Жан сидит на кухне своей квартиры сидит возле стола. Перед ним Елена с ватой и бинтами. Обрабатывает раны.
- Может, всё-таки поедем в травмпункт?
- Нет.
- Но почему?
- Я сказал, нет!
Жан злой, вздрагивает от каждого прикосновения проспиртованной ватки к лицу. Его раздражает серьёзность Елены, эти едва сдерживаемые слёзы в её глазах. Она кажется Жану нестерпимо тупой. Корова! Жан закрывает глаза и сразу же видит Мари.
Сцена из прошлого № 4. Жан стоит возле окна в музыкальном училище и смотрит на улицу. Там по аллейке идет Мари. Худенькая, в джинсовых брюках и рубашке с цветами. Идёт не спеша. Жан смотрит на неё и вытирает доску медленными, нежными движениями. Сглатывает слюну. Мечтательно поводит головой. Слышит шаги в коридоре, отворачивается, трет доску нервно и неаккуратно. Потом подходит к столу, перебирает бумажки, скорее для вида. Шаги удаляются, снова смотрит окно. К Мари подошли два каких-то парня. Не просто подошли – обступили. Слышно как зло что-то говорят. Она молчит. Пытается уйти, но они перекрывают ей дорогу. Вот один хватает за руку, Мари вырывается. Второй толкает её. Жан срывается с места и бежит к окну. Он преподаватель, уважаемый человек, он не должен так поступать, но он ни о чем не думает. Как пацан заскакивает на подоконник, выпрыгивает на клумбу, поскальзывается, едва не падает, бежит дальше. Когда он рядом, видит, как нападавшие бьют Мари. Не сильно, ладонью по лицу.
- Скажи своему брату, чтоб отдал бабки!
Один из нападавших замечает бегущего Жана. С удивлением смотрит на него, даже успевает улыбнуться, пока Жан не бросается на него. Вспоминает детство, приемчики рабочего посёлка – бьёт, сбивает с ног, бросается ко второму, который держит Мари.
- Отпусти её!
Второй толкает Мари на Жана, тот не ожидает такого маневра, теряется и тут же получает удар. Оседает на землю, схватившись за лицо. Слышит её крик, пытается вскочить, но его снова валят.
- Заткнись, сука!
Но она кричит, у неё сильный голос, красивый голос, голос от которого Жан плачет, голос, который снится ему ночью, голос, который, Жан в этом уверен, он будет слышать, если попадёт в рай. Это голос сотворяет настоящее чудо - нападавшие убегают. Потом Жан сидит в медпункте, пожилая медсестра вытирает ему кровь с лица и обрабатывает рану. Мари сидит рядом. Молчит, смотрит куда-то в сторону, но рядом. Жан поглядывает на неё жадно и страстно. Смотрит на её распухшую губу и сжимает кулаки, полный праведного гнева. Едва дожидается момента, когда выходят из медпункта.
- Кто это были, Мари?
- Друзья брата.
- Что они хотели?
- Он им должен денег.
- Нужно пойти в милицию.
- Нет.
- Они придут ещё!
- Нет, больше не придут.
Она это говорит так уверенно, будто ставит точку в теме. Жан и Мари идут по той самой аллеи от школы. Идут молча, Жан, в пластыре и ссадинах, косится на неё и не может придумать, чтобы сказать. Доходят до остановки, Мари вдруг целует его в щёку.
- Спасибо, Жан Вячеславович.
Бежит через дорогу. Жан смотрит ей вслед, у него перед глазами её ягодицы, ёрзающие в джинсах. Он стонет.
Он стонет.
- Что такое, Жан?
Он открывает глаза и видит озабоченное лицо Елены. Злиться, кривится.
- Что такое?
- Ничего! Уходи!
- Что?
- Уходи! Мне нужно побыть одному!
- Жан!
- Исчезни!
Елена начинает плакать, ещё больше раздражая Жана. Ему кажется, что Елена плачет грубо, как корова. Вспоминает слово из рабочего поселка: "бычка". Он презрительно смотрит на неё, отворачивается и подходит к окну. Смотрит в темноту.
- Я этого не заслужила.
- Что?
- Не заслужила!
Жан резко поворачивается к ней.
- Что ты не заслужила?
- Почему ты меня так ненавидишь!
- Потому что ты меня кастрировала!
- Что?
- Вот, посмотри!
Жан вдруг начинает скидывать брюки, потом трусы, показывает шкурку своего члена.
- Что ты с ним сделала!
- Я тебе минет делала!
- Мне много народа делали минет! Но член на месте оставался! А после тебя убежал!
- Причём тут я!
- Притом! У тебя рот ядовитый!
Елена вскакивает и бежит к дверям. Одевает сандалии, выскакивает на площадку, останавливается.
- Я ведь всё знаю!
- Что ты знаешь?
- А то, что ты до сих пор ту сучку не можешь забыть! Ей на тебя плевать! Всегда было плевать! Ты для неё никто! Она сосёт сейчас всяким бандюкам, а ты бесишься! Ну и сходи с ума, жди её, сколько хочешь!
Елена сбегает по лестнице. Жан стоит, потом закрывает дверь, идёт в комнату и падает на диван. Снова лезет в штаны, натягивает пустую шкурку.
- Ну как же так?! Как это может быть?! Фигня!
Сидит молча. Думает.
- Я найду его. Ну куда он денется? Куда? Да его поймают! Сразу же поймают! Меня за то, что голый задержали, а он же член! ***! Поймают! Тогда я ему устрою!
Жан идёт на кухню, достает из холодильника бутылку вина. Наливает бокал и выпивает почти залпом. Садиться на табуретку, смотрит в пол.
- Моя хорошая. Где ты? Я найду его и приду к тебе. Мы будем вместе. Я люблю тебя, люблю, как никто не любил.
Он шепчет это и вытирает слёзы. Потом идёт в ванную чистить зубы. Смотрит на своё избитое лицо, кивает головой.
- Ничего, до свадьбы заживёт.
Идёт спать. Ему сниться Мари на сцене. Поет перед пустым залом, в котором только Жан.
Козаче мій, а я твоя
Пусти мене зійшла зоря
Проснеться матінка моя
Буде питати, де була я
Утром Жан, в трусах и майке, сидит на кухне и задумчиво пьёт чай. Лицо Жана посинело и выглядит ужасно. Но Жан не слишком озабочен лицом. Набирает в рот чая, о чём-то задумывается и сильно задерживает глоток. Потом ставит чашку, задирает трусы, смотрит на шкурку.
- Его надо найти! Только бы не сдох, где-нибудь!
Жан представляет, как его член лежит под каким-то забором, уже мёртвый, а его грызёт бродячая собака.
- Фак!
Жан спешит к телефону, набирает номер.
- Алло, милиция? А не подскажите, этой ночью не задерживали подозрительных лиц без документов?
Отвечает дежурный, который бил Жана. По голосу не узнаёт. Жан его тоже.
- А вам зачем?
- Да у меня брат пропал. Он немного не в себе, переживаю за него.
- Он голый любит бегать?
- Что?
- Брательник твой голый любит по улицам бегать?
- Голый?
- Да, голый!
- Ну, в принципе, может.
- Задерживали его, возле школы. Но его жена забрала, у неё спрашивай.
- Жена?
- Ну, баба, сожительница, приехала на такси и забрала.
Жан удивлённо пытается понять, что происходит, а дежурный злится на непонятливого. До Жана потихоньку доходит.
- А вы про кого говорите?
- Что?
Жан уже понял, что в милиции говорят про его поимку.
- В смысле, а других задержанных не было. Странных.
- Этот самый странный был. Всё, мне некогда!
Дежурный бросает трубку, Жан слушает гудки.
- Где же он может быть! Ну, куда он мог деться! Его бы сразу задержали, он же ***! Только бы не умер.
Жан крутит диск телефона.
- Алло, справочная? А не подскажите телефон морга?
- Какого морга?
На том конце провода равнодушная женщина в наушниках колотит в чашке чай.
- Как какого? А их что, несколько?
- Три. Плюс ведомственные.
- Три?
- Три.
