1. Странооткрыватели
На полу лежала ровная дорожка лунного света. Круглолицая луна равнодушно глядела в детскую и никуда не торопилась. Ей было некуда и незачем спешить. Всё равно глубокой ночью, когда все спят и видят сказочно красивые сны, ничего интересного наяву не происходит.
Неожиданно чья-то тень легла посреди лунной дорожки, подскочила на месте и, метнувшись, растворилась в темноте. Потом тень нерешительно наползла наполовину на свет и через мгновение, как будто увидев привидение, опять дала дёру.
- Ты чего? Чего прыгаешь туда-сюда? – Зашикал кто-то. - Чуть хвост мне не отдавил!
- Прости, я не хотел, - с дрожью шепотом сказал второй. – Там к-кто-то ес-с-сть!
Воцарилось молчание, видимо ночные существа прислушивались, всё ли в доме так тихо, как должно быть в это время суток. Если не считать непрерывного тиканья часов, то всё было в порядке.
Нежно струящееся сквозь окно лунное свечение выхватило из темноты силуэт головы с треугольными ушами на макушке. Одновременно к тиканью часов примешался звук лапы или чего-то другого, тарабанящего по полу.
- Ты что хочешь весь дом разбудить? – спросила голова с треугольными ушами.
Барабанная дробь прекратилась.
- Это я от волнения… Нога сама задрыга-га-галась…
- Никого здесь нет. Кроме одного трусливого зайца и смелого котенка. Тоже одного.
Но тот, кого назвали трусливым зайцем, не поверил:
- А тогда кого я, по-твоему, только что та-а-ам видел?
- Да никого! Тебе показалось, - усмехнулся котенок и выбежал на середину комнаты. Теперь в сером свете луны была видна не только его тень, но и он сам. – Иди сюда!
Прошка сделал малюсенький шаг, замер, повел ушами. Убедился в своей относительной безопасности и сделал еще один шаг. Такой же робкий и крохотный, как и предыдущий.
- Так ты только к утру доберешься, - заворчал котенок. – Говорил же я Маше – не надо мне с собой этого труса несчастного брать. Он всю операцию погубит.
- Какую ещё операцию? – тут же затрясся заяц.
Просто он вспомнил, как Маша на той неделе играла с ним в больничку. Вводила ему в хвостик воду из шприца, засовывала под лапу карандаш и грозилась сделать ему операцию «апецита». Но до операции, к зайцевому спокойствию, она так и не добралась, потому что мама отправила ее гулять во двор. А когда Маша вернулась, мама уже совершила уборку всех игрушек – и больных, и здоровых.
Однако страшное слово «операция» навсегда запомнилось ушастому пациенту машиной больницы. При одном только воспоминании об этом у Прошки начинали трястись коленки.
Теперь еще и Васька этой жутью угрожает. Операция… Бр-р-р! Не пора ли вернутся к себе в постельку, погрызть перед сном морковку, посчитать капустные кочанчики и…
- Ты что там? Уснул на полпути?
- Иду, - отозвался Прошка, собрал свою заячью волю и в два прыжка оказался рядом с ним. Не хватало ещё, чтобы котенок обзывал его трусом и важничал перед пупсами утром. – Куда теперь?
- Немного нам осталось.
И Васька опять что-то пробурчал себе под нос. Он считал себя умным котенком. И очень смелым. Когда-то он жил у мальчика Лёши. Больше книжек, конструкторов и мультиков Лёша любил играть в «штабики» и «войнушки». Это от него котенок и «набрался выражений», как замечала лёшина мама.
Васька у него был то киборгом, то человеком-пауком, то капитаном пиратского корабля, а то и просто «нашим». Котенок командовал (с разрешения или приказа Лёши, конечно) целой армией игрушек, солдатиков и трансформеров.
Потом мальчик вырос, «войнушки» забросил, а Ваську передарили соседской девочке Маше. Правда, поначалу Ваське у новой хозяйки не нравилось. У Маши были только одни куклы да голопузые пупсы в ванночках. И ни одного робота или солдатика. Военной техники он тоже не обнаружил, разве что розовую карету избалованной куклы по имени Барби. Вообще-то у Маши избалованных кукол было несколько, и все они отзывались на имя Барби, так что определить, какая из трех кукол-сестер является владелицей кареты – не было никакой возможности.
