Экстрасенс – 2 (наследник).
«… Тирус поднял руки, жестикулируя. Магия стекала с концов его пальцев и разума.
Врадуир! Он мог видеть его! Двери их разделяли, но Турис видел своего отца, стоящего против него на противоположной стороне барьера! Как и у Туриса, его руки были подняты, призывая всю свою силу.
Тут же было еще чьё-то присутствие, колеблющееся, непрерывно меняющие очертания, действующие на них с непреодолимой силой – серой и зловещей, силой находящейся вне сферы магии.
- Бейте их! Пейте их кровь! Уничтожьте их всех! – пел Врадуир.
Он смешивал свое чувство мести с холодным искусством магии, самыми сильными и жуткими заклинаниями… Заклинания противостояли заклинаниям, магия уравновешивала магию…
… Воздух озарился сиянием, и все увидели столкновение сил колдовства. Воля Туриса столкнулась с волей Врадуира у них над головой, озаряя их холодным светом и осыпая мириадами мелких звезд. Стрела зеленого света вырвалась изо лба Туриса и его глаз, и ударила в дверь. Врадуир защищался с помощью черной магии, создавая экран…»
Роман Эдуардович, перевернул страницу и посмотрел через окно на освещенную автостоянку. Машины на местах, собаки спят, чутко подрагивая ушами. Роман снова вспомнил легенду, ходившую между охранниками автостоянок; о старике – стороже который накрывал стоянку невидимым экраном так, что никто без его ведома, не мог подойти к машинам, будь-то хозяин или владелец автомобиля.
Защитный экран, дед создавал из страха – страх, парализовывал каждого кто осмелился переступить невидимую черту.
Рома закурил и вышел на крыльцо сторожки-вагончика. Теплая ночь уходящего лета располагала к воспоминаниям…
***
Роман Эдуардович Птичкин – не состоявшийся инженер-конструктор 26-и лет от роду, страдал комплексом из-за своего роста. В связи с этим испытывал ненависть ко всем кто выше его. Принимая любую улыбку, как насмешку, в ярости стискивал зубы и сжимал кулаки, лелея надежду на отмщение всем «дылдам, кишкам, сухостою» и прочим особям мужского и женского пола выше 163 см.
Еще в школе Рома начал заниматься в секции бокса, затем с появлением культа восточных единоборств – каратэ. По мере овладения «боевым искусством» лупил своих улыбчивых одноклассников, а позже и однокурсников политехнического института. Когда над ним нависла угроза исключения из института с последующим возбуждением уголовного дела за хулиганство. Он, что называется «остепенился» - прекратил рукоприкладство и налег на учебу. Деканат оценил «раскаяние» и перевоплощение студента Птичкина. Вследствие чего Рома доучился, и успешно защитив диплом инженера-конструктора, пополнил собой безработные ряды технической интеллигенции. В прочем не надолго. Однажды, на тренировке к нему подошли неизвестные «верзилы» и с разрешения тренера предложили; небольшой спарринг. Рома с большим удовольствием отправил обоих дылд в нокаут, а после тренировки к нему подошел невысокий мужичек и предложил работу – охранника автостоянки.
Во время ночных дежурств Рома, не злоупотребляющий спиртным, чтобы чем-то развлечься начал читать. Первая книга, попавшаяся ему в руки, определила его вкус, то есть фантастика в стиле фэнтэзи – приключения магов и чародеев среди принцес и королей различных галактик. Он отчаянно завидовал книжным героям, переживая вместе с ними головокружительные приключения. Незаметно для себя он перешел на эзотерическую и оккультную литературу, убеждаясь, все больше и больше в существовании потусторонних сил, прислушивался к рассказам о полтергейсте, порче, заговорам, телепортации и тому подобных происшествиях. Он научился разбираться в терминах; аура, карма, биополе и так далее. Посетив по объявлениям магов-экстрасенсов, и поняв, что это аферисты или шарлатаны – обособился.