- Ну, давайте все.
- Мы только по одному телефону даем.
- Почему?
- Инструкция.
- А если мне все три нужны?
- Три раза звоните.
- Хорошо, спасибо, говорите первый.
Жан постепенно записывает все три телефона, потом звонит в морг.
- Алло.
На другом конце провода яркая женщина лет пятидесяти с начёсанной прической и в белом халате. Отвечает и посматривает на себя в зеркало. Явно довольна собой.
- Здравствуйте, это морг?
- Нет, это холодильник.
Жан сглатывает от удивления, а женщина насмешливо смотрит в зеркало и подмигивает сама себе.
- Что, простите?
- Холодильник, двухкамерный.
- А мне сказали, что это телефон морга.
Жан своим удивлением немного раздражает женщину, она кривиться.
- Ну, морг, морг, чего тебе.
- Я хотел бы узнать, не поступало ли этой ночью трупов.
- Конечно, поступало, это же морг! Ту всюду трупы.
- А без документов? Трупы неизвестных были?
- Были. Парочка очень даже неплохих трупиков.
- Мужских?
- Слушай, а зачем это тебе, что ты выспрашиваешь?
- Я…У меня брат пропал.
- Красивый?
- Кто?
- Брат.
- Не очень, он пил много, зарядки не делал, вот и выглядел странно.
- Что значит, странно?
- Ну, такой, грузный, что ли. Толстяк.
- А ты?
- Что я?
- Ты как выглядишь?
Женщина говорит весьма медоточиво, почти мурлыкает в трубку.
- Я как выгляжу?
- Да, ты.
- А зачем, зачем это вам?
- А у меня муж пропал.
- Пропал?
- Ага. Однажды взял авоську, сказал, что пошёл за пивом и пропал. Никто не видел, никто не знает. Исчез.
- Совсем что ли?
- Ну, не совсем. Он живёт в моей памяти. Но ради настоящего мужчины, я могу и забыть его.
Женщина выходит на предел медоточивости, заставив Жана заметно нервничать. Он часто дышит в трубку, потом решает сменить тему.
- А те два трупа, они какие?
- Два трупа? Какие два трупа?
- Ну, которые ночью привезли.
- Причем здесь трупы? Я тебе говорю о чуде любви. Как тебя звать?
- Меня?
- Тебя милый, тебя.
- Жан.
- Как?
- Жан, Жан Вячеславович.
- Ух ты. Можно я тебя буду называть просто Жан?
- Можно. Так, а трупы были мужские или женские.
- Разные. Как ты выглядишь?
- Я, даже не знаю. Сейчас, наверное, не слишком хорошо.
- Почему?
- Меня побили в милиции.
- Вот сволочи.
- Ага, сволочи. А мужской труп, как он выглядит?
- Какой труп?
- Мужской, вы же сказали, что трупы были разные. Значит один женский, а один мужской.
- Слушай, мы с тобой на "ты".
- Хорошо, так как он выглядел.
- Сначала опиши себя.
Жан потеет и быстро тараторит в трубку свой рост, вес и возраст. Женщина всё это слушает и улыбается, поправляет рукой прическу.
- Совсем неплохо. Ты мужчина в расцвете сил, я не люблю мальчиков.
- Так, а тот труп…
- Слушай, что тебе так дался тот труп? Ты хоть не некрофил?
- Нет, что вы.
- Мы на "ты".
- Ага. Так он как выглядел?
- Да никак, старикашка какой-то, бомжик. Давай не будем про него, поговорим лучше про нас.
Жан утирает пот со лба. Доволен, что труп не оказался его членом, хочет уже положить трубку, чтобы прекратить разговор, но в последний момент останавливается.
- Что ты замолчал, милый?
- А человеческих органов не поступало?
- Что?
- Человеческих органов. Может там рука или нога или что другое?
- Что другое?
Женщина настороженно прислушивается к учащённому дыханию Жана, который пытается поделикатнее объяснить, что его интересует.
- Ну, органы. Например, мужские. В смысле половые.
- Что?
- Не было?
- Ах ты ж извращенец! Мерзавец! Я тебе душу открыла! А ты меня про *** спрашивать! Скотина! Тварь развратная!
Жан поспешно кладёт трубку, женщина слушает гудки и плачет. Потом сама бросает трубку, смотрит в зеркало, гладит себя по голове и начинает утешать.
- Я хорошая, я хорошая. Он просто мерзавец, мне мерзавец не нужен, не нужен.
Сквозь слёзы улыбается, достаёт из стола помаду и подводит губы.
Жан жуёт на кухне хлеб с колбасой и улыбается.
- Ну, хоть в морге нет. И то хорошо, значит живой. Найду, никуда не денется.
Звонит телефон. Жан бросается к нему так резко, что едва не падает.
- Алло!
- Жан Вячеславович?
Говорит зам директора по воспитательной работе, говорит строго. У женщины каменное лицо с застывшим недовольством.
- Почему вы не на работе?
- Я…я приболел немного. Ну, сами понимаете, бывает.
- Бывает. Только мне только что звонили из милиции.
- Из милиции?
- Из милиции! Сообщили о ваших вчерашних выходках!
- Каких выходках?
- Вы понимаете, что бегая голым по улицам, ставите под удар репутацию училища!
- Я не…
- И это в такой трудный момент!
- Но я не…
- Вы же знаете, что сокращается финансирование и на следующий год запланировано слияние музыкального училища с кульпросветучилищем! Причем на нашей базе! Вы знаете, каких трудов стоило добиться, чтобы на нашей базе, а не на базе кулька! Так вот такие выходки могут повлиять на то, что слияние пойдет не нашей базе! Вы понимаете, к чему может привести ваша выходка!
- Понимаю, только…
- А если понимаете, то почему позволяете себе бегать голым по улицам?! Вы же преподаватель!
- Но…
- Жан Вячеславович! Вы хороший специалист и мы долго терпели ваши выходки, но нашему терпению подходит конец!
- Какие выходки?
- Такие! Чего хотя бы стоил ваш роман с этой Найденко!
- У меня не было с ней романа!
- С учащейся, сиротой, девочкой из неблагополучной семьи! Вся школа шушукалась про то, как вы на неё смотрите, как даете деньги и продвигаете в ущерб другим!
- Я никого не продвигал, она талантлива, у неё голос…
- Мне кажется, что вы больше смотрели на неё, чем слушали!
- Да она же талант, она же…
- Теперь ваш талант поёт по ночным клубам, а про наше училище шутят, что мы открыли класс по специальности "поющие путаны"!
- Я попрошу…
- Вы ничего не можете у меня просить, Жан Вячеславович! Ничего! После произошедшего, никаких просьб от вас я слышать просто не желаю! Чтобы завтра были на работе! И больше никаких выходок! Иначе вы будете уволены! Это попросил вам сказать лично Сергей Александрович. Надеюсь, хотя бы слова самого директора нашего учебного заведения повлияют на вас правильно!
Гудки в трубке. Жан кривиться.
- Дураки! Господи, какие же они дураки! Что они понимают?
Жан закрывает глаза и видит Мари на сцене, только не в музыкальной школе, а в ночном клубе. Мари в черном облегающем платье, она худенькая, как тростинка. Она поёт "I will survive", поёт необычно – медленно и обреченно, посетители смотрят на неё с вожделением, но каждый вечер она возвращается домой на такси одна.
- Она не проститутка! Она не спит с этими тупорылыми! Она ждёт меня! И я приду! Я найду его и приду!
Жан закрывает глаза и видит свою самую любимую мечту за последние несколько лет. Городской ЗАГС, зал бракосочетаний, стоят Жан и Мари. Он в вышиванке, постриженный под горшок, с усиками, она в народном наряде, с венком на голове.
- Молодые, обменяйтесь кольцами.
Обмениваются. Жан целует Мари. Потом первая брачная ночь. Вот они целуются, рука Мари скользит по его животу, залазит в штаны, потом удивление в её глазах, немой вопрос.
Жан стонет и бросается к телефону. Нужно вернуть член. Обязательно вернуть! Лихорадочно набирает номер.
