(эскиз)
Тени – их было много.
Они смотрели на меня.
Они находились на всех окружающих стенах.
Вся гамма чувств рисовалась в их взглядах.
Тени были мертвы, но ценились дороже живущих.
Они знали себе цену.
Живущие – смертны. Тени – почти вечны.
Поэтому они ценнее любого живущего, в том числе и тех, кто их создаёт.
Ради них живущие бьются друг с другом. Похищают их, захватывают и вешают их на стенах в своих комнатах и залах.
Смотрят живущие на тени и кажется им, что открылась для них наконец-то тайна жизни.
И убивают они, и обманывают они других – подобных себе живущих, чтобы как можно больше собрать себе теней, и постепенно сами становятся похожи на тени.
И смотрят живые, почти тени, из глубоких кожаных и тёмных кресел на висящие на стенах безмолвные почти вечные тени, обрамлённые резными тяжёлыми гранями.
И не понятно кто кого охраняет, и кто на кого смотрит, и кто жив и кто нет? Полумрак, тишина и лёгкий запах спутницы вечности – плесени.
И иногда внезапный луч света выхватит из тёмной тишины циферблат древних часов размеренно отделяющих маятником частицы вечности. Тик-так, тик-так, тик-так – бум-м, бум-м, бум-м... и чуть вздрогнет высохшая рука полуживой мумии в глубоком кожаном и тёмном кресле в такт отделяемой единицы вечности – в такт эквивалента времени.
И разноцветные кристаллы, обрамлённые кольцами жёлтого металла на пальцах высохшей руки мумии, втянут в себя из луча света цвета жизни, заманивая своими гранями новых любопытствующих живущих, и вберут их в себя.
И опять тишина, полумрак, и случайный луч света отразится в многочисленных гранях, и раздробится на мелкие тусклые искры, вырождающиеся в ещё более мелкие точки.
И всё.
И уже не может вырваться, чуть-чуть тлея в глубине кристалла.
Внезапно что-то тихо скрипнуло... и испугалось, и ш-ш-ш...
Тихо.
Ждёт отмеряющий механизм: тик-так, тик-так, тик-так, тик-так, тик-так...
И тени...