***
Докурив сигарету, Рома еще раз обозрел стоянку и, не заметив ничего подозрительного, вернулся в сторожку. На столе лежала недочитанная «Цитадель бога смерти». «Сказка» - произнес Рома и развалясь в кресле, отодвинул книгу. Мысли снова вернулись к старику-сторожу и подобным рассказам, услышанным им от разных людей. Перебирая их в памяти как бусинки, нанизанные на нитку, он посмеивался над страхами рассказчиков. На одной истории он остановился. Историю эту он услышал в бане (чего там только не услышишь) сидя на полке в парной с расслабляющимися мужиками, он ненавязчиво и умело направил разговор в «нужное русло». Любители пара «подхватили» тему о «целителях-экстрасенсах». И когда, наговорившись, затихли один мужчина, который не участвовал в «прениях» сказал: «Это, что – разговоры. Я когда еще в школе учился – вот страху натерпелся, как вспомню даже здесь мороз по спине… Жил я тогда в деревне «N». У стариков на каникулах, а дед мой надо сказать на всю округу славился как колдун, или как теперь называют; экстрасенс – людей лечил, указывал, где колодцы копать, а кто не нравился пакости всякие – то болезнь нашлет, то неурожай, а то у кого вся скотина передохнет. Ну, боялись его конечно потому, и дом старались стороной обойти. Вот на ту пору, что гостил я у них, пришла, пора деду помирать – это он нам с бабой загодя сказал: «Придут» - говорит «сегодня ночью за мной, так вам, чтобы не пугаться – идите к племяшке Нюрке, там ночуйте». Ну, баба-то его знала, спорить не стала. Пошли мы ночевать к тете Ане, а ночью буря поднялась – деревья ломались, дождя не было, а только пыль столбом да вороны как бешеные орали.… Вот значит, утром мы домой пошли. Заходим, а в хате «Мамай прошел» дед на койке лежит, только шея между прутьев в спинке койки застряла. Так значит, дед и помер в свой день рождения. Прутья то железные потом распилили – голову его, стал – быть, освободить.… На третий день схоронили его, поминки справили. На этот случай – то, и родители мои приехали. На следующий день нам уж уезжать, да ночью то светопреставление и началось, как давай к нам в двери да окна стучать, да с завыванием таким, что волкам в лесу, поди, страшно стало. Всю ночь мы с мамкой под одеялом тряслись, а утром баба говорит: «Это они за книгой приходили. Надо на кладбище сходить да в могилу ему и закопать её, и кол осиновый…- большой грешник Егор был». Вот мы днем-то и сходили, баба в тряпку, что-то завернутое прям в холмик закопала, да палочку сверху воткнула – на вроде карандаша. Мы тогда еще немного пожили там, - все тихо, девять дней справили да домой поехали.… Вот такая история, а вы говорите: экстрасенс, экстрасенс…»
«Мужик тот лет на 50 выглядел, если учесть, что он тогда в школе учился, где- то в среднем лет 15 было, а 50-15=35, значит 35 лет назад, это где- то в 65-м дед его помер…» - математическая цепочка мыслей, возникшая как бы сама собой, продолжала плести логические узоры. Роман тряхнул головой, с любопытством прислушиваясь к себе. Он еще не осознал, зачем это ему надо и с интересом – «что же, дальше?» пустил мысли, как говориться; «на самотек».
В результате ночных раздумий, к утру у Романа Эдуардовича был разработан план по поиску «захороненной» книги.
***
Отоспавшись после ночного дежурства, Роман вышел из электрички на станции «Б» с одноименным названием близ лежащей деревушки. С выцветшим рюкзаком за плечами и с лопатой в руках он выглядел как обычный дачник.
Деревня оказалась небольшой, к тому же окруженная дачными участками. По своему разумению Роман предположил; что «дачи на кладбище строить не будут», и направился по «пограничной улице», разделяющей дачи и деревню. После непродолжительной экскурсии, когда он уже собрался спросить у кого-нибудь дорогу на кладбище, вдалеке показались ограды и кресты погоста. Обойдя почти все кладбище, Роман нашел, что искал. Покосившаяся плита над заросшим холмиком возвещала, что здесь покоится тело Иванова Егора Федоровича, родившегося 12 августа 1880 г. и почившего 12 августа 1964 г. Судя по облупившемуся надгробию камня. Деда видимо не забыли.
Задумавшись, Роман, стоял на старом кладбище, ожидая захода солнца, не из мистических соображений, а в силу своей осторожности, чтоб какой ни будь запоздавший путник, не заметил неожиданного наследника старого колдуна.
Роман сел на землю возле могилы, извлек из рюкзака фляжку с водкой и кусок колбасы. «Ну, давай дед Егор, царствия, стало быть, тебе небесного» - и, заглушая озноб, основательно приложился к фляжке. «Да, копать и копать, за 35 лет верхний слой осел наверно до самой преисподни» - Рома перевел дух после выпитого и, откусив от каралика колбасы, пустым взглядом провожал солнце, садившиеся за потемневший бор. Его последние лучи расплавленным золотом заливали разноцветные крыши дачных домиков. На темно синей половине неба появилась неимоверно большая и красная луна. Постепенно смолкали дневные звуки, перестали урчать двигатели автомобилей, стихала «перекличка» дачников. В деревне кто-то громко включил магнитофон и тут же убавил звук. В сгустившихся сумерках над деревней застонал, профессор Лебединский, обещая убить стукача - лодочника.
Роман поднялся в полный рост и, обозрев окрестности, взялся за лопату. Ледяной холод «окатил» его с головы до ног, пронзая тело тысячами ледяных иголок. Гробокопатель чертыхнулся и, отложив лопату, потянулся к фляжке. «Ну, что дед Егор, потревожу твои косточки, ты уж не обижайся» - сказал Роман, откидывая, пустую фляжку и взял в руки лопату – «лучше сам отдай» воткнул штык лопаты в могильный холмик, где-то на краю погоста взвыла собака, Роман оторопело, опустил руки. «Вот, зараза» - произнес он и, выматерив собаку, посмотрел на часы: 23:30 показал светящийся циферблат. Рома снова взялся за лопату и начал копать. В ночной тишине слышалось только сопение «вандала» и шуршание земли. Через 30 минут, на соседней могиле резко ухнул филин и подкосил в коленях Романа, он упал на «четвереньки» в полу разрытой могиле. «Бежать, бежать» - пульсировало в висках. И он бы побежал, так побежал, как не бегал никогда в жизни, только вот ноги… будто ватные. В голове лопнула, и зазвенела струна, как после хорошего нокаута. Рома с трудом удерживал уходящие сознание, перед глазами плыли разноцветные круги…, под левой рукой он почувствовал твердый предмет. С трудом сев на корточки, Рома стряхнул рукой остатки земли с квадратного предмета и, подсунув под него руки, извлек из земли книгу в черном кожаном переплете.
