В одном небольшом городишке, жил-был обычный русский мужик, по прозвищу Паня. Город был окружён высокой каменной стеной, с большими, и крепкими дубовыми воротами. На ночь ворота запирались, на засов, и никто из жителей города, не мог выйти из него до восхода солнца. Лишь Паня был исключением из этого строгого правила. Напиваясь к вечеру, до чёртиков, он бродил по безлюдным улочкам города, распевая запрещённые песни. За, что караульные солдаты, брали его за шкирку, и открыв городские ворота, вышвыривали его из города. Паня привыкший к выходкам солдат, смастерил в близлежащем лесочке маленький шалаш, частенько служивший ему ночлегом. А утром, взлохмоченный, и небритый, в мятой, прилипающей к телу от лесной сырости одежде, он мучимый головной болью, плёлся к городским воротам, к которым уже тянулись длинной вереницей повозки с купцами, везущими свой товар, на большой городской рынок. Им-же навстречу ехали другие купцы, либо продавшие свой товар, либо наоборот везущие его в дальние страны. Паня частенько глядя на эту живописную картину жалел, что он не художник, и не может запечатлеть всю прелесть, и торжественность этого события. В такие моменты ему хотелось всё бросить, и нанявшись в помощники к какому-нибудь сговорчивому купцу, уехать навстречу своей новой жизни:яркому солнцу, синим морям, и дальним странам. Но Паня всю жизнь страдающий из-за своей нерешительности, и неспособности принять смелое решение, никогда этого не делал. Именно по этой причине, он не мог избавиться от своего пристрастия к выпивке. Не раз сидя со своими закадычными дружками в винном ресторанчике, он клятвенно заверял их, что завтра начнёт новую жизнь. Но наступало утро, и он забыв про своё обещание, бежал к открытию городских ворот, да-бы выклянчать у заезжих купцов денег на опохмелку. Специально немного прихрамывая, он подойдя к ним, в красках рассказывал давно придуманную им историю, про то, что он тоже был раньше купцом, но попал в руки лесных разбойников, после чего остался без копеечки. Выслушав печальную историю, купцы охотно доставали, расшитые узорами кошельки, и давали ему немного денег. С каждым разом его история, становилась всё более печальней, так что ни один купец не оставался безучастным к его "великому" горю. Со временем Паня настолько вжился в образ ограбленного разбойниками купца, что и сам начинал верить, в эту когда-то наспех придуманную собой историю.
Его жизнь напоминала кораблик, плывущий по течению, на палубе которого стоит он, и безпомощно всматривается в туманную даль. И было в этом тоже, что-то романтическое, и загадочное. В целом, несмотря на все минусы, он был доволен своей жизнью, в особенности когда под рукой, был бокал с вином. В такие моменты его жизнь напоминала интересную историю, в которой он занимал, далеко не последнее место. И всё в этой истории было ясным, понятным, и наполненым смысла. Но стоило начать трезветь, как ясное становилось неясным, а понятное - непонятным. Становилось грустно, и одиноко, хоть волком вой. Ему даже иногда казалось, что он как на свет Божий родился, так и почувствовал эту живьём поедающую грусть, от которой спрятаться можно лишь в бокале с вином. Не смотря на это, Паня пьяницей был не всегда. Раньше Паня был нормальным человеком, и звали его по имени, и по отчеству. Отец его был искуснейшим виноделом. Его вино за неповторимый тонкий аромат, сладость да крепость, славилось во всей округе. Отец передал Пане своё умение, оставив после смерти в наследство:дом с большим винным погребом, винодельню, и большой виноградник. Вскоре после смерти отца Паня поженился, на одной из самых красивых девушек города, танцовщице Натали. Но счастье его было недолгим, ибо уже через пол года, она сбежала от него с одним заезжим богатым купцом. Впав в сильную тоску, он посвятил себя без остатка виноделию, но и тут его поджидала неудача. Пришёл в их края сильный ураган, и от виноградника осталось лишь одно название. Что-то можно было ещё предпринять, и даже частично спасти виноградник, но наш герой совсем пал духом, по ошибке решив что сами Боги разгневались на него. И как-то случайно проходя мимо винного ресторанчика, он решил выпить немного вина, для поднятия духа. С тех самых пор он стал постоянным обитальцем, этого шумного и прокуренного заведения со странным старомодным названием "Избушка". Только здесь он чувствовал себя человеком. Тут все относились к нему с сочуствием, и пониманием, снова и снова внимательно слушая его историю, про непутёвую танцовщицу, да про виноградник загубленный ураганом. Всё что от него требовалось взамен - это наполнять быстро пустевшие бокалы своих слушателей. Смекалистый хозяин ресторанчика, скупил у Пани по дешёвке все его запасы вина. Вслед за вином, Паня продал ему винодельню, дом, и остатки виноградника. Единственным утешением было обещание хозяина винного ресторанчика, что будет он наливать Пане вина, сколько тот пожелает, и пускать на ночлег в случае необходимости. Но вина хитрец наливал с каждым днём всё меньше, всё чаще выгоняя Паню на улицу. Это уже был не тот Паня, которого раньше побаивалась вся округа, это был без пятит минут пропащий человек, думающий только о выпивке. И все уже махнули на Паню рукой, как произошла одна очень странная история, в корне изменившая его судьбу, и судьбу его города...
