Магазин

Сегодня Виссарион решил сводить меня в магазин, в супермаркет.
- Сюзи, милая девочка, наберись терпения, там не работает лифт, и нам придется долго подниматься по лестнице.
Я недоумевала:
- Как, в супермаркете нет лифта? Сколько же в нем этажей?
- Много, - серьезно и грустно отвечал Виссарион и прятал свой взгляд от меня.
Узкие извилистые улочки, сжатые с двух сторон домами, тонкая полоска серого неба, наверху, над темными крышами. Плавное и бесшумное движение города назад, за наши спины- лучше не оглядываться.
Мое новое белое платье еще не привыкло ко мне, ветер поднимал подол выше колен, а перламутровые пуговицы нервно притягивались к подушечкам пальцев. Но все равно мои ощущения были сродни ощущениям распустившегося цветка. Я видела себя красивой, сильной, необыкновенной и поэтому нечленораздельно ворчала всю дорогу, просто так, для важности.
Виссарион помалкивал, он взял меня за руку только тогда, когда мы вышли за город. Там, за островами пыльного, сухого кустарника, нас поджидал старый заброшенный мост. Мы спустились под него, на дно русла давно высохшей реки. Здесь, среди мертвой травы, кое-где трепетали живые колокольчики, а если прислушаться, то можно было уловить и слабое жужжание пчел. Солнце беспомощно подергивало лучами, когда на него стремительно набегали рваные низкие облака.
Мост темной громадой навис над нами, постепенно перекрывая небо. В его массивном бетонном основании нашлась потайная дверь с проржавевшим замком. Дверь, как и полагается всем тайным дверям, была облеплена сырой паутиной, которая прикасаясь к пальцам собиралась в липкие, неприятные комочки. Виссарион долго возился с замком, протирая его масляной тряпкой и подбирая к нему ключи разных калибров и мастей, которые болтались у него в неимоверном количестве на связке.
-Ты слишком щепетилен во всех делах, - сказала я ему без тени злорадства, только ради того, чтобы что-нибудь сказать.
Он повернул ко мне свое, напряженное от усилий лицо, и улыбнулся:
- Сюзи, в сущности ты совсем еще ребенок.
Подул ветер, мне стало зябко, но уже отворилась со скрежетом дверь. Дверь в сырую, непроглядную темень. Мое новое белое платье, подало мне ощутимый сигнал тревоги за свое будущее. Но Виссарион уверенно взял меня за руку:
- Вперед...
Я шагнула за ним в темноту. Или темнота сама шагнула нам навстречу, обняла жарким подвальным подземным теплом. Дверь, скрипнув ржавыми петлями, закрылась за нами. Стало совсем темно. Виссарион держал меня за руку, и ладонь у него была сухая и теплая.
Когда я обрела способность видеть, мрак под ногами расступился, обнажив лестницу, полого уходящую вверх или вниз - не разобрать. Наклон этой лестницы, действительно, оставлял желать лучшего, я таких лестниц в жизни своей не видела. Из всех пологих лестниц эта, наверное , была самая пологая. Я не успела даже подумать о том, что по ней будет неудобно идти, как мои ноги бестолково пружиня, понесли меня за Виссарионом вперед...
Так пружиня и подпрыгивая мы шли довольно долго. Виссарион пытался развлекать меня анекдотами, а я , не слушая его, рассеянно улыбалась. Он выглядел немного комично в своем довольно тесноватом костюме и в рубашке в клетку. Мне никогда не нравились клетчатые рубашки, но, в общем, на это можно было не обращать особого внимания, тем более, что клетка смотрелась мелко и неярко. Виссарион не умел или не хотел одеваться стильно.
-Сюзи, ты не устала? Тебе не холодно, девочка?
Мне было совсем не холодно, наоборот, мне было жарко. Лестница, оставаясь такой же пологой, постепенно сужалась с боков, . Щеки у меня горели от возбуждения. Стены продолжали надвигаться на нас. Вблизи они выглядели ужасно- неоштукатуренные, наспех заляпанные цементом. Сыро и жарко. Было слышно, как где-то капает вода.
