Куда девать умище?

Куда девать умище?
Или
Вы не правы, товарищ Death Knight.

– Сеня! Тебя сегодня ждать к обеду, или как?
– Мама, ну что ты, как я не знаю! Иду! – и худой, интеллигентного вида подросток, направил двух неуклюжих грантов на эльфийскую деревню. Уже почти отвернувшись от монитора, он досадливо повел хрупкими и узкими… округлившимися и раздавшимися… зелеными, накачанными и широченными плечами…
– Ой, – произнес он, – что за?..

* * *

Над спинкой отделанного крепкими кабаньими костями кресла высился только зеленоватый с проседью ежик волос. Двое дюжих солдат внесли бесчувственное тело в неуютное полутемное помещение и вытянулись по стойке смирно.
– Что? – Голос, шедший со стороны кресла, был низким и хриплым, – кого несет в такую рань?
– Ваше превосходительство! Этот… Этого было найдено одна штука в районе оплота остроухих! Без сознания, Ваше-ство!
Прическа нехотя покинула свой удобный насест и опустилась на уровень середины спинки кресла. Ее владелец, заспанно потирая единственный желтый глаз грязным носовым платком, обошел сиденье и оказался невысоким, но невообразимо широким и крепким на вид престарелым орком с блестящим крюком вместо потерянной в давних сражениях руки. Судя по внешнему виду протеза, о нем хозяин заботился гораздо больше, чем о собственной гигиене. Протяжно, с завываниями зевнув, орк задумчиво потеребил обломок левого клыка и соизволил, наконец, обратить внимание на ношу вошедших.
– Чего это есть-то? – С презрением оглядев мускулистое тело, распростертое у его ног, Большой Начальник (а, как читатель уже понимает, таковым он и являлся) в раздумье пнул его ногой в бок. – Не встает! – Глубокомысленно воздев небу кривой палец с давно не стриженым когтем, произнес он. Для пущей убедительности он еще разок пнул лежавшего в ребра. Тот, не открывая глаз и пасти, что-то буркнул. – Но живой, – радостно добавил однорукий, после чего вдруг надул щеки, выпучил единственный глаз и заревел так, что двое молчаливо стоявших солдат слегка пригнулись, закрывая головы руками.
– Вста-а-а-а-ать! – Рев, вылетев из кособокой хижины, разметал мирно хрюкавших в грязи жирных хряков, заставил двух проходивших мимо троллей плюнуть через плечо и пойти другой дорогой, вызвал у проводившего какой-то экспериментальный ритуал огра-мага удивленную отрыжку и, наконец, долетел до двери. Дверь эта очень походила на вырубленный из камня череп какого-то гуманоида, каковым, в сущности, и являлась. Особенность этой двери, да и всего здания в целом, заключалась в том, что внутрь она пропускала малейший шепот, но вот наружу не выходили даже самые громкие крики… Впрочем, вернемся к нашему реву. Влетев в широко распахнутые двери, возмущенный вопль Большого Начальника скрылся в темноте, где в последней агонии разбился о стены. В доселе спокойном мраке что-то шевельнулось.
– Кричи, кричи… Недолго осталось, – прошелестел бесплотный голос из-под совершенно скрытого чернотой матерчатого капюшона, – скоро… уже скоро…


