... Никогда не нужно искать идеалы в жизни. Их нет. Никто не совершенен, в том числе и окружающий мир. Но... слишком многие склонны искать идеал и создавать видимость его обнаружения. Их не переубедить. Можно только наблю-дать со стороны за тщетными попытками найти что-то или кого-то, соответст-вующее понятию идеала в полном смысле этого слова. Я никогда в жизни – ни в прошлой, ни в настоящей, не искала для себя идеал. Я находила предметы, вещи, людей – но они становились для меня идеальными по мере привыкания. Хотя – что же такое идеал? Что-то, что соответствует всеобщим стандартам? Или то, что соответствует требованиям ищущего? Или то, что мы хотим видеть рядом с со-бой? Или то, что безумно прекрасно? Не знаю. Вообще, идеалов нет. Для меня.
Я живу так долго. Мне кажется, что бесконечность – это есть моя жизнь, ко-торую я уже прожила. А что лежит дальше, за бесконечностью – не знаю… Но мне и не хотелось бы знать. Ведь будущее не дано видеть никому. Кроме разве каких-нибудь потомственных гадалок и провидиц.
… В моем городке жила одна весьма странная дама, которая называла себя мадам Флора и держала салон магии. В конце Вишневой улицы располагался ее небольшой одноэтажный домик, утопавший в зелени кустов. На заборе палисад-ника висела криво прибитая вывеска – «Салон любовной магии мадам Флобель». Туда часто приходили грустные женщины и застенчивые девушки, а выходили оттуда зарумянившиеся с маленькими скляночками в модных ридикюлях. Бывали у мадам Флобель и те, кто желал знать будущее. Я никогда не верила во всякую подобную чушь.
… Однажды я ушла из дома без спроса, чтобы прогуляться в одиночестве, и сама не заметила, как оказалась довольно далеко от нашего особняка. Я часто уходила одна в парк, тайком от родителей и гувернантки, мисс Хендерсон. Ей по-том попадало из-за меня от моей матери, и она ночью плакала тихонько в подуш-ку. Я перебиралась к ней в постель, и мы вместе засыпали под равномерное тика-нье старых часов. Конечно, мне было ее жаль, но я все равно часто убегала – дети ведь бессердечные создания. Тогда мне было тринадцать…
… Я шла по незнакомой улице, а сердце в груди билось от страха все силь-ней и сильней. На тротуарах не было прохожих, только ветер нес по мощеным до-рожкам сухие листья – близилась осень. К тому же небо покрылось тучами – ка-жется, собиралась гроза. Я безумно боюсь грозы. Я боюсь грома. До моего дома было еще очень далеко, но как ни старалась я увеличить скорость, все равно гроза неотвратимо надвигалась…
… Первые холодные капли стукнулись об асфальт. Прогремел близкий гром. Я юркнула к ближайшему дереву и съежилась от страха, обняв шершавый ствол. Гром прогремел еще ближе. Я закрыла глаза, моля Бога о том, чтобы он защитил меня от ужасных искр и падающих облаков. Про падающие во время грозы облака мне рассказала гувернантка однажды, когда ночью разразилась гро-за, и мы лежали в одной постели, слушая шум ветра и стук капель в оконное стек-ло. Мне было страшно, но тепло ее тела проникало в мое сердце и успокаивало. Негромкий мелодичный голос перекрывал грохот грома, и постепенно я заснула, но сказку о падающих с неба облаках запомнила навсегда…
… Я крепко зажмурилась, но гром гремел все сильней и сильней. Где же ты, мой ангел-хранитель…
- Ты же совсем промокла, - услышала я голос совсем рядом с собой и от-крыла глаза. Возле меня стояла высокая леди в лиловом платье, закутанная в тем-но-синий платок, с большим черным зонтом. Она сердито смотрела на меня, и я узнала в этой даме мадам Флобель, хозяйку салона магии. Я попыталась улыб-нуться, но вновь прогрохотал гром, и страх сковал меня. Она, казалось, поняла меня. Ее лицо смягчилось, мадам подала мне руку и с трудом оторвала мое тело от дерева. Я доверчиво прижалась к ней своим вымокшим насквозь тельцем – ветки дерева были плохой защитой от дождя, что потоками лился с небес. Мадам Флобель, не говоря ни слова, накинула на меня свой платок и, взяв за руку по-крепче, повела по улице прямо к своему дому, благо он оказался в двух шагах от того дерева.
Отперев дверь, мадам Флобель стряхнула с зонта капли и впустила меня внутрь. Я смущенно сжалась и опустила голову, ожидая, что она начнет отчиты-вать меня за прогулку во время грозы. Но мадам просто поставила зонт в угол и прошла в комнаты, жестом велев следовать за ней.