- Алло, это газета?
- Газета?
- А мне можно дать объявление?
- Вам? Пожалуй, можно.
На том конце трубке скучающая девица лет двадцати, которая мажет лаком ногти на руке. У девицы не телефонная трубка, а наушники с микрофоном.
- Ага, тогда давайте.
- Диктуйте.
- Всем кто видел…
- Так.
- Пропавший…
- Так.
Жан молчит, мысленно сетует, что его ситуацию корректно и не сформулируешь. Потому что на первый взгляд бред.
- Ну, говорите, говорите.
- Тут будет несколько странный текст.
- Странный?
- Ага, странный.
- Ну, давайте странный.
- А на чем мы остановились?
- Всем, кто видел пропащий
- Не пропащий, а пропавший.
- Хорошо – пропавший.
- Ага, значит так: всем, кто видел пропавший половой орган, в скобочках – мужской, просим обращаться по телефону тридцать девять сорок семь два нуля.
- Готово.
- А вы действительно разместите это объявление?
- Да.
- Вас не смущает, что оно необычное?
- Чем?
- Вам, что такие объявления уже давали?
- Да нет, я просто второй день работаю, я не знаю, какие обычные, а какие нет.
- Ну и прекрасно. Просто так получилось, мне его надо найти.
- Надо – найдете.
- Может ещё особые приметы его дать?
- Приметы?
- Ну да, обычно, когда людей разыскивают, дают особые приметы.
- Давайте, у вас еще есть свободное место.
- Рост свыше десяти сантиметров. Хотя нет, он потом увеличился, значительно увеличился.
Жан вспоминает ночную погоню и думает, что рост у беглеца был до двух метров. Вот одоробло вымахало.
- Так сколько писать?
- Давайте без роста. Просто родимое пятно на левом яйце.
- На левом чём?
- На яйце. Ну, просто у него яйца вместо ног. Давайте лучше напишем, что на ноге. Чтоб не так дико выглядело.
- Давайте. Есть.
- Ну, всё, спасибо. А когда выйдет?
- Погодите. В какую рубрику ставить?
- "Розыск".
- Такой нет.
- "Поиск".
- Такой тоже нет.
- А какие есть?
- Может в "Домашние животные"?
- Да нет, это же не животное.
- В "Обмен"?
- Нет, я хочу найти, а не менять.
- "Куплю" или "Продам"?
- А рубрика "Требуется" есть?
- Есть.
- Давайте туда. Мне же требуется его найти.
- Хорошо.
- Спасибо большое.
- Не за что.
Девушка легким нажимом на кнопку отсоединяет Жана и красит ногти дальше. Из соседней комнаты её спрашивают:
- А что хотели?
- Да ищет мужик кого-то.
- А.
Жан сидит над телефоном, думая, куда бы ещё позвонить. Быстро придумывает, набирает номер.
- Алло, это поликлиника?
- Да.
У телефона миловидная блондинка в белом халате. На столе у неё распечатанная шоколадка, которую она ломает пухленькими белыми пальчиками. На это действо не без возбуждения посматривает мужчина, стоящий в очереди в соседнее окошко. Между тем Жан снова потеет, думаю, какой бы врач ему нужен.
- Мне, наверное, к урологу?
- Ну, вам лучше знать.
- К урологу или к хирургу.
- Так к кому?
Девушка подносит ко рту кусочек шоколада и кладёт на язык. Видно, как шоколад начинает таять в соприкосновении с тёплой плотью. Мужчина бросает очередь и подходит к окошку. Плотоядно улыбается и подмигивает даме. Жан между тем продолжает:
- К урологу. Вы не подскажите, как можно записаться к нему на прием?
- На следующей неделе перезвоните, на этой все дни уже заняты.
- Нет, мне бы сейчас, мне срочно нужно.
- Ничем не могу помочь.
- Вообще никак?
- Ну, есть ещё частные урологи.
- А где их можно найти?
- Пишите адрес.
Блондинка диктует.
- Спасибо большое.
- Не за что.
Блондинка кладёт трубку и вопросительно смотрит на любящегося в окошке мужчину.
- Слушаю вас.
- Нет, это я вас слушаю, принцесса. Я чувствую, что сегодня вечером нам нужно обязательно встретиться.
- Встретиться?
- Ага.
- Где?
- В ресторане, например. Я знаю одно прекрасное место возле реки. Поедемьте, принцесса!
- Поедем. Только у меня муж чеченец, он вас зарежет в том же ресторане.
Блондинка испытывающе, с ехидцей, посматривает на мужчину в окне. Но тот не прекращает улыбаться.
- Ради вас, моё белокурое счастье, приму смерть хоть от кого. К тому же мой дедушка был донской казак, так что неизвестно ещё, кто будет утирать вам слёзы на похоронах.
Блондинка меняет ехидство на заинтересованность во взгляде.
- А ты смелый.
- Только смелым покоряются моря. Как мы договоримся?
Блондинка пишет на бумажке номер телефона.
- Звони, казачок.
- Думай обо мне, моя принцесса!
Жан уже у доктора. Молодого, лет около тридцати, лысеющего парня в белом халате. На столе у доктора стопка медицинских журналов, статуэтка Геракла, вырывающегося из объятий змей, а также фотография на которой врач и блондинка из регистратуры мило улыбаются.
- Слушаю вас.
- Вы только не пугайтесь.
- Что?
- Тут такая странная история.
Врач смотрит на смущающегося Жана, на его лицо в синяках и ссадинах.
- Слушайте, а вам точно к урологу нужно?
- Думаю, что да.
- Ладно, слушаю вас.
- У меня пропал…
- Что? Интерес к женщинам?
- Да нет, что вы! Интерес остался, очень сильный интерес!
- Ага, значит проблемы с потенцией?
- Ну, можно и так назвать.
- А виагру пробовали?
- Нет, потому…
- А зря. Вещь очень эффективная.
- Нет, вы послушайте. Точнее лучше посмотрите, тут видеть надо.
- Что видеть?
- Мою проблему.
- Я так понимаю, у вас проблема полового характера.
- Да, причем очень наглядная, сами посмотрите!
Жан начинает расстёгивать ширинку. Врач вскакивает.
- Погодите!
- Что?
- Что вы делает?
- Хочу вам показать свой член. Точнее то, что от него осталось.
- В каком смысле осталось?
- В прямом. Ну, сами посмотрите!
- Вы хотите, чтобы я смотрел на ваш член? Это вас возбуждает?
- Да при чём тут! Я хочу, чтобы вы подсказали, что мне делать!
- Ладно, ложитесь на кушетку, я вас посмотрю.
- Спасибо. Хоть диагноз поставьте! А то я устал объяснять, что это у меня такое!
Жан ложится на кушетку, расстегивает ширинку и достаёт шкурку.
- Вот, смотрите.
Врач смотрит, достаточно удивлённо.
- Что это?
- У меня член пропал. Только шкурка и осталась. Выскользнул, негодяй.
Врач берётся за шкурку, смотрит на неё, не столько задумчиво, сколько восхищённо.
- И как это случилось?
- Да одна подруга делала минет, не знаю, что она учудила, я потом хватился, а члена нет.
- Нельзя доверять свой член женщинам.
- Да она всегда нормально делала, а тут такое. Его можно вернуть, доктор?
- Его?
- Ну, член.
- А, член.
- Да, мне он очень нужен.
- Зачем?
- Ну, как же мужчине без члена?
- Да вполне нормально.
Врач мнёт в руке шкурку Жана.
- А что вы делаете?
- Пытаюсь определить сохранность корней.
- Кого?
- Корней, корней вашего члена.
- А второй не может отрасти?
- Второй?
- Ну, как хвост у ящерицы. Регенерация, так это, кажется, называется.
- Нет, мы же не ящерицы.
Врач сладко смотрит на Жана, но тот не замечает, весь в своих тревожных мыслях.
- И что, остались корни?
- Почти нет.
- Что же делать?
- Жить.
- Жить?
- Да, жить. Насыщенной полноценной жизнью.
- Как же жить? С чем мне идти к любимой женщине?