* * *

То, что с ним происходило, выходом из беспамятства назвать было никак нельзя. Потому что память уперлась руками и ногами и окопалась в самом отдаленном уголке мозга, где ему хода отродясь не бывало. Над ухом что-то надсадно орало. Обратив туда мутные очи, он все же сумел выдавить из себя укоризненное «Ну шо вы так орете? Я и в первый раз все прекрасно слышал!» и аккуратно прилечь с явным намерением отдохнуть дальше. Но тут какой-то инстинкт, спрятанный, видимо, на глубине подсознания, заставил его забыть про страшную боль в голове и прочих членах и, прямо с пола взлететь в стойку «смирно».
– Здра жла Ваш пр во! – Выпалив эту фразу, он, почему-то, почувствовал себя гораздо легче.
– Эк ты… очнулся, – процедил все еще не окончательно проснувшийся Начальник, – ну здравствуй, здравствуй… Ты чьих будешь? И КТО ТЕБЯ ПОСЛАЛ? – Вдруг взревел он.
– Н-никто, – от внезапного страха и беспомощности подогнулись колени. Двое зеленых качков тупо глазели на начинающийся допрос и внаглую ухмылялись. А память все так же не желала вылезать и говорить, кто он и откуда. Впрочем, в знак добрых намерений, она выкинула одного заложника. Это оказались два странных, но, видимо, имени.
– Дентарг… – медленно, словно пробуя на вкус, произнес он. И с удивлением обнаружил, как зеленые морды пехотинцев вытягиваются, а нижние челюсти у каждого тщетно, но честно пытаются дотянуться до центра кирас. В отличие от них, невысокий Начальник даже не дрогнул, хотя неслабо пожелтел лицом. Клыкастая его пасть раздвинулась в ухмылке, но отнюдь не подобострастной, и он рыкнул:
– Ы! Сами, значит, послали? Ну-ну… – Старый ветеран кивнул обоим доставившим бесчувственную ношу воинам и те, радуясь подвернувшейся возможности, ретировались.
А он все еще ничего не понимал. Произнесенные имена для него были всего лишь именами, он не знал, кто скрывается за ними. Но произведенный на окружающих эффект сам говорил за себя. Видимо, он был посланником каких-то важных шишек.
– Так что, в молчанку играть будем, или оправдания разговаривать? – Начальник нетерпеливо всхрюкивал.
Он встряхнулся. Помотал головой. Правая рука, словно сама собой, широко размахнулась и… влепилась в покатый зеленый лоб.
– Рры, – умно бормотнул он и вдруг воспоминания хлынули порционным потоком. – Сержант Зеленого Отряда Сенгард прибыл по спецзаданию от клана Теневой Луны! Доставленные сведения помечены тройным крестом и грифом высшей секретности! Полковник Дентарг, – он заговорщически оскалился в сторону одноглазого, – велел приступать к действиям немедленно!
– Ахм… – Все еще не проснувшийся Начальник вяло отдал честь простому сержанту. – Огры, значится? Спецзадание, па-анимаешь? Ну, выкладывайте, сержант. Лейтенант Каргат Мечерукий готов… Ыыыххх, – он широко зевнул, прогоняя остатки чуткого солдатского сна и, наконец, выпрямился, – Готов выслушать ваши сведения, сержант.

* * *

На улице стремительно темнело. Болотистые земли были определенно склонны к раннему покрыванию своего лика ночной темнотой, помогавшей забыть о всех сражениях и прочих безобразиях, что нарушали вялый и жирный покой во время Света.
Когда тьма стала почти непроглядной, челюсти огромного каменного черепа распахнулись. Что-то двуногое и двурукое, но совсем не похожее ни на орка, ни на человека, ни даже на эльфа, слегка пошатываясь, проскользнуло в разверстую пасть с внутренней стороны и, пригибаясь и поворачивая угловатой башкой, направилось к центру деревни. Часовые на охранной башне не заметили, как существо тихо проскользнуло в калитку той фермы, на крыше которой под ласковым ночным ветерком мерно покачивался украшенный выбеленным человеческим черепом боевой штандарт…