Очнулся Роман Эдуардович у себя, в однокомнатной квартире, доставшейся ему в наследство от покойной бабушки. Он смутно помнил, как выбрался из могилы, заткнув за пояс книгу как, бросив лопату и рюкзак, бежал через засыпающую деревню, как едва успел вскочить в последнюю электричку и как, отдав «калымщику» последние деньги доехал до дома…
Первый солнечный луч пробился через окно, заливая комнату пурпурным светом. Роман растерянно оглядел комнату и, выпустив из рук книгу засыпая «растекся» в кресле. Нервный стресс и хмель взяли свою дань.
Роман Эдуардович проспал весь день, проснулся он, когда солнце, спрятавшись за спины многоэтажек, бросило на улицы их длинные тени. Рома открыл глаза и сел. Китайский будильник механическим голосом с пародией на женский сообщил, что уже 19.00 и отчаянно прокукарекал. Обычно в это время Роман Эдуардович начинал собираться на ночное дежурство. И в этот раз Рома повторил отработанные до автоматизма действия – поставил на плиту чайник и пошел в ванну, после бритья приготовил яичницу, сделал пару толстых бутербродов с сыром и ветчиной, поужинал, сварил кофе и залил его в термос. Переодевшись в спортивный костюм, сунул термос в пакет, взгляд его пробежался по книжной полке и остановился на книге лежащей возле кресла. Рома поднял ее и взвесил на руке. «Надо – же, какая тяжелая – произнес он вслух, – для 35-и летнего лежания в земле ты неплохо выглядишь», механическая женщина из часов сообщила время выхода и снова закукарекала осипшим китайским голосом.
Подкинув в руке книгу, Рома подражая герою американского боевика, гундосым голосом переводчика произнес: «Иди к папочке…» и сунул её в пакет.
Ближе к полуночи Рома проводил припозднившегося клиента, обошел стоянку и, покурив на крылечке сторожки, вошел внутрь. Налив из термоса крепкого кофе он взял в руки книгу, снова подивился её тяжести и раскрыл «наугад». Белые кружочки, черточки, полумесяцы замысловатыми иероглифами пестрели на черном фоне. Рома полистал ёще – везде одно и тоже – белые значки на черном фоне. Он в недоумении пожал плечами и отложив книгу в сторону взял ёще теплую чашку с кофе. В дверь тихо постучали.
***
Роман воров не боялся, так как считал себя хорошо подготовленным бойцом, к газовому пистолету, передающемуся по сменам относился с долей презрения считая его оружием слабаков. Он уважал более мужественное оружие: всевозможные клинки, от мечей и кинжалов до алебард и секир. Роман знал простую истину: «Все люди смертны», значит, любого можно убить, покалечить или как говорил тренер: «силой подавить агрессию противника, отбить у него желание бороться». Вследствие этих причин Роман ни кого не боялся, а нунчаки брал для тренировки – руки размять.
Когда он услышал тихий стук в дверь, ужас ледяной лапой вцепился в его сердце. Руки и ноги отказались повиноваться. Сквозь паутину страха оплетавшую разум Роман осознал: он боится, значит за дверью не человек…? Стук повторился, но так как Роман не шевелился в своем кресле, то с той стороны кто-то потянул на себя дверь и шагнул через открывшийся проем в помещение. Сердце Романа на секунду замерло, и гулко ткнувшись в грудь, заработало в прежнем ритме, кровь толчками пробежала по телу, отогревая его от холодного оцепенения. На пороге стоял сухонький старичок в чистом, аккуратно поглаженном фиолетовом костюме-тройке. Широкая лопатообразная борода, сливаясь с усами серебреным водопадом «стекала» с его лица и брызгами исчезала на груди. Старичок прокашлялся, стянул с лысой головы старомодную соломенную шляпу-«канотье» лукаво подмигнул ярко-зеленым глазом и вкрадчиво заговорил: «Добрый вечер, молодой человек. Извините, я вас, кажется, напугал.… Иду, смотрю – свет горит, дай думаю, зайду на огонек – водички попрошу. А то так пить захотелось, просто ложись, помирай. Извините, еще раз, что напугал, но не найдется у вас пол стаканчика водички для старого… прохожего?» за время монолога Роман полностью «пришел в себя», встал с кресла и жестом пригласил ночного гостя присаживаться.
-У меня кофе есть, горячий, или все-таки воды?
-Да-да, протянул старичок, усаживаясь в кресло, - кофию горячего оно бы конечно хорошо.
Роман достал с полки граненый стакан и поставив на стол, рядом с гостем, наполнил его из термоса ароматным напитком.