Но Васька не растерялся. Разведал обстановку и быстро навел у этих гражданских свои порядки. Хотя с порядками у него не очень получилось… Куклы над ним хихикали и маршировать не хотели, а во время парада обсуждали своих выдуманных женихов. К тому же они не знали где право, где лево, и поэтому путались в командах и сбивались в кучу. Позже Васька убедился, что их кроме своих платьев-причесок ничего в мире не интересовало. А в головах у них удерживались только песни вроде «хочу я замуж, замуж хочу! Да ты не бойся - я всё оплачу!».
Стоило котенку на них как следует надавить, как они начинали пищать «мама» и опрокидываться на землю. Типа у них обморок. Помогите…
То есть наоборот. Сначала они опрокидывались, потом жалобно пищали «мама» и опускали свои неестественно длинные ресницы в глубочайшем обморочном состоянии.
Розовощекие пупсы тоже мало чем от них отличались. Разве что не опрокидывались, и маму не звали. Зато весь день были готовы мыться и плескаться в воде с мылом. Чуть что – сразу в тазик с головой!
Один только Прошка был согласен играть с котенком в «войнушку» и маршировать на параде. И то при этом он стеснялся и жутко трусил. Заяц ведь все-таки…
Этим вечером, когда девочка Маша заснула, котенок прибежал к домику Прошки. По решительному виду Васьки зайчик понял, что тот что-то снова задумал. Наверняка опасное.
Котенок еще и слова не молвил, когда (так, на всякий случай) в набитой ватой голове Прошки сложился план важных дел, не терпящих никаких отлагательств, и приготовился к худшему.
- Собирайся! – без особых приветствий выпалил котенок.
Опасения начали подтверждаться.
- Куда? – спросил зайчик, надеясь в глубине души, что может все еще не так уж и плохо.
- В разведку! Куда же еще?!
Заяц отступил в глубь домика. Еще одно страшное и непонятное слово. Разведка… Хватит с него и операции «апецита»:
- Но я не хочу. И вообще я боюсь!
- Как это не хочу? – поразился котенок, хотя мог уже и привыкнуть к подобным ответам. – Разве ты не хочешь прославиться на весь мир? Разве ты не хочешь совершить подвиг?
На секунду Прошка попытался представить себя героем. Даже глаза прикрыл.
В каске защитного цвета, с боевой морковкой наперевес. Нет уж, лучше он останется домашним зайчиком. Будет играть с куклами в «дочки-матери» и слушаться во всем девочку Машу. Не заячье это дело – подвиги совершать!
Васька на этот счет был другого мнения. Возможно ли оставаться в скучном доме, когда тебя ждут дух захватывающие приключения?! Когда в мире столько тайн, секретов и укромных уголков, куда не ступала лапа ни одного котёнка?!
Долго пришлось упрашивать котёнку пойти Прошке с ним в ночную разведку по дому. Тот только забивался всё дальше и дальше под свою кровать и выл: не-е-е-т! я боюсь!
Только тогда, когда Васька пообещал открыть специально для него морковный остров и капустный лес, Прошка согласился. С большой неохотой и подозрением.
Они договорились встретиться точно в полночь, когда кровавая луна заглянет в детскую, а сова три раза ухнет. Когда оживут кошмары, а на кладбище заскрипят крышки гробиков… Шутка, конечно! Они решили встретиться, как только уснёт их маленькая хозяйка.
«Всё равно, - успокаивал себя в мучительно бесконечном ожидании Прошка. – К полуночи Васька наесться сметаны, уснёт и проспит всё на свете. А завтра утром я скажу, что разведка просто ему приснилась»
Но вот назначенный час настал.
В картонный домик Прошки постучались. В точности, как и предупреждал Васька – три коротких стука, один длинный.
Зайчик затрясся. Не проспал. Придется в темноте идти с ним в разведку…
Прошка кинулся под свою спасительницу-кровать, но влетевший Васька схватил его за ногу, и упирающегося и сопротивляющегося вытащил из домика.
- Ну, пошли! – говорил он. – Сейчас мы будем открывать новые страны! Так уж и быть, одну в честь тебя назовем. Прошковией или Прошколэндом, как тебе больше нравится?
- Можно я так свой домик назову? И открою для себя запас моркови в углу? А потом мы с чувством выполненного долга пойдем спать, а то завтра с Машей играть.
Котёнок и слышать ничего не желал. Пришлось Прошке покорно плестись за странооткрывателем. Он хотел было спросить, а нельзя ли новые страны открывать днём, когда солнце светит и не так страшно. Но Васька тут та-а-ак на него посмотрел, что вопрос отпал сам собой. Ладно, один раз можно с ним разведку сходить. Вдруг и вправду Морковный остров откроют…
2. Эм о.