* * *

– Ну, Вы меня понимаете, гражданин Каргат? Без-от-ла-га-тель-но! Сам Дентарг велел наступать как можно быстрее! – Память и манеры стремительно возвращались, и результатом этого послужил непрерывный поток слов, лившийся без остановки. Только вот странный дефект речи, проклевывавшийся время от времени, несколько затруднял общение.
– Но… – Проснувшийся и глотнувший настойки из прокисших мухоморов Каргат стал соображать несколько лучше Каргата-сонного, но все же притормаживал, – я… я не знаю, как…
– Постойте, что значит «не знаю»? Не смешите, прошу Вас, мои тапочки! Эльфы – первейшая угроза нашему обществу, а огры – первейшая и, заметьте, добровольная поддержка. Соответственно мы должны! Просто обязаны наступать с рассветом, если уж Вы так не хотите делать это под покровом ночи.
– Ма-алчать! – Каргат, оглушенный потоком слов, в конце концов применил самый надежный свой способ разговора с подчиненными, – Салага, каждый сержант мне тут будет говорить что делать? Молчать, я вас спрашиваю! Здесь вам не тут! Здесь я – главный! Каргат! Да! Поэтому вот что я говорю: наступление будет тогда, когда я скажу! Я! А все остальное, – пропыхтел он, – все остальное верно. Я не имею права не подчиняться приказам от Двуглавых. Вот так.
– Ой, ну что же Вы так сердитесь, право слово… Это было только предложение, но никак не приказ, Ваше-ство! Приказом было как раз-таки все остальное. В таком случае, как Вы, – глаза орка хитро блеснули, – как Вы замечательно предложили (и я преклоняюсь пред Вашим стратегическим талантом), наступление действительно можно перенести на завтрашний полдень!
– Ых… Моим стратегическим? Да, я стратегический… еще какой! Да, так вот я сказал – завтра в полдень, значит завтра в полдень! Все! – единственный глаз на зеленой щетинистой морде самодовольно сверкнул, – решено! Только… Нет, не выйдет ничего… – Голос лейтенанта поскучнел. – Эх, сержант, – тоскливо буркнул он, – ты молодой еще… зеленый, а я уже много повидал. Думаешь, я еще до полковника, как твой Дентарг, не дослужился? Да я бы уже маршалом был, а то и… Но не хочу! Пойми, не хочу я сидеть в стороне, отдавать команды… Нет, мне бы в бой, секиру вверх, вниз… Срубать этим недоразумениям их острые уши, крушить человеческие шлемы, давить бородатых букашек… Но сейчас я бессилен. Я круглые сутки сижу на своем стуле, – он с ненавистью пнул кресло, – и занимаюсь тремя делами – ем, сплю и полирую вот это, – Каргат с такой силой сунул свой блестящий даже в свете пары укрепленных у входа факелов крюк под нос Сенгарду, что тот отшатнулся, – все! Не могу. Держит. Он держит.
– Кто? – Страшным шепотом вопросил сержант.
– Он! Зель Цер! Местная скелетина…
– Рыцарь?..
– …Смерти. Только какие, к демону, они рыцари? Вот у людей – это рыцари. Брови, плечи, кони, доспехи… А это? Скелетина и есть. Сидит у себя в Храме Проклятых, да заговоры против меня плетет.
– Но с кем?! Кстати, лейтенант, если Вы уже в курсе, что происходит, то почему бы не прекратить безобразие?
– Не могу. НЕ МОГУ! Он же… Над ним же… власти никакой. Он сам по себе. Я главный над всеми, что ни скажу, – все исполняют. Но если я прикажу бежать, а потом выйдет эта ске… этот ррры-рыцарь и скажет: «Положите топор на этого старпера и идите по домам», все остановятся! Даже если уже побежали. Виновато, глаза опустят, но послушают ЕГО! А я буду грызть свой крюк, но ничего не сделаю.
– По…
– Потому что! Потому что не надо думать, будто это простой мертвяк! Да, знаю, его ткни пальцем – рассыплется, но поди дотянись! Понимаешь, сержант, – жаркое, источающее аромат давно съеденного мяса дыхание в темноте опалило ухо Сенгарда, – он может заставить тебя разложиться просто посмотрев на тебя! А сам становится только сильнее! Или зажжет пламя у тебя под ногами, в котором кожа заживо слезет с костей и ты просто растворишься! Нет, я не могу ему противоречить. Не могу.
– Упс! – Сенгард был ошарашен. – Ни фига себе… – Больше никаких слов из него не выходило.
– Вот так-то, сержант. Потому-то я и не наступаю на остроухих, а только защищаюсь. Я боюсь, что посреди боя Скелетина выйдет и просто прикажет моим войскам сложить оружие. И я боюсь, что они это сделают! Я не знаю, чего он хочет, но какой-то он… не такой.
– Вы хотите сказать…
– Хочу и скажу! Да, я боюсь, что он не на нашей стороне. Но на чьей? А какая разница? Вот когда я жалею, что не стал полковником… А самое паскудное, что этим вооруженным до зубов нейтралитетом Скелетина не ограничивается. Он…
Каргат внезапно замолчал, предостерегающе подняв руку. Секунду он прислушивался, а потом внезапно бросился куда-то во мрак, и тут же там раздались звуки нешуточной борьбы, приглушенное рычание, какой-то скрип и надсадный хрип. Пахнуло падалью.
Не раздумывая, Сенгард бросился на звук. Руки его, погрузившись в темноту, подозрительно плотную даже для орочьих глаз, нащупали два тела, сцепившихся в жарких объятиях двух маньяков-убийц, – невысокий, но зверски сильный, Каргат не на шутку схватился с кем-то на удивление длинным, тощим, однако не менее мощным. Не разбираясь, где кто, Сенгард сначала попытался попросту отвинтить голову противнику Начальника, что ему легко удалось, но к вящему изумлению орка борьба не прекратилась, а напротив – обиженное пыхтение свидетельствовало, что одноглазый получил в бубен сильнее, чем обычно. Щетина на загривке орка от ужаса превратилась в намагниченные железные иглы. То, что он держал в руках, определенно представляло собой чью-то башку, но тело, с которого он эту конечность снял, продолжало методично убивать его временного босса! Зеленая рука задрожала и разжалась. Сенгард, объятый ужасом, стуча зубами начал отрывать от нападавшего все новые и новые куски. Через несколько секунд рядом с ним лежала куча стройматериала, которого легко хватило бы на постройку нового Каргата. Однако, перспектива построить себе начальство своими руками не привлекла сержанта. Едва не падая в обморок, орк в очередной раз протянул лапы за новой порцией ночного убийцы, но нащупал лишь пустоту! Совершенно ничего не понимая, он зашарил по извивающемуся телу одноглазого и, так и не нащупав ничего, кроме брыкавшегося босса, побежал зажигать факел.
Неровное, колеблющееся пламя озарило низкие своды хижины. Слегка поседевший на висках Сенгард, устало привалясь к стене, лениво смотрел на Каргата, нервно отдиравшего от своей толстой шеи огромные костлявые руки и отбрасывавшего их в ту кучу, которую сержант так небрежно построил из кусков их общего противника. Потом, лязгающие зубами и старающиеся пригладить шерсть на теле, оба орка уселись друг напротив друга и глубоко задумались. Молчание нарушил, конечно, Сенгард.
– Мама… – Голос бравого посланца Теневой Луны дрожал, – живучий, однако, оказался…
– Ась? – Каргат приложил к уху покрытую какой-то дрянью руку, – живучий? Сержант, ты совсем от страха с катушек съехал?
– Простите?
– Живучий? Мертвый, ты хотел сказать! Приглядись! Это ж мертвячок, по душу пришел… Вот по чью только?..
Сенгард честно перевел оашарашенный взгляд на кучу останков, но вглядеться не успел, – что-то пребольно укусило его за ногу. Боль ощущалась даже через сапог. Карие глаза нехотя опустились вниз и взору их открылась широко улыбавшееся человеческое лицо. Пустые, поеденные червями глазницы на пергаментной иссохшей коже слегка подергивались, а зубы с упоением вгрызались в его, Сенгардову, обувь…