Тонкий запах благовоний витал по всему дому. Я с удивлением оглядывала жилище самой загадочной женщины нашего городка, втайне радуясь, что смогла попасть сюда. Многие дети мечтали попасть в этот небольшой домик, где жила мадам. Сейчас я оглядывала внутренне убранство «тайного замка» и улыбалась…
… Вдруг…
… Мне показалось…
… Картина, которой я никогда не видела…
… Будущее…
… Или прошлое, которое я никогда не смогу вспомнить…
… Терпкий запах древесной коры… Августовское небо… Бесконечно без-донное… Проглатывающее миллионы звезд… Темно-свежий воздух, похожий на чернила… Шум ветра в ветвях кленов… Шаги в искусственно-молчаливой тиши-не… Силуэт, словно вырезанный из бумаги… Тонкие черные волосы… Холодные пальцы, скользящие по шее… Теплое полузабытье…
… Зазвенели занавески из стеклянных бус. Я словно проснулась и быстро огляделась. Что же это было…
… Толстый и пушистый дымчатого цвета кот запрыгнул мне на колени и довольно заурчал, когда я устроилась в мягком кресле. Мадам Флобель принесла мне чашку горячего чая с ароматной веточкой мяты и булочку, посыпанную ко-рицей.
- Как тебя зовут, дитя мое? – мадам присела рядом на пуфик и погладила кота. Его зеленые глаза засветились от удовольствия.
- Хельга.
- Почему ты одна гуляла в грозу?
- Я часто гуляю одна, но я не знала, что будет гроза. Вообще-то я очень бо-юсь гроз, - доверчиво сообщила я мадам Флобель. Она улыбнулась.
- Не нужно так далеко уходить от дома.
- Но я всегда нахожу дорогу обратно.
- Когда-нибудь ты не сможешь этого сделать… - грустно сказала мадам.
- Чего? – не поняла я.
- Вернуться домой.
- Почему же?
- Тебя никто не будет ждать. Ты никому не будешь нужна. Ты забудешь до-рогу в тот дом, где тебя не ждут. Ты не сможешь вернуться…
… Если у тебя не будет дома…
… Если тебя не будут ждать…
… Если тебя вообще некому ждать…
… Если ты слишком выросла и перестала быть ребенком…
… Если ты стала одинокой…
В идеальном мире – у каждого есть кто-то, кто будет ждать и верить в воз-вращение. Идеальный мир – это утопия.
Дом мадам Флобель выглядел очень уютно не только снаружи, но и внутри. Мягкая темно-синяя мебель, журнальные столики из массива дуба, накрытые на-крахмаленными кружевными салфетками, легчайшие тюлевые занавеси, полу-прикрытые тяжелыми драпировками, картины на стенах, все выполненные в теп-лых тонах – по большей части летние или осенние пейзажи. Сами стены были ок-рашены в нежно-сиреневый цвет и вручную разрисованы ее знакомых художни-ком с Востока. В гостиной на полу лежал узорчатый персидский ковер. Я с инте-ресом оглядывала обстановку и заметила маленькую дверку, скрывавшуюся за тяжелыми шторами. На ней висел амулет в виде ока. Это око, казалось, видит все. Ничто не могло укрыться от его грозного взгляда. Я выбралась из кресла, акку-ратно переложив кота на пуфик, отчего он недовольно вильнул хвостом, но не ушел. Подойдя к двери, я прислушалась. Ничего…
- Туда нельзя заходить. Она заперта.
Я обернулась – мадам Флобель незаметно оказалась рядом и теперь холодно улыбалась.
- Прошу прощения, мадам, - пролепетала я.
- Ничего. Просто туда не нужно заходить, - улыбнулась мадам Флобель. – Пойдем в столовую, я сделала для тебя пару бутербродов и заварила крепкий чай, чтобы ты согрелась.
Ее глаза светились такой бесконечной добротой, что я в этот миг хотела просто раствориться в этом волшебном сиянии и забыть обо всем. Я никогда не видела таких глаз – глубоко-синих, с золотыми искорками внутри зрачков. Эти глаза ведь не могут лгать…
… За окном все еще шумел дождь. Я слышала из столовой, что мадам раз-говаривает по телефону с кем-то из моих родителей. Она пообещала, когда окон-чится гроза, привести меня домой…
… За окном шумел дождь… Мокрые листья тяжело падали с кленов. Слы-шались раскаты грома. Но эти звуки не могли нарушить моей тишины. Моей бе-зумно мрачной и одинокой тишины…
- Моя дорогая, - мадам Флобель поставила передо мной стеклянную вазочку с вишневым вареньем. – Сейчас ко мне придет клиент, а потом я смогу отвести тебя домой к родителям. Они не могут прислать гувернантку, потому что ей стало плохо, и твой отец увез ее в больницу. Я пообещала, что приведу тебя через час. Я надеюсь, ты будешь хорошей девочкой и посидишь тихонечко в гостиной этот час. К тому же есть Петер. Этот наглый котяра с удовольствием полежит у тебя на коленях.