- Нужно просто выйти из устаревшей парадигмы.
- Выйти?
- Да. Мир гораздо шире, богаче, чем связка мужчина-женщина.
- Богаче?
Врач вдруг бросается на Жана и начинает целовать того в губы. Пылко и умело. Жан пугается, не понимает в чём дело, отталкивает врача.
- Вы чего!
Жан вскакивает с кушетки, тут же опадают штаны, наклоняется их поднять, врач приближается к нему.
- Не бойся, милый, не бойся. Просто попробуй, ты ведь не знаешь что это за любовь!
- Что?!
- Зачем такому милашке женщина? Глупо! Она не нужна тебе!
Врач приближается к Жану с глазами полными томления и ласки. Жана передёргивает от мысли, что он же сам ходил с такими глазами за Мари.
- Уйдите!
Жан бросается к двери из кабинета, выбегает в коридор, бежит. Врач кричит ему вслед.
- Ты не найдёшь его и вернёшься! Вернёшься!
Жан бежит не оглядываясь, врач возвращается в кабинет, закрывает дверь на ключ, садиться в кресло. Закрывает глаза, видит голого Жана, умелым движением кладёт на свой член гигиеническую салфетку и начинает двигать рукой.
Жан сидит на лавочке троллейбусной остановки и крутит головой.
- Изврашенец, дурак. Пидоры, нигде от них покоя нет.
- Молодой человек, не ругайтесь!
Это женщина из морга. Она в ярком платье с большими цветами. Ждёт троллейбус.
- Извините, извините.
Жан встаёт и уходит. Идёт по тротуару вдоль оживлённой магистрали.
- Где же он может прятаться?
Когда Жан сильно нервничает, он начинает говорить сам с собой. Вдруг натыкается на щит с рекламой услуг по белой магии. "Снимаю сглаз и порчу, убираю венчик безбрачия, диагностика ауры, корректировка карм, предсказание судьбы, лечение от алкоголизма без ведома больного". Особо было выделено "NEW: лечение от игровых зависимостей, запечатывание азарта!". Стрелка со щита указывала в подворотню. Жан подумал и пошёл.
Шикарный офис в темных тонах. На приеме миловидная девушка в строгом костюме.
- Вы по какому вопросу?
- Я? Я по вопросу… по личному вопросу.
- Какому именно, мне нужно заранее предупредить мадам.
- Я не знаю, даже как это назвать.
- Называйте, как есть.
- Ну, видимо, это порча.
- Хорошо, порча.
Девушка что-то записывает.
- Ждите.
Девушка уходит за большую чёрную дверь. Над дверью портрет женщины восточного типа, уже достаточно в возрасте. Под портретом написано "Мадам Тамара Чаросветл, магистр белой магии, мастер исправлений". Жан явно сомневается, чешет себе подбородок.
- А вдруг действительно поможет, ситуация то неординарная! Пусть.
Жану тревожно, он закрывает глаза и начинает думать про Мари, чтобы лучшить настроение. Вспоминает её осиную талию. Тонкий хвостик белых волос, детскую улыбку. Её живые глаза. И тонкую шею. Он так мечтал поцеловать её в шею. Ласкать эту шею, зарываясь в её светлые волосы.
- Заходите. Мадам готова.
Жан идёт в большие двери.
- Погодите. Нужно разуться и одеть полоску света.
- Кого?
- Вы разувайтесь, разувайтесь.
Пока Жан снимал сандалии, девушка приклеила ему на лоб белую бумажку, по форме напоминавшую найковскую соплю.
- Теперь заходите.
Перед Жаном открывается одна дверь, потом вторая и впереди тьма. Жану немного не по себе, но он напоминает себе о том, что с ним приключилось. Чего ему ещё боятся? Идёт, потихоньку приспосабливается, видит, что темнота впереди не такая уж кромешная. Просто большая, затемнённая комната. Там играет какая-то тихая, расплывчатая музыка. Двери за Жаном закрываются.
- Проходите, садитесь.
В сумерках комнаты Жан видит даму, сидящую за большим столом, уставленным различными фигурами из стекла. Это её голос, торжественный до глупости. И произношение неправильное. Жан осторожно идёт, путаясь ногами в ворсистом ковре. Натыкается на кресло, большущее черное кресло, практически невидимое. Садится.
- Рассказывайте, какая беда привела вас.
- Да, как вам сказать. Тут такое дело…
Жан мнётся. Вся эта торжественная обстановка слишком неподходяща, чтобы говорить о сбежавшем половом органе.
- Говорите, как есть.
Произношение смешное. Московское аканье, смешанное с гаканьем. Но ему ведь сейчас не до того.
- Как есть?
- Как есть.
- У меня член сбежал.
- Что?
- Был, был, работал нормально, а потом одна девушка делала минет и он сбежал.
- Она откусила?
- Нет, что вы! Она просто сосала, а он вдруг выскользнул из шкурки и убежал. Я погнался за ним, но поскользнулся и упал. Потом милиция приехала, меня побили. А член исчез.
- Исчез?
- Да. Только шкурка осталась. Хотите, покажу!
- Нет!
Мадам явно поспешила ответить, несколько нарушив торжественность действа, но Жан не обратил на это внимание.
- Нет?
- Нет. Что вы хотите?
- Хочу, чтобы вы помогли вернуть его.
- Вернуть ваш член?
- Да, он где-то в городе, он не мог далеко уехать. Сами посудите, он ведь член, у него даже документов нет. На поезд билет не купит, а в автобус кто его пустит? Он же голый, он член!
- Вернуть его?
- Да, вернуть. Понимаете, я же ещё молодой, мне тридцать четыре, я мечтаю создать семью, заиметь детей. А без члена это, так сказать, невозможно. Как же я пойду к своей любимой девушке без члена? Мне он очень нужен.
- Возвращение члена – серьёзная задача.
- Да я понимаю, иначе бы к вам и не обратился. У вас такая репутация.
- Какая репутация?
- Ну, что вы можете всё.
- Не всё, но многое.
- Так вы вернёте мне его?
- Да.
- Когда?
- Чтобы сказать точный срок, мне нужно провести астральную разведку.
- Что?
- Это такой термин. Дело ваше сложное, тут нужно действовать осторожно. Я полагаю, вы не хотите навредить члену?
- Нет, мне надо вернуть его целым и невредимым!
- Хорошо. Вернём. Только это будет стоить немало.
- Он мне очень нужен! Сколько?
- Тысяча задатка.
- Тысяча?
- Да тысяча сейчас, а дальше в зависимости от обстоятельств.
- У меня с собой только триста гривен.
- Тысяча долларов.
- Долларов? Ой как дорого.
- Сходите в милицию, там вам помогут бесплатно.
- Да нет, спасибо. Уже помогли, что не могу на работу пойти.
- А где вы работаете?
- В музыкальной школе.
- Кем?
- Учителем пения.
- Благородная профессия.
- Да. Только платят не очень. Ну, может в займы возьму. Вам сегодня вся сумма нужна? - Оставляйте триста гривен, остальное принесётё завтра. Я скажу вам, сколько понадобиться времени.
- Хорошо, большое спасибо, мадам! Не знаю, чтобы без вас делал!
- Я помогу вам. Можете идти.
Жан встаёт, пятиться в темноте, музыка начинает играть громче, открываются двери, Жан выходит в приёмную. Там сидит девушка, принимавшая объявления. Смотрит, как Жан обувается, потом отклеивает ему со лба бумажку.
Жан уходит, а девушка идёт к мадам, без всяких наклеек и обутой. В кабинете открыты окна и светло.
- Здравствуй, милая.
- Здравствуйте.
- Вот.
Мадам протягивает пачку денег.
- Покрути ему нос ещё с неделю, а потом бросай, если хочешь.
- Посмотрю.
- Он хорош в постели?
- Он богатый. Обещает свозить меня в Париж.
- Да, он богатый. Платит мне вдвое от тарифа, он уверен, что это я влюбила его в тебя.
- Ну, так ведь и есть!
Девушка берет деньги, пересчитывает.
- Значит ещё неделю?
