него и спрос, - при этих словах эльф обернулся и на миг встретился взглядом с Наро.
Смятение. Растерянность. Безысходность. Но самое главное - досада. Только страха нет.
- Я заплачу, - негромко произнесла Наро, кидая трактирщику серебряную монету, - а теперь, оставь нас одних.
- Вы, остроухие, всегда друг за друга горой, - проворчал Ящер и побрел прочь.
- Страха нет, прошептала девушка-бард. - Почему?
- Постигнув неизбежное, перестаешь бояться его, - усмехнулся в ответ лунный эльф.
"Нет, это не эльф" - подумала Наро, - "Это лищь маска".
- Ты такой красивый, - поризнесла она уже вслух, - но знаешь, есть в тебе что-то, неповоляющее приблизиться, понять, и, я всегда считала, что Смерть - это женщина.
- У каждого своя Смерть, хотя все перед ней равны.
Оба замолчали. Наро думала о том, что каждый раз, когда она приезжает в Глубоководье - идёт дождь. Город плачет, стоит ей вступить в его пределы. Она - эльфийский бард, несущий с собой скорбь и память веков.
Эльфийка почувствовала, как её смерть смотрит на нее. Вглядевшись в лицо, сидящего напротив существа, эльфийка осознала, как сильно оно похоже на её собственное: прекрасное эльфийское лицо с серебристой полупрозрачной кожей и сияющими серо-стальными глазами каскад ченых волос струился почти до колен обтянутого в тонкий шелк стройного тела.
- Моя смерть прекрасна. Скажи, я что убью себя сама?
- Будь это так, я предстал бы с обличии женщины.
Пауза.
- Почему мы встретились? Пора? - Эльфийка поднялась из обитого грубой тканью кресла, отблески каминного пламени играли на ее лице, подчеркивая его пронзительную красоту. - Можно мне поцеловать тебя?
Эльф усмехнулся:
-Стоит моим устам коснуться твоих, ты умрешь. Но твое время еще не пришло, мы встретились случайно. Я и сам был удивлен. Не закрывай свое сердце, Наро, живи. Пусть лучше оно сгорит до тла, чем обратится в камень. Но, мне пора, много работы. До встречи.
- Еще минуту.
Эльфийка приблизилась к нему и провела рукой перед лицом Смерти.
- Холодно.
- Лишь для тебя. Другой мог бы почувствовать обжигающий жар.
- Значит, моя смерть холодна, как острие клинка, прекрасна, как лунный свет и придет ко мне в облике эльфа.
- Все верно, но причина - ты сама.
Эльф поклонился и пошел прочь,легко проскальзывая мимо столов в переполненной таверне. Уже на пороге Смерть разминулся с кем-то, закутанным в плащ. Сердце девушки-барда замерло, она узнала вошедшего по походке.
- Наро, Песнь Огня.
- Дайро, Серебряный Голос.
Мужчина откинул капюшон: прекрасное эльфийское лицо с серебристой полупрозрачной кожей и сияющими серо-стальными глазами. Волна черных блестящих волос ниспадала почти до колен. Тонкий серебряный обруч с лунным камнем перехватывал волосы. Знак принадлежности к королевскому дому Эвермита.
- Чем обязана? - холодно спросила Наро.
- Прсто хотел еще раз услышать звук твоего голоса, - эльфийский лорд взял ее за руку и поднес к губам.
"Холодно", - подумала лунная эльфийка, - "Мне, в ком течет кровь демонов огня, холодно".
Так вот он каков, истинный лик моей смерти.