Два путешественника брели по лунной дорожке, направляясь к окну. Прошке было страшно. Он еще ни разу в своей игрушечной жизни не выходил ночью за стены своего домика.
Под лапами скрипнула половица и Прошка, чья душа молнией унеслась в левую пятку, крепко вцепился в Васькин хвост. Котенок, не меньше самого зайца перепуганный скрипом, а еще больше внезапным покушением на свою кошачью гордость, именуемую хвостом, истошно вопя рванул вперед.
Прошка хвост из лап не выпускал, а посему с зажмуренными глазами скользил за мечущимся зигзагами другом, только ветер в ушах свистел.
Вскоре Васька сообразил, в чьих лапах оказался его хвост и затормозил у батареи.
- Дурень! – Только и сказал он, с нежностью мамы вытягивая из одеревеневших заячьих лапок предмет своей гордости. – Я тебе не ездовая кошка… эээ… собака! Запомни!
Прошка осмелился разлепить глаза и оглядеться. Он с самого начала был уверен, что из этой затеи ничего путного не выйдет.
- Далеко ли ещё до Морковного острова? – спросил он.
- Твое счастье, Прохор Пафнутич, что мы пришли туда, куда надо. Даю тебе партизанское задание номер один: определить, где находится объект.
- Чего? Чего?
Васька покрутил лапой у виска. Мол, ты что - не понимаешь?
- Эм о! – прошептал он с такой серьёзностью, как будто только что сообщил зайцу важнейшую военную тайну.
- Чего? Чего?
- Эм о!
Прошка сосредоточенно повёл ушами. Не помогало. Загадки он терпеть не мог. Пупсы Гришка и Гюнтер про слабость Прошки к загадкам знали и всегда над ним потешались. Бывало, несет он морковку, а Гюнтер его спросит: «Слушай, а ты знаешь, что за девица сидит в темнице, а коса на улице?». Прошка остановится, начнет сложный мыслительный процесс. Предложит в качестве ответа Машу, потом барби по имени Юля (у той как раз коса длинная, вокруг головы обмотана), таракана Степана, что носит рыжий парик и сидит в клетушке под раковиной на кухне… И пока он перебирает все мыслимые и немыслимые ответы (например, в числе последних оказался медведь Павлик с оторванной лапой, больше похожий Машиного деда, чем на девицу с косицей), - второй пупс нагло стащит у него морковь и спрячет ее где-нибудь в горе кукольной посуды. А Прошка ничего поделать с собой не может – голова сейчас занята ломанием головоломки, и никак не слежением за сохранностью витаминизированного продукта. Только тогда, когда заяц в сердцах брякнет: «Ну, не морковка же это?!», развеселые плуты-пупсы с гоготом и пересвистом унесутся принимать ванны.
Вот поэтому Прошка загадки терпеть не мог - после них обычно моркови не оставалось. Пока тебе голову морочат, морковь проявляет странную склонность к исчезновению…
- А что такое это «эм о»? – переспросил он и машинально проверил - нет ли у него с собой морковки.
- Объясняю для длинноухих. Эм о – это сокращенно Морковный остров. Понял?
- Нет.
- Ну, мы в тылу врагов и поэтому…
Заяц в очередной раз задрожал и принялся отбивать классическую чечётку на полу. Значение слово «враги» он как-то почерпнул из Васькиной «войнушки», когда ни о чем не подозревающие куклы оказались втянутыми в военные действия комнатного значения.
Дело было так. Три подружки собрались попробовать кашу, которую для них приготовила Маша на кукольной плитке в кукольной кастрюльке. Каша носила название «понарошку» и, скорее всего, была манной, а может гречневой или овсяной. Могло даже оказаться так, что из одной и той же кастрюльки всем куклам могла достаться совершенно разная по вкусу каша. Кому манная, кому гречневая, а кому и овсяная.
И вот в тот момент, когда девочки уселись за одним столом, в кастрюльку прямым попаданием угодила… скрепка. Каша расплескалась, и измазала всем куклам платья. Шуму было – не пересказать! Медведь Павлик с присущей ему застенчивостью уверял, что это вовсе не скрепка, а бомба, и что в следующий раз метательный снаряд будет еще крупнее. Васька обзывал девчонок «врагами», и твердил, что по законам «войнушки» они теперь его рабыни или гражданские, которые пострадали в ходе проведенных действий, отчего обязаны до провозглашения победы сохранять неподвижное и молчаливое положение своих тел и язычков. Только салют в праве вернуть им былую подвижность!