-Угощайтесь – Роман сел на стул с другой стороны стола и взял в руки свою чашку с теплым кофе. Старичок с какой-то смешной чопорностью двумя пальцами взял стакан и, почмокав невидимыми в бороде губами, сделал большой глоток, поставил его обратно на стол, рядом с книгой.
-Горячий! – констатировал он - Хорошо! – кончиками пальцев слегка коснувшись книги, продолжил – Знакомая книжечка! Вы наверно отчаянный человек или просто – любопытствуете?
-Да, вот достал по случаю, а там китайская грамота какая-то.
-Не, не китайская. Это древняя грамота еще допотопная, до потопа значит и читать её надоть особо,… если у вас есть время и желание, могу объяснить, как её читать.
-Желание – то есть только вот времени… я английский пять лет в школе, да пять лет в институте учил, а толку-то.
-Я и говорю – читать её надоть не как книгу, какую, потому как тут не буквы пропечатаны, а просто знания. Или как сказал классик: «Просто – все гениальное - просто». Охотник – настоящий охотник, никогда в лесу не заблудится, он и воду найдет, и след в траве отыщет, по следу поймет; что за зверь, куда идет… он, просто знает лес. Вот и вся наука. И книжицу эту надо просто понять – читается она с первой страницы, как учебник, от простого к сложному. Читать её надоть – один на один, чтоб ни что не отвлекало, значит. Лучшее конечно в ночное время – легче сосредоточиться, то есть освободить свой ум от лишних мыслей, а живое пламя свечи – оживит картинку книги. Заботы, хлопоты дневные пусть дню останутся. Освободи свой сосуд разума, сними с него оковы научных познаний. Современная наука, сильно ограничивает знания, - откажись от нее. Что дает тебе знание того, что вещество состоит из молекул, атомов? Что дает тебе знание формулы воды? Что тебе с того, что ты знаешь скорость вращения земли? Расстояние до солнца? Я не обобщаю, а говорю конкретно – про тебя. А книга даст тебе то, что тебе действительно, то чего ТЫ хочешь. Смотри глазами – познавай сердцем, не умом повторяю: сердцем. Ибо умом сие постичь не возможно – мозги «перегорят». Прежде всего, конечно – техника безопасности, так как обладание этими знаниями малодушного человека могут убить. Страх может «заморозить» кровь, парализовать или еще как покалечить. Поэтому, прежде всего ты должен убить в себе страх! Давай разберемся; чего боится человек? – непознанного, непонятого. Смерть,…почему её боятся? Потому что не знают, что дальше, там, …в мире теней. Есть страх - остаться без роботы. Без денег, без крыши над головой, и прочие страхи. Разберись в них, пойми их и над многим посмеешься, поняв их глупость. И когда сердце очиститься от страха – это и будет первый шаг к великим знаниям. Только после этого можно смело открыть книгу и начать читать, но не пытайся понять непонятное, все равно не поймешь, а с ума сойти – запросто. Просто смотри на страницу как на картину, стараясь разобрать, что там нарисовано японцы говорят: «Иероглиф – рисунок сердца». Вот и ты, смотря в воду – увидь море, океан. Смотришь на солнце – увидь звезду, космос. Это для примера. А пройдешь первую ступень – меня позови, подскажу, что дальше. Зовут меня Лука. А как позвать поймешь, когда первую ступень осилишь, а не осилишь, значит это тебе не надо. – Старик замолчал.
Роман смутно догадывался; что за гость, сидит перед ним. Ледяные языки страха, шевелились где-то в животе.
-Еще не поздно отказаться от всего этого – Лука положил на книгу свою широкую ладонь – только я, тогда заберу её! Итак, твоё решение?
-Хорошо, - разлепил спекшиеся губы Роман – я согласен.
-Нет, не так – нужен полный ответ, ты согласен стать колдуном!?
Роман замялся, и, наконец, решив что-то про себя, прокричал: «Да! Я согласен стать колдуном!» взор его помутился, голова закружилась, предметы потеряли свои очертания, разноцветные мазки промелькнули в воздухе. «Не ссы, Цилиус!» - шепнул ему кто-то на ухо. Роман закрыл глаза. Кружение ослабло и прекратилось совсем.
Когда Роман открыл глаза, он увидел, что сидит в кресле, в сторожке никого нет, перед ним полная чашка холодного кофе и книга в переплете из черной кожи. Роман посмотрел на полку, там стол чистый, пустой стакан. «Задремал, что ли?» - произнес он, поднимаясь и выйдя на крыльцо, закурил, осматривая стоянку. «Что-то собак не видно. Шмонька! Чапа! – позвал Роман и потихоньку посвистел, – спите, суки?» Роман обошел стоянку; все на месте, все цело. «В общем, все в порядке» - прошептал он себе под нос.
А собаки просто ушли, ушли навсегда.
***
Роман Эдуардович, сидел за столом в полутемной комнате. Мерцающий огонек свечи высвечивал по углам причудливые тени. Когда пламя вздрагивало от порывистого дыхания Романа, тени «оживали» в короткой веселой пляске, казалось, что предметы, окружавшие его, начинали двигаться.
