Свежий воздух через москитную сетку просачивается в мою комнату и приятно щекочет ноздри. Отточенное движение – палец нажимает на кнопку сотового телефона. 7:15. Неужели летом тоже существует утро? Никогда не замечала.
Я медленно потягиваюсь и сажусь на кровати. Там так сладко пахнет воздух и так заманчиво поют птицы. Неужели я проигнорирую их и заставлю себя спать до обеда? Нет.. нет!
Я решительно откидываю простыню и бегу в ванну. Нужно успеть, пока это нежное утро не сдалось жгучему солнцу. Ведь если я не успею, все пропало, и придется ждать почти целые сутки, чтобы, наконец, подышать свободно в этом месяце.
Какая-то одежда, шлепки, наушники с плеером и фотоаппарат. Я быстро спускаюсь по лестнице и замираю в удивлении. Я не одна! Вот они, еще и еще, много людей, торопятся в половину восьмого по своим делам. Но я быстро забываю про них, ведь такой воздух очень редко будит меня по утрам. Надо успеть весь его запихнуть в мои уставшие легкие. Скорее.
Наушники без дела раскачиваются в такт моим шагам. Какая музыка может быть лучше пения легкого летнего ветра?
Иногда мне кажется, что я не отсюда. Странные глупые люди. Непонятные чудовищные катастрофы. Ведь если все мы состоим из одного и того же, думаем почти одинаково, то почему мы так ненавидим друг друга?
Медленно играют в салки крошечные волны в речке. Надо же, здесь не всегда полный штиль! Сзади меня не спеша подымается солнце. Может, если я сделаю вид, что не вижу его, оно и не будет двигаться к своему месту работы? Так и останется там, за тем домиком, робко намекая на свое существование оранжевыми лучами?
Закрыть глаза. Я не здесь. Вокруг меня бескрайнее сочно-зеленое поле. Справа большое дерево. Где-то сзади, может в километре от меня шумит Тихий океан. Он такой сильный и громкий, что я слышу его голос даже здесь, среди высокой травы и прелестного пения птиц. Я сливаюсь с окружающей природой, растворяюсь в ней… у меня нет больше тела, я дух, я лечу… я повсюду, и я – всё….
- Девушка!
Меня здесь нет, меня здесь нет…
- Девушка! А разрешите познакомиться!!!
Оборачиваюсь и брезгливо рассматриваю нахальную пьяную рожу. Ведь еще нет восьми, почему ты уже пьян в стельку?!
Шаг назад, влево, еще влево, перевожу взгляд на дорогу и быстро шагаю подальше от этого чудовища, так отвратительно втащившего меня в свою реальность.
- Девушка! Куда же вы…
Быть может, он и не думал, что так испортит мне настроение… быть может, он вообще не думал… разучился думать, деградировал, превратился в растение, которому вместо воды и солнца нужна водка.
Мы разные. И у каждого своя жизнь – строго ограниченная заборами извилистая дорожка… или прямая ровная магистраль, где все четко видишь и через десятки лет…. или тропа через горы – вот, кажется, ясно, что будет дальше, ан нет, там резкий спуск и никто не знает, что случится, если не сбросить скорость. И любой путь постоянно ветвится. Какой-то поворот ведет в тупик – например, ты свернул на тропу наркотиков и вскоре понимаешь, что выхода нет. А другой, казалось бы, захудалый мостик выводит на прекрасную широкую аллею, где с обеих сторон шумят зеленые деревья…
Тысячи альтернатив, несчетное количество выборов, бонусы в пути… отличная компьютерная игра, правда, без возможности сохранения. Если ты проиграл – извини, такого же старта ты не получишь.
- Любите ранние прогулки? – слышу голос. Оборачиваюсь. Молодой человек, каштановые волосы до шеи, темно-зеленые умные глаза, румяные щеки (видимо, свежий воздух «украсил» их). Мама и Булгаков учили не говорить с незнакомцами. Варианты действий – проигнорировать, ответить что-либо нечленораздельное и скрыться, завязать разговор. Надо собрать о нем больше информации, чтобы упростить выбор. Рост – где-то 180, худощав, обувь – чистые («Это важно», - отметила я про себя) босоножки, одежда – потертые джинсы и майка без рукавов. Пожалуй, третий вариант.
- Да, люблю, - улыбаюсь, - но по утрам гуляю редко. А вы?
Он немного удивлен моей запоздалой реакции. Наверное, думал, что я не хочу ему отвечать. Опомнившись, он быстро меняет маску удивления на милую улыбку.