* * *

– Ну, сержант, теперь надо выяснить, за что на тебя эта тварь хотела напасть.
– Г-господин лейтенант, но он же, вроде, Вас хотел…
– Да нет, он явно по твою душу… Эй, сержант, отставить малодушие! Отставить, говорю, глаза закатывать! Нето выведу лично в чисто поле, поставлю лицом к стене, да пущу болт арбалетный в глаз! Нет, народ мельчает… СЕРЖАНТ СЕНГАРД! ВСТА-А-АТЬ!
– Да, господин лейтенант! Раз… разрешите обратиться!
– Разрешаю.
– Но почему Вы уверены, что этот… это пришло не за Вами?..
– Как? А за мной-то за что?

* * *

Фигура в балахоне оторвалась от эбонитового шара, стоявшего на подставке, выполненной из серебра в форме двух ладоней скелета. Ее мелко трясло от ярости.
– Нет, Каргат, ты слишком просто отделался. Слишком безболезненно. Но ты умрешь. Сегодня, или завтра, ли через неделю – не имеет значения. Но ты умрешь. И этот сержант… Он тоже. За то, что осмелился мне помешать.

* * *

– Значит, Дентарг примет участие ЛИЧНО?!
– Именно так, Ваше Превосходительство, – Сенгард был доволен, что Каргат, вопреки его ожиданиям, воспринял новость с радостью. Хитрая манера сержанта выдавать сведения порциями оправдывала себя: ветеран получал ту информацию, которая была нужна именно тогда, когда это было нужно.
– Это хорошо. Это, задери меня демон, очень даже хорошо! В таком случае, выступаем через час. Отря-а-а-ад!
– Здра жла Ваш Ство! – Зычный рев четырех десятков отборных зеленых воинов потряс воздух и нескольких пасших свиней батраков.
– На гы-гы рас-считайсь!
– Гы! Гы! – загремело над лагерем.
– Орки! Властью, данной мне Черной Рукой, Желзным Кулаком и Аллюминиевым Предплечьем, поход на эльфов объявляю открытым! – Каргат, обычно немногословный и несколько косноязычный, перед своими солдатами становился истинным оратором.
– Урра-а-а! – грянуло над вытоптанной множеством подкованных сапог поляной, и поход начался.