- Я боюсь, здесь могут быть мыши, - сказала я Виссариону.
- Сюзи, мы уже почти у цели, потерпи немного.
Стены окончательно сузились, округлились, превратившись в грязный серый туннель.
- Мое платье! -жалобно заверещала я.
-Постарайся поаккуратней, не бойся, иди за мной .
Теперь уже мы не могли помещаться с ним рядом, он тащил меня за собой, тянул за руку. Туннель еще больше сузился в диаметре, и нам пришлось пробираться на полусогнутых.
- Боже мой, я в жизни больше никогда не пойду в такой магазин! И как только сюда ходят люди!
 - Сюзи, это черный вход, ты же видишь, а люди ходят всюду.
Голос Виссариона был отстранен и спокоен, скорее всего, сейчас он думал о чем-то другом. Полумрак сменился тьмой, и я уже ничего не могла разглядеть. Мне оставалось всецело полагаться на Виссариона.
- Все, - сказал вдруг Виссарион, и труба-туннель закончилась.
Он первый спрыгнул вниз и протянул мне руку:
- Все, Сюзи, заходи...
Я постаралась спрыгнуть легко и грациозно, но едва ли это мне удалось. Виссарион шутливо прижал меня к себе лишь на мгновение, но этого хватило на то, чтобы мое сердце жарко вспыхнув , учащенно забилось. Мне совсем не хотелось терять контроль над своими эмоциями, и я постаралась успокоиться.
-Тебе надо сменить фасон костюма, - сердито сказала я Виссариону.
 Он только улыбнулся в ответ и продолжал крепко держать меня за руку. Но мое натренированное сердце уже билось в нормальном ритме.
Я критически осмотрела свое платье, удивительное дело, оно совсем не выпачкалось и даже не измялось. Я постаралась сделать вид, что рассматриваю магазин.
- Это и есть твой хваленый супермаркет?
- Потерпи, не все сразу...
Магазин выглядел более чем обычно- стеклянные витрины с продуктами, пластиковые полы, съедающие звуки, неоновый, бледный свет. Виссарион подвел меня к зеркалу. Я выглядела неплохо, только волосы мои порыжели. Виссарион улыбнулся моему отражению:
- Сюзи, ты прекрасна.
Я важно посмотрела на него: “То -то же ! “
- Ну ладно, веди меня , показывай, что мы будем здесь покупать...
-Мы ничего не будем покупать, Сюзи. Мы будем только смотреть, все равно отсюда ничего нельзя вынести.
Я разочарованно поджала губы.
- Впрочем, я куплю тебе конфетку, милая девочка.
Он обратился к дородной средних лет продавщице в сине-серой униформе. Она с любопытством взглянула на его клетчатую рубашку. Мне стало неприятно, мне не нравилось, когда женщины пытались кокетничать с Виссарионом.
- Он мой, - хотела зло сказать я , но , конечно, промолчала.
- Ешь сам свои конфетки, - зашипела я ему на ухо. - Мне совсем не нравится твой супермаркет, зачем ты привел меня сюда?
Он изобразил минутную растерянность, скрывая радость, ему льстила моя ревность. Я отвернулась от него и медленно пошла вперед, скользя указательным пальцем по холодной металлической окантовке витрин.
Яркие ряды вакуумных упаковок, коробки, бутылки, приглушенное гудение холодильных агрегатов и мои упрямые шаги вперед, в никуда, в лабиринт, в котором можно и заблудиться.
Виссарион догнал меня , шурша пакетом, перегородил дорогу и жестом фокусника достал большую виноградную гроздь. Я ахнула.
-Как ты догадался?
-Ты довольна?
Я смутилась, я смущалась каждый раз, когда Виссарион пытался мне угодить.
-Без косточек, самый лучший!
Я оторвала одну большую виноградину и раздавила ее языком на небе. Привкус юга, сладко-терпкий, как привкус тоски по несбывшемуся.