Понятно, что все три барби были в корне не согласны с такими возмутительными и унизительными правилами. Во-первых, они испачкали свои наряды (пусть и понарошку). Во-вторых, не могли бы вы, мальчишки, воевать с кем-то другим, например, пупсами Гришкой и Гюнтером? Те как раз плавают, так что у вас может выйти неплохой морской бой. В-третьих, отныне и навсегда котята и девочки в этой комнате злейшие враги. Так что, если у кого-то будет плохо с математикой во время Машиного учительствования в игрушечной школе, или кто-то полосатый захочет, чтобы ему налили молочка и повязали розовый бант на шею – не дождетесь.
С тех пор куклы с Васькой и его компанией не общались, а все свои поручения барышни передавали через безотказных пупсиков. Правда, часто Гюнтер в шутку искажал кукольные слова. Однажды барби Юленьке понадобился гребешок, который чудесным образом превратился на языке шутника-пупса в ремешок. Получив от котенка не то, что ей было надо, Юленька до вечера негодовала. Это Васька назло делает! Ну, попроси у меня молока, уж я, клянусь журналом «Мурзилка», преподнесу тебе молоток на блюдечке!
Ни о каком примирении не могло идти и речи…
- Ты меня не слушаешь, - сообщил котенок, решивший не обращать внимания на приступ очередного прошкиного страха. – Я говорю, так как мы в тылу врагов, нам надо общаться условными знаками, чтобы никто чужой не догадался, о чем мы говорим.
- Разве здесь водятся чужие?
- Ночью можно что угодно ожидать. Твой Морковный остров – и есть наш секретный объект. Если о нем узнают враги…, - наклонившись ниже сказал Васька.
- А почему он секретный? Потому что мы сами не знаем, где он находиться?
До чего же некоторые зайцы недогадливые. Научились отличать капусту от моркови и считают, что им этого знания для полноценной счастливой жизни хватает!
- Иди, Прошка, и выполняй своё партизанское задание! А я тебя здесь подожду. Заодно и подумаю.
Какое-то время ушло на споры, азы географии и воспитание в Прошке храбрости с помощью самовнушения. Последнее, кстати, не срабатывало: старинный метод «Котенок, уплетающий сметану в отсутствие хозяйки» заставлял Ваську мурлыкать в блаженстве, и отчего-то совсем не умиротворял зайца в состоянии назревшего нервного срыва.
- Так куда мне идти? – спросил Прошка, которому самому уже надоели эти нравоучения и тени в углах. Он приготовился как можно быстрее выполнить партизанское задание и отправиться домой спать, а то завтра во время урока чистописания он будет клевать носом и падать со стульчика. А строгая учительница Маша этого ой, как не любит! Живо в ящик со старыми игрушками отправит на перевоспитание…
- Посмотри наверх. Видишь те деревья? Там и есть твой Морковный остров. Где ж ему еще быть, как не там?! – усмехнулся котенок и порадовался, что мысль с островом оказалась такой удачной и правдоподобной. Васька любил придумывать всё на ходу.
Прошка покорно, без всякого проявления любопытства задрал голову. Высоко на подоконнике стояли три развесистых дерева. Их вроде Маша каждое утро из леечки поливает… Нет, какие там могут быть морковки? Но такой вопрос он оставил при себе, а вслух спросил:
- Как же мы туда попадем?
- Молча. Вскарабкаемся по занавескам.
- Это вы – коты – когтями вскарабкаетесь, а мы – зайцы – по занавескам лазить не приучены. Это не наш стиль! Вот если бы ты предложил подземный туннель вырыть… Короче, я пошел домой спать.
- Стоять, раз-два! – Скомандовал Васька, которого такой резкий поворот не устраивал. Совсем заяц распоясался. Никакой дисциплины. Это не хочу, то не буду… Надо будет у медведя Павлика поинтересоваться об эффективных способах воспитания обнаглевших и неуравновешенных зайцев. Павлик всё-таки ветеран войны, с оторванной лапой полжизни живёт. Но это не сейчас, а пока: – Слушай мою команду! Будем считать, что первое партизанское задание мы выполнили. Эм о обнаружен и зафиксирован.
- Тогда я тем более пойду спать, а есть на твоём Эм о морковка или нет, выясним завтра. Днем! – и Прошка снова развернулся в сторону своего домика. Обернувшись, он кинул через плечо: - А будешь мною еще командовать, пожалуюсь на тебя Маше.
Васька оторопел. Виданное ли дело, чтобы трусишка-зайчишка до того осмелел, чтобы глубокой ночью разговаривать со своим командиром таким тоном? Да по нему «гауп-ванна» плачет!