* * *

После возвращения части памяти, Сенгард первый раз принимал участие в бою. Где-то краем сознания он понимал, что стал сержантом совсем не за искусство вязания на спицах, но к собственному стыду ощущал себя зеленым… то есть, желторотым салагой. Впрочем, бой начался в истинно орочьем стиле – безо всяких вызовов, витиеватых бесед лидеров и пафосного направления лидерами своих войск на битву. У орков все было гораздо проще – Каргат громко рявкнул свое зычное «Впере-е-ед!» и сам понесся в первых рядах туда, где, подобно растревоженному улью, уже засуетились поднятые разведчиками эльфы. Среди сонных остроухих лучников то и дело мелькали редкие кучки человеческих рыцарей и мелкие группки карликов-саперов.
У противника дело с организацией защиты обстояло гораздо хуже, чем у бесшабашных нападающих, – заспанный эльф-рейнджер в боевой раскраске поверх помятой кирасы, читал долгую речь о необходимости защиты от «мерзких, подобных разрушительному и убийственному урагану в лесу, вырывающему с корнем огромные вековые деревья и иссшающего и без того редкие озера» врагов. Это достойное лучших трибун красноречие дало Сенгарду и его десятку, составлявшему ударный отряд, время подобраться на расстояние полета топора. Рассредоточившись между деревьями, тролли-берсерки как следует размахнулись и…
Красная пелена понемногу спадала с глаз орка. Рядом яростно рубился одноглазый Каргат. Топор в его правой лапе описывал широкие круги, определявшие радиус отсутствия нападающих, а слегка замутненный кровью протез почти без участия взгляда отбивал не только вражеские клинки, но даже стрелы. Сенгард вытащил топор из раскрашенной в радостные зеленые и синие цвета чьей-то кирасы и понял, что они побеждают. Неподалеку двое троллей, поудобнее перехватившие метательные секиры, со вкусом чистили репу одинокому человеку-пехотинцу. Несчастный мечник мастерски, но безуспешно размахивал клинком, но лишь однажды достиг цели, разрубив, правда, не тело тролля, но его набедренную повязку, не замедлившую свалиться к ногам бодрого представителя метателей топора. Результатом оказался лишь временный выход из строя нескольких случившихся рядом эльфиек-лучниц. Бедняжки просто рухнули в обморок. Где-то с холма (направление определить было весьма трудно) сбегала небольшая толпа, но огров. В окоем Сенгарда попали также рыцарь на великолепном вороном жеребце и застенчивый огр-маг, обе головы которого пытались доказать ретивому всаднику бесполезность сопротивления и преимущество сдачи на милость победителя. Гордый паладин, не обращая внимания на увещевания, размахивал кистенем и даже ухитрился заехать собеседнику в брюхо, после чего раздались удар огромного кожаного барабана и оскорбленный рев двух глоток. Огр, не на шутку обидевшись, взял всадника за шиворот и, наскоро проорав заклинание «Руны», опустил жертву прямо между опасно поблескивавших каменных столбиков. Первый же шаг рыцаря привел к тому, что у ног его раздался небольшой, но явно сильный взрыв и упрямец, подпрыгнув, вновь отлетел на середину заколдованного квадрата. Там его и оставим и вернемся, наконец, к нашему герою.
Как уже говорилось, боевое бешенство покинуло орка неподалеку от того момента, как выжившие эльфы и их поредевшие помощники были аккуратно связаны и упакованы штабелями посреди занятой деревни. Старый тролль с коричневыми возрастными пятнами на морде, засыпая по ходу рассказа, читал обездвиженным пленникам мораль о том, что Единый завещал делиться и что По Ту Сторону Портала на всех земли не хватает. Пленники, особенно карлики, свирепо ничего не отвечали (по причине наглухо заткнутых ртов), но ярости вращения их глаз могли бы позавидовать и Лордэронские Глазовращатели, у которых, как известно, другого занятия в жизни нет. А Сенгард, задумчиво бродя между штабелями, неожиданно увидел Каргата. Ветеран, аккуратно перевязывая небольшую царапину на правом предплечье, которую он по неосторожности нанес сам себе, разговаривал с кем-то большим, двухголовым и очень знакомым…
– Дентарг!!! Ваше Превосходительство! – Сержант радостно заорал и кинулся к беседующей паре.
– Кого я вижу?
– Никак лейтенант Сенгард? – Голоса шли из двух глоток, располагавшихся на одном гигантском теле, но говорившие старались не перебивать друг друга. Уже одно это было редкостью среди огров, хотя Сенгард не удивлялся. Дентарга он знал давно. Удивляло другое.
– Сержант, ваше-ство… – орк скромно потупился.
– Разве? Правый, мы ошибся? – Левая голова недоуменно воззрилась на «брата» единственным глазом.
– Мы? Нет, на мой взгляд, коллега, ошибается как раз этот юноша.
– Лейтенант Сенгард, – вдруг гаркнули обе, переходя с вольготной послебоевой интонации на официальную военную, – Принять звание лейтенанта и врубиться во все, что вам говорят!