- Да. А потом, если ты уйдёшь, он придёт ко мне, чтобы вернуть тебя. Можно снять с него серьёзные деньги, тогда уж поедешь в Париж.
- Хорошо, так и сделаем.
- Умница.
Дамы улыбаются друг другу.
Жан выходит из магазина с бутылкой пива, садиться на лавочку в тени и делает глоток. Оборачивается по сторонам и улыбается. Впервые с момента побега члена.
- Никуда не денешься, гад. Я тебе покажу, я тебе устрю.
Делает ещё глоток. Закрывает глаза и видит Мари. Она в украинском наряде, перебирает накладные косы и поёт.
А ти їй правду розкажи
Яка чудова майська ніч
Весна іде красу несе
А тій красі радіє все
Жан едва не плачет и шепчет:
- Я приду к тебе, Мари, приду. Мы созданы друг для друга.
Снова видит её поющей. Вдруг слышит крики. Открывает глаза. За небольшим сквериком впереди располагается пивбар "Золотой петушок" позже ставший "Золотим півником" или просто "пивником". Злачное место, где собирается всё отребье района. Там часто дерутся, минимум раз в неделю приезжает "скорая", чтобы забрать подрезанного или избитого, но заведения не закрывают, говорят, что кто-то из ментов в доле от прибыли. Вот и сейчас драка. Какой-то молодец, здоровенный, лысый, лупит парня поменьше. Из бара вылетает ещё один, бросается на лысого, но тут же отлетает, получив в подбородок. Вскоре оба парня на земле, а Лысый торжествует победу. Здоровяк. Жан сам бы хотел быть таким верзилой. Пусть кто попробовал бы посмеяться на его именем!
- Что?
Жан от удивления роняет бутылку пива, почти полную и она подлейшим образом раскалывается об асфальт.
- Что?
Жан как будто не замечает конфуза с бутылкой. Он уставился на лысого здоровяка, который несколько раз пнул врагов, и снова пошёл в бар.
- Это же он!
Жан не знает, верить ли своим глазам, которые узнали в здоровяке член. Его член! Сбежавший орган, который он так искал!
- Ведь точно он!
Жан вскакивает и направляется к бару, но уже в скверике останавливается. Там же гиблое место. Там такого интеллигента, как он, просто забьют. У него никаких шансов! Тем более член так вымахал! Он же просто амбал! Член изобьёт его и всё.
- Жанчик?
Кто-то хлопает Жана по левому плечу. Жан оборачивается влево, а справа уже стоит высокий и высушенный, словно тараня, парень. Жан с досадой разворачивается, он уже подзабыл эти приколы рабочего поселка.
- Привет!
- Привет, Стас.
Стас, это бывший одноклассник. Учились вместе до восьмого класса, дружили, Стас уважал Жана за начитанность и умение петь, а Жан Стаса за острые и резкие кулаки кик-боксера. После восьмого класса Жан пошёл в лицей, а Стас в банду. Говорят, даже стал бригадиром на рынке. Потом драка, ударил кого-то слишком сильно, показательно посадили. В колонии подсел на ширку. И сейчас плотно сидел. Был худ, как тень, ходил всегда в рубашках с длинными рукавами.
- Чего стоишь тут?
- Да, стою.
- У тебя деньги есть?
- Деньги?
- Да. Одолжи двадцаточку. Очень надо.
- Нет, при себе нет.
- А дома?
- Дома есть.
- Пошли.
- Не могу.
- Почему?
- Да у меня тут дело.
- Прямо тут?
Стас удивлённо оглядывается по сторонам, смотря на блеклую растительность и кучи мусора, этого загаженного скверика.
- Нет, не здесь. В баре.
- В пивнике? И чё там у тебя за дела?
- Да мне один человек нужен.
- Баба?
- Нет, мужик.
- Ты хоть не пидор?
- Да ну что ты! По делу.
- Так чего, пойдём!
- Я не хочу туда идти. Давай так, ты приведи его ко мне домой, а я тебе сотенку дам.
- Две.
- Хорошо, две.
- Три.
- Стас, у меня нет трех сотен.
- А сколько есть?
- Рублей двести пятьдесят. Я сегодня крупно потратился.
- Ладно, значит двести пятьдесят. А двести пятьдесят отдашь с зарплаты.
- Какие двести пятьдесят?
- Такие! Тебе тот мужик нужен?
- Нужен.
- Значит по рукам. Иди домой, скоро приведу.
Стас уже собирается идти.
- Погоди, ты же не знаешь, кто мне нужен!
- А, ну да. Кто?
- Лысый такой, здоровяк. Видишь вон перед баром двое ползают? Это он их.
- Ни фига себе! Тогда тысяча.
- Стас, да ты что!
- Ты сам видишь, какой силач!
- Я же не прошу тебя с ним драться, просто приведи!
- А дальше, что?
- Дальше – моё дело.
- Ладно. Семьсот пятьдесят.
- Стас, пятьсот! Я ж тебе не миллионер.
- Шестьсот.
- И ни копейкой больше.
- Иди домой и жди.
Жан спешит домой. Вбегает в квартиру, метается из комнаты в комнату.
- Он же здоровый!
На кухне хватает нож. Держит в руках.
- Не то!
Хватает топорик для рубки мяса. Наносит несколько ударов по воображаемому противнику.
- Его же нельзя убить!
Бросает топор, бежит в спальную. Отодвигает шкаф. За ним тайник, открывает его, а там старинная двухстволка. Берет в руки, старается выглядеть уверенно. Держит сначала в одной руке, потом в двух.
- Испугается. Он же не знает, что патронов нет! Испугается! Главное неожиданно наставить.
Жан бежит в коридор, тренируется перед дверью.
- Руки вверх! Потом прикладом по голове. Оглушу, а тогда вправлю на место. Нормально. Я ему устрою, я ему покажу!
Жан носится по квартире, размахивает ружьём, напрягает мышцы на руках. Выглядит не слишком грозно, но самому себе кажется воинственным и победоносным.
- Спасибо, дедушка, за ружье.
Бежит в залу, там открывает книжный шкаф, с одной из полок берёт фотографию деда. Дед ещё молодой, бравый, в военной форме, с широкой улыбкой крупных белых зубов. Дед принёс винтовку с войны.
Сцена из прошлого №4. Война, где-то грохочет канонада, по дороге идёт строй солдат. Мимо едет "виллис" с дедом. Вдруг резко тормозит. Дед выпрыгивает и подбегает к одному из солдат.
- Это что такое?
- Ружье, товарищ капитан!
- Что за ружьё?
- Да это, немцев трохи пощипали, товарищ капитан!
- Ружье сдать! Неуставным оружием владеть запрещается!
- Товарищ капитан!
- На гауптвахту захотел!
- Слушаюсь.
Солдат кладёт ружьё в "виллис". Там сидят водитель и двое офицеров. Дед садиться и даёт знак трогать.
- Биденко, зачем тебе ружьё? Золотишком надо заниматься. Золотишко всегда в цене.
- Я ружьё полковнику подарю. Он оружие любит.
- А ведь правда!
- Умеешь ты, Биденко, дела обделывать.
- Уж не дурак. А вон и машина полковника!
Впереди, метрах в двухстах останавливается "виллис" поопрятней. Оттуда выпрыгивает полковник в героическом галифе, становиться на обочине, достаёт член и начинает мочиться бурной, пенящийся струёй. Рядом стоит адъютант полковника, но у него ни капли. Крутит головой и спускается с дороги.
- Куда ты? Сци тут!
- Не могу, когда смотрят, не могу!
- От чудо.
Адъютант делает шаг и наступает на мину. Взрыв. Когда подскакивает "виллис" с дедом, полковничий горит, как ёлка, кругом размётанные человеческие останки. В том числе и нога полковника с галифе и сапогом. Дед смотрит на всё это.
- Ну, товарищу полковнику ружьё теперь ни к чему, оставлю себе.