Перед Романом лежала книга, на краю стола в пустой пепельнице покоились пачка сигарет и зажигалка. Роман потянулся за сигаретами и, придвинув к себе пепельницу, прикурил. В сигаретном дыме Роман уловил какое-то неясное движение. В животе, противно похолодело…
«И так, - чего я боюсь? – начал прогонять страх Роман – Смерти? Если разобраться, что в ней страшного? Переход из одного состояния в другое, вот в принципе и все, разве только… сам процесс. Но! Как сказал поэт: «Смерти нет, пока мы живы. Смерть пришла, а нас уж нет!» так, что и сам процесс, в сущности, не так уж ужасен. В конце, концов, – у всех один конец. Двум смертям не бывать, одной не миновать! Кто раньше, кто позже… все там будем». После такого умозаключения, Роман почувствовал, как тает внутри лед страха, и добавил: «не ссы, Цилиус!» страх смерти испарялся и сливаясь с сигаретным дымом, сизым облаком исчезал в открытой форточке. Роман повеселел и огляделся, как бы выискивая очередной страх, и не обнаружив его, заключил: «Ну, вот, делов-то!» Решительно придвинул к себе книгу и открыл первую страницу.
Роман, уже полчаса пялился в открытую книгу, ничего не понимая. Глаза его «бегали» по строчкам, сверху вниз и снизу вверх, справа налево и слева направо. «Ни чё, не понимаю!» признался он сам себе, копируя мультяшного колобка. Пламя свечи, замерзшим лепестком излучало ровное сияние. Роман осторожно выдохнул, в сторону горевшей свечи. Пламя, изогнулось и, задрожав, исторгало из скрюченного фитилька небольшой сноп искр и, потрещав мгновение как бы выговаривая Роману, снова приняло исходное положение. Роман помассировал пальцами уставшие глаза и оперевшись спиной на спинку венского стула взглянул на открытую страницу; белые значки пестрым хороводом закружили по черному полю. Роман инстинктивно сосредоточил зрение, пытаясь осмыслить, понять едва уловимое движение. Тщетно! Снова неподвижные знаки «выстроили стену» непонимания. «Здесь должен быть, какой-то ключ… ларчик должен открываться просто…» «Не пытайся понять не понятное». «Смотри как на картину» «В солнце – космос, в капле океан» «не о чем не думай. Опустоши свой разум». В памяти Романа, «всплыли» поучения Луки, он расслабился, пытаясь следовать его наставлениям. Рассеянным взглядом Роман смотрел на страницу книги.
По телу потянул холодок. В пустое сознание тоненьким ручейком догадок потекло знание, обретая силу. Новые знания, наполняли пустоту сознания Романа. За его спиной пронесся ветерок. Затаив дыхание, боясь спугнуть нарастающий поток знаний, Роман с возрастающим интересом разглядывал разворачивающуюся перед ним картину мироздания. За его спиной из угла в угол, кто-то прошелся, скрипя половицами, к завыванию ветра за окном, добавился печальный крик птицы, жуткий хохот, не успев начаться, оборвался на высокой ноте.
Романа это не напугало, он боялся одного – потерять нить, связывающую его разум и книгу. Ветер, обретая силу, пронесся по комнате. Пламя свечи сжалось и погасло. В темноте светились символы со страниц книги, они как бы зависли в воздухе. Роман уже не знал, где верх, где низ, казалось, он поплыл в невесомости. Он наслаждался этим полетом. Неведомая сила наполняла его. Роман знал слово «озарение», а теперь он вдруг ощутил значение этого слова, ощутил каждой клеточкой своего тела. Его «озарило» ЗНАНИЕ. Он почувствовал себя великаном, смотрящим с высоты своего огромного роста на копошащихся людишек снующих, суетящихся где-то, там далеко внизу, у его ног. Он понял все – абсолютно ВСЕ, для него не существовало тайн бытия, загадок современной науки. Роман ощутил власть – абсолютную. – ВЛАСТЬ. Гордость распирала его великанскую грудь. Неожиданно он увидел нечто приходящие и уходящие в небытие. Это было настолько огромно и абстрактно, что Роман догадался – он видит только его часть. Роман ощутил только чью-то силу, еще большую чем у него, и еще большую власть… пришло новое знание; то, что он узнал – ничто, ноль. В голове его раздался чужой и властный голос; скрипящий и хрипящий, как огромное, тяжелое несмазанное колесо: «Кто ты!» «Цилиус». – Роман думал, что кричит, сотрясая горные вершины, но с его губ срывался лишь слабый писк.
«ЧТО ТЫ ХОЧЕШЬ?»
Роман растерялся, замешкался с ответом, чужая воля навалилась на него, грозя раздавить, сломать. Ужас на мгновение овладел им. Роман понял, как ничтожен страх смерти. Смерть бледнеет перед этим ужасом. Этот ужас – ЖИЗНЬ… ВЕЧНАЯ ЖИЗНЬ. Время обретало плоть, и оборачивала своей паутиной Романа. Он вскричал, вырываясь из липких нитей Страха Жизни: «Все! Хочу все!» - тихим стоном вырвались наружу его слова.