И вдруг они услышали голос…
3. Враги и спасители.
- Эй, вы там, внизу! Я вас слышала!
Васька и Прошка, забыв про уставные отношения, вцепились друг в друга, словно, собрались немного повальсировать в лунном свете. Тени вокруг опять стали длинные-предлинные и страшные-престрашные. При чем, не только для зайца-дезертира…
- К-к-кто это? – тихо спросил Прошка, стараясь укрыть себя ушами, как плащом-невидимкой.
- Враги! – с уверенностью сообщил Васька. И вместо страха в его пуговичных глазах заплясали радостные огоньки. Настоящие враги! Это же надо, первая разведка и уже встреча с врагами. – Они нас выследили… Теперь им наш Морковный остров достанется! А мы на них потом нападем и Эм о отвоюем!!!
Бедный Прошка. Только врагов ему не хватало...
- Вы что там молчите? Я здесь! – донеслось до них сверху.
Васька пытался разглядеть в подоконниковых деревьях обладателя голоса, но никого не увидел. Слишком темно.
– Снимите меня отсюда!
Что-то знакомое показалось Прошке в ночном голосе с небес. Где-то он слышал этот голос раньше…
- Лучше ты к нам спускайся! – живо откликнулся Васька. – Мы тебя не боимся! Такие храбрые парни, как мы, никого не бояться! Поясок с красной пряжкой по карате, детский разряд по шахматам и медаль за перевод старушек через улицу. Тебе это о чем-то говорит? Слышишь, какие мы сильные?
Наверху раздался тяжелый вздох. Казалось, что кто-то готов расплакаться.
- Эй! Ты чего? – неуверенно подал голос Прошка. – Тебя кто-то обидел?
- Никто меня не обижал, - послышалось сквозь рыдания. – Меня здесь Маша забыла. Играла всё утро со мной, а в кукольный домик обратно не унесла. И я… И я… Я здесь одна-одинешенька. И ни одного принца с розовой каретой. Спасите меня, пожалуйста, а то я сейчас истерику здесь устрою… Я это умею!
Прошка подпрыгнул на месте. Ну, конечно! Это же барби по имени Юленька! Кто же ещё?!
Впрочем, Васька, который тоже догадался, что за «враг» оккупировал только что открытую страну, радости зайца не разделял. В душе вспыхнули старые обиды. Куклы дразнились «Васька-лоботряська!» и «мяукающий лизоблюд»; не давали ему на Машиных уроках списывать и всегда важничали, как заправские принцессы. И после этого прикажите их спасать? Нет уж, дудки!
- Давай её спасем, - предложил Прошка. Куклы ничего плохого ему не делали, и вообще он зла не помнил. Даже на мокропупсов обиды не держал. Такая уж заячья натура. – Она нам за это спасибо скажет.
Котенок нахмурился:
- Не скажет. Я эту Юльку знаю… Завтра же Маше наябедничает, что мы с тобой по ночам не спим. Шастаем, как лунатики… И вообще у нас с ней война, ты что забыл? Так что спасать её я не буду. Пусть на подоконнике кукует, луной наслаждается. Это ведь так романтично – гулять под луной. Фыррр!
Зайчик, который не любил, когда кто-то ссорится и дуется, решил, что сейчас самый подходящий момент, чтобы (выражаясь Васькиным языком) «зарыть пистолетик войны». Говоря по-простому, решился подружить врагов.
- Юль! – крикнул он. – Мы тебя спасем, но сначала подумай. Так, случайно, ты ничего моему другу сказать не хочешь?
- Что именно? Может, кис-кис? – предположила беловолосая Юлька, свешиваясь с края подоконника.
Котенок в ответ презрительно фыркнул.
- Я тебе так просто не могу сказать, что именно – это войнушечная тайна! – ответил Прошка и снова удивился своей смелости. - Да и Маша может проснуться.
- Тогда, я сейчас к вам быстренько спущусь, и ты мне, Прохор, эту тайну выдашь.
Ловко перебирая ручками и ножками, барби по имени Юленька заскользила по занавескам. «Вот мальчишки пошли, - сокрушалась она во время непродолжительного путешествия. – Даже спасти заблудившуюся в трёх деревьях почти отчаявшуюся принцессу не могут. А я ведь и платье по случаю одела – белое, чтобы потом сразу замуж… Всё приходится делать самой»
Прохор и Васька молча провожали её взглядами. Через минуту цель была достигнута.
- А вот и я! – сказала Юля, поправляя прическу. С деловым видом она достала зеркальце и в лучах лунного света принялась наводить красоту. – Что там у тебя, Прошка?
