или жизнеутверждалово!
Тамара Афиногеновна Коростелёва жила одна. Давно. Детородный возраст ещё не весь вышел, но две значимые для женщины составляющие, такие как юность и фертильность, она вычеркнула из списка своих достоинств. И уже не особо грезила повстречать мужчину своей мечты, такого, чтобы без очевидных проблем, без пагубных вредных привычек, с чувством юмора, в меру упитанного и, приблизительно, такую же меру воспитанного. Критерии отбора, которые ещё в тридцатилетнем возрасте она выработала к противоположному полу, как ей виделось, не были завышенными, но что удивительно, дяденьку своей мечты с весьма скромными свойствами и признаками, было так же сложно повстречать, как и мужчину, обладателя исключительных качеств. На почве бесплодного ожидания у Тамары Афиногеновны появилось лихое хобби - вот уже как десять лет она коллекционировала сувенирные фаллосы.
Первый фаллос она приобрела в Тунисе, куда съездила по горящей путёвке от лучшего, на тот момент, туроператора. И поездку эту с удовольствием вспоминала продолжительное количество лет и особенно зим, как лучший заграничный отдых. С тех времен сотни искусственных лингамов, символов мужской силы, одновременно, и символов обновления жизни, плодородия, источника всего сущего на земле заполонили небольшое уютное гнездышко Тамары Афиногеновны.
Массивный деревянный фаллос встречал сразу при входе в её, и без того тесную, квартирку. Функционально-практическая особенность реально крупного экзотического муляжа мужского детородного органа в эрегированном состоянии заключалась в набрасывании на него головных уборов, кашне, шарфиков, поясков, ремешков от плащей и прочих одежд. От постоянного трения одежды о дерево африканский сувенир сиял пуще прежнего отполированным блеском.
Ещё одним из любопытных экспонатов символической коллекции являлся стеклянный сосуд в форме, сами догадываетесь чего. Пить из него никогда не предлагалось, хрупкость конструкции не позволяла использовать его по назначению, кроме как любоваться и восторгаться придумкой некоего умельца.
Из хрупких штуковин был и фаллос-термометр. Голландский прибор (простите за двусмысленность!) был выполнен в наивно-реалистической манере и изображал наимощнейший энтузазизм, при этом относительно достоверно показывал комнатную температуру.
На бесчисленных полочках, на туалетном и компьютерном столиках Тамары Афиногеновны можно было созерцать массу мелкокалиберных вещиц-символов. Например, вместо помады при выкручивании из футляра вылезал маленький «членик». А если б в доме закончились спички, то можно было б прикурить от, лежащей на полке, пьезозажигалки с подсветкой. Не простой, конечно, в виде хромированной диковинки с грибообразной головой и огромной дырочкой посередине, из которой высекался огонь.
Были в её собрании и уникальные экземпляры, например, с десяток сувениров из полудрагоценного поделочного камня. Нефритовый полупрозрачный фаллос яблочно-зеленого цвета необузданной громадой возвышался на массивной подставке, на самом видном месте и являлся венцом и гордостью коллекции.
Нечастые гости, из счастливчиков, которые забредали на огонёк к Коростелёвой, кто стыдливо, кто не очень, но все с нескрываемым интересом, глазели изумленно на всё это чудное великолепие, про которое Тамара Афиногеновна, как потомственный искусствовед, наделённая опытом красиво и образно выражаться, могла рассказывать часами. Не всем, но всё же избранным она разрешала брать в руки, потрогать, помять, повертеть и даже полизать упрямо торчащие эротичные статуэтки, но исключительно под её ревностным неусыпно-бдительным контролем.
Ну и теперь настала пора сказать: « Однажды...» или « Как-то раз...» или...
В один из дней Тамаре Афиногеновне позвонили из организации по облуживанию компьютерной техники, с которой у неё был заключен абонентский договор, и уточнили, когда удобно подойти сотруднику с плановым визитом и устранить какие либо проблемы, возможно, возникшие за истекший период. Зависания программного обеспечения в её ПК действительно имели место быть, справиться с которыми Тамара Афиногеновна самостоятельно не могла, как пользователь крайне посредственный, и она с чувством глубокой благодарности определилась с датой посещения специалиста.