«ТЫ! СТУПИВШИЙ НА ПЕРВУЮ СТУПЕНЬ ЛЕСТНИЦЫ, ХОЧЕШЬ ВТОРОЙ НОГОЙ СТАТЬ НА ВЕРХНЕЮ? ПОСЛЕДНЕЮ?»
Роман вообразил невозможность такого положения и быстро поправился: «Научи меня, Повелитель, хочу знать - чего я хочу!»
«ДАЮ ТЕБЕ, ДУХА - РАБА КНИГИ ЗНАНИЙ! НАЗОВИ ЕГО…»
«Лука!» - вспомнил Роман и полетел вниз, на огромной скорости знаки книги – звездами мелькавшие на его пути слились в светящийся коридор…
Роман с лету ткнулся во что-то мягкое и открыл глаза. Комната наполнялась предрассветными сумерками. В памяти Романа запечатлелось несколько не длинных словосочетаний – заклинаний. Направив указательный палец на потухшую свечу, он произнес заклинание. Скорчившийся фитилек засветился в полумраке красной ниткой и вспыхнув – родил лепесток живого огня.
Сопровождая свой выход аплодисментами из-за спины Романа, появился Лука.
-Браво, браво молодой человек. Поздравляю, как говорится с дебютом. Не каждому удается понять древние знания, и уж совсем редко кому удается вернуться, про то, что бы сохранить в памяти нечто и ещё с первого раза... такое редко бывает.
-Ты, раб книги? – надменно спросил Роман.
-ДА, я раб «книги знаний», в просто народи ее, называют – «Черная Магия». Глупые люди!
-Кто это был, – неожиданно спросил Роман.
-Ты его правильно назвал – повелитель.
-А ты…
-Ваш покорный слуга! – Лука согнулся пополам, и из этого положения умудрился подмигнуть зеленым глазом. Я буду являться по первому вашему зову, то есть материализовываться, как вы теперь знаете, и хотя я не джин,… но силой пославшего меня, могу исполнять некоторые ваши желания.
-Где же ты жить собираешься? – спросил Роман, поднявшись со стула, и с хрустом потянулся.
-здесь – усмехнулся Лука – везде, где существует хоть капля эфира! И негде в вашем мире!
-Ладно. – Роман, что-то припоминая, потер лоб ладонью – после поговорим, для начала – пожрать чё-нибудь организуй.
-Сей момент – Лука извлек из кармана пиджака сложенный пакет и, насвистывая, направился к выходу.
-Не понял, – возмутился Роман – ты куда?
-В магазин – удивленно пожал плечами Лука.
-А без этого не можешь? – разочарованно протянул Роман.
-То, что я могу, и сколько это будет стоить с вашего позволения я, потом расскажу. Или сейчас? – Лука услужливо склонил бородатую голову.
-Фиг с тобой, в холодильнике все есть Яичницу с колбасой и кофе покрепче, у меня от тебя голова болеть начинает.
-Рассказывай! – закуривая, приказал Роман, развалясь в кресло после плотного завтрака – чего сколько стоит?
-На данном этапе обучения, вам это ничего стоить не будет. Расплачиваться буду я, и не вашими деньгами, а своей силой-энергией. Сущность моя бестелесна, и плоть ту – что сейчас на мне я имею благодаря вам. Да, именно ваша бессознательная вера в мое существование питает эту телесную оболочку, напяленную мной для удобства общения с вами. Я буду вашим слугой, гидом, как говорят римляне – чичероне, по книге знаний. Так, что когда захотите узнать нечего больше чем заклинание «на огонь», то перед тем как открыть книгу, позовите меня.
-Её можно читать днем?
-Когда угодно! Это предрассудки, что маги творят свои дела по ночам, в темной башне. Облачившись в черный балахон. Эти и прочие прибамбасы придумали в средневековье, для создания внешнего эффекта. И если вы вознамеритесь выступать в цирке, извольте приобрести соответствующие времени атрибуты…
-Сейчас, хочу!
-Пожалте, только для вашего же удобства вам необходимо решить некоторые проблемы.
-Например?
-Работа. Средства к существованию.
-???
-Это, чтобы не отвлекали посторонние дела и мысли. Вам необходимо уволиться. Это раз…
-Согласен. – Роман поднялся с кресла. В дверь настойчиво звонили. – Будь здесь, я сейчас.
«Роман Эдуардович, - на пороге стоял растерянный владелец автостоянки, – извините, но дела складываются так, что мы вынуждены закрыть стоянку. Вот ваша зарплата, за две недели и выходное пособие. Извините, мы в ваших услугах больше не нуждаемся». «Как?» - Роман наливался гневом. «Так уж получилось», – бывший работодатель Романа повернулся и быстро вышел из подъезда. Роман со злостью хлопнул дверью и пылая негодованием вернулся в комнату.
-Это, раз! – Лука картинно раскинул руки. Роман замер, до него дошел смысл произошедшего.
-Ну, а как же два? – только, что потерявший работу по одному своему слову Роман, как на фокусника смотрел на старика.
-Войди на улицу. Сейчас мимо твоего дома пойдет так называемый лох, сунет мимо кармана бумажник, там 15 тысяч. Этот идиот три года копил на машину. Сейчас пошел покупать. – Усмехнулся Лука, и обратился к Роману. – Сделайте одолжение. Выйдите, подберите денежки.