Жан сидит возле окна на кухне и смотрит на дорожку по которой Стас должен привести член. Ружьё под рукой, деньги приготовил. Даст двести рублей и хватит. Подумаешься – всего-то делов, что привести член. Он же кик-боксёр он даст члену по яйцам, руки скрутит и всё. Жан сидит как на иголках, но Стаса всё нет. Жан смотрит на часы, бьёт кулаком по подоконнику. Ну что ж так долго! Лезет в холодильник, достаёт оттуда вино, недопитую на свидании с Еленой бутылку. Наливает в чашку и пьёт. Для храбрости. Вдруг стук в дверь. С испуга Жан роняет чашку, бросается к двери, на ходу понимает, что забыл ружьё на столе, возвращается. Уже с ружьем на изготовке открывает дверь. Заходит Стас, весь в крови и один. Жан недоумённо смотрит на него.
- А где тот, лысый?
- Бабки давай!
- Где он?
- Гони бабки!
- Где он?
- В ****е! Бабки на стол!
- Ты его не привёл?
- Ты что, не видишь, что он мне всю рожу отрихтовал!
Стас в крови, обильно в крови. Ссадины, свежие ушибы, он выглядит не хуже, чем Жан после милиции.
- Бабки давай!
- Но ты ведь его не привёл!
- Он меня чуть не убил!
- Ты же кик-боксёр!
- Да он отморозок! Он бешеный!
- Что? Да ты знаешь, кто он?!
- Кто?
- Он мой ***!
- Что?
- Он мой ***! Он сбежал от меня! Вот, смотри!
Жан ставит ружьё к стенке, расстёгивает ширинку и показывает Стасу шкурку.
- Вот отсюда вылез и убежал! Он ***, просто хуй!
Стас утирает кровь и удивлённо смотрит на Жана и его урологическое чудо. Сперва удивлённо, а потом зло.
- А ты, блять, за кого меня принимаешь?
- Что?
Жан удивлённо смотрит на Стаса в голосе которого вдруг появились металлические нотки.
- Ты, блять, за кого меня принимаешь?
- Стас, что такое?
Стас срывается с места, выхватывает из рук удивленного Жана ружье и бьет его в лицо. Потом ещё, валит на пол, начинает добавлять ногами. Жан кричит:
- Стас! Ты чего? Не надо! Стас!
- Я тебе что мокрощелка!
- Стас!
- Шлюха какая-то, чтобы ты мне свой *** показывал!
- У меня нет ***!
- А мне похуй! Сука, еще раз будешь передо мной матню свою разворачивать – замочу!
Стас оставляет избитого Жана лежать на полу, сам отходит к стенке перевести дух. Это когда-то он был неутомимым в спаррингах бойцом, а сейчас несколько пустячных ударов, а сердце уже выпрыгивает, весь в поту, задыхается. Нет здоровья.
- Где деньги, урод?
Жан лежит на полу и стонет. Стас подходит к нему, устало тыкает ногой.
- Тебе ещё добавить? Гони деньги!
- За что?
Жан едва шевелит разбитыми губами.
- За всё! Деньги давай!
Берёт за грудки и трясёт. Жан обижено смотрит.
- Мы же друзья.
- Что?
- Мы же друзья! Помнишь, как у тебя мама заболела, я тебе помогал.
- Помогал?
- Обедом делился.
- Ах ты ж урод! Дал однажды пару пирожков с капустой, так думаешь, что я теперь тебе на всю жизнь должен!
- Мы дружили.
- Дружили! Только ты потом ушёл в лицейный класс, чтобы в институт поступить! А я в бригаду пошёл, потом в тюрьму, потом на иглу сел. Какой ты мне, нахуй, друг! Мудак ты! Говори, где деньги!
Жан начинает плакать от разочарования. Он ведь действительно думал, что Стас друг. Ну, не близкий друг, скорее товарищ.
- Чё ты слюни распустил! Говори, где деньги!
- У меня член сбежал!
- А мне какое дело!
- Мне плохо!
- Что?
- Плохо!
- Ах, ты ж гандон! Плохо тебе! Да ты не знаешь, что такое плохо! Тебе руку ломали на глазах! Ты видел, как твоя кость сквозь твою кожу выходит! А били тебя пять человек сразу, в тяжелых ментовских ботинках и с дубинками!
- Били! В отделении!
- Не ****и! Если б они тебя по-настоящему били, ты бы месяц ходить не мог, ты потом долго еще кровью сцал! Сучонок, да ты не видел паленого зайца! Жил, как сыр в масле!
Жан всхлипывает. Ему тяжело слышать эти слова.
- Я умру. Я не могу. Мне плохо!
Стас подскакивает к нему и бьет ногой.
- А какого тебе хорошо должно быть? Какого?! Ты же слабак, лох! Такому как ты только плохо и должно быть. Жизнь - штука серьёзная! Это тебе не *** сосать! В жизни или отбивайся или получай! Вот ты терпила – терпи! Не хотел бы терпеть, бился бы! А ты даже с хуем своим не смог совладать!
- Он мой, он должен вернуться!
- К кому? К тебе! Га-га-га-га! Да кто ты такой!
- Я его хозяин!
- Мудак ты, а не хозяин! Ты даже не человек! Ты – лох! Лошара, слабак, которого обувать и обувать! Придурок! Мудак! А вот *** твой, хуй мужик! он смог себя поставить, он не дал себя в обиду, он человеком стал! Уважаемым человеком! А ты как был говном, так и остался! Где деньги!
- Я не сдамся, я верну его!
Стас сплевывает и снова бьет Жана ногами. Потом идет по квартире искать деньги. Находит двести рублей за часами, пересчитывает.
- Вот, мудило! Где остальные бабки! Или тебе сломать что-нибудь? Тогда, может, заговоришь!
Жан мычит на полу, пытаясь встать. Стас смотрит по столам, на полках, все ещё надеется найти остальные деньги. Но они надёжно спрятаны. Можно бы еще позаниматься, но Стасу пора принять дозу. Смотрит на уже добытые деньги. Суёт их в карман и собирается.
- Ладно, хер с тобой, мудак!
Стас переступает через Жана, плюёт на него и выходит из квартиры.
Жан долго лежит. Сперва молча, потом стонет, потом плачет. Ему плохо, он кажется себе жалким и никому не нужным. Он очень хочет, чтобы его сейчас кто-то пожалел. Просто сел рядом и погладил волосы. Чтобы она села рядом. Его Мари. Жалела его и напевала.
Козаче мій А я твоя
Пусти мене зійшла зоря
Проснеться матінка моя
Буде питать де була я
Жан думает, что если бы она была рядом, он бы про всё забыл. И про сбежавший член и про избиения, забыл бы и прошлое и будущее, просто бы слушал её голос, держал бы её руки в своих руках и наслаждался. Был бы счастливым. Внезапная мысль. Жан пытается встать, не может, ползёт в комнату, там хватает телефон. Звонит. В общежитие, где живёт Мари. Попросит коменданту позвать её, скажет, что очень нужно. Мари никогда не подходила, когда он звонил, она избегала его, но сейчас она должна почувствовать в каком он отчаянном положении, сейчас всё будет по-другому.
Гудки, потом равнодушный голос комендантши. Жан горячечно просит позвать Маричку, называет её номер комнаты.
- Очень надо, пожалуйста.
- А её нет.
- Как нет?
- А как ушла еще вчера, так и нет. Ночевать не приходила.
- С ней хоть всё в порядке?
- А что с этой лярвой станется?
Женщина кладёт трубку, гудки. Жан лежит, прижав трубку к себе. И думает, что Мари сейчас зайдёт в комнату. Просто так возьмёт и зайдёт. Она сердцем почует, как он страдает и примчится к нему. Жан закрывает глаза и в бреду видит, что она рядом. Однажды она приходила сюда к нему. Жан дал денег, чтобы в очередной раз выручить её брата. Потом шёл с работы, Мари встретила его на остановке, взяла под руку и они пошли такой себе парочкой. Жан был так пьян от счастья, что ничего не мог сказать. Мари всегда была неразговорчивой, поэтому шли молча. Дома он хотел угостить её вином, вспомнил, что в холодильнике пусто, порывался бежать в магазин, но она его остановила. Поцеловала. Потом они оказались на диване, будто в тумане Жан помнил, что у него был просто невозможный оргазм. Он что-то шептал ей, а потом совершенно глупо уснул. Он до сих пор не мог простить себе, что тогда уснул. Потому что, когда проснулся, её уже не было. Только использованный презерватив возле кровати. Видимо её, потому что, у него не было презерватива. Она надела, а он и не заметил.