- Очень вкусно, только пальцы теперь будут липкими.
-Сюзи, здесь все предусмотрено! Иди за мной.
Он довел меня до маленького питьевого фонтанчика. Я ополоснула руки и слегка смочила виски.
- Может быть, здесь есть туалетные комнаты и « нумера » ?- съязвила я.
Виссарион усмехнулся:
-Сюзи, ты считаешь, что любовь можно купить?
-Смотря за какие деньги и смотря какую любовь. Конечно, большую и чистую купить невозможно, а вот маленькую и грязную, пожалуйста. Можно разновидности - большую и грязную или маленькую и чистую, какую тебе надо?
-Сюзи, мне не нравится, когда ты говоришь пошлости.
- Что я такого сказала? Любовь- это энергия и деньги- тоже энергия. А энергия имеет свойство переходить из одного вида в другой.
Я заметила, что Виссарион расстроился и пытается как-то переварить мои слова. Но привычка к действию взяла над ним верх и он, повел меня дальше, не выпуская моей ладони из своей.
Снова перед нами была лестница, только теперь абсолютно нормальная, широкая, каменная , с отполированными периллами. По ней мы поднялись на второй этаж. Он оказался получше первого. Навстречу нам открылись торговые залы с коврами на полах, с ядовито-зелеными искусственными цветами на стенах. Здесь пахло духами, пудрой, шампунями, витрины захлебывались обилием бижутерии, нежные платья висели вытянувшись в ряд. Много вещей и никаких покупателей, хотя вроде бы они и угадывались где- то по тихому разговору, движению дверей. В большие окна бил резкий дневной свет, кое-где окна прикрывали жалюзи, отчего некоторые баночки с кремами и туалетной водой блестели особенно ярко и нестерпимо.
-Ну как? - Виссарион смотрел на меня с любопытством. - Пройдемся?
Я шла рядом с ним , скользя взглядом по тонким разноцветным линиям одежды. В залах по- прежнему не было никаких покупателей. Виссарион сжал мою ладонь в своей:
- Сюзи, у тебя такое милое колечко!
Виссарион смотрел на мою ладонь, но видел другую - холеные пальцы с ярким маникюром. Я занервничала, мне не нравились мои коротко остриженные ногти, покрытые бесцветным лаком. Мне никогда бы не хватило сил отращивать их и оттачивать.
- Купи мне шляпу под мои рыжие волосы ,- сказала я Виссариону.
- Хорошо, я согласен, выбирай.
Молоденькая горбоносая продавщица предложила мне белую плетеную шляпку. Мои руки слегка дрожали от волнения, но я расхохоталась:
- Я выгляжу как невеста в белом платье и в белой шляпке, смотри... Посмотри на мои рыжие волосы! Неужели они нравятся тебе ?
Вид и запах шикарной одежды будоражил меня:
- К шляпке я возьму шелковый белый плащ, чтобы не замерзнуть, а еще мне нужны новые лакированные туфельки... А тебе мы купим галстук.
Виссарион молча смотрел на меня. Он очень хорошо выглядел в костюме: высокий и стройный.
Мне всегда нравились мужчины в костюмах, но его взгляд... Лучше бы мне было не смотреть в его глаза. Его грусть лишала меня сил, выжигала зябкую пустоту под сердцем.
- Встань со мной рядом, - скомандовала я ему, - я хочу посмотреть на тебя в зеркало.
Я едва-едва доставала ему до плеча. Рыжеволосая , наивная девчонка в белом платье. Его же отражение было очень красивым: короткие русые волосы и грустные глаза. Мое сердце сжалось на миг от подступившей вдруг тоски. Он наклонился ко мне, его губы слегка коснулись моей щеки.
- Мне так нравится твой нос, - сказала я ему.
Он улыбнулся, он любил комплименты, он жаждал признания, и как ребенок радовался, когда его хвалили.
- А где здесь продают шубки? -спросила я, нагло прищурившись. - Может быть, я хочу шубку...