Зайчик с жаром принялся нашептывать ей что-то на ухо и, судя по кукольным ухмылочкам, это «что-то» Ваське вряд ли сумеет понравится. Пару раз Юлька нахмуривала лобик.
- Я поняла, - сказала она в конце. – Думаешь, поможет?
Прохор кивнул и отошел к своему другу.
- Ну, ладно, - сказала Юлька и спрятала зеркальце в потайной кармашек платья. – Мы были не правы. «Войнушка» - это занятие, достойное любого мужчины. Если, конечно, в конце дамам дозволено приветствовать своих победителей и бросать в воздух башмачки. Так что…
- А в «войнушку» со мной будете играть? – с надеждой спросил котёнок, не ожидавший такой искусной дипломатии от ушастого, которого так легко лопошат загадками пупсы. Чего он ей там нашептал?
- Если только после этого… как его там… сражения будет бал. Обещаешь?
- Ага, - кивнул котёнок, согласный на всё лишь бы его войско выросло в численности. – Надеюсь, на молоко и розовый бант я тоже могу рассчитывать?
- А то!
Васька был счастлив. Он даже насвистывать веселенький марш победителей.
- Тогда встретимся завтра. Пока! – обронил он на ходу как раз между «ви а зэ чемпионз» и строчкой «май фрэндз».
- Стоять, раз-два! – Визгливый командный голосок заставил его вздрогнуть и повиноваться. – А как же моё чудесное спасения?
- Ну, да, - легко согласился Васька. Обещания надо выполнять. Так всегда Маша говорит.
Настало время счастливой становиться барби по имени Юленька.
- Я теперь могу подняться обратно на подоконник? Прошка сказал, что ты меня спасешь по всем правилам.
- Так уж и быть. Лезь обратно наверх, - пробурчал Васька. Почему девчонки всегда всё усложняют? Разве нельзя просто разойтись по домам?
- Сейчас мы тебя спасать будем! – крикнул Прохор, дождавшись, когда Юленька доберётся до подоконника.
- Я готова! – Отозвалась с высоты кукла.
Для столь волнующего в жизни каждой принцессы события наступал важный момент. Главное, всё рассчитать правильно. И не чихнуть, например, невзначай. Надеюсь, что у меня нет аллергии на кошачью шерсть… Итак, положение тела горизонтальное, на платье ни пятнышка, ни мятой складочки. Ручки сложены на груди и держат свежесорванный цветок герани. Ресницы опущены, на щечках слабый румянец. Эх, жаль, что фотоаппарат не захватила, Прошка бы всё это запечатлел на плёнке. Чтобы было потом, что подружкам показать-похвастаться… А целоваться он хоть умеет? У меня ещё никогда не было пушистых кавалеров, даже ещё и в два раза меня ниже. Честно признаться, у меня вообще никогда кавалеров не было. Завтра по случаю испеку торт и устрою чаепитие с конфетами.
4. Проявление нежности у девушек и котов.
Воодушевленный предстоящей завтра «войнушкой» (вот медведь Павлик обрадуется!), проворнее любой обезьяны Васька на цапках-царапках лез по занавескам. «Дружить с девчонками не так уж и плохо, - размышлял он. – Пусть они трусихи, похлеще Прохора, и в футболе не разбираются. Зато с ними ты всегда будешь накормлен кашей и молочком. А еще они так прикольно охают, когда им про свои подвиги рассказываешь. Да, женщины любят героев»
Подоконник, который мало чем напоминал собой Морковный остров, точнее совсем его ничем не напоминал, покрывал ровный слой лунного серебра. И здесь деревья выглядели не как чудовища с растопыренными во все стороны многочисленными лапами, а как непременный атрибут обстановки волшебной сказки. На иглах толстого кактуса искрились звезды, а стоящие по бокам от него геранивыевые заросли, казалось, нежно звенели хрустальными колокольцами.
У самой дальней от Васьки герани на упавшей (или специально подложенном) бархатном листке лежала принцесса. У Васьки даже язык бы не повернулся назвать в эту минуту её просто куклой или Юлькой, до того она была хороша…
Грациозно ступая, как могут только кошачьи, он подошел поближе. Геранивый аромат опьянял, невидимые колокольцы переливались в его голове, а падающий на спящую принцессу свет из окна придавал барби по имени Юленька царственную бледность.