- Я тоже люблю и тоже гуляю редко. Сегодня проснулся рано совершенно случайно и решил, что грех терять такое утро. Надо будет чаще выходить на улицу пораньше.
- Да-а, - задумчиво отвечаю.
- Меня Дима зовут. А тебя? Ничего, что я на «ты»?
- Ничего, - снова улыбаюсь, - меня – Лера. Что тебе рассказало это утро?
- Рассказало? Хм, дай подумать… может, присядем? – Дима указывает рукой на маленький мостик на речке. Я киваю. Мы медленно, друг за другом (он впереди), идем к концу этого мостика.
- Так вот, - продолжил он, усаживаясь, - оно мне сказало, что пора научиться ценить мгновения, - Дима остановился, видимо, ожидая моей реакции. Я молча киваю, - О том, что нужно стараться выхватывать у времени такие прогулки, как эта. Что если в наших разговорах все чаще будет появляться выражение «нет времени», то… то это будет позорный проигрыш, - он неуверенно договорил последнюю фразу.
- Наверно, - тихо соглашаюсь, - наверное, ты прав.
- А еще, - он чувствует, что я его понимаю, и воодушевляется, - оно сказало, что хватит думать, будто я буду жить вечно. Или думать, что вечно будут жить мои родные. Надо принять правду такой, какая она и есть, и жить сейчас, а не когда-нибудь потом…. Ты понимаешь меня?
- Конечно, - я вспоминаю свои похожие мысли, - Я тоже пришла к этим выводам недавно.
- Правда? А, чуть не забыл. Еще оно толкнуло меня в бок и прокричало: «Эй, Дим, если ты не познакомишься с той прелестной девушкой, ты будешь полным идиотом!».
Я искренне смеюсь и краснею.
- Мы просто очень хорошие друзья с утром, - оправдываюсь.
- Ха. Ясно. Ну вот. А тебе оно что рассказало?
- Мне?.. рассказало о том, что жизнь – игра.
- Хм. Не ново.
- Да. Но только, знаешь, ощущать себя я стала иначе. Мне не страшно. Теперь я знаю, что жизнь – всего лишь игра. Что нужно побывать на всех уровнях, а не быть съеденной монстром из первого.
- И наверно, не просто побывать, а победить всех монстров.
- Ну да. Только тогда надо быть осторожнее.
- Или играть в паре.
Я оборачиваюсь к Диме. Он смотрит на противоположный берег, потом медленно поворачивает голову ко мне и тут же резко добавляет:
- В смысле, ну, это… просто в паре, я не намекаю, то есть, не обязательно я и ты, а так чисто теоретически, не подумай… я не такой… это самое… не такой бешеный, чтобы сразу при первой встрече… ну… ты понимаешь…
Я сначала с удивлением наблюдаю Димины метания, а потом искренне и заразительно смеюсь. Он окончательно смущается, опускает взгляд и что-то бормочет.
- Да я поняла все, не смущайся, - сквозь смех пытаюсь выговорить.
- Спасибо, - еле слышно говорит он.
Я снова смеюсь, и теперь он робко подымает голову и немного улыбается, все еще красный от дикого смущения.
- Можно я тебя сфоткаю? – спрашиваю через несколько минут молчания.
- Что? – переспрашивает Дима. Наверное, хочет, чтобы я сказала ему комплимент. Ладно. Скажу.
- Ну сейчас передо мной такой замечательный кадр – волшебный рассвет и скромный ты. Вы отлично смотритесь. В моих фотографиях с природой всегда чего-то не хватало. Быть может, именно тебя. Я просто попробую, ладно?
- Ну ладно, - он пытается скрыть улыбку, опустив голову. Неет, я все вижу…
Я медленно достаю фотоаппарат и боковым зрением замечаю, как внимательно он наблюдает за моими движениями. Солнце еще не высоко, оно стелет свои лучи по поверхности реки, разделяя воду на две половины. На том берегу ослепляет зеленью лесополоса. Я смотрю на Диму через объектив, «прицеливаясь».
- Посмотри на тот берег, правда, красиво? – спрашиваю, не отрываясь от фотоаппарата. Он поворачивает голову вправо. Ветер, будто в сговоре со мной, нападает на Димины волосы, и я нажимаю кнопку.
- Эй, ты почему без предупреждения? – полуобиженно восклицает он.
- Чтоб естественно было.
- Дай посмотрю!
- Нет, - разглядывая фотографию, отворачиваюсь, чтобы он не смог дотянуться.
- Почему?
