Травматолог.
Машина была в ремонте. Пришлось ехать на дачу на рейсовом автобусе. Желающих уехать набралось намного больше, чем сидячих мест в нем. Подруливая к остановке, водитель на ходу открыл двери. Наконец, автобус остановился. Открытая дверь оказалась прямо напротив меня. Толпа ринулась к ступенькам и меня так придавили в дверях, что в груди негромко щёлкнуло.
Выходные прошли спокойно. Но в понедельник я почувствовала боль, которая потихоньку нарастала. «А не сломано ли ребро?», - подумала я и решила во вторник сходить в Травмпункт.
Сын одобрил моё решение, предупредив, что врач меня обязательно отругает за то, что не обратилась сразу. И добавил: «Он всех ругает. Наслушался Я, когда лечил сломанную руку. Но доктор он хороший».
«Отругает» - было мягко сказано. Входя в больницу, я услышала громкую брань. Подумала, что бушует какой-нибудь травмированный хулиган.
В коридоре с обшарпанными стенами стоял пожилой мужчина с интеллигентным лицом, в очках и орал на людей, сидевших на стульях вдоль стены. «Что? Вы не могли с утра прийти, мать вашу? Я здесь с 8 утра!». В ответ гробовая тишина. «Чего орёт? Всего лишь одиннадцатый час», - подумала я.
Подошла моя очередь, вхожу в кабинет, рассказываю, что случилось. Спрашивает: «Когда случилось?»
«В пятницу».
«Вы так далеко живете, что добирались сюда 5 дней?»
«Думала, что пройдет».
И тут он взрывается: «Сталина на вас нет!»
«Причём тут Сталин?»
«Был бы Сталин, пришлось бы вам сейчас поменять место жительства, раз вам наплевать на своё здоровье!»
Я пытаюсь возражать, но он продолжает орать:
«Что с вас возьмешь, женщины?! У вас ведь нет мозгов, вы ведь из ребра сделаны!»
Улыбаясь, спрашиваю: «Что за Ева так сильно обидела Вас?»
«Нет никакой Евы!», - уже на тон ниже кричит он.
И, выписывая мне направление на физиолечение, почти миролюбиво злорадствует: «Теперь недели три будете сидеть на больничном».
Его прогноз не сбывается. Через 10 дней, закрывая мне больничный лист, врач пророчески вещает: «Не пройдет и года, нет, полгода, как мы снова встретимся». «Чур, меня, чур!»,- мелькает в голове.
Я предпринимаю защитные меры: передвигаюсь медленнее, избегаю толпы, в общественный транспорт вхожу последней. Не помогает. Пророчество сбывается намного раньше. Иду по аллее из магазина с сумками в руках. Вокруг всё так замечательно: солнечный день, зелень, дети катаются на велосипедах. Под ногами ровный гладкий асфальт. И вдруг ниоткуда прямо мне под ноги вылетает щенок. От неожиданности разжимаются руки, сумки падают. Ноги подгибаются, и вслед за сумками падаю я, коленями на асфальт, умудряясь при этом ещё и подвернуть ногу. Пронзает острая боль. Но через секунду боль проходит.
Я встаю, поднимаю сумки и тащусь домой.
«Ну уж нет! К тебе на приём я не пойду»,- стучит в голове, пока я туго бинтую свою ногу и роюсь на книжной полке в поисках народных методов лечения. К вечеру я передвигаюсь по квартире на одной ноге, держась двумя руками за края табуретки и переставляя её перед собой. Переставила табурет – прыгнула, опять переставила, ещё прыжок… Ничего, до утра заживёт.
Утром подруга привозит костыли. С тех пор, как срослась кость на сломанной ноге её отца, костыли стояли без надобности в кладовке. Такие удобные современные костыли, под локоть, а не такие, как были когда-то у мамы, подмышку, отданные кому-то на время…
Сын везет меня в Травмпункт. По дороге подготавливаю себя к встрече, придумывая ответные реплики.
Всё повторяется: «Вы очень далеко живете? Почему не пришли вчера? Сталина на вас нет!». Пытаюсь улыбнуться, но тут он выкрикивает: «В одном я за Вас рад: у Вас никогда не будет сотрясения мозга».
Обида удваивает боль. Моя улыбка превращается в гримасу, и Я начинаю всхлипывать.
Медсестра не выдерживает, вступается за меня: « Хватит уже! Надоело! Сколько можно!».
Больничный он мне закрывал в полном молчании.
Чтобы дороги наши как можно дольше не пересекались, я решила поднести «дары богам». Упаковала в красивый пакет бутылку коньяка, коробку конфет, фрукты.
Заглянула в кабинет в конце рабочего дня. Опережая его вопль, мило проговорила: «Я н е на приём. Можно Вас на минутку?»
Врач вышел в коридор.
Подавая ему пакет:
«Константин Евгеньевич! Спасибо Вам! Вы такой замечательный доктор!»
Какая у него добрая улыбка!
Пока Бог милует.