Когда у меня будет много денег, я куплю себе шубку.
Он молчал. Я хотела сказать ему, что той, другой, он покупал шубку, а мне нет... Но я не стала ему этого говорить, потому что он не знал, что я об этом знаю. Я представила эту другую, что была до меня, я разозлилась и сказала громко Виссариону:
- Веди меня дальше!
Мы почти побежали. Горбоносая продавщица что- то прокартавила нам вслед. Виссарион остановил меня, развернул к себе лицом, нежно и сильно. Так умел делать только он.
- Ты расстроена , Сюзи? Ты расстроена оттого, что я не купил тебе шубку? Но я могу дать тебе гораздо больше.
Он посмотрел на меня, он очень глубоко заглянул в мои глаза. Мне стало неуютно, мне захотелось закрыться руками, я ощутила легкое смущение, а потом и стыд. Он был прав, но мне стало страшно от этой глубины.
- Да не смотри ты на меня так своими умильными глазками !- выкрутилась я.
Он рассмеялся, и все стало снова легким и простым. Мы почти побежали дальше. Мне снова нравилось мое белое платье, и я весело выкинула шляпу прочь. Я знала, что мои рыжие волосы сверкают огнем, но поблизости не было зеркала, чтобы полюбоваться. Я оглянулась - шляпа катилась назад белым кругом. Горбоносая продавщица подхватила ее и прижала к своей груди.
Я поймала ее восхищенный взгляд , но мне было не до этого, мы уже взбирались по другой лестнице на следующий этаж.
На ощупь ладонь Виссариона казалась шершавой. Я сразу вспомнила, как он хвалился мне не раз, что много работает. Когда он держал меня за руку, у меня всегда слегка кружилась голова. В сцеплении наших рук мне чудилось что-то мистически иллюзорное. Чем ближе ко мне был Виссарион, тем более он казался мне несуществующим.
Эта лестница была тоже широкая и светлая ,с мраморными ступеньками и деревянными отполированными периллами. Редкие покупатели серыми и невыразительными одиночными фигурами спускались вниз ,только мы вдвоем поднимались наверх.
- Я люблю одиночество, - сказал вдруг Виссарион.
Потом добавил:
- С тобой вдвоем.
Я улыбнулась, лишь едва скривив губы, как кокетка. Мне казалось, что рыжие волосы на моей голове превратились в прохладное пламя.
- Тебе надо последить за своими волосами, Сюзи, - сказал он серьезно.
- Иди к черту, - беззлобно ответила я , не отрывая взгляда от мраморных зеленоватых ступенек под ногами.
Мы вошли в следующий зал. Нас окружил вмиг птичий гомон, словно кто-то невидимый нажал кнопку «звук». Здесь всюду были клетки. Они свисали с потолков, заполненные пестрыми суетливыми птицами. Клетки всяких разных форм и размеров стояли и на полу, в них копошились хорьки, мыши, норки, свинки - не разобрать.
- Весь мир- это большой магазин, где все продается и покупается,- сказал тихо Виссарион. - Ты любишь меня, Сюзи?
- Да, - улыбнулась я ему. - Почему ты всегда спрашиваешь об этом?
- Не бери в голову...
Виссарион уверенно повел меня в центр этого живого копошащегося зала. Я успела заметить, что некоторые клетки уходят как- будто бы в бесконечность ,жаркую ,влажную ,тропическую , озвученную легким хищным рыком. Лианы, обвившиеся вокруг металлических прутьев, слабо трепетали листьями от порывов ветра. Было полное ощущение того, что клетки выходят прямо в джунгли. Впрочем, здесь могли быть установлены специальные ароматические кондиционеры и голографические картинки.
Пожилой седовласый продавец- гид преградил нам путь своей дежурной улыбкой:
- Куда желаете? Флора и фауна субтропиков, пустынь, полупустынь, лесостепей ? А может быть, подводный мир?
Виссарион посмотрел на него честным долгим взглядом:
- У вас здесь нигде нельзя купить бутылочку вина?