В тот день Паня как обычно пил вино, сидя в винном ресторанчике, со своими постоянными дружками. Напившись к вечеру до поросячьего визга, он как обычно шатался по уличкам города распевая свою последнюю песню...
Я - Паня, Паня, Паня!
Я - Пан, или пропал!
Сегодня в русской бане
Я - пил из рюмки пар
Я - Паня, Паня, Паня!
Отважен я, и смел
Любому тресну в харю
Кто нахамить посмел
Я - Паня, Паня, Паня!
Вина мне лей в бокал
Пусть веселее станет
От жизни я устал
Вовремя подоспевшие солдаты, уже в который раз вышвырнули его из города. Правда на этот раз, хорошенько надавав ему тумаков. Паня поднявшись на ноги, и что-то буркнув в сторону обидчиков, побоёл к своему излюбленному шалашу, продолжая при этом допевать свою песенку...
Я - Паня, Паня, Паня!
Свободный ветер я
Избушка меня манит
Там верные друзья
Я - Паня, Паня, Паня!
Я - на солдат плюю
Они стоят в охране
Пока я мирно сплю
Я - Паня, Паня, Паня!
Я - знатный винодел
Я - сто рецептов знаю
И, я - реальный чел!
Чудом дойдя до лесочка, и почти на ощупь отыскав своё убежище, Паня рухнул в пахнущее сыростью сено, и уснул крепким сном, издавая при этом такой громкий храп, что птицам пристроившимся спать на ветках близстоящего дерева, пришлось искать другое место для ночлега. И приснился ему кошмарный сон, буд-то ходит он по городу с пустым бокалом в руке, в поисках вина. А в городе ни единой живой души, окна домов заколочены, а лавки закрыты, и вина взять негде. А голова болит так сильно, что вот-вот расколется. Как увидел он вдруг конюха, идущего в сторону городского рынка, а в руках его бутылка из прозрачного стекла, до половины наполненная вином, играющим на солнце янтарно-рубиновыми переливами. Обрадованный Паня быстро догнал конюха, и стал умалять его налить немного вина. Но конюх не обращал на него, никакого внимания. Тогда Паня стал ему рассказывать ему только-что придуманную историю, про токак он тоже был конюхом, и как одна шальная кобыла, сделала его на всю жизнь инвалидом, в подтверждение этого он стал прихрамывать на одну ногу. Но конюх был непокалебим, он шёл глядя вперёд, продолжая игнорировать вслед моросящего Паню. Совсем отчаявшись Паня забежал вперёд, и преградил конюху дорогу. Тот остановился, и посмотрев на Паню изучающим взглядом, своих чёрных как угольки глаз, сказал следующее: - Сделаешь для меня одну услугу, я дам тебе то, что ты хочешь. Выхода не было, и пьяница согласился исполнить волю незнакомца. После чего конюх приказал ему следовать за ним. Шли они долго, и только Паня хотел спросить, долго-ли ещё идти, как конюх остановился и сказал, что наконец они добрались до нужного места. Паня отведя глаза от бутылки, на которую он всю дорогу смотрел как заколдованный, увидел, что стоят они посреди большого поля, конца и края которому не видно. Дав Пане немного отдышаться после долгого пути, незнакомец махнул рукой в сторону сказав: - Ну вот, и моя конюшня. И действительно повернув голову Паня увидел сооружение из прозрачного стекла, которого ещё секунду назад не было вовсе. По своей вытянутой к облакам форме сооружение сильно напоминало бутылку, что была в руках подозрительного конюха. Вдруг с той стороны где они стояли, стенка прозрачной бутылки конюшни исчезла, и конюх предложил Пане следовать за ним внутрь странной бутыли. После некоторого замешательства Паня вошёл внутрь. Стоило ему туда зайти как прозрачная стенка, встала на прежнее место. Внутри было сумрачно, и прохладно. Солнечный свет почему-то плохо проникал сквозь стенки этого странного сосуда. Дно бутыли было засыпано красным песком. Пане казалось,что он находтся на дне бутыли, с остатками красного вина. Но больше всего его поразил знакомый с детства, еле слышный, и чуть приглушённый шум. Это был шум моря. В детстве отец подарил ему морскую раковину. И ког-да у него случались неприятности, он закрывшись в своей комнате, брал эту чудную, красивую раковину, и