- Потом. А теперь посмотри на меня.
Дима пытается что-то сказать, но потом, поняв, что это бесполезно, молча и хмуро смотрит в объектив. Странное ощущение, будто мы знакомы вечность. Вспоминаю утренние мысли, и в моем поле зрения всплывает окошко: поцеловать Диму? И два варианта ответа. Думаю, рассматривая мою гордую «модель». Мысленно передвигаю стрелочку к кнопке «нет», потом к кнопке «да». Нет, нет, не надо. Решительно стрелку – к «нет» и нажимаю на кнопку фотоаппарата.
- А ты не исчезнешь? – почти не разжимая губ, шепчет Дима.
- Что?
- А вдруг ты сейчас уйдешь, и я больше никогда тебя не увижу?
- Почему ты так думаешь?
- Пообещай мне, что я тебя еще много-много раз увижу. Пожалуйста.
Я удивленно смотрю на него и пытаюсь увильнуть от ответа с помощью глупых шуток.
- Ты что, как я могу обещать такое. Вдруг меня собьет машина или еще что-нибудь.
- Вот именно, - неожиданно серьезно произносит он, - пообещай мне не умирать в ближайшие шестьдесят лет.
Меня никто и никогда не просил об этом. Желание отшутиться или просто сменить тему пропадает.
- Ладно. Обещаю. И ты тогда тоже пообещай.
- Я обещаю.
Я смотрю на воду. Она разная, почти как небо. Она гладкая и прозрачная, отражает в себе мир…или часть его. А потом подует ветер, и она покрывается мелкой рябью. И я понимаю, что все, что в ней отражалось – лишь иллюзия. И эту иллюзию так просто разрушить, лишь стоит подуть. А вдруг весь знакомый мне мир – иллюзорное отражение? И мне нужен только ветер, чтобы понять это.
Не могу справиться с диким желанием и дую на пальцы. Они никуда не пропадают.
- Что? – удивляется Дима, - Зачем ты это сделала?
- Проверяла, легко ли исчезнуть.
- Не исчезла?
- По-моему, нет.
- По-моему, тоже.
Прокручиваю в голове последний диалог и начинаю смеяться.
- Да, правда, глупо звучит, - соглашается Дима.
***
- Мы понимаем, многим из нас рано или поздно надоедает такое существование. Вам всего лишь нужно заполнить анкету.
- И только?
- Не спешите радоваться, чтобы заполнить анкету вам понадобиться много времени.
- О, у меня его предостаточно.
- Конечно, как у любого, живущего здесь. Потом вы принесете анкету нам, пройдете пару тестов – очень быстрых – и мы поставим вас в очередь. Как только появится подходящий экземпляр, мы известим вас и отправим в это замечательнейшее путешествие.
- Прекрасно. Спасибо вам. Наверное, все жители давно бы умерли со скуки без вашей организации.
- Ну скажем, не все. Ведь среди нас все больше появляется совершенных существ, которые почти полностью избавились от рудиментарных желаний.
- Гм.
- Вот маленькая книжка – инструкция. Что можно и что нельзя. Мы постараемся стереть вам память на время путешествия, но возможно появление воспоминаний, они будут мешать вам жить. Также возможно полное восстановление памяти. Но пока такое случалось только с совершенными существами.
- Так совершенные существа тоже отправлялись в путешествие?
- Только в научных целях. Не ради развлечения. Поэтому память не мешала им, и они не сделали ничего запрещенного. Прочитайте и заучите инструкцию. Вы ее забудете, когда отправитесь в путешествие, конечно. Но если память восстановится, то и эти правила вы вспомните. Не торопитесь. Тщательно обдумайте каждый пункт анкеты. Вы сами создаете свое будущее. Спасибо за то, что выбрали нас. Мы ждем вашего ответа.
- И вам спасибо.
***
Будильник раздражающе громко играет одну и ту же мелодию. Надо вставать. Я пообещала Диме утреннюю прогулку. Сейчас я соберу себя и пойду умываться.
Здравствуй, очередное утро. Ты встречаешь меня теплым, но сильным, ветром и тонким намеком на дождь. Август предает лето, я вижу, как он незаметно красит клочки деревьев в желтый цвет и, пока никто не видит, сбрасывает задумавшиеся листки на землю. Я заботливо подбираю один и, напевая песню из сна, неторопливо иду к месту встречи.
Две бабушки занимаются утренней пробежкой, и больше никого не видно. А вон на том мостике сидит знакомая фигура и болтает ногами в реке. Я пытаюсь неслышно подойти к Диме, но ветхие доски предупреждающе скрипят, и он поворачивается ко мне с мягкой сонной улыбкой.