– Служу Клану, – радостно выпалил орк, отдавая когтем честь, – рад стараться, Ваше-ство!
– Я всегда говорил, Сенгард, что будь у тебя побольше голов, – мы бы взял тебя в ученики, – добродушно пророкотал огр, – итак, лейтенант Каргат, лейтенант Сенгард, следующие сведения касаются только нас троих и все. Поэтому мы предлагаю отойти вот туда, – правая голова зовуще кивнула в сторону большого и раскидистого ясеня.
За время, пока он направлялся к дереву, Сенгард успел окинуть взглядом поле битвы. Убитых было, слава Единому, немного. В основном это были воины противника, что дало новоиспеченному лейтенанту повод как для гордости, так и для грусти. Трупы надоели уже почти всем, в чьих жилах текла зеленая кровь. Посему же те, думал Сенгард, у кого она красная, вечно пытаются искоренить всех, кто на них не похож даже этим? Но тут он чуть было не врезался носом в наполовину сломанный сучок того самого ясеня, что и был целью их хдьбы и мысли сами собой повернулись в иное русло.
– Итак, господа, – головы говорили совершенно синхронно, – начну без обиняков. В здешней среде не все так благополучно, как казалось и хотелось бы. Есть все основания полагать, что в ваших кругах, Каргат, зреет предательство.
– Кто?! – Рев оскорбленного ветерана, резко начавшись, быстро начал стихать. Кажется, мозги одноглазого орка, подстегнутые адреналином, начинали варить быстрее.
– Коллега Каргат, а я вот, кажется, догадываюсь… – Сенгард задумчиво потеребил отросшую за последнее время неожиданную для орка эспаньолку. – Помните позавчерашнюю ночь?..
– …Помню, – буркнул лейтенант, – уже доходит. Сообразительный я, демон задери… Дентарг, ну а ты-то, старая бестия, откель все знаешь? Это же вроде только мои подозрения…
– Должность обязывает, – левая голова многозначительно хмыкнула, – разведка доносит.
– Это ты что ж, двухголовый, следишь, что ли, за мной?
– Нет, Каргат, что ты… Тут все гораздо сложнее, – теперь уже загадочно ухмылялась и правая пасть Дентарга, – но методов я тебе выдавать не буду. Теневой Луне просто нужно знать, как проходит кампания на вверенных ей участках.
– Ладно, замнем для ясности, – сердито рыкнул одноглазый, – продолжай.
– Так вот, как ты, Каргат, понимаешь, то ночное нападение на тебя в твоей собственной штаб-квартире могло быть устроено лишь одним существом. Я бы даже сказал, одним видом существа, но не скажу. Потому что такое существо поблизости от тебя было только в единственном экземпляре.
– Зель Цер?!
– Он
– Самый, – головы заговорили, дополняя друг друга,
– Ты знаешь, откуда появляются…
– Вернее, появились первые Рыцари Смерти?
– Ну, – вставил свой голос Сенгард, – насколько я знаю, кто-то там кого-то убил…
– Все эти детские сказочки оставьте юным гоблинам, – досадливо отмахнулся огр, от чего пробегавший мимо батрак с тарелкой жареных свиных ребер изобразил змею и изогнулся, дабы не опасть под кулак полковника.
– Все дело в том, что…
– …Первых Рыцарей создали наши некроманты, когда людские рыцари начали воспитывать в своих учениках такой фанатизм, что те обрели совершенно новые способности! И создали как ты думаешь, из кого?
– Ну… как всегда, видимо, из мертвяков каких… Вон, у каждой скелетины только костяк один из-под капюшона…
– Из мертвяков – это понятно. Но ты, Каргат, наверняка помнишь, КОГО некролиты брали в качестве подсобного материала, и КТО, в конце концов, оказался настолько силен благодаря своей фанатичной мощи ДО смерти, что смог уничтожить своих создателей и занять их место. Предполагаемые рабы оказались чуть ли не хозяевами.
– Уважаемый Каргат наверняка также помнит, что никто не спрашивал мертвых, хотят ли они идти против бывших своих союзников. И умерших паладинов делали тем, что ни есть сейчас. Я бы не сказал, что это так приятно – помнить все после того, как тебя убили.
Только тут все трое сообразили, что в деревушке установилась подозрительная тишина. Примолкли даже связанные попарно гномы, лишенные своих бутылок взрывной смеси, которые умудрялись даже с кляпом во рту крыть захватчиков далеко не благим матом, от которого вяли даже длинные уши привыкших ко всему троллей. Сенгард, видя, как нахмурились все три брови Дентарга, резко обернулся, сжимая в руке топор. Хриплое оханье Каргата подсказало орку, что ветеран видит то же самое.
Перед ними стоял… козел. Самый обычный козел, только полутора метров в холке и, кроме двух положенных, имевший два лишних рога на морде. И еще одной отличительной чертой мелкой рогатой скотины было полное отсутствие каких либо кожных покровов. Видимо, наилучшим словом будет описать это явление как «скелет козла с лишними рогами». Чуть выше безучастного черепа животного располагался еще один, человеческий, покрытый просторным капюшоном, который шел дальше и заканчивался длинным, но ужасно тощим телом, почти обтянутым просторным зеленым балахоном.