прижав к ней ухо, часами слушал этот убаюкивающий шум моря. Он представлял себя покоящимся на дне океана, в этой спасительной раковине, в которой можно спрятаться от мирских проблем. Вот и сей-час он стоял в этой странной стклянной конюшне, с ещё более странным конюхом, и слышал этот родной, манящий в свои обьятия шум. Конюх прервал воспоминания Пани, попросив выслушать внимательно суть его просьбы. И после небольшой паузы, сказал следующее: - Есть у меня в конюшне буйная лошадь, и никак мне её брыкучую не подковать. Вот ты это и сделаешь, тем более ты-же говорил, что работал раньше конюхом. А пока не сделаешь, отсюда не выйдешь, и вина мной обьещанного не получишь. Сказал он это, и тут-же исчез, а на том месте где он стоял, появился молоток, гвозди, и четыре стеклянных поковы. Пьяницу поразил необычно большой размер подков, но это было ещё не самое страшное, потому как в следующий момент он услышал у себя за спиной, лошадинное ржание. Обернувшись, он замер словно заяц перд пастью удава. Перед ним буквально в нескольких шагах, стояла белая как снег кобылица небывалых размеров. То и дело вставая на дыбы, и широко раздувая ноздри она враждебно косилась на Паню, своими налитыми кровью глазами. До смерти перепуганный Паня, стал беспорядочно думать - как выйти из сложившейся ситуации. Мысли путаясь в его голове не могли найти лёгкого решения этой сложной задачи. Паня умел подковывать лошадей, ведь раньше у них с отцом была своя лошадь, и уход за ней лежал на нём. Но их лошадка была куда меньших размеров, да и попокладистей этой взмыленной, белоснежной громадины. Но выхода не было, и после долгих бесполезных раздумий, Паня решил взяться за дело. Перекрестившись, и взяв в руки молоток, подкову и гвозди, он стал приближаться к строптивой кобыле. Та заподозрив неладное, резко отскачила в сторону, обдав его облаком красного песка. Так продолжалось до тех пор, пока лошадь не устала, и не подпустила к себе надоедливого Паню. Он обрадовавшись, что дело скоро будет сделано, стал приколачивать кобыле подковы, одну за другой. Его даже немного насторожило, что всё так гладко идёт, как по маслу. Опасения его были не напрасны. Когда он стал прибивать последнюю четвёртую подкову, лошадь словно взбесилась. Легнув ногой, и выбив у Пани из рук молоток, подкову и гвозди, она заскакала в бешенном танце, поднимая в воздух вихри кроваво-красной пыли. Зрелище было не для слабонервных. Паня даже загордился, что ему почти удалось подковать эту дерзкую кобылицу. Чудом оставшийся в живых Паня стал искать в песке молоток, подкову, и гвозди. Каково-же было его разочарование, когда он обнаружил, что ручка у молотка сломана, подкова треснула на две части, а из остававшихся гвоздей он смог отыскать только один, да и тот погнутый. И зарыдал тогда Паня горькими слезами, ведь теперь ему отсюда никогда не выйти. Слёзы лились из глаз его рекой. Ему первый раз в жизни было обидно, и досадно за себя. Ведь если-бы он не был таким пьяницей, то и не оказался-бы здесь, в этой забытой Богом конюшне. Наверное первый раз в своей жизни он молил небо, солнце, землю, и иещё кого-то, кого никогда не видал, но не раз чувствовал его спасительную руку, о том, что-бы эта ужастная история, была всего лишь кошмарным сном. И молитвы его были услышаны, потому как в следующий момент, пришла ему в голову пронзительная мысль: - А что если это действительно сон, и у него есть шанс повернуть события вспять, и избежать такого трагического конца. Перекрестившись он взял чудом найденный гвоздь, и уколол им себя в палец, что было сил. Но перед тем как уколоть, дал себе клятву, что если это сон, то он больше никогда не будет злоупотреблять с выпивкой, и начнёт новую жизнь... Первым что он увидел открыв глаза, было звёздное небо.