- …вет, - слышу хриплый голос.
- А?
Дима прокашливается и чуть четче повторяет:
- Привет, Лерк.
- Доброе утро.
Сажусь рядом, скрестив ноги по-турецки. Молчим, разглядывая серое небо. В камышах шевелятся утки, изредка нарушая «предливневую» тишину сердитым кряканьем.
- Любишь дождь? – спрашиваю через пару минут.
- Ага.
И опять молчание. И никакой неловкости. Просто в такую погоду не хочется лишний раз говорить словами. Мне кажется, я слышу его мысли, ведь он так близко, а вокруг – тихо и уютно. Как так может быть: человек, которого ты знаешь с рождения понимает тебя хуже человека, с которым ты только познакомился?
Капля упала мне на ногу. Дима вздрагивает и оборачивается ко мне с улыбкой. Мы видим мысли друг друга, мы очень сильно ждали и хотели этот летне-осенний дождь. Капли сыплются чаще и чаще, и вот через несколько мгновений ливень с огромной силой обрушивается на нас.
Странное ощущение, как будто тебя отвлекают, и ты вспоминаешь, что до этого момента всего лишь играл. Как можно было так увлечься и с такой серьезностью воспринимать придуманный кем-то сценарий? Наконец-то игра приостановлена и ты с удовольствием потягиваешься… чувства обостряются, я дышу не по привычке, а потому, что хочу дышать… я закрываю глаза, чтобы перенестись «домой», в место, где любая вещь – продолжение меня, и все находится в полном согласии…
Я открываю глаза, и меня пронизывает абсолютно необъяснимое ощущение на четверть мига. Дима смотрит на меня, проводит рукой по моим мокрым волосам, я вновь закрываю глаза… вот оно, это ощущение вновь… дом… Дима… Дима – дом?.... его теплые мокрые губы и вкус дождя… я все еще играю?.. я дома….
Я сижу, опустив ноги в реку, а Дима обнимает меня сзади, опираясь подбородком на мое плечо.
- Ты дрожишь, - шепчет он.
- Нет, - тоже шепотом отвечаю я, сотрясаясь от мелкой дрожи.
- Но я же чувствую. Тебе холодно.
- Не, нормально все.
- Ты можешь заболеть, пойдем, я отведу тебя домой, ты вытрешься, наденешь сухую одежду и согреешься.
В левом верхнем углу экрана сердечко, обозначающее здоровье, действительно, наполовину пустое. Надо пойти подлечиться.
- Ладно, - говорю я и тут же чихаю.
Смерть. Когда умирает кто-то рядом, ты чувствуешь ее зловонное дыхание прямо у твоего уха, она шепчет омерзительные слова твоему разгоряченному мозгу, она рядом. Она всегда рядом. Она вокруг тебя, а ты – крошечная мошка, бьющаяся в ее стенки, наивно пытающаяся вырваться. Она – кирпич, уроненный неловким строителем, автомобиль на бешеной скорости из-за угла, скользкие ступеньки, молния, плохие авиалинии, незакрытый газ, шальная пуля, сердечный приступ…
И крошечные вспышки жизни, как светлячки в ночной мгле, мерцают в царстве смерти. А к утру они все погаснут. И если солнце не проснется…
Глаза без разрешения становятся влажными. Нет, это не жалость и не напоказ. Это животный страх.
Все так смутно, и я почти ничего не помню… Звонок, але, Лер, она погибла в автокатастрофе, что?, погибла… в автокатастрофе, как?, я сама не знаю толком, *тупое молчание*, похороны завтра, я позвоню…
И вот сейчас я стою на кладбище и боюсь. Как можно умереть в 18 лет? Так не бывает, я не верю…
Батюшка басом распевает молитву, я стараюсь креститься одновременно со всеми, но постоянно забываю. Мысли не дают мне покоя. Не важно, ты ошибся или кто-то рядом… от тебя почти ничего не зависит.
Щелчок.
Лер, ты забыла? Это же всего лишь игра, это не по-настоящему. Не бойся смерти, ее не существует. Ее придумали для большего интереса в игре. Ведь если все мигом перестанут бояться смерти, острота игры пропадет. Это как скачать из Интернета пароли и с легкостью выиграть. Никакого удовлетворения.
Тебе можно знать маленький секрет смерти, потому что у тебя цель не победа, а учеба чему-либо.
Щелчок.