– Зель Цер! – Из горла Каргата, впервые изменившего хозяину, вырвался лишь жалкий хрип.
– Уважаемый Каргат также, видимо, помнит осаду небольшого, всеми ныне забытого, города людей неподалеку от Лордэрона? И десяток паладинов, которые противостояли целой сотне орков уже после того, как последний житель упал под ударами ваших клинков? И последнего из них, капитана Зельцера, только что получившего свой сан и утратившего звание? К сожалению, я не мог присутствовать в ваших рядах в тот день, уважаемый Каргат, ибо находился с другой стороны баррикад.
– Зель Цер… Зельцер… Зель-Цер… Ты-ы-ы-ы-ы-ы?!! – Ударь сейчас прямо перед ним молния Единого, ветеран не был бы так сражен.
– Да, – просто сказал Рыцарь Смерти, – я. Понимаешь, Каргат, я ничего не забыл. Совсем. Может, по странной прихоти создавшего меня некролита, может потому, что так сильна была моя ненависть к тебе, порождение Зла, может, потому что поклялся отомстить…
Перед глазами Каргата медленно проплыла картина, как он, еще сержант, объятый восторгом битвы и близостью победы, выкрикивает боевой клич и вместе со своим десятком несется к дверям городской ратуши. Двери ратуши распахиваются, но вместо жирного и немощного правителя перед ним высокий воин в сияющих латах, кое-где, впрочем, потускневших от зеленой крови.
– Ты пришло, чудовище?! – Паладин, захлебываясь, кричит, вытягивая из-за спины огромный двуручный меч, – Назови же свое имя, дабы я знал, кто сейчас умрет!
И Каргат, совсем еще желторотый юнец, вдохновленный рассказами о доблести людей и романтичностью момента, орет во всю мощь своих легких «Каргат!», но в этот момент паладин широким ударом проделывает глубокую борозду на лице юного орка, после чего правый глаз зеленого романтика закрывается. Навеки, но Каргат этого еще не знает. Возмущенный такой явной подлостью, он рычит во все горло и своим не по возрасту огромным топором начинает теснить противника…
– Я же лично убил тебя! – Потрясенный ветеран опустил голову. Руки его дрожали. – Хотя и не хотел, – голос одноглазого стал совсем тихим. – Зачем ты тогда…
– Потому что вы – убийцы, порождения мрака, пришедшие к нам неизвестно откуда, должны быть истреблены! Потому что нет вам места на этой земле!
– Скажи мне, Зель Цер… или вернее, Зельцер, – пробасил вдруг молчавший Дентарг, – а почему вдруг? Неужели мы просили многого? Вы, люди, не используете столько земель, на которых могут спокойно жить наши племена, вы…
– Нет! Мы можем жить везде. Все, что видно вокруг, может пригодиться нам! А вы, зеленомордые захватчики, убиваете и крушите на своем пути все!
– Но только если нас к этому подтолкнуть, не так ли? Ведь не мы это начали. Во всех ваших летописях сказано: «А потом пришли орки. И началась война». Но нигде не сказано, что перед началом войны орки предложили мир и разумное сосуществование. Мы были готовы предоставить вам все, что знали мы – взамен на жалкий клочок этой огромной планеты, который нужен был нам лишь для того, чтобы сбежать из почти уничтоженного мира… но вы отказались и пошли против нас с огнем и сталью…
– И это было правильно. Потому что такие как вы, чудовища, должны быть и будете истреблены! Все! До единого!
– Ой, ой, ой, как страшно, – раздался вдруг спокойный голос, – до Единого? А не далековато ли метите, господин Зельцер? Что ж это такое получается? Прямо-таки сразу «истреблены»!
– Эт-то еще кто?.. – Опешил даже Рыцарь Смерти.
– Эт-то, как Вы изволили выразиться, лейтенант Сенгард! Собственной, мжду прочим, персоной. Что Вы, в самом деле, как я не знаю! Скажите, вы не хотели бы вести такое существование, какое ведете сейчас? Конечно-конечно, знаю, что не хотели бы, но в те тяжелые, смутные времена, которые были тогда, каждая боевая единица была на счету. Не так ли? А потому я бы попросил Вас не выражаться! Я, батенька, готов говорить с высшими инстанциями и уж поверьте мне, что убедить я их смогу. Верите?
– Вы осквернили мой труп!
– Во-первых, труп Вам, уважаемый, уже не принадлежал, а был, в некотором смысле, собственностью мелких зверьков и птичек, известных нам под названием «вороны». А во-вторых, как я уже упоминал, каждая боевая единица была на счету. И то, что Ваша, уважаемый, душа осталась в теле, промах исключительно Ваш. Не будь у Вас такой ненависти, сидели бы сейчас у Самого, – палец орка показал вверх, – да на арфе бы играли!
– Кто ты?! – Совсем сбитый с толку, мертвый колдун выдавил из себя только этот бессвязный вопрос.
– Кто я? Ну, дорогой мой! Так я ж уже сказал – лейтенант Сенгард, воин армии…
– Стоп! Ты умрешь! Умрешь! И ты, и он, – фаланга указательного пальца левой руки указала на Каргата, – и он, и все!
– Повторяетесь, – невозмутимо заявил орк.
– Подохнете! В страшных мучениях!
