А давай уедем в Пицунду!
Вот прямо сейчас, сорвавшись с места, возьмём последние билеты на последний поезд, плацкарт или купе, неважно, будем сидеть рядышком, смотреть в тёмное окно, пить из термоса остывший чай, шерри-бренди, кофе здесь будет лишним, радость моя.
Ранним утром мы выйдем на перрон, пройдёмся босыми ногами по пыльным асфальтам южной жизни, на рассвете будет дымно-голубо, прохладно и щекотно в животе от предчувствия приключений.
Мы свернём с дороги, крохотные улочки с игрушечными домами скроются за кустами сирени, море мягко выстрелит в висок шумом прибоя, пустынный пляж доведёт до экстаза прикосновением песка к огрубевшим ступням.
Мы поселимся здесь как-то тихо, как-то самой собой, не получив визу, забыв зайти за пропиской в единственное большое здание с флагом на крыше. Мы, конечно, станем русалками, непременно - кем же ещё нам быть? Будем купаться при луне, замирать от ужаса и восторга, слипшихся в желудке в один мягкий комок, когда под ногами откроется бездна тёплой черноты, и такая же чернота влажно обрушится нам сверху на головы.
Нас полюбят, да-да, привяжутся к нам всеми глупыми своими частичками, запечатанными в полиэтилен мышц. Да и как нас не любить, скажи? Ведь мы будем спасать туристов, ищущих острых ощущений во время шторма - щупальца дождя защекочут, смешшные... Мы вынесем их на берег - бережно, положим на песок под тент, скажем "Ну что же вы такие маленькие, такие глупенькие, осторожнее, дурачки, мы ведь будем любить вас не вечно", а я непременно сделаю каждому искусственное дыхание.
Моряки станут присылать нам красивые открытки, слов на которых не разобрать из-за налезающих один на другой почтовых штампов. Господин с усами и белой тростью расскажет нам о том, что ждёт нас после смерти, и мы в благодарность подарим ему раковину - она красивая и большая, в неё поместится много человеческих душ.
На закате ты будешь заплетать мне косы и тоненьким, звенящим в мускатном воздухе, голосом петь "Санта-Лючию".
И однажды, когда город ещё будет спеленат в простынях гостиничных номеров, я скажу тебе: "А не пора ли?"
И мы встанем на ноги, отряхнем подолы от налипшего песка, голубыми тенями сольёмся с вокзалом, попросим два билета у сонной кассирши, сядем на скамеечку под круглыми часами с голубем и витражной трещиной, будем ждать большой паровоз с красной полосой на боку, молчать, отчего-то дёргать друг друга за рукава и улыбаться.
--------
Ну давай же, хорошая моя, славная, добрая, давай же прямо сейчас уедем в Пицунду!..