Я кивнула. А что еще мне оставалось.
Бом-бом – прозвенел звонок над входной дверью. Мадам спешно прошла в прихожую, и через секунду я услышала гулкий басок мужчины и веселый смех мадам Флобель.
- Как всегда, прекрасно выглядите, Сильвия, - пророкотал мужской бас.
- Спасибо, Эдвард. Проходите за мной. Как поживает ваша жена?
- О, прекрасно, все крутится по дому… - голоса удалялись, пока не затихли совсем – стук двери отделил их от моего слуха. По всей видимости, они удали-лись в ту маленькую комнатку…
Я подкралась к двери – мне было безумно интересно услышать разговор ма-дам и Эдварда…
Эдвард Мур. Он живет на соседней улице в двухэтажном доме с красной черепичной крышей. Заносчивый коротышка с лысиной. Он управляющий на фабрике, где работает большая часть населения нашего городка. Он часто заходит к нам домой на чашку чая и, сверкая золотым зубом, заигрывает с моей матерью. Отец его боится, потому что Эдвард Мур – всемогущий человек в нашем городке. А еще – он считает, что его жизнь – идеальна. У него красивая и умная жена. За-мечательная дочь, улыбающаяся всем и вся. Самая лучшая в мире собака - болон-ка Жозефина. Он живет в самом красивом доме города. Он – самый обеспеченный человек. Его все уважают. Самое странное – у него нет друзей. Ни одного. Но. Жизнь для него несет смысл идеала. То, к чему стремятся многие – есть у него. Хотя о чем это я? Просто у Эдварда Мура все в жизни прекрасно. И он счастлив, что имеет идеал. Но ведь все не так просто...
… Наверное, знать будущее не такая уж плохая вещь. Но вряд ли оно сбу-дется, если ты знаешь о нем. Ты стараешься жить так, как предсказано улыбчивой гадалкой, но делаешь совсем не то, что нужно. Ты идешь не по той дороге. Ты идешь в черную бездну…
Я подслушивала. Нехорошо.
- Мадам, я пришел к вам по делу.
- Я слушаю вас.
- Расскажите мне о будущем.
- Зачем? – не удивилась мадам Флобель.
- У меня все есть – счастье, жизнь, идеальный мир. Но я не знаю - закончит-ся ли это когда-нибудь. И просто интересно. Как я умру?
- Что?
- Какой будет моя смерть?
- А как вам хочется?
- Идеальную смерть...
- Так не бывает.
- Отчего же...
- Хорошо. Я скажу, - голос мадам стал на мгновение жестким. – Вы умрете в возрасте девяноста лет на роскошной кровати с малиновым балдахином, вокруг которой буту стоять ваши друзья, жена, дети, внуки. Я вижу на их лицах слезы. Они все вас любили. Затем черный катафалк, усыпанный белыми лилиями. Толпы горожан провожают вас в последний путь...
- Ну-ну. Я, пожалуй пойду.
- Конечно.
Я рванулась обратно в глубь большой комнаты и забралась в кресло. Кот неодобрительно сверкнул зелеными глазами. Эдвард и мадам Флобель вышли из комнатки. Эдвард выглядел подавленным...
... Знаешь, далеко не всегда идеальная жизнь кажется наилучшим вариан-том. И через неделю идеалы навсегда сломают жизнь ему...
Через неделю я узнала, что Эдвард Мур погиб, выпав из окна собственного дома. А еще через неделю арестовали его дочь, признавшуюся в убийстве. На су-де жена Эдварда упала в обморок и скончалась в больнице, не приходя в созна-ние. При ней нашли записку со словами: «Нет сил. Идеальная жизнь наконец-то кончилась». Вскрытие показало наличие ядовитого вещества в организме женщи-ны. Она покончила с собой, выпив яд. Идеальная история закончилась. Глупо, не правда ли?
- Мадам, но зачем вы предсказали ему такую идеальную смерть, раз знали, что все произойдет по-другому?
- Ему бы не понравилась такая смерть, потому что он стремился к идеалам Поэтому я предсказала ему то, что он хотел. Эта смерть была бы для него не иде-альной...
... Никогда не ищи идеала. Его нет. А если есть, то ты его уже потерял. Жизнь дана тебе для тебя. Живи. Идеал – это ты.