- Сожалею, - гид развел руками, - у нас специализированный магазин. Вам надо было подумать об этом раньше.
Виссарион притворно огорчился. Гид сочувственно взглянул на меня. Я отошла в сторону. Виссарион о чем- то уж увлеченно спорил с гидом.
Я продолжала отходить в сторону. Меня тянуло к диковинному аквариуму, сделанному в виде цилиндра с большим диаметром. Я решила обойти его. Мои пальцы сами прикасались к стеклу. Синие водоросли, морские звезды, рыбы с вытаращенными бессмысленными глазами. Это зрелище завораживало меня. Я представила себя маленькой колдуньей , вроде бы вода нашептывала мне свои заветные наговоры на день, на год, навсегда...
Обойдя аквариум вокруг, я опять наткнулась на Виссариона. Он делал вид, что внимательно разглядывает дно и не замечает меня. Я шлепнула его ладошкой чуть пониже спины. Он растерянно обернулся:
 - Сюзи, ты потерялась... Смотри , что я для тебя нашел, - он протянул мне маленькую розовую морскую звезду.
- Как ты догадался, что я ее хочу! - притворно весело воскликнула я .
- Сюзи, у тебя прекрасные волосы, и ты сама просто прелесть.
- Мы очень высоко? - спросила я.
-Да, но можно подняться еще выше, наверное, мы не успеем пройти все этажи. Это очень большой магазин , Сюзи, очень большой.
- Мне кажется, покупатели устают шарахаться по такому магазину, - равнодушно сказала я.
Звезда покалывала пальцы.
- Куда мне ее положить? - спросила я.
-Выкинь, выкинь ее и забудь... Я не советую тебе ко мне привыкать, Сюзи...
- Что -о?!
 Он рассмеялся довольно, как ребенок, которому удалось удачно пошутить.
- Ты устала , Сюзи, на сегодня хватит, еще один этаж и мы спускаемся вниз
- Тебе нравится мое белое платье?
- Очень.
- Я сама его сшила.
- Я вижу.
Я рассмеялась и беззлобно ущипнула его за руку. Мы опять поднимались по лестнице.
- Я устала, устала, -канючила я.
Он неожиданно легко подхватил меня на руки и поцеловал в шею.
- Ты что делаешь! Отпусти!
- Отпускаю. Все, все... Последний зал и мы отправимся обратно.
- Все- таки они должны были предусмотреть лифт, - ворчала я. - Такой шикарный магазин и такая непредусмотрительность.
- Трудно предвидеть все сразу, а потом поздно переделывать.
- Магазин - небоскреб, - сказала я в пустоту.
Мы поднимались все выше и выше. Каблуки моих туфель гулко стучали. Лестница была совершенно пуста. Виссарион тянул меня за руку:
- Надо рано вставать и делать зарядку.
- Надо поздно ложиться и пить на ночь вино, - передразнила я его.
- Ты расстроилась из- за вина? Вино я тебе куплю.
- Мне?
- Мы будем пить его вместе. Сюзи, когда мы уже будем пить вино с тобой вдвоем?
- Когда ты его купишь.
- Сюзи, я серьезно.
- И я серьезно.
Он поцеловал меня в шею. На него совершенно невозможно было сердиться.
- Я плохо отношусь к тебе, Сюзи, -сказал он тихо.
- Да, - ответила я без выражения.
- Я все исправлю.
- Ты много на себя берешь.
- Ты такая зацепистая, Сюзи.
- Ты сам зацепил меня, ты сам поволок меня в этот магазин.
- Тебе плохо?
- Нет.
- Мне хорошо с тобой, Сюзи. Я всегда мечтал о такой женщине.
- Мечтай дальше.
Он рассмеялся тихо, внутрь себя, так умел делать только он. Мне нравилось смотреть на то, как он смеется внутрь себя, как он ходит, как говорит. Его движения, жесты, слова - все это вызывало во мне удивительное ощущение непрекращающейся, тихой радости, словно бы ослепительный комок счастья раскатывался в тонкую пелену и опутывал меня по рукам и ногам, крепко и сладко. У меня слегка кружилась голова ,
Я обняла его рукой за талию.
