Холодный, мозглый вечер, рано опустившийся на улицы столицы, загнал меня, ожидавшего отправления поезда на Урал, на Казанский вокзал. Шум, суета людского потока меня не устраивала и я постарался найти спокойное место в зале ожидания. Сидеть, крутить головой утомительно и незаметно начался разговор с рядом сидящей женщиной. Вскоре мы делились думами, помыслами о нашей повседневной жизни и в конце концов она предложила:
- «Хотите, я вам расскажу одну поразившую меня историю, как сложилась судьба одного человека. Сама я из Ставрополья, возвращаюсь сейчас от сына, проживающего в Германии. Вот там мне все и поведали о рядом проживающем соседе, об этом настоящем человеке».
Я был очень заинтересован и стал слушать с большим вниманием.
С раннего детства судьба не баловала Николая. Многое ему довелось пережить. В 37-м арест отца как врага народа. В 38 – его расстрел. В 41-м изгнание семьи из Ростовской области на Урал. Трудовая деятельность с 11 лет – надо было помогать выжить матери и двум младшим сестрам.
В 11 лет Коля пас телят. В 14 лет парнишка уже работал подсобником на сенокосе. Но, невзирая на все невзгоды, парень был молод, здоров, трудолюбив и весел. Одним словом, вся жизнь была впереди.
Тогда Коля даже предположить не мог, что одна нелепая минута на 25-ом году жизни перечеркнет все его планы и мечтать он вскоре будет совсем о другом. А случилось вот что. После посещения своей родни, молодой человек торопился домой. Пассажирского поезда по расписанию в ближайшее время не ожидалось, ночевать на вокзале не хотелось и решил он доехать на товарнике. Подбежал к набирающему скорость поезду, ухватился за край груженной щебенкой платформы, подпрыгнул и, не удержавшись, сорвался вниз. В этот миг мир перевернулся, загудел и стало тихо.
Три дня Николай был без памяти. Его мучили кошмары. То чудилось, будто по рукам и ногам он связан раскаленной колючей проволокой, распутать которую не было никакой возможности. То бросало в пропасть, то давило на грудь не позволяющей дышать тяжестью. Сквозь туман с трудом различил очертания людей в белых халатах. Откуда-то издалека доносились голоса: «Сердце крепкое, может и выживет». «Да разве это жизнь?» «Жаль парня, совсем молодой!»
Когда пришел в себя, выяснилось, что остался он без обеих рук, правой ноги и пальцев на левой, что голова разбита, перебиты кости, ребра и нервные окончания. Одним словом, положение такое, что хуже просто не бывает. Рядом сидела заплаканная мать, гладила его по голове и причитала: «Мне было бы легче тебя похоронить, чем видеть безруким-безногим. Если выживешь, как жить-то будешь? Тебе, сынок, лучше умереть, чем всю жизнь лежать обездвиженным».
Его состояние было очень тяжелым: огромная потеря крови, бесконечные наркозы, серия операций. Тело было свинцово-неподъемным. Отсутствующие пальцы шевелились и горели. Временами сильно било током. Медики объясняли: «Конечностей нет, а нервы у каждого пальца – живые. Это фантомные боли. Привыкай к ним. Они всю жизнь будут тебя преследовать». И Коля стал привыкать к своему новому состоянию – обездвиженности и жгучей боли. Однажды попросил медсестричку поднести к нему зеркало, взглянул в него и обмер: в отражении был не 24-летний парень, а незнакомый мужчина с худым, обескровленным лицом, разорванным левым ухом и седыми висками. От увиденного Николая бросило в жар. Неужели он сможет к этому привыкнуть?
Проведавшие, глядя на то, что осталось от парня, потели,сопели, вздыхали: «Как же ты теперь жить-то будешь?» Николай горько усмехался: «Жизнь сама дорожку укажет».Боевой дух искалеченного поддерживал только лечащий врач: «Залечим раны, окрепнешь, протезы тебе закажем. Будешь жить как все люди. Мы с тобой еще в шахматы сыграем. Вот увидишь!» И Николай поверил. Ухватился за эти слова, как утопающий хватается за соломинку. «Раз смерть меня не взяла – решил он – надо взять себя в руки, победить страх и отчаяние. Надо снова учиться жить!»