Васька, который не привык замечать вокруг себя красоту, немножко оторопел. На него нахлынула такая упоительная нежность, что он не сдержался и наклонил свою мордочку к кукольному личику. Юлька продолжала прикидываться спящей царевной (у всех без исключения кукол это очень хорошо получается, стоит их уложить на горизонтальную поверхность) и слушала мурлыканье, достойное самого храброго тигра.
И вот в тот момент, когда по всем сказочным сюжетам губы принцессы и полосатого чудовища должны были встретиться в долгом поцелуе, произошло невероятное. Щеки куклы коснулось что-то мокрое и шершавое, а потом снова и снова. И хотя прикосновение не было из разряда неприятных, это было совсем не то, что девушка ожидает от своего принца.
Юлька открыла глаза и - о, ужас! – увидела Васькин розовый язычок, которым тот намеревался и далее облизывать ее модельное лицо. Зеленые Васькины глаза были зажмурены, уши прижаты, а вся его морда излучала вершину блаженства.
- Ну, всё хватит с меня! – отмахнулась Юленька, которая второй раз за эту ночь готова была разревется не на шутку. – Будем считать, что ты меня спас.
Да… Вот тебе и незабываемый поцелуй.
Васька недоуменно хлопал зелеными глазищами и силился понять, почему Юлька вдруг стала недовольна. Он-то делал всё, как надо… Подошёл к этому со всей ответственностью и серьезностью. Если бы он знал, что кукол или как их там… принцесс… так тяжело спасать, он бы тысячу раз подумал, чем согласится. А всё Прошка виноват! Сейчас, небось, внизу загибается от смеху. Говорил мне медведь Павлик, не связывайся с девчонками: чтобы ты не сделал, всё будет не так, как им нужно. А поступишь по их правилам, всё равно окажется, что ты не прав… Да уж, умом девчонок не понять!
Что касается Прошки…
Посчитав, что с него на сегодня приключений, пожалуй, хватит, терпеливый Прошка остался поджидать внизу. Было скучновато и глазки закрывались сами собой. Но это ведь это некрасиво – в то время, когда твой друг и военоначальник совершает подвиг в честь прекрасной дамы, его верный друг дрыхнет под батареей парового отопления без задних лапок.
С каждой минутой бороться со сном было всё сложнее и сложнее. Ещё как назло, парочка почему-то не спешила возвращаться.
Прошка ещё немножко посопротивлялся атакующей дрёме, походил кругами… В конце концов, когда передвижения стали заторможенные, а уши стали клонится всё ближе и ближе к матушке-земле как два перезревших подсолнуха, он свернулся калачиком, обнял во сне воображаемую морковь примерно его роста, и со спокойной совестью уснул.
Тем временем, наверху проходили страсти, достойные любого сериала, столь уважаемых в вечернее время Машиной мамой. Сам Прошка видел только пару серий, когда хозяйка забывала его в кресле после просмотра мультиков. Общий смысл зайцу так и остался непонятен, но он запомнил, что в сериалах, в конце каждой серии все непременно целуются…
На по-джентельменски предложенную руку помощи Юлька только хмыкнула и предпочла подняться без посторонней помощи. Критически осмотрев своё платье и убедившись в его достойном внимания публики состоянии она сказала:
- Ну и долго ты будешь мне глазки строить? Пошли домой.
Не дожидаясь ответа, она с гордо поднятой головой прошествовала мимо него и начала спускаться на землю. Что при этом она опять думала о мужчинах, их природе и общем родстве с рогатыми представителями фауны, нам следует стыдливо опустить.
Понурый Васька с волочащимся по подоконнику хвостом брёл следом. На душе скреблись мышки, настроение было на нуле, а голова не в силах была понять, что же было не так. Может, стоило сперва потереться боком о её ноги? Может, он мурлыкал недостаточно громко?
5. Врачеватель кукольных душ
На следующее утро весть о Ваське-Спасителе Кукол облетела всю детскую комнату. Только Прошка ничего не знал; ночные бдения сыграли с ним злую шутку и теперь подобно, совёнку днём, он спал под батареей.
Медведь Павлик по-отечески похлопал котёнка по плечу, коротко сказал: «Уважаю, мужик!» и отправился завтракать. Пупсы Гришка и Гюнтер наперебой расспрашивали подробности ночи. Особенно их интересовал акт спасения. А что ты? А она потом что?