- Сейчас, моя милая девочка, скоро мы будем у цели.
Вход в этот зал закрывали массивные дубовые двери с позолоченными ручками. Мы остановились.
- Сюзи, переведи дух.
Я посмотрела на него исподлобья упрямым взглядом, но он уже открывал двери.
Этот зал оказался музыкальным. Здесь продавали музыку. Гитары, скрипки, рояли, трубы, барабаны пробовали себя, настраивались, создавая многозвучие оркестровой ямы. Невидимый осветитель водил глазами софитов по роскошному паркетному полу, по бархатным портьерам цвета сливы, которые так плотно закрывали окна, что больше напоминали театральный занавес.
Где-то вдали угадывались зеркала, отражающие начало классического бала с его хрустящими накрахмаленными юбками и запахом пудры. Поближе - танцы были попроще. На площадке стилизованной под асфальт юркий паренек крутился в объятиях брэйк - данса, на искусственной травке босоногие задумчивые девы в холщовых сарафанах водили хороводы, чечеточники в габардиновых костюмах отбивали сосредоточено радостный ритм. Театральный дым, похожий на туман, поглощал одних певцов, открывал других. Я засмотрелась на скрипача с нервными паучьими пальцами. Острым подбородком он прижимал скрипку к своему плечу, на которое падали, набегали в такт музыки волны темных волос. С моей точки зрения скрипач был отчаянно некрасив, особенно губы бледные и тонкие. И все же я ,как загипнотизированная, не могла отвести от него глаз. Он играл один из менуэтов Моцарта с такой яростной нежностью, как будто в последний раз. Я никогда не слышала, чтобы Моцарта играли так страстно. Мне показалось, что этот скрипач выплыл из прошлого.
Туман , сгустившись, поглотил скрипача, я оказалась где-то в средневековом замке, среди дрожащего пламени свечей, отбрасывающего длинные тени на темные стены. Мужчины в бархатных камзолах, женщины в длинных пышных платьях, цвета темного золота, со взбитыми локонами темных волос, открывающих горделивую посадку шеи- они танцевали свой танец неведомый мне, они не замечали меня, пребывая в ощущении своей царственности, словно исполняя какой-то лишь им ведомый обряд с легкой торжествующей улыбкой в глазах...
Собрав силы, я отвернулась от тумана. Виссарион был совсем рядом . Он смотрел на гибких темноглазых девушек в индийских сари. Они слаженно кружились под заунывную трель. Мне стало неуютно. Мое белое платье и рыжие волосы смущали меня. Виссарион, наоборот был возбужден, он схватил меня за руку и потащил куда- то опять в центр зала.
- Сюзи, здесь продают отличные гитары. Я сыграю тебе и спою. Сюзи, хочешь я станцую для тебя, или мы будем танцевать вдвоем. Пойдем туда, пойдем дальше.
Мы завернули за угол. Виссарион по- хозяйски распахнул передо мной очередную дверь, эта дверь вела в полутемный дискотечный зал, стены и потолок которого были разрисованы под звездное небо. Я подошла к стене и протянула руку, чтобы пощупать то, из чего сделаны звезды. Моя рука не наткнулась на препятствие, звезды мерцали ярко и разноцветно, как в планетарии, в пальцы вонзились иголки космического холода.
- Нравится ?- к нам подошел диск- жокей с нарисованными глазами. - Почти как настоящие , да? Но настоящие звезды продаются не у нас , а несколькими этажами выше.
И правда, как только он сказал это, моя рука тут же успокоившись, нащупала ограненное цветное стекло, из которого была сделана ближайшая звезда, а стены обрели обязательную бархатную плоть. Я посмотрела диск- жокею в глаза, они у него были нарисованы не совсем аккуратно, нижние ресницы занимали чуть ли не половину щек и слегка размазались. Виссарион ревниво перехватил мой взгляд . Я усмехнулась, едва слышно фыркнув, отвернулась от диск-жокея.