После больницы Николай оказался в доме инвалидов. Иногда парня посещали старые знакомые, кто из жалости, кто из любопытства и предрекали ему жизнь в инвалидной коляске. Советовали обзавестись собутыльниками-калеками, разучить жалостливые песни и исполнять их в людных местах, собирая милостыню.
Но Николай пошел другим путем. Не дожидаясь изготовления протезов, начал тренировки. Сначала культями и головой стал делать движения, позволяющие оторваться от горячего, мокрого от пота матраца. Затем научился садиться, упираясь в стену головой и правым плечом. По несколько раз в день он опускал левую ногу на пол, опираясь на пятку, а культей правой – о матрац на кровати и до бесконечности курсировал вдоль больничной койки. Пошел, мучила слабость от волнения колотилось сердце. Не раз падал, поджившие раны кровоточили, но едва заживали, он снова принимался за дело.
Первые шаги давались невероятно трудно, но каждый день приносил маленький успех и самочувствие улучшалось, ведь движение – это жизнь.
Чуть позже Коля стал расширять площадь своих тренировок. Он скакал на пятке, опираясь на стенку. С большим трудом ему удавалось отпрыгать от койки к стене и обратно. Николай не сомневался: как только ему изготовят протезы, для него обязательно наступит новая жизнь.
Следующим этапом стало освоение временного глино-кожанного протеза. С непривычки Николай часто падал, нога тряслась, страшно натиралась культя. Чтобы привыкнуть, пришлось подолгу маршировать на месте, но упрямства ему не занимать.
Вскоре Николай уже ежедневно выхаживал с протезом до шести километров и верил, что будет не только бегать, но и танцевать, как его любимый герой Алексей Мересьев, фильм о котором смотрел бесчисленное количество раз.
Затем нашему герою были сделаны протезы рук. Техник показал, какие движения нужно делать культями и плечами, чтобы сгибались локти и двигались пальцы. Николай был в восторге: пальцы сжимались и разжимались. Кисть можно было повернуть в нужную сторону. Локти сгибались . С помощью протезов молодой человек быстро обучился рисовать и писать. Последнее было задачей весьма непростой. Чтобы что-то написать, протез нужно держать навесу, выводя букву плечом. Терпение требуется адское. Но самостоятельно написанное письмо доставляет такую радость, которую трудно описать словами.
Прошли годы.
Пять лет назад, после смерти супруги, Николай с дочкой перебрался поближе к родственникам в Германию в живописный Гоппигем, что в 40 километрах от Штутгарта. Живет скромно, без претензий.
Несмотря на возраст и состояние здоровья, он каждый день начинает с зарядки.После завтрака – обязательная прогулка с внучками Машей и Катей по парку, затем просмотр телепередач и чтение прессы. В хорошую погоду Николай плавает на спине. При хорошем настроении – танцует вместе с внучками. Помогает дочери в доме по хозяйству. Николай утверждает, что прожил хорошую жизнь и никаких стенаний, жалоб на судьбу. А ведь пережил такое… Иному хватило бы и десятой доли, чтобы сломаться: четырнадцать перенесенных операций, постоянное любопытство окружающих с вопросами из серии6 «И как же ты живешь на белом свете?», невозможность дать сдачи обидчику и еще сотни таких «невозможностей».
В то время, когда его друзья по несчастью с менее серьезными увечьями опускали руки, глушили себя водкой, чифирем, тройным одеколоном, попрошайничали, буянили, накладывали на себя руки, Николай шел по жизни уверенной поступью – даром что на протезах – поддерживал супругу, воспитывал дочь, нянчил внучек, радовался каждому восходу солнца.
Воистину прав философ, изрекший однажды: «Счастье – это не удовольствие, счастье – это победа !»
Александр Самохвалов