Программист заявился в назначенное время. Он долго расшаркивался, и не просто расшаркивался, размышляя: снимать обувь или не снимать, а, уставившись на огромных размеров деревянное вздыбившееся диво, на которое буквально напоролся при входе в жилище Тамары Афиногеновны, ещё и беспрестанно судорожно сглатывал обильное слюноотделение, внезапно случившееся с ним от волнения. Молодому человеку пора было бы начать хоть как-то внятно общаться с хозяйкой квартиры, но у него едва получалось извлекать звуки схожие с птичьим «диалектом».
–– Уу.. кхе.. ээ чью.. та фьюфть!
–– Да вы проходите, можете не разуваться, ничего страшного, у меня и тапок-то нет вашего размера. Вот сюда, пожалуйста,- не обращая внимания на привычное смущение всякого, кто впервые переступал порог её дома, Тамара Афиногеновна проводила молодого человека в гостиную.
После того, как программист достаточно насмотрелся на деревянное Великое начало всех начал, которое издревле обожествляли африканские племена, он уже почти и не удивился, когда и на компьютерной заставке увидел фаллический символ бога Шивы, изображаемый в виде каменного столба, водруженного над плоским камнем Йони, символизирующим принимающее женское начало.
Хозяйка квартиры, уже немолодая, слегка оплывшая женщина, хотя, в общем-то, вполне ещё миловидная, и весьма, но все же не первой и даже не второй свежести, вряд ли произвела на молодого человека неизгладимое сексуальное впечатление, если бы, не эта её необычная коллекция эротических сувениров, возбуждающих непосредственной выразительностью чувственности и жизненной силы.
От созерцания у программиста-компьютерщика в буквальном смысле голова пошла кругом. Озираясь по сторонам, паренек периодически менялся в лице, челюсть его то отвисала, то вдруг крепко смыкалась, укорачивая тем самым физиономию, и делая её протокольно-квадратной.
Несмотря на не на шутку отвлекающие обстоятельства, компьютерный гений довольно быстро и благополучно управился со своей работой. В благодарность хлебосольная Тамара Афиногеновна, женщина, отживающих представлений о радушии и гостеприимстве, любезно предложила молодому человеку чаю с абрикосовым вареньем.
–– Спасибо, с удовольствием,- вежливо разулыбался программист, потирая ладони, словно мастер из поговорки, который сделал дело и хочет погулять смело.
–– Вот и славно,- засуетилась хозяйка, накрывая на большой круглый стол в гостиной.
Ну и, разумеется, во время чаепития разговор коснулся об ото всюду выпирающей коллекции.
–– У вас так много предметов ммм, прям, как в интим-магазине «Клубничка», я даже растерялся, когда увидел такое изобилие эээ..
–– Статуэток, - помогла закончить предложение Тамара Афиногеновна.
–– Да, а как же дети, там, э э э... мужа не смущает?
–– А я не замужем и детей у меня нет. Поэтому никто не смущается. Подобные сувениры, знаете ли, очень популярны в Африке, да и в Европе тоже. Считается, что они отгоняют злых духов. А по фэн-шую фаллические формы гармонизируют пространство, все негативные вибрации сводят на нет. В нашей стране, согласна, уровень сексуальной культуры пока что довольно низкий. Поэтому недоумение ваше вполне понятно... А вы пробуйте, пробуйте варенье, молодой человек, не стесняйтесь! Сварено по оригинальному рецепту вместе с ядрышками из косточек. Компьютерным гениям как раз показано это лакомство, улучшает мозговое кровообращение...
Они ещё довольно продолжительное время сидели за круглым столом, чаевничали, и Тамара Афиногеновна, увлекшись, с упоением рассказывала какой сувенир и откуда привезла. Молодой человек излучал неподдельные любопытство и заинтересованность, да и просто был душкой, и за это она ему разрешила трогать любой из экспонатов эротической коллекции, всё, что ему приглянется.
К чему лукавить, молоденький программист и сам жутко понравился хозяйке. Со слов Тамары Афиногеновны было в компьютерном гении что-то такое несвойственное нынешней молодёжи: « воспитанность, интеллигентность, порядочность и какая-то... забитость, простите, но вместе с тем открытое, располагающее лицо с наивными душевными серо-голубыми глазами». В довершении своего описания она, отчего то сравнила его с Форестом Гампом. (прим. авт.- был такой одноименный фильм, кто не видел - рекомендую).
Расставались они уже добрыми друзьями. Молодой человек предложил свои услуги в обход фирмы, чтобы Тамара Афиногеновна, не обременяя себя дополнительными расходами, могла получить квалифицированную помощь в его лице, так как для него это сущие пустяки быть полезным для такой необыкновенной женщины.