Вечером ждал, что она снова придёт, Жан думал, что это начало их отношений, что Мари оценила его заботу и почувствовала его любовь. Но она не пришла. И всё осталось так, как было. Он страдал, она была близко, но далеко.
Уже стемнело, когда Жан смог подняться и пошёл в ванну. Там чуть умылся, попытался обработать йодом свежие раны. Смотрел на себя и ощущал, что несчастен. Не просто несчастен, а как-то космически, оглушительно несчастен. Несчастен, как самый несчастный человек на земле. Лёг на ковёр в зале с четким желанием умереть. Лежать и умирать. Жить он не хотел, все тело болело, Жану казалось, что он потерял много крови и ночью умрёт. Он заплакал от жалости к себе и плакал долго, аж ковёр намок. А Жан всё плакал и вспоминал её. На сцене, в народном костюме, с венком цветов в её светлых волосах.
Жан так и заснул: в слезах, соплях, запекшейся крови и йоде. Проснулся утром, сначала не могу понять, что с ним, потом вспомнил. Поднялся, пошёл на кухню, достал из холодильника вино, выпил. Стало чуть-чуть легче. Жан смотрел в окно и думал, что ему делать дальше. На работу можно было не идти. Лето, в школе каникулы, есть кое-какие бумажные дела, но они могут обождать. Главное сейчас в другом. Жан помнил про главное. Без особой надежды заглянул себе в штаны, но пропажа не вернулась. Жан щупал шкурку и собирался заплакать.
Если бы он заплакал, он бы плакал целый день. Просто сидел бы и плакал, чувствуя себя несчастным. Он был специалистом по меланхолии и депрессиям. Но Жан вспомнил обидные слова Стаса про слабака. Он не слабак. Он так не сдастся. Он будет бороться. Чужого ему не надо, но и своё не отдаст! Жан взбадривал себя такими мыслями, но чувствовал, что глаза всё равно полны слёз и в любой момент может заплакать. Тогда вскочил и побежал в комнату. Вскочил и побежал – это конечно громко сказано. Привстал и заковылял в комнату, там полез рукой за ряд книжек на полке, достал фотографию. Марички. Вот она стоит на сцене и поёт. Красавица, принцесса. Он смотрел на фотографию и думал, что она придаст ему сил, не позволит скукситься и сдаться. Стас, хотя и подлец, но говорил правильно: слабакам не на что рассчитывать. Нужно быть сильным, нужно драться за место под солнцем, нужно выгрызать свою судьбу. Он мечтает про Маричку, значит должен прийти к ней сильным и решительным, женщинам это нравится. Ещё он должен придти полнокомплектным.
Жан стал одеваться, но потом глянул на себя в зеркало и решил день подождать. Выходить с таким лицом на улицу стыдился. Он же хуже бомжа. Весь в корке запекшейся крови, в синяках и ссадинах. Он выйдет на поиски завтра, когда лицо хоть немного подживёт. Найдет беглеца и вызовет в милицию. Скажет, что беглец напал и ограбил его. Беглеца отвезут в отделение, там будут проводить опознание, когда увидят, что это член, Жан сразу же предъявит пустую шкирку и добьется водворения мятежного органа на место. Потом окончательно подлечит лицо и пойдёт к Маричке. Он будет решительным и уверенным, предложит ей выходить за него. Он будет убедительным! И всё у него получится!
Жан вскочил, он был возбуждён от победоносных мечтаний, схватил ружьё, стал ходить с ним по комнате, возбуждая в себе воина. Он может быть сильным и уверенным, он же вырос в рабочем поселке, не раз дрался. Он бы и Стасу мог дать отпор, просто растерялся. А так он может. Однажды, Жан ездил с оркестром школы на фестиваль в Одессу. Вечером пошёл погулять по набережной, видимо не туда свернул, зашёл на какую-то малолюдную улочку. Там к нему бросилась девушка и запричитала, что её парня подрезали, просила помочь и тащила в кусты. Жан считал, что людям нужно помогать, поэтому пошёл за девушкой. В кустах на него набросилось двое подростков. Сбили с ног. Жан притворился, что потерял сознание. Парни забрали его кошелек, сняли одежду и ушли. Жан вскочил и пошёл за ними. По дороге нашёл палку. Напал, первым же ударом сбив одного из нападавших. Потом досталось и второму, а также девушке. Жан никогда не бил женщин, но это была чрезвычайная ситуация, к тому же девушка обманывала играя на святом – на просьбе помочь.
Жан забрал свои вещи, вдобавок снял с нападавших одежду и обувь, оставив их только в трусах. При свете фонаря рассмотрел, что у молодых людей руки были в следах от иголок. Наркоманы. Жан ушёл, одежду выбросил в урну. Хотел проучить негодяев. Правда, оставшиеся три дня не выходил из номера, боясь мести. Ну да ничего, зато повёл себя как настоящий мужчина.
Зазвонил телефон. Вот тут Жан уже действительно вскочил и побежал. Он думал, что это Мари. Он был уверен, что это Мари. Он бы попросил её приехать. Хотя нет, она не должна знать про его беду и видеть его таким жалким. Что-то придумает, а встретятся через несколько дней, когда он будет уже и с членом и лицо заживёт.
- Алло!
- Жан, привет.
- Фак!
Он выругался, потому что услышал голос Елены. Не то чтобы он не был ей рад, просто он уже настроился говорить с любимой Маричкой.
- Что? Я не вовремя?
В её голосе зазвучала обида, которая только раздразнила Жана.
- Да.
- Ну, извини…
- Я сейчас занят, потом перезвоню!
Жан повесил трубку и схватился за ружьё. Подумал, что Елена неплохая девушка и как-то жаль её, но она ведь такая безынтересная! Подумаешь, учит играть на бандуре! Смешно! В ней нет шарма Марички. Удивительное дело, откуда шарм у Марчики, она ведь простая девушка из села! Но она королева. Этот её голос, её взгляд.
Жан ходил по комнате и махал ружьем. Вспоминал, как однажды смотрел у друга кино. Какая-то полудокументальная, полухудожественная муть о проститутках. Точнее о работницах секс индустрии, так их надо правильно называть. И там была эпизод, как в Будапеште отбирали девок на съемки порнофильмов. Одна из будущих актрис была очень похожа на Маричку. Не Мари, чуть постарше и крупнее, но очень похожа. Будто сестра. Жан тогда очень возбудился и попросил друга записать фильм. Он пообещал, но так и не записал, а потом уехал в Киев. Друг был танцором и пристроился в Киеве в каком-то шоу. Звал Жана, ставить голоса тамошним певцам, но разве Жан мог уехать от Марички? А с ней ехать в Киев боялся. Там много богатых людей, много соблазнов, перед которыми она может не устоять.
Она то и здесь не устояла, пошла петь в ночной клуб. Выходила в прозрачном, почти отсутствующем платье, пела какую-то похабщину, но публике нравилось, она стала почти звездой. Говорили, что у неё есть богатые любовники, только Жан не верил. И старался не думать про это, хотел, чтобы между ним и Маричкой ничего не было.
Находившись по комнате, Жан лёг на диван и включил телевизор. Нашёл передачу про зверей и смотрел, как касатки трескают всю подряд морскую живность. Удивился тому, что именно касатки оказались самыми сильными морскими хищниками. Всегда думал, что акулы, но касатки могли легко слопать любую акулу. Черно-белые красавицы и на людей не нападали.
Жан пролежал до вечера, когда стемнело, сходил в магазин и аптеку, поужинал, обработал рану и лег спать. Следующим утром чувствовал себя значительно лучше, чего нельзя было сказать о виде его лица. Но уж что есть. Больше откладывать поиски не мог, поэтому вышел из дома, надев большущие солнцезащитные очки на пол-лица, забранные в Одессе у наркоманов.