– Слова другие, а смысл все тот же. Слушай, – взорвался вдруг лейтенант, – ты, Алка-Зельцер, чего ты, в самом деле, как я не знаю! Не смеши мои тапочки! – В доказательство орк притопнул кованым сапогом.
– По… Ум… Я всех уничтожу, – взвизгнул скелет, – сейчас же!
С лишенных кожи губ сорвалась страшная, басовитая и тягучая фраза. Казалось, даже воздух загустел от мощи, вложенной в короткое последнее слово. Сенгард почувствовал, что для того, чтобы сделать даже самый короткий шаг, ему потребуется приложить немалое усилие. С ужасом, дернув ногой, он попытался оторвать сапог от земли, но когда ему это удалось, он понял, что стоять будет дешевле для здоровья. Услышав смех, он понял, что смеется Зельцер.
– Ну что? Как ходится, господа хорошие? А теперь позвольте это… Что еще?..
Какой-то юный тролль, видимо в запале, воспользовался красноречивостью мага и, насмотря на то, что не мог двинуться с места, широко размахнулся и послал своего «маленького дружка» прямо в направлении прикрытого балахоном черепа. Видимо, юноша не учел, что при жизни это существо было опытным воином. Резко обернувшись и бросив показавшуюся пренебрежительной дребезжащую фразу, Зельцер поднял руку и с нее сорвались две желтые молнии. Одна из них встретила на пути летящий топор, тут же заржавевший и лишившийся мгновенно сгнившей рукояти, а вторая угодила прямо в горячего стрелка… когда с жертвы начали сползать уже мышцы, Сенгард, дрожа, отвернулся. Лишь когда затихшие стоны сказали о том, что бедняга разложился полностью, лейтенант, дрожа, поднял полный ненависти взгляд на Рыцаря.
– Ах ты… Склетина и есть скелетина… Просто-таки чудило через букву «Му»! – Топор словно сам собой оказался у него в руке. Сильный удар отрубил один из загнутых книзу рогов на морде козла. Расчет оказался верным – после уничтожения юного стрелка, Зельцер несколько ослабил свое внимание по отношению к другому заклинанию, и вот результат. Рванувшись, козел, забыв о том, что он мертвый, неграциозно скакнул и понес всадника по усеянному трупами полю. Но, охваченный яростью, Рыцарь Смерти быстро взял себя в руки, и началось светопредставление.
– Придите! Восстаньте! Убейте! – Это были единственные три слова, которые Сенгард различил среди неразборчивого бормотания воздевшего руки мага.
Земля зашевелилась. В воздухе разнесся букет отборных ароматов кладбища, болота и чего-то еще гнилого. Словно от надоевшей одежды, трупы на смятой множеством ног, сапог и копыт земле сбрасывали с себя плоть и вставали. Скелеты, скелеты, и не было им конца. Судя по вспучивавшейся почве, на зов Зельцера шли даже те, кто когда-то давно был здесь похоронен. Секундная заминка – и армия скелетов двинулась по направлению к оторопевшим оркам, ограм и троллям…
Первым опомнился, как ни странно, Каргат. С воплем «Жить хочешь?!» он подбежал к ближайшему пленнику и быстро разрезал крюком его путы. Пленник, оказавшийся несколько помятым рейнджером, схватил ближайшую валявшуюся дубину и встал рядом со Сенгардом, занимая оборону. Скелеты ринулись на противника, однако более быстрые орки уже дорезали веревки на последних пленных и вскоре костяную армию встретила чуть меньшая, но лучше подкованная в битвах группа защитников!
Бой начался. Снова. На том же месте. Отрубая сухие конечности и стараясь по старой памяти не поранить какого-нибудь союзника, Сенгард ревел и рубил все, на чем не было ничего… Вновь окружающее превратилось в набор отдельных моментов. Вот Каргат своим крюком хватает одного скелета за шею, в то время как несильно раненый час назад старейшина деревни спешно поднятым с земли мечом разрубает мертвеца на куски; вот толстый огр вместе с каким-то рыцарем, спина к спине, разносят сухих мертвецов в щепки; а вот здоровенный берсерк проводит экспресс-курс обучения эльфов метанию топора. Эльфы оказались понятливыми.
И наконец, Сенгард узрел зачинщика свары – Зельцера. Расшвыривая во все стороны красноватые молнии одной рукой, Рыцарь мастерски отбивал летящие и падающие на него удары неизвестно откуда взявшимся обломком топора. Взгляды орка и мертвого мага встретились. Костяные губы тронула издевательская улыбка. Череп под капюшоном словно раздулся, заполнив собой все обозримое пространство, а потом словно в самом мозгу Сенгарда раздался короткий и страшный вопль, и вот уже лейтенант чувствует, как начинает, правда, безболезненно, но в чем-то растворяться… Уже мутнеющим зрением, он увидел огромный кулак Дентарга, вдребезги разносящий капюшон вместе с его содержимым, распадающегося на рога и копыта неправильного козла… А затем все погрузилось в… свет?

* * *

– Сеня! Ну куда это годится! Ой… Заснул мальчишка… – Мама подошла к неудобно лежавшему щекой на клавиатуре сыну и ласково потрепала его по щеке. Глаза мальчика раскрылись.
– Ой, мама, а я такое видел….