–– С Вами очень интересно, я бы за всю жизнь столько не узнал, если бы не Вы.
И, как истинный джентльмен, прощаясь, поцеловал Тамаре Афиногеновне ручку.
Так, в общих чертах, Коростелёва познакомилась с молодым, подающим большие надежды, программистом Головотяпкиным Алексеем. Забегая несколько вперед, в последствии просто Лёшиком. Но всё по порядку...
Весь остаток дня Алексей думал о необычном знакомстве со странной интеллигентной женщиной, которая так живо и занимательно умеет рассказывать, казалось бы, о стыдных вещах. И неудивительно, что следующей ночью Головотяпкину приснилась Тамара Афиногеновна. В кружевных панталонах и... в окружении летающих сувениров.
И не выдавая открыто своих намерений, а именно лишиться, наконец, в свои двадцать шесть с хвостиком девственности и приобрести необходимый сексуальный опыт, Головотяпкин решил серьезно приударить за добродушной и милой коллекционершей эротических штуковин. Дамочка, одержимая идеей собирательства фаллосов, в его представлении была раскрепощенной и опытной жрицей в любовных утехах. А то, что она годится ему в матери, так ведь разве это помеха? Только плюс. Вон как у неё глаза светятся, когда только разговор заходит об этих ммм... статуэтках. Так, или примерно так, рассуждал компьютерный гений. А после рассуждений, с неиссякаемым энтузиазмом долгое время культурно окучивал напичканную энциклопедическими знаниями Тамару Афиногеновну, не смея напрямую сказать о своем намерении: сблизиться с ней в самой, что ни на есть, интимной обстановке.
Головотяпкин без устали дарил ей длинные, как камыши, розы, водил по выставкам, по кинотеатрам и Макдональдсам, расспрашивал обо всем на свете, потворствуя её страсти безудержной рассказчицы, пока, наконец, не рискнул напроситься на чашечку чая с абрикосовым, естественно, вареньем.
Тамара Афиногеновна, которая уже к тому времени стала для Лёшика чаще Томочкой, чем женщиной с отчеством, призадумалась. Сказать, что она совсем не понимала, чем интересна для Головотяпкина, было бы неправдой. Она чувствовала, как он ненароком пытается приобнять её, или взять и подержаться за локоток, чуть сжимая. Не то, чтобы взрослая женщина, теряя рассудок, млела до беспамятства, но ей были приятны его внимание, от которого с самого начала она и не намеревалась шарахаться, то есть, простите, отказываться ( будем культурно выражаться).
И после некоторых сомнений, она назначила время свидания. Что ни говори, одно дело до мельчайших подробностей знать, как выглядит со всех сторон символ жизни в её несравненной коллекции, и совсем другое - увидеть живого представителя, по образу и подобию которого лепятся эти самые символы. «Право дело, дожить до столь почтенного возраста, но так толком и не рассмотреть в непосредственной близости настоящее мужское достояние, кому сказать не поверят, засмеют». Это уже в чистом виде мысли Тамары Афиногеновны. Тем более, Лёшик за время их походов по культурным заведениям стал ей «почти родным человечком, в котором видела одновременно и сыночка, и ...» Тут она из-за природной скромности не подобрала определения. На жениха то Лёшик явно не тянул, в силу своего возраста, но любовником его называть даже в тайных мечтах, она всё же не спешила. И после некоторого обдумывания, она назвала его другом, потому что дружить-то можно в любом возрасте, правда?
Опущу, пожалуй, детальную трихомундию ужина при свечах. И то, «при свечах» сказано слишком громко. Горела всего одна коллекционная фаллически-символическая свечка, и благоухала каким-то сладковатым запахом с оттенками сандала. На празднично накрытом столе теснились яства, собственноручно приготовленные Тамарой Афиногеновной. Ей всенепременно захотелось похвастать кулинарными способностями и просто побаловать своего галантного ухажера.
К назначенному часу, без опоздания, как и полагается воспитанному человеку, нарисовался и сам ухажер. Отутюженный до безупречности, благоухающий как майская роза, Головотяпкин сверкал, как юбилейный рубль. В одной руке Лёшик привычно сжимал букет алых роз размером с камыши, в другой огромный торт, а в одной из подмышек торчала бутылка шампанского.
Они поцеловались в щечку, как друзья. Тамара Афиногеновна уловила нежный аромат его кожи. Очень приятный запах и почему-то такой родной, до головокружения.
–– Томочка, а давай по настоящему поцелуемся! Один раз хотя бы.