Через минуту, пересчитывая на ходу деньги, Роман вошел в комнату.
-Два! – Лука хлопнул в ладони. – Для начала хватит? Кстати, о деньгах вам лучше не думать, они у вас всегда будут – их можно выиграть в казино, лотерею,… да и лохи растяпы ещё долго не переведутся. Можете объявление дать в газету, как целитель – экстрасенс.
Роман небрежно кинул деньги в кресло. Задумчиво сделав круг по комнате, сел за стол и решительно придвинул к себе книгу. Лука оживленно подскочил и положив ладонь на книгу произнес: «Минутку. Надо сформировать желание. Некоторые знание охраняют духи – сторожа. Не зная специального пароля – заклинания, погибнешь». «Хорошо. Хочу власть! Не на показ. А истинную власть, власть над всеми живыми». Роман оскалился в предвкушении. «Открой шестую страницу, и ничего не бойся, я буду рядом». Лука исчез. Роман открыл книгу. Белые символы на черном фоне, замерцали перед опустошенным взглядом Романа и, сорвавшись со своих мест, понеслись в стремительном водовороте, увлекая в свою глубь сознание Романа – Цилиус…
***
Роман Эдуардович шел по центральной улице города. В сером неброском костюме поверх накрахмаленной до хруста белой рубашке. Он прогуливался по своему городу, надменно поглядывая на своих поданных. Обыватели-горожане, ничего не подозревая, спешили по своим делам.
Роман откровенно скучал. Он уже познал вкус власти. Женщины не доставляли радости обладания – он мог обладать любой, любой женщиной, какую он пожелает. Денег у него собралось такое огромное количество, что он даже не знал сколько. Впрочем всё это он собрал давно – ещё год назад, когда думал, что власть в деньгах. Вспомнив свои первые желания, и опыты он усмехнулся.
«Ну, кажется аппетит, нагулял» - Роман, пробормотав нехитрое словосочетание, остановился у края тротуара. Возле него резко затормозила, черная «Волга». Водитель выскочил из машины и услужливо открыл заднюю дверь. Роман взглянул на «волгу», на водителя и зло прошипел: «Пшел вон». Посмотрев по сторонам, увидел на противоположной стороне улицы зеленый «Мерседес», щелкнул пальцами. «Мерс» резко затормозил и, переехав через газон на алее, подкатил к Роману. Повторилась процедура с открыванием двери. Роман сел рядом с водителем – недоуменным братком, который потряс своей стриженой головой, как бы прислушиваясь к себе: « Эт, чё я делаю-то?» «Ништяк браток!» - Роман в улыбке оскалил свои новые зубы. - «Свези в кабак поприличнее». «Китайский?» - пытаясь придти в себя, водитель осторожно похлопал себя по голове. «Нет. Надоело». «У ямы, Кот кабак открыл – «Для своих» называется». – Водитель оценивающе оглядел Романа. «Валяй». – Рома развязано вытянул ноги. – «Да не тряси ты башкой, последние мозги стрясешь, на дорогу смотри».
Сосредоточившись на дороге водитель «пришел в себя» и, остановившись у ресторана «Для своих» нагло заявил: «Сотня». Роман удивленно посмотрел на «извозчика»: «Ты чё, засранец, денег хошь?» водитель в ярости попытался дать по «наглой морде», но у него вдруг «скрутило» живот и, чувствуя неодолимый позыв к опорожнению кишечника хотел добежать до туалета в ресторане. Но, терпения хватило только на то, чтобы выйти из машины. Фекалии жидким потоком изверглись из него, громкими звуками извещая о своем появлении. Водитель наверно не красневший никогда в жизни, покрылся багровыми пятнами и потеряно глазел по сторонам. Роман неторопливо вышел из автомобиля и, хлопнув дверцей, спросил: «Еще?» водитель с испугом посмотрел на Романа и, намериваясь уехать, подальше от своего позора открыл дверцу «Мерседеса». «А-а». – Протянул Роман – «Так ты еще и ссыкун». И отвернувшись, вошел в двери ресторана. За рулем, освободив от внезапного давления мочевой пузырь, плакал, известный в узких кругах Леха бизнесмен.
Бармен, за стойкой оглядывая почти пустой зал, заметил нового посетителя.
«Толь, глянь какой гость». Обратился он к вышибале – громадному олигафрену более известному под прозвищем – «Толя-дурак». «Проводи его, он наверно дверью ошибся». Толя-дурак медленно поднялся из-за стойки бара и направился к бормочущему Роману. Бармен, облокотившись на стойку, наблюдал, как Толя подойдя к посетителю, опустился перед ним на колени и, вынув свой носовой платок, протер его туфли. Поднявшись с идиотской улыбкой на лице провел Романа к свободному столику и подобострастно откланиваясь, задом попятился к бару.
«Эх! Скукатища!» - насытившийся Роман огляделся в поиске развлечения и остановил взгляд на прислуживающим ему бармене приказал: «Вон тех, за стойкой». Впавший в прострацию бармен молча вынул из-за спины пистолет и хладнокровно расстрелял не успевших как-то среагировать телохранителей хозяина, зашедших пообедать. «Все равно скучно». – Констатировал Роман и, поднявшись с пластикового кресла, направился на выход.