Он всё пытался разглядеть сквозь нестройные кольца своих поклонников барби по имени Юленька, но той нигде не было видно. Наверное, отсыпалась в кукольном доме на втором этаже. Или пошла гулять в детский сад с Машей…
Все другие куклы не отходили от него ни на минуту. Своими глубокими глазами они смотрели на него с восхищением и старались быть новоявленному герою максимально полезными. Не желает ли Великий Василий, спасший нашу подругу от ночного кошмара блюдечко молочка? А может Великого Василия, спасшего нашу красавицу от неминуемой голодной и холодной смерти под иглами кактуса стоит почесать за ушком? А может он хочет поиграть оберткой от шоколадки? Они с особым рвением подергают её за ниточку. А может принц Васька, спасший принцессу Юленьку (так проще всего было запомнить) из заточения хочет, чтобы ему поточили пилочкой ноготки?
Через час бедный герой устал от их пристального внимания и удержавшись от резкого словца спрятался от них под пыльным шкафом. Там, наконец, он смог заснуть, а когда проснулся перед его мордой стояла кукольная посудка с молоком, со сметаной и рыбой. Само собой, содержимое всех трёх тарелочек было на вид одинаковым. Еда была «понарошковой». Рядышком стоял кувшинчик с букетом искусственных ромашек.
Васька облизнулся при виде угощения. Вот она слава! Вот она исполненная мечта!
Когда он вылез из-под шкафа, игрушки готовились к празднику. Из кукольного домика вытаскивалась вся мебель
К удивлению котёнка, Юлька вела себя совсем иначе, чем он мог представить. Он думал, что она будет высокомерной и неприступной леди, которая разве что окатит его ледяным взглядом, в котором будет читаться приговор: неудачник. Но нет! Юленька светилась от счастья. И этот свет шел ей куда больше, чем лунный бледнянец.
- Здравствуй, Васька, - сказала она, первой подойдя к нему. – Я тут утром всё обдумала. Ты – настоящий герой, раз не побоялся ночью спасти меня. И Прошка тоже молодец. Кстати, где же он? Я думала, что вы вместе придете…
Она легонько потрепала его за щечку и с загадочным видом удалилась к гостям. Пупсы как раз вкатили на своей ванночке гигантский по кукольным меркам торт. Медведь Потап пытался вальсировать с одной из барби, то и дело наступая ей на ноги и бесконечно извиняясь за свою неуклюжесть.
Вот те на! Этих девчонок точно никогда не понять. То всё из лап плохо, то герой…
Он отыскал глазами своего друга. Прошка уплетал морковь; под подбородком у него висел розовый нагрудничек с надписью «Лучший друг героя».
Васька повел головой и почувствовал, что на шее у него тоже что-то висит. Бант. Розовый. Неужели у кукол нет другого цвета, кроме розового…
Заметив котёнка, Прошка отложил морковь, вытянулся по стойке «смирно» и сложив правое ухо в виде козырька, отрапортовал:
- Мой генерал! Докладываю обстановку. Враг не обнаружен, объект Эм о снова засекречен.
- Отставить. Вольно, - вяло отозвался котёнок. Почему это бравада начинала ему надоедать. – Ты лучше мне как мой друг скажи, что ты там тогда Юльке нашептал, что она мнение обо мне изменила?
- Я и про твою давешнюю осечку ей разъяснил. Да ты не волнуйся, кроме нее и меня об этом никто больше не знает.
Заяц захихикал, прикрывая рот лапой, но быстро сообразил, что сейчас получит по уху и серьезным тоном продолжил:
- Она сама ко мне пришла. И всё как было рассказала. Подружкам такое сказать не могла – засмеют. А мне можно… Я теперь у них как свой парень! Могу тебе все их секретики рассказать, если хочешь.
- Это потом. Ты не тяни, Прошка. Выкладывай, что ты ей про меня наплёл.
- Не наплёл, а, говоря научно, объяснил, что коты выражают чувства крайне своеобразно. Мне об этом Маша в букваре читала.
- Какие чувства? Впрочем, неважно. Теперь куклы меня боготворят, пупсы обещали книгу обо мне написать. А сама Юленька… , - Васька смутился и начал подбирать слова. – Юленька… В общем… Вот.
Прошка с пониманием пожал ему лапу и, хотя этого уже не требовалось с жаром продолжил:
- Я просто ей сказал, что ты извиняешься за ту нашу «бомбу» в кастрюльке. Просто у нас, солдат, на виду тебе не удобно было извинятся. Потому что ты - командир и всегда должен быть твердым, как скала… И что тебе жаль, и всё такое… А ещё я сказал, что ты в Юльку давно влюблен …
- Что??? Ты посмел Юльке та-а-акое сказать? – и Васька, схватив с кукольной плитки половник, с воплями и фырканьем помчался за скачущим большими заячьими прыжками Прошкой. – Ну, заяц! Ну, врачеватель кукольных душ!