–– Не будем спешить, Лешик, проходи, вымой руки, поужинаем сначала,- с волнительной застенчивостью, но по-учительски твёрдо настояла хозяйка.
Наконец-то все блюда были отдегустированы, восторженно расхвалены, шампанское выпито, и оно уже успело ударить первым залпом туда, куда рассчитывали его производители, а главное те, кто его пил: сначала за Томочку, потом ещё раз за Томочку, и остатки тоже за здоровье Афиногеновны. Хорошее было шампанское, не подделка.
Настало время для настоящего взрослого поцелуя.
Головотяпкин не торопясь, снял очки, (автр забыла сказать, Лёшик носил очёчки в тонкой золотистой оправе, что дополнительно интеллигентило и без того интеллигентное лицо) положил их на краешек стола, повернулся к Тамаре Афиногеновне. Она молча наблюдала за ним. Лёшик смотрел в самые её зрачки непривычным без очков близоруким взглядом.
Невесомо-легкое дыхание, чистое, без примеси запаха табачных изделий, коснулось её лица.( Головотяпкин культивировал здоровое обращение с организмом). И снова этот родной нежный чувственный аромат окутал Тамару Афиногеновну. «Наверное, так пахнет любовь», подумала она. Получалось, что они не целовались, а просто осязали друг друга, как индейцы или папуасы в каких-то там племенах, давая возможность, принять запах друг друга.
Когда Тамара Афиногеновна ощутила на своих губах необыкновенно приятное первое прикосновение теплых мягких губ, то словно током пронзило всё тело - таким оно было наполненным. Лёшик чуть придвинулся и бережно обхватил её губы своими, представляя, что увековечился в настоящем, как им обоим показалось, взрослом поцелуе. Разливающаяся теплота нежности опрокинула их ...
Если кто из дорогих читателей подумал, что дальше всё у двух влюбленных организмов пошло как по маслу, и как в женских эротических бестселлерах начнется описание доскональных подробностей любовной игры, то автор вынуждена разочаровать любителей сладострастного жанра.
Н и ч е г о у Головотяпкина не получилось. Да, вот так вот! Обидно, досадно, но, как не старались они, ни вдвоем, ни по отдельности, ничего из их затеи не вышло и... не вошло. Кругом торчали преисполненные энтузиазмом статуэтки, а у Лёшика торчать ничего не желало, а только демонстрировало, как работает закон земного притяжения.
Лешик, конечно, не ударил в грязь лицом, он «погрузился» им в другое место. Куда более приятное, теплое и влажное. Теоретически он был подкован железно, как всякий компьютерный гений. Не зря же он зависал на всевозможных сайтах сомнительного, и не только, содержания, восполняя пробелы практического навыка.
Под утро уставшие влюбленные приняли решение, что с девственностью всё же пора прощаться, что надо что-то предпринять. И теоретически подкованный, а по определению Афиногеновны, Форест Гапмп отправился в ближайшую аптеку. Колени, подбородок и кончик носа горе-любовника полыхали розово-алым цветом. Полночи, не смыкая глаз, Головотяпкин, упираясь коленками в синтетическое ковровое покрытие, старался над Тамарой Афиногеновной, пытаясь сделать её самой счастливой, доставая ей одну звезду за другой. И натер рабочие поверхности до красноты.
Едва дождавшись открытия аптеки, Лешик, как на амбразуру, бросился к прилавку.
–– Таблетку Виагры, и что-нибудь из противозачаточного, из последнего поколения. Будьте добры,- не моргнув глазом, выпалил теоретически подкованный компьютерный гений.
–– Для кого противозачаточное?
–– Для Том.., ну не для меня же!
–– Презерватив? - уточнила провизорша, не без любопытства разглядывая взъерошенного паренька с красным, местами, лицом.
–– Нет, что вы, что-нибудь из таблеток, для неё.
Девушка скрылась за перегородкой, и спустя несколько секунд появилась с товаром в руках
–– Что-нибудь ещё?
–– Ага, минералки, пожалуйста, запить, вон хотя бы «Шишкин лес» бутылочку.
Только после того, как покупатель скрылся за дверью, аптекарша позволила себе усмехнуться и повертеть указательным пальцем возле виска. Нет, она могла, например, понять, когда после новогодних праздников девушки с самого раннего утра вкупе с антипохмелином просят тест на беременность, но чтобы в будний день парень томился в ожидании открытия аптеки, для того, чтобы купить Виагру вместе противозачаточными таблетками последнего поколения, не могла уразуметь. Она присела за прилавком и задумалась. О смысле жизни. Разумеется.