Не чувствую связи с реальностью. Вернее с тем, что я считала реальностью. Я смотрю со стороны за странным ритуалом. Батюшка дочитал последнюю молитву, и какие-то люди подошли к гробу, накрыли его крышкой. Стук. Чудовищный стук. Я вижу волну безысходного отчаяния, она накрыла и согнула людей. Они рыдают в голос. Стук. Стук. Прекратите… Я вижу свое тело сверху, я, как и все, подавлена и ничего не чувствую. Люди подняли гроб и понесли к какой-то яме. Они опускают его. Более сильная волна того же отчаяния… и густой туман…
Мы сидим и молча пьем сок. Дима крепко держит меня за руку. Я ничего не сказала ему, только обронила «Сегодня была на похоронах одноклассницы». Тогда он обнял меня крепко и отвел сюда, на огромные бочки. Я вижу весь город, я высоко, и никаким силам зла не достать меня тут.
- Ты обещал мне! – тихо, но твердо произношу.
- Что?
- Не умирать.
Дима обнимает меня и сажает к себе на колени.
- Ты обещал мне! – повторяю я дрожащим голосом.
- Я помню, - говорит Дима.
Иногда так бывает, что строчки сами всплывают в твоей голове. Их стоит только записать, и получается текст. В прозе или в стихах, не знаю, от чего это зависит. А бывает, всплывают образы. И непонятно, снились они тебе или ты просто фантазируешь. И сейчас, когда Дима обнимает меня, а я еле сдерживаю слезы, мне слышатся чьи-то слова.
«Здравствуй»
«Здравствуйте»
«У тебя есть вопросы к нам? Задавай, не бойся»
«Кто вы?»
«Мы – концентрация любви и разума»
«Зачем вы живете?»
«Чтобы могли жить вы и более слабые существа»
«Чем вы занимаетесь?»
«Учимся»
«Чему?»
«Всему, что нам может рассказать Вселенная»
«Например?»
«Тебе скоро предстоит большое путешествие. Там и узнаешь»
«Как вы стали тем, кем являетесь?»
«Это знание не пересказывается. Ты все узнаешь самостоятельно»
«Помогите мне написать сценарий для путешествия»
«Нет»
«Но мне сложно»
«Попробуй создать сильнейшие эмоции»
«Как?»
«Любовь и смерть»
- Я не оставлю тебя никогда.
Я отстраняю Диму, чтобы посмотреть ему в глаза. Понимает ли он, о чем говорит?
- Не бросайся такими словами, - строго отвечаю.
- Я не бросаюсь такими словами, - очень серьезно, проникая взглядом куда-то вглубь моих глаз, говорит он.
И теплая волна. Вновь дома. Нет меня, как отдельной личности, мы – одно целое. Ощущение нерушимости и огромной силы, почти всемогущества. И единственное желание – чтобы этот миг продолжался вечно. Мы заполняем собою пространство, наблюдаем из другого мира за двумя крепко обнявшимися кусочками плоти на огромнейших бочках, откуда, им кажется, виден весь мир, а на самом деле, не видно ничего…
Я лежу и смотрю в потолок из белой плитки, чувствую, как этот яд из круглой коробочки движется из носа в мозг. И я проваливаюсь в глубочайшую черную мягкую пропасть, глубже, глубже… и вот наконец-то я тут, в месте, очень похожем на мой дом… только я здесь одна, и никого больше, полное одиночество на дне черной пропасти…
Ее стены мягки и податливы, вплотную ко мне, я могу раздвинуть их руками, но не убрать…
Мне уютно и безопасно… я на мягком дне проваливаюсь еще глубже…
… а потом резкий толчок…
… и черные стены ушли… из колонок МОЮ музыку перебивает что-то другое…
… ненавижу этот мир… я хочу домой…
За компьютером сидит мой парень. Не Дима. От этого и отчаяние, так беспощадно захлестнувшее меня. Дима все знает, я не могу обманывать его. Пару дней назад на мои слова о том, что я несвободна, он лишь пожал плечами и ушел.
Мне бы только собраться с силами и сказать этому чужому человеку «До свидания». Почему это так сложно?
Я закрываю глаза и мысленно произношу все, что надо озвучить.
- Жень, - еле шевелятся мои губы. Он не слышит. Как же я не люблю его.
- Жень! – повторяю намного громче.
- А? – говорит, не оборачиваясь.
- Нам надо расстаться.
- Что? – повернулся ко мне.
- Нам надо расстаться.
- Зачем?