Жан шёл и немного терялся в том, куда именно идти. Решил пока просто побродить по улицам, выискивая взглядом лысых. Ходил так до обеда, устал, зашёл в небольшой кабачок, чтобы выпить холодного пива. Сел возле окна, чтобы не терять время, а наблюдать. Конечно, беглец мог спрятаться, но, судя по его поведению в "пивнике", он ведет себя нагло и показывает, что ничего не боится. Жан усмехнулся. Пусть так думает, чем больше самоуверен противник, тем легче его победить. Жан сделает его, потому что у Жана голова, а у члена всего лишь головка.
Жан поперхнулся. Он давно приметил большой белый "Мерседес", стоявший на другой стороне улицы. Наверное, одна из последних модификаций, но Жан не разбирался в машинах, которые ничуть его не волновали. "Мерседес" как "Мерседес", большое корыто на колесах. Жан делал глоток, когда увидел, как к "Мерседесу" подошли несколько парней. Среди них лысый здоровяк, показавшийся Жану знакомым. Жан ещё успел с иронией подумать, что человек одет смешно и ярко, будто попугай, когда понял, что это член. Его член, собственной персоной! Садиться в "Мерседес" и тот трогается с места. Никак не может выехать из кармана, потому что плотное движение.
Секунда за секундой, Жан смотрит на машину, потом срывается с места и бросается к выходу. Жан хотел догнать машину, выволочь из неё член и вернуть его на место. Но дорогу Жану преградила официантка, невысокая губастая девочка, которая схватила его за руки и закричала. Официантка подумала, что Жан хочет сбежать, не расплатившись. Заведение было дешевое, такое здесь случалось. Пока официантка держала Жана, к ней на помощь подбежали ещё две товарки, поднявшие неимоверный гам. Жан был сбит с толку, пока понял, чего они хотят, пока расплатился, выскочил на улицу – "Мерседеса" уже не было.
Жан вскрикнул от разочарования. Упустил негодяя! Где теперь его искать? И тут же услышал визг тормозов. Увидел в нескольких сотнях метров "Мерседес", который остановился около ларька с сигаретами. Жан побежал. Можно было сказать, что он летел как на крыльях, но это преувеличение, всё-таки Жан был учителем пения, а не бегуном. Бежал как мог, "Мерседес" уже был рядом, Жан видел, как парень с несколькими пачками сигарет в руках, сел на водительское место и "Мерседес" начал трогаться с места. Жану оставалось не больше десяти метров, а его цель уходила от него. Жан закричал. Он хотел кричать что-то оскорбительное, но он был не силён в ругательствах, а поэтому крикнул "Стоять!".
На крик среагировали только прохожие, удивленно смотревшие на сцену погони пешехода за автомобилем. "Мерседес" стремительно уходил вперед, Жан бежал и кричал, грозил кулаками, понимая, что не догонит. Как вдруг "Мерседес" затормозил. Резко, с визгом и дымом из-под колёс. А потом стал сдавать назад. Жан обрадованно крикнул, подпрыгнул на месте и понёсся дальше. Из "Мерседеса" выскочили двое парней и бросились Жану на встречу. В планах Жана не было никаких парней, был только жалкий член, которого ох хватал и ставил на место. Жан не знал, что делать бежал дальше. Не было времени думать.
Парни схватили Жана и заломили ему руки. Правда, перед этим, Жан успел хорошо приложиться к одному из них. Теперь его повалили на асфальт и стали бить.
- Хватит!
Громовый, басистый голос. Жан почувствовал, что над ним кто-то стоит.
- Какие люди! Ты ко мне, урод?
Жан поднял голову. Увидел лысого. Точнее член. Свой член, только выросший до неимоверных размеров. Скотина! Раньше он же пищал, а теперь басит, как дьякон из церковного хора.
- Я тебя спрашиваю, мудак!
- Сам мудак!
Удары ногами. Жан уже как-то начал привыкать к ударам.
- В машину его, поедем за город побеседовать.
Жана подхватили и затиснули в багажник, предварительно связав руки и ноги. "Мерседес" тронулся с места, помчавшись из центра. Минут через десять "Мерседес" остановился на полянке возле реки. Жана извлекли из багажника.
- Развяжите его.
Хамло смотрел на своего хозяина и нагло усмехался.
- У тебя было ко мне какое-то дело? Или ты просто решил побегать за моим "мерсом"?
- Дело.
- Ну, говори.
- Сейчас.
Жан разминал кулаки. А потом бросился на Хамла. Жан был уверен, что он сильнее своего члена, так было всегда. Но сейчас Хамло даже не стал уворачиваться от броска Жана, просто поймал того на кулак. Жан грохнулся на землю. Хамло подскочил и стал добавлять ногами.
- Дело! Какое у тебя было дело, говнюк! Говори! Ну, говори!
Жан корчился на траве, пытаясь защититься от ног Хамла, а тот хохотал и бил!
- Говно, урод! У тебя не может быть дел ко мне! Ты понял! Никаких дел! Сучёнок!
Он бил снова, потом увидел, что Жан потерял сознание.
- Гоня, набери в реке воды, спрысни этого гандона!
- Может поссать на него?
- Нет, я же буду с ним еще работать. Водой!
Жана облили теплой речной водой. Он зашевелился.
- Ну что, придурок, пришёл в себя?
- Тварь, негодяй, тварь!
Жан хрипел на земле, пытаясь встать, но руки и ноги не слушали его. Хамло с улыбкой наблюдал за ним.
- Он ругается. Ты же преподаватель, мурло! Ты не должен ругаться. Сейчас я тебе проведу урок хороших манер. Принесите молоток и доску!
Подручные принесли. Жан всё пытался встать, уже не лежал, а ползал на четвереньках. Хамло ударил его ногой и повалил на спину.
- Заткните ему рот и держите руки.
Жана схватили. Запихали в рот кляп, прижали к земле, выставив одну руку. Хамло подложил под ладонь доску, потом прижал кисть своей ногой.
- Ну что, приступим?
Дружки Хамла хохочут и толкают друг друга локтями.
- Запоминай, урод!
Хамло берет молоток, замахивается и бьёт по пальцу Жана. Тот начинает дергаться, но его крепко держат, воет, но сквозь кляп почти ничего не слышно.
- Если я тебя ещё раз увижу – я просто убью тебя. Понял?
Жан всё воет и судорожно рвётся. Хамло замахивается и бьет молотком по второму пальцу. С тем же результатом.
- Ты говно и урод. Я мог бы убить тебя, но не хочу этого делать. Поживи. Ты такое ничтожество, что даже жить не можешь. Ты ж не живешь – ты мучаешься. Мучайся дальше.
Хамло замахивается и снова бьет. На этот раз Жан не кричит и бьется в судорожных попытках вырваться, а обмякает.
- Сучонок, сознание потерял. Давай ещё воды.
Жана поливают из пластиковой бутылки.
- Ты не уходи. Еще два пальчика осталось. Я хочу тебе всю правую руку обработать. Догадываешься, почему? Ну, ты не из догадливых, поэтому объясню – она теперь тебе больше не нужна. Дрочить тебе больше нечем.
Парни смеются, Хамло замахивается ещё раз и бьёт. Потом ещё раз.
- Подержите его немножко, пусть кайфует.
Хамло бросает в речку окровавленный молоток и закуривает. Его парни сидят на Жана и крепко того держат. Хамло не спеша затягивается, смотрит на реку и курит. Видит в воде своё отражение. Залупленый член. Смеётся.
- Всё, бросайте его, поехали.
- Может, замочим его, зачем оставлять?
- Не надо. Он уже всё – огарок. Сломался. Теперь он будет сидеть тише воды, ниже травы. Поехали.
"Мерседес" уезжает, окровавленный Жан остаётся лежать на поляне. Глухо стонет в кляп. Потом левой рукой вынимает изо рта тряпки. Воет громче. Держится за кисть правой руки. Воет беспрестанно, не останавливаясь и на секунду! Воет и воет. Через время на полянку выходит дед со стадом коз, но слышит вой и спешно уходит.