Никогда раньше он не обращал внимания на его осмысленную мерцающими звёздами, неповторимую красоту. Поняв что страшная история произошедшая с ним, была сном, Паня чуть не расплакался от радости, как вдруг услышал знакомое ржание, и стук копыт. Паня испугался, что началось продолжение кошмарного сна, и мурашки пробежали по всему телу. Набравшись смелости он решил посмотреть откуда послышался странный шум. Выйдя из лесочка в поле, он увидел малоприятную картину. Небольшое, но до зубов вооружённое войско двигалось по напрвлению к городу. Во главе войска, чеканя каждый шаг, гордо шла знакомая из сна кобылица, на которой чинно восседал человек, лицо которого освещаемое луной, было тоже хорошо знакомо Пане. Да, это был тот самый конюх! Он раздавал каки-то распоряжения, то и дело размахивая руками, и пристально всматриваясь в сторону ничего не подозревающего об опастности города. Чужестранцы по приказу своего предводителя, замедлили ход. Только тогда Паня смог разглядеть на одной из повозок чужестранцев, странный предмет вытянутой формы. Сомнений не было это было громадное бревно, предназначенное для тарана городских ворот. Окончательно убедившись в недобрых намерениях непрошенных гостей, Паня бросился бежать, что было сил, да-бы успеть предупредить спящий город о надвигающейся опастности. А пока бежал, то и дело спотыкаясь о торчащие из земли коренья, думал о вещем сне, и своей клятве начать новую жизнь. Разбуженные солдаты не сразу пустили в город запыхавшегося пьяницу. В считанные минуты город осветился множеством факелов. Жители города разбуженные звоном колоколов, все до едина поднялисьна защиту любимого города. Среди них был и наш Паня. К тому времени чужестранцы уже довольно близко подошли к городским стенам. Так близко, что свет от факелов освещал вороватыми бликами, их скуластые лики, с маленькими хитрымит глазками. Паня опять разглядел среди непршенных гостей, знакомого "конюха". Лицо его выражало сильное негодование, вызванное как показалось Пане тем, что кем-то вовремя предупреждённый город, не удалось застигнуть врасплох. А ведь налей он ему тогда вина, неизвестно чем-бы всё кончилось - язвительно подумал про себя довольный собой Паня. Тем временем горстка самых отчаянных чужаков, подпирая широкими плечами бревно, устремилась к городским воротам. Другие воины по приказу "конюха" обрушили на город град стрел. Разбегаясь таранщики, что-то кричали на непонятном языке, явно подбадривая друг друга. Но когда до ворот оставались считанные шаги, жители города обрушили на них целый град камней. Смельчаки бросив бревно, отбежали обратно. Все их попытки вернуть орудие тарана, были безуспешны. Чужестранцы убедившись в бессмысленности своих действий, убрались восвояси. Жители города, ещё долго смотрели им вслед, с трудом веря, в то, что опастность миновала. Никто из жителей города, не пострадал, так-же как ни одна вражеская стрела не достигла своей цели. Всё произошло, словно в каком-то мимолётном сне, о котором сеё-час уже редко кто вспоминает. С тех пор Паня больше не злоупотреблял с выпивкой, начав новую жизнь. Жители города стали его уважать, и звать снова по имени, и отчеству. Более того он стал почётным жителем города, и это пожалуй лучше всякого вина. Хозяин винного ресторанчика вернул ему дом, и винодельню. Правительство города выделило ему денег на восстановление виноградника. Спустя некоторое время он снова женился, на дочери начальника караульных солдат, и у них появились дети. Иногда по утрам он вооружившись холстом, кисточками и красками, шёл к открытию городских ворот, где полностью отдавался живописи. В последствии он нарисовал картину, ставшую бесценным произведением искусства, посмотреть на которую, приезжали люди со всего света. Дожил он до глубокой старости, сделав немало полезных дел, прежде чем отправился в мир иной. А бревно, на всякий случай распиленное жителями города, до сих пор лежит неподалёку от городских ворот, напоминая подрастающему поколеню, об этой странной, похожей на сон истории..