Перед рестораном прохожие с любопытством, заглядывали в стеклянные двери. На выходе, на Романа налетела упитанная тетка с большой клетчатой сумкой в руках. «Куды пресся! Ослеп ублюдок» - накинулась она на Романа. «Заглохни, дура!» - Устало бросил через плечо Роман и пошел к остановившемуся джипу.
Толстая тетка, пуская слюни, что-то мычала парализованным языком.
***
Осень не торопилась со своим приходом, поэтому в конце августа стояли теплые, что называется – погожие дни. Но в рассветные часы, остывший за ночь воздух свежим ветерком обдувал редких прохожих, спешащих на работу, ибо, куда еще можно спешить в такой час?
Роман Эдуардович, ещё не протрезвев до конца, недоумевая, огляделся по сторонам. «Эк, меня занесло!» - он стоял на пороге заправочной станции, которая находилась на краю города. Испытывая всю гамму чувств начавшегося похмельного синдрома, Роман с досады на отсутствие транспорта в столь ранний час, разбил лицо пожилого сторожа пошел в сторону города, даже не пытаясь вспомнить, как он очутился на «заправке». Пройдя немного, он увидел автобусную остановку и одинокого пассажира с сумкой на плече. Человек был одет в строгий черный костюм, черную рубашку, такого же цвета, аккуратно подстриженная борода обрамляла тонкие черты его лица. Вид человека, его глаза, взгляд излучали фундаментальное спокойствие. Роман в состоянии «после вчерашнего» подходя к остановке, разглядывал пассажира. «Еще одна жертва,.. счас я ему» и подойдя к человеку, согнулся пополам не в силах побороть неожиданно подступившую тошноту оперившись двумя руками в стену остановки Роман исторгнул наружу содержимое желудка, и как ни странно почувствовал облегчение и… жалость. Его кто-то жалел. Роман обозлился и, выпрямившись, увидел сочувствующий взгляд человека в черном. «Меня, жалеть!» - он, было, кинулся к смущенно отвернувшемуся пассажиру. Новый спазм в желудке заставил его остановиться.
«Что-то, здесь не так» – догадался Роман, почувствовав очередное облегчение. Не спеша, подойдя к бородачу, приказал: «Останови мне тачку». «Сейчас автобус, будет». «Ты че, в натуре борода, чтоб я на автобусе ехал!» - Роман сжал кулаки и подступил к человеку. Мышцы его рук противно расслабились. Ощутив слабость, Роман разозлился не на шутку и, превозмогая физическое бессилие, пробормотав заклинание, посмотрел в глаза человеку. Злобный, пустой взгляд его уперся в глаза светящиеся добром и любовью. «Сейчас попробую, остановить». – Спокойно произнес человек. Роман понял – заклинание не подействовало и этот в черном, из жалости к нему согласился ПО-ПРО-БО-ВАТЬ. Задумавшись о происходящем Роман, отошел в сторону и, не обращая внимания на появившиеся на дороге первые автомобили, попытался разобраться; в чем тут дело. А когда к остановке подошли две молодые женщины Роман, грязно ругаясь, кинулся к ним, сжимая кулаки с вернувшимися силами.
От женщин исходило презрение, брезгливость и главное СТАХ. Роман, питаясь их эмоциями, снова ощутил себя в силе, с яростью замахнулся и… что-то или кто-то, легко коснувшись его руки, снова лишило сил, так резко, что у него подогнулись ноги. «Парень, успокойся. Сейчас я тебе машину остановлю». - Спокойный, уверенный голос человека в черном, посеял СТРАХ в душе Романа. Оторопело, глядя в глаза путнику, он чувствовал, как из зерна страха брошенного в него произрастает УЖАС, давно забытый УЖАС.
Какие заклинания? Какая магия? Кто такой Лука? И где он? Память вихрем уносилась из его сознания. Ужас, разрастаясь где-то внутри, заполнял мысли, Роман отшатнулся и быстро пошел в сторону леса, темнеющегося за городской чертой.
***
Выпускник семинарии Сергей Петрович Волков, он же отец Сергей, проводил взглядом безумца, сокрушенно вздохнул. Шепотом сотворил молитву о спасении грешной души, еще раз вздохнул и произнеся: «На все воля Божья». Вошел в двери подошедшего автобуса.
«Ну и мужики пошли» - вытирая следы слез, произнесла женщина. – «Чего он ему в морду не дал?» «Кто?» - спросила другая. «Ну, тот в черном конечно. Он же слышал, как нас эта пьянь оскорбляла». «Да, мой бы точно ему дал, а этот… струсил,… наверное».
Через две недели в психиатрическом диспансере окончил жизнь самоубийством, Роман Эдуардович Птичкин.
***
Сухонький старичок в чистом, аккуратно отутюженном, темно-синем костюме, поправил на голове старомодную шляпу, подмигнул себе ярко-зеленым глазом и, скрывая усмешку, в седой лопатообразной бороде тихо постучал в дверь…