По возвращении Головотяпкин протянул Томочке и её дозу фармакологии.
–– Это зачем?
–– На всякий случай, Томочка, выпей.
Тамара Афиногеновна послушно проглотила таблетку так и не врубившись, то есть, культурно говоря, не поняв до конца, на какой случай намекает Лешик, но коллективное принятие прессованных лекарственных препаратов привнесло порцию позитивной энергии в их, сплоченный одной целью, союз , и любовники в ожидании чуда засекли время. Должно было пройти не меньше часа, прежде чем таблетка подействует на страстное воодушевление в обусловленном инструкцией месте.
Прошло полтора часа, два, но ... чуда не свершилось, вымотанные ожиданием, они уснули, нежно обнимая друг друга, как наиближайшие соратники по борьбе с целомудрием и неискушенностью.
К следующему разу Тамара Афиногеновна решила подготовиться обстоятельно. Проконсультировавшись у приятельницы на этот счёт, она отправилась в секс-шоп.
–– Э э, вакуумный насос у вас имеется в наличии? - путая заученный текст, выпалила Тамара Афиногеновна.
–– Простите, вы о увеличителе груди?- продавец вперился в бюст минус первого размера.
–– Нет, не груди, другого места
–– Какого?
–– Этого! – она указала на, выстроенные в ряд, разноцветные и разномастные штуковины, имитирующие эрекцию.
–– Вам нужен увеличитель пениса?
–– Да, но не мне, разумеется, - с чего-то вздумала оправдываться Коростелёва, поправляя пуговичку на груди.
–– Пожалуйста, вот суперпомпа - мощный стимулятор эрекции и роста пениса,- выставляя на прилавок прозрачный сосуд, продавец–консультант привычным жестом выхватил один из многочисленных имитаторов и стал демонстрировать, как работает аппарат, - расслабленный или слабо возбужденный член вводится вот сюда, в колбу, предварительно обязательно надо смазать ...
–– Заверните, я беру, - не выдержала издерганная Тамара Афиногеновна.
Через неделю Тамара Афиногеновна и Головотяпкин снова встретились на штаб квартире Коростелёвой, чтобы продолжить борьбу с девственностью за право Лёшика называться мужчиной.
Любовь творит чудеса. Говорят, что те, кто любят, думают одинаково, совершают одинаковые поступки и .. Почти синхронно, Тамара Афиногеновна торжественно открыла коробку с вакуумной помпой, а из красивой упаковки её дорогой Головотяпкин извлёк прозрачный, как кристалл, скользкий фаллоимитатор из мягкого силикона. Потрясая в воздухе огромным блестящим сувениром определенно сексуального назначения, Лёшик торжественно изрек:
–– Я давно подозревал, какой статуэтки не хватает в твоей коллекции!
***
На самом деле, коллекция увенчалась совсем другой штучечкой! Оказалось так, что никаких необратимых процессов с эрекцией Лёшика не случилось, просто он лишнего переволновался в тот самый первый раз. Это, во-первых, а во-вторых, вследствие самоотверженной борьбы за счастье, в результате совместных усилий, эти двое, про которых я столько распиналась, завоевали таки сладкую победу и... сыграли умопомрачительную свадьбу.
Как говорится: « и я там был, мед пиво пил», усов у меня нет, но где-то текло, текло и вот вытекло на электронные страницы.
Ах да, когда Тамара Афиногеновна резонно, ссылаясь на их существенную разницу в возрасте, проявляя житейскую мудрость, отказывалась от официального оформления их трепетных отношений, её сразил сногсшибательный довод Головотяпкина:
–– Томочка, пойми меня правильно, ученые открыли, что птичий грипп пристает к людям с "птичьими" фамилиями, неужели ты хочешь кашлять и чихать? Давай, заменим Коростелеву на Головотяпкину, лучшей прививки не придумать!
Но и это ещё не всё, через полтора года то ли под воздействием гормонального медикамента, который её Форест Гамп уговорил выпить, а скорее от прилива чувств и регулярной половой жизни, сорокапятилетняя Тамара Афиногеновна Головотяпкина обрела вторую молодость и фертильность*. И понесла... сь
Вот такие вот жизнеутверждающие сказочки со счастливым концом (простите за двусмысленность!) случаются в наше непростое время.
Ура!
* фертильность - способность к деторожденю.