Я расправила плечи, пытаясь уловить ритм этого зала, стать его частью. Ритм угадывался негромко и печально. Женский голос пел на французском о любви. Я представила мокрые мостовые Парижа, прозрачный зонтик в своих руках, шелковые контуры своего светлого плаща. Затем горьковатый запах кофе, налитого в тонкостенную фарфоровую чашку, я держала эту чашку высокими напряженными пальцами уже где-то за окнами, в которые продолжал набегать дождь. Виссарион обнял меня , и мы закружились с ним в медленном танце. Глаза Виссариона сияли, в его глазах было столько счастья, что мне стало больно. Кружились уже не мы, а под нами кружилась платформа в виде огромной грампластинки .- Сейчас в моде диски, - сказала я, пытаясь сбросить путы иллюзии.
 - Тебе не нравятся пластинки?
- Не знаю, - я пожала плечами.
- Мне нравятся совсем другие танцы и я хотела бы станцевать только для тебя, но не сейчас и не здесь ,- добавила я.
- А я хочу спеть для тебя песенку, Сюзи, когда-нибудь я тебе ее спою.
- Как мило! Отвратительно мило.
Пластинка остановилась, вспыхнул яркий электрический свет. Я зажмурилась.
- Нам пора, Сюзи... Как ты думаешь, мы с тобой красивая пара? Как мы смотримся со стороны?
Я улыбнулась печально и промолчала, впереди была обратная дорога.
Где-то там, наверху. в перекрестье этажей до которых мы не дошли, продавали любовь или разыгрывали ее как в лотерею. Я отдала бы любые деньги, чтобы купить любовь Виссариона, остановить время, повернуть его вспять. Но у меня не было денег, а сил хватало только на то, чтобы вернуться обратно.
Мы снова были на лестнице. Виссарион схватил меня крепко за руку , и мы побежали вниз.
- Ну как, спускаться легче, чем подниматься ?- его голос грохотал где-то над моим ухом.
- Не кричи, - притворно раздраженно бросила я ему.
Он ущипнул меня чуть пониже спины. Мы бежали по лестнице или она сама подставляла под наши ноги мелькающие ступеньки. Мы бежали ,минуя площадки с залами, их было очень много, и странно, что я только сейчас заметила это. Виссарион продолжал крепко держать меня за руку так, словно бы мы с ним мчались на карусели, связанные железной цепочкой.
В какой- то миг мельтешение закончилось. Мы остановились на широкой лестничной площадке, залитой безмолвным солнечным светом. Дальше ходу не было. Шикарная мраморная лестница неожиданно обрывалась, и весь нижний этаж был разрушен. К нам подошел продавец - гид из зала животных.
- Видите ли, этот этаж был разрушен во время войны, и восстановить его нет никакой возможности. Слишком высоко... Сюда не дотягиваются никакие краны. Нижние этажи целы, верхние тоже, а этот...- гид недовольно махнул рукой. - Сожалею, но вам придется добираться своими силами.
Я подошла к краю площадки. Вниз, в черный проем ,свисала короткая веревочная лестница.
Виссарион спустился первым , он крикнул мне снизу:
- Сюзи, дай мне руку!
Мне стало неловко и страшно. Лестница раскачивалась, ее канатные ступеньки угрожающе прогибались под ногами. Где-то в самом низу этой пропасти Виссарион подхватил меня. Сжав мою голову руками ,он поцеловал меня в губы. Слабая темнота, обступившая нас, пахла пылью и затхлостью.
- Что ты делаешь! У меня нет с собой губной помады...
 Я отбивалась от него скорее для виду , и он прекрасно осознавал это.
- Ты должна всегда в сумочке носить помаду ...
Вместо очередной колкости я улыбнулась ему.
- Сюзи, почему ты никогда на меня не обижаешься?