- Я не люблю тебя, - оглушительно громко вздыхаю внутри. Кажется, самое страшное уже сказано.
- И что?
- В смысле «и что»?
- В прямом.
Пытаюсь привести мысли в порядок. Игра, всего лишь игра. Сложная стратегия. Сейчас нужно лишь гладко обойти опасный участок.
- Я не хочу быть с тобой, - четко произношу.
- А, - отрывисто отвечает Женя. Потом, несколько секунд подумав, встает и идет к выходу. Я иду за ним. Наблюдаю, как он обувается.
- Ну, прощай, - тихо говорит он и выходит.
Я закрываю дверь на щеколду и слушаю звук удаляющихся шагов… бесконечный стук шагов…
И где же прекрасное чувство свободы? Я ничего не хочу…
Медленно одеваюсь и выхожу на улицу, в эту жуткую жаркую парилку…
Иду на остановку. Сажусь в первый попавшийся трамвай. Он почти пуст. Шесть рублей – кондуктору, наушники – в уши. Больше громкости, может, я смогу заглушить это нытье там, внутри.
Кто-то трясет меня за плечо. Неохотно вытаскиваю наушник.
- Конечная! – раздраженно говорит кондуктор.
- Как? – удивляюсь, - Уже? Я же только что вошла!
- Как минимум, час назад вошла! Давай, выходи, или снова плати.
Чувствую, как затекло тело. Наверное, она права. Медленно встаю и выхожу на улицу. Все та же жара, но после душного, хоть и пустого, салона, кажется, что прохладно. Где я? Да, впрочем, это не имеет значения.
Город, как будто, все знает. Он сочувствует мне и хочет расплакаться. Но чего-то стесняется, поэтому так напряжен и контролирует каждый вдох и выдох. Беспощадное солнце прячется за горизонт. Город глотает его, как комок в горле. И я вижу, медленно и робко появляются звезды…
Я иду по тонкому бордюру, разведя руки в стороны. А вдруг это не бордюр, а тонкий канат, а подо мною не земля, а бесконечная пропасть? Тогда и руки – вовсе не руки, а крылья, и, если я захочу, я взмахну ими и вознесусь к этой круглолицей краснощекой мамке…
Город дышит свободно, он успокоился и ведет меня за руку куда-то, где я еще ни разу не была… Он укутал меня темной мантией, он смеется, он играет со мной, показывает тонкие извилистые улочки и изрисованные граффити дома, дает мне попробовать запах жареной картошки из чьего-то открытого окна и тут же, в насмешку ли, душит меня вонью мусорных баков с истлевшими корками арбузов…
Но вдруг он становится абсолютно серьезным, обдувает меня порывистым ночным ветром, хватает за руку и ведет с определенной целью. Потом показывает дом и толкает в спину теплым воздухом. Я подхожу к дому и читаю большую белую надпись на его стене:
«Дима!!! Я люблю тебя!!!».
Город с озорным хихиканьем скрывается, и только луна и развратные звезды наблюдают за моими чувствами.
Как же я раньше не догадалась. Какой смысл чувствовать свою вину за то, что кого-то не любишь? ...... пииип…… пииииип…..
- Алло, Лера?
- Алло, Дим! Я люблю тебя!!!
- Я люблю тебя.
Лежать в его объятиях и смотреть на ярко-черное небо в звездных точках. Путать его голос и голос ветра. Замереть…
Гладить по ее бесконечно длинным волосам. Шептать ночные сказки о настоящем мире. Дышать одним воздухом…
Вспоминать прошлое, как глупый сон. Радоваться пробуждению, отрываясь от «реальности», словно осенний лист…
Мешать слезы с дождем, наслаждаясь мгновением. Ловить рукой воздух и отдавать его весь, до последней капли…
Внимать внутреннему зову, вспоминая то, чего не было.
Растворяться в потоке своих и чужих мыслей.
И, растворившись, заполнять собою все вокруг.
И лететь, лететь, быть всем, заставляя это безграничное небо чувствовать себя крошечным шаром с комочком почвы внутри. Петь песни без слов и без музыки. Танцевать, не имея тел. Быть на вершине и пытаться подняться еще выше. Любить. Всеобъемлюще. И без претензий на взаимность. Без строгих ограничений и правил. Любовь есть.
Кажется, будто я прошла эту игру. Вот он мой приз – спит, обняв меня крепко-крепко, чтоб и не думала убегать. А я смотрю в стенку напротив и никак не пойму, отчего так тревожно.
Оружие заряжено, и я медленно двигаюсь к плотно закрытой двери. Я знаю, за ней – тьма монстров, потому и не тороплюсь открывать ее. Конечно, можно остаться тут. Навсегда. И черт с ними, с уровнями. Или нет?
Дима прижимает меня к себе еще сильнее. Я поворачиваюсь к нему с улыбкой.
- Доброе утро, - шепчет он.
- Оно самое, - так же тихо отвечаю я.
Его родители отправились куда-то отдыхать, и я после долгих скандалов с мамой переехала к нему на это время. Второе утро, просыпаясь, вижу его, и никак не могу поверить, что когда-то могла просыпаться не с ним.
Он медленно дует мне в лицо.
- Ты чего? – удивленно смеюсь.
- Проверяю, не исчезнешь ли.
- Не исчезла?
- Вроде нет.
Я улыбаюсь и глажу его по мягким растрепанным волосам. Он довольно, как кот, закатывает глаза и кутается в легкое махровое одеяло.
- Поехали на море, - мурчит Дима, - снимем домик на побережье. Я работал первые два месяца лета, так что деньги у меня есть. Будем просыпаться с лучами солнца, купаться в теплом море, не спать всю ночь напролет и падать на кровать жарким днем от усталости…
- Ммм, - ясно представляю себе эту картину, - как заманчиво…
- Куда-нибудь недалеко поедем, например в Джубгу или в Лермонтовку… хотя бы на недельку, пока не началась осень…
- Она как раз через неделю и начнется…
- Значит, надо ехать уже завтра!
Он воодушевлен и решителен. Он становится во весь рост на кровать и эмоционально размахивает руками, описывая, как мы поедем «чух-чух» на паровозе (хотя мы поедем на маршрутке). Я лениво потягиваюсь, потом резко ставлю ему подножку. Дима падает, и я с диким воплем накидываюсь на него. Я наконец-то полностью проснулась.
Солнце поджаривает меня медленно и со злорадным удовольствием. Я иду домой собирать вещи, чтобы ехать на море. Я иду пешком. Это займет часа полтора. Как раз, чтобы погрузиться в музыку и мысли.
Что меня тревожит?
«Ты изменяешься»
Кто говорит со мной? Мое воображение? Или?
Мы садимся в желтую маршрутку. Водитель радостно приветствует нас, пассажиры суетливы, немного раздражены и в то же время радостны. Как дети. «Мы будем купаться!». Дима в предвкушении скорого счастливейшего отдыха сжимает мою руку.
- Ай! – восклицаю я.
- Прости, любовь моя! – пафосно произносит он и целует меня, пока я не успела ничего ответить.
К вечеру мы успели обосноваться в домике и отдохнуть. Наше жилище оказалось очень уютным и милым – такая маленькая однокомнатная хатка с ванной и туалетом внутри. Дима заботливо подмел пол и постелил чистое белье на кровать. Я, любуясь «хозяином», разложила наши вещи и отправилась рассматривать «достопримечательности». Надо сказать, что я не умею готовить совсем, а Дима делает это мастерски. Поэтому он-то и приготовил нам ужин, пока я фотографировала пляж и море.
Мы медленно бредем с ним в ночи, держась за руки. Дима удивляется обилию звезд и чистому небу, а я не могу надышаться этим пьянящим воздухом. Мы садимся у самой воды так, чтобы волны могли касаться наших стоп и быстро убегать…
Прохладный бриз заставляет меня вздрогнуть, и Дима заботливо прижимает меня к себе, укрывая большим пушистым платком, который он каким-то чудом раздобыл в сундуке у своей бабушки.
- Смотри, - говорит он и пишет на песке у наших ног «Я люблю тебя». Очередная волна стирает признание и с шелестящим хихиканьем убегает в море, - Море забрало нашу тайну, оно пробежит по всем пляжам, коснется океана, а океан – других океанов, и все и всё в мире будут знать о том, что я люблю тебя.
Я с улыбкой смотрю на мою половинку и пишу на песке: «Навсегда вместе». Волны долго не решаются броситься на «письмена», но потом какая-то дерзкая все же забирает эту надпись с собой. Дима бесконечно нежно смотрит на меня, а потом медленно и осторожно, как будто боясь разрушить неосторожным прикосновением, целует.
Мы лежим на берегу, крепко обнявшись и укутавшись в платок, и разговариваем с небом и звездами. Звезды насмешливо подмигивают нам, а небо делает вид, что не знает нас. Волны лижут нам пятки, а ветер играет с волосами. Дима закрывает глаза и кладет голову мне на грудь. Я осторожно запускаю руку в его удивительно мягкие волосы и шепчу:
- Пуши-и-и-истый…
Он лишь тихонько вздыхает в ответ и сильнее сжимает в объятиях, словно пытаясь срастись со мной, превратить нас в одно целое…
- Дима, пойдем отсюда, - мой голос дрожит, я тяну Диму за майку. Он ничего не видит и не слышит, кроме очередного монстра напротив. Монстр пьян, похотлив, у него своя игра – отобрать самку. Самка – это я.
Дима быстро приближается к «врагу», который стоит, широко расставив ноги, и красными глазами следит за каждым Диминым движением. Монстр выдавливает из себя что-то нечленораздельное и идет в атаку…
- Дима! – кричу я, не надеясь на ответную реакцию. Когда я говорила про игру и про монстров, я и не думала, что так близко окажусь к истине.
Они сталкиваются. Дима падает. В руке у монстра нож. В крови. В моих ушах – оглушительный шум.
- Опаньки, - доносится откуда-то издалека.
Я стою, не шевелясь. Я вижу, как убегают зрители этой сцены и сам виновник. Я вижу тело на песке. Я вижу все, но ничего не понимаю.
Я медленно подхожу к Диме и сажусь рядом. Я глажу его по волшебно мягким волосам и шепчу:
- Пуши-и-и-истый… все будет хорошо… зачем ты полез в драку, я же звала тебя. Все будет хорошо……. Я никогда не говорила тебе… у тебя такие красивые глаза… хоть ты сейчас и лежишь на животе, и я их не вижу, я все равно их прекрасно помню. Они такие темно-зеленые, как толстые листья магнолии. И еще они очень глубокие, я это сразу заметила, как только увидела тебя в первый раз. Я так люблю их и тебя… и еще твои волосы… когда я глажу тебя, ты мурчишь, как котенок… почему ты не мурчишь сейчас? Пуши-и-и-истый, не молчи, пожалуйста, ответь мне… пуши-и-и-истый…
Я слышу где-то там далеко, может, в другой реальности, воют противные сирены. Я слушаю лишь шум в ушах, это волны или моя кровь, мне все равно… я ложусь рядом с моей половинкой, кладу голову ему на плечо и смотрю вдаль, пока еще можно разглядеть тонкую черту между морем и небом, пока сумерки не превратили все это в черно-белую старую фотографию, пока изображение лишь слегка колеблется от талой воды в глазах…
- Это просто. Мы вселяем вас в тело любого существа на любой планете. Вам нужно лишь выбрать это существо и написать сценарий его жизни. Если вы хотите только развлечься, мы можем предложить вам стандартный сценарий. Вам нужно будет внести некоторые небольшие корректировки. Если вы отправляетесь в путешествие, чтобы чему-то научиться, вам придется написать сценарий самостоятельно. Это сложнее, но и результаты такого путешествия плодотворнее.
Я сижу в нашем домике одна, жду, пока приедут мои и Димины родители. Его тело в морге, мне говорили что-то непонятное терминами. Я поняла лишь одно слово «умер».
Но это больше не имеет значения. Я все вспомнила. Я играла в сложную и жестокую игру. И все, кто в ней были – придуманные мною персонажи. И Дима тоже. А от этого не проще, а больнее.
По правилам, если я вспомнила, мне нельзя никому об этом говорить. Жить по сценарию. А по сценарию у меня долгий путь до восьмидесяти одного года со своими уровнями и поворотами.
Но неужели и это прекраснейшее ощущение дома – моя фантазия?! Дима! Я знаю, ты бы понял. Ты бы все объяснил.
«Ты не придумала его. Ты никого не придумывала. Ты всего лишь расставила людей, как фигуры на шахматной доске. Но ты – не Творец»
«Значит, тот, кого я называла Димой, существует?»
«Да»
«А ощущение дома? Что это было?»
«Ты помнишь, кто мы?»
«Концентрация любви и разума»
«Ты ответила на свой вопрос»
«Значит, в те моменты я была совершенным существом?»
«Не ты. А вы. Он и ты превращались в одно целое»
«Как мне вернуть это ощущение?»
«Ты хочешь завершить игру досрочно и вернуться сюда, чтобы закончить превращение?»
«Да. Это возможно?»
«Да»
Шепот Тихого океана. Игра закончена. Неважно, выиграла я ее или проиграла. Я вынесла главный урок.
- Я люблю тебя.
И тепло. Мы – одно целое. Растем и становимся всем. Навсегда вместе.