- Ни почему, отстань... Боже мой, такие уродливые развалины... Неужели они не могли привести их хоть чуть-чуть в порядок!
Груды кирпичей, искореженные прутья арматуры, шлакоблоки, где-то внизу ,дальше, едва
слышно капала вода.
По- моему, они не борются за покупателей!
- Они сами тоже покупатели , все в этом мире продается, Сюзи.
- Что-то я не видела на тебе ценника !
- Знаешь, Сюзи, иногда мне кажется, что во всем мире существуем только мы с тобой. Ты и я. Мы нормальные, а остальные нет. Только мы с тобой вдвоем. Если бы только можно было исправить сделанное однажды, но невозможно. Все разрушено , как здесь. Где-то внутри меня такие же руины и это не исправить.
Виссарион замолчал, прислушиваясь к себе, привычно погружаясь в свою боль. Мне хотелось крикнуть ему, что все его мучения только оттого, что он слишком сильно любит себя, но он уже не принадлежал мне. Прошлое , недостижимое и оттого более прекрасное ,снова болезненно терзало его.
-Бр-р, - я поежилась, - это так неприятно!
Впереди, тем временем , забрезжил свет. Мы вышли на обычную лестничную площадку и дальше спустились без труда. Почему- то я не могла сосредоточиться и сосчитать этажи. Или это меня расстроило или то, что Виссарион продолжал думать о своем прошлом и мысленно переделывать его. Я пыталась не пустить грусть в свое сердце, но она уже своими мягкими лапами укачивала его так нежно и так безысходно...
Мы были уже на первом этаже, моя рука последний раз коснулась прохладных перилл. Виссарион открыл дверь, пропустив меня вперед. Мы вышли на улицу, и дверь захлопнулась за нами со скрежетом и лязгом. Я не стала оглядываться назад. Я знала, что если я оглянусь, то ничего не увижу. Мне не хотелось сильно разочаровываться.
-Все, Сюзи, по домам. Мне пора.
- « Когда же мы будем пить с тобой вино, Сюзи !» - гнусаво передразнила я его.
Он улыбнулся :
- Я позвоню тебе.
Я отвернулась от него. Прямо передо мной была дверь в мой дом.
Я поднялась на свой этаж, в свою квартиру. Сняла белое платье, кинула его в тазик , вспенив порошком горячую воду. Потом сама встала под душ. Рыжая краска стекала с моих волос, они опять стали светлыми и лицо - невыразительным. Я бросила подушку на кровать и легла, накрывшись только покрывалом.
Утром меня разбудил телефонный звонок:
- Бужу тебя... Все в порядке?
-Завтра приезжает мой муж, - вяло ответила я.
-Завтра уезжает моя жена, - сказал он мне ,- я не буду звонить тебе больше по утрам.
- Пока.
- Пока.
В его поспешном прощании мне почудилась радость. Я подошла к зеркалу. Со злорадным любопытством я рассматривала свое, начинающее стареть, лицо. Как будто оно принадлежало не мне, а кому-то другому.
- Получай, получай, - мстительно шептала я себе.
По моим щекам потекли ненастоящие слезы.
- А то размечталась... Рыжеволосая девочка в белом платье, куколка, паинька... Получай! Получай!
Я наносила удары своему отражению и оно ,отражая ,возвращало их мне. Так я стояла довольно долго, обстреливая себя. Потом, горестно вздохнув, пошла умываться.
Опять зазвенел телефон. Я ощутила легкое волнение и дрожь в коленках.
- Сюзи, на улице сильный ветер, одевайся потеплее. Не забудь, что уже зима. Целую.
- Целуй !- хохотнула я в трубку.
Утро холодное и сумрачное, больше похожее на ночь. Я расчесывала слежавшиеся за ночь волосы, ругая себя за то, что поленилась их вчера высушить. Мне надо было спешить на работу . Я хотела видеть Виссариона немедленно. Я помнила вкус его губ, я физически ощущала его объятия, и я ... не хотела